Шарлотта Лэм - Не лучше ли объясниться?

• Название: Не лучше ли объясниться?
• Автор: Шарлотта Лэм
• Издательство: ОАО Издательство «Радуга»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-05-004861-3

Джеймсу тридцать пять, а он никогда еще не любил по-настоящему. Встречаясь с женщиной очень красивой, но холодной и расчетливой, он полагал, что она вполне подходит ему в жены. Однако судьба распоряжается иначе: в жизнь Джеймса вторгается Пейшенс, и он буквально теряет голову…

---

— Не кричите на меня! Не я вас ударила! — парировала она, не отрицая, что Колин ее парень. Но, с другой стороны, как она могла? Мальчишка-то стоял здесь же.

Выпятив челюсть и яростно уставившись на него, Джеймс прорычал:

— Ну, тебе это с рук не сойдет. Больше такого шанса не будет.

— Мы еще посмотрим! — крикнул Колин. Девушка встала между ними. Ясно, ее пугало то, что он может сделать с мальчиком, и для страха были все основания. Мальчишка сбил Джеймса с ног минуту назад, потому что застал его врасплох, и теперь Джеймс, едва различая противника сквозь красную муть ярости, готов был измолотить его.

— Хоть вы-то не будьте дураком! — сказала Пейшенс с тяжелым вздохом. — От вас я этого не ожидала. Вы взрослый человек и должны вести себя умнее.

Обязательно было подчеркивать его возраст?

— Пенсию по старости я еще не получаю! — процедил он, но Пейшенс смотрела на мальчишку, что еще больше злило Джеймса.

— Извинись перед мистером Ормондом, — приказала она, и у Колина раскрылся рот, он возмущенно задохнулся.

— Ни за что! Надо было дать ему посильнее.

— А ты попробуй. Я тебя быстро научу просить прощения! — Джеймс понимал, что ведет себя так же глупо, как этот мальчишка, но не мог остановиться.

Подросток встал в боксерскую стойку и запрыгал вокруг, готовый к бою.

— Давай, я тебя не боюсь!

Пейшенс ударила его по рукам.

— Иди домой, Колин!

Руки паренька упали вдоль тела, и он уставился на нее, готовый расплакаться.

— Но твой день рождения! Я что, должен уйти домой с твоего дня рождения?

— Да, если не умеешь вести себя. Я не хочу, чтобы ты подрался с мистером Ормондом и испортил мне праздник.

— Так отправь домой его, а не меня! Кому он здесь вообще нужен?

— Его матери. Ты не забыл, что это и ее день рождения? — Она смягчилась и улыбнулась Колину. — Ты же любишь миссис Ормонд, правда? Ты же не хочешь расстраивать ее?

Джеймс смотрел на них, скрежеща зубами. Почему она тратит свое время и нежные улыбки на этого хулигана, мальчишку, не способного оценить ее по достоинству?

Тут примчалась Эмми, пребывающая в счастливом неведении относительно того, что происходило между взрослыми.

— Ты идешь, Джеймс? Пошли, мы все тебя ждем. Ты заметил мое новое платье? Правда, красивое?

Он нагнулся, чтобы поцеловать ее в щеку.

— Очень красивое. И очень тебе идет.

Это было правдой. От одного взгляда на девочку у него теплело на сердце. Платье из розовой тафты должно было диссонировать с рыжими волосами, но этого почему-то не происходило. Девочка была очаровательна. Особенно трогателен был широкий пояс, завязанный бантом сзади на пышной юбке.

Похоже, он сказал правильные слова, потому что все ее личико засияло.

— Оно новое. Я его первый раз надела. — Эмми закрутилась на месте, и юбки взвились, громко шурша при каждом движении. — Здорово, правда?

— Здорово. Мне очень нравится твое платье. И прическа тоже. — Волосы девочки были туго собраны в два хвоста, перевязанных розовыми, как платье, лентами. Щеки тоже были розовыми от возбуждения.

— Платье сшила ваша мать, — сказала Пейшенс. — Она так старалась ради Эмми.

— Рут сказала, что я могу выбрать любой цвет, какой захочу. Пейшенс взяла меня в магазин, и я выбрала розовый. Я так люблю розовый!

— Тьфу! Как розовое бланманже. Такое жирное, трясущееся… — Это появился Том.

Эмми бросилась на брата, колотя его конопатыми кулачками. Том небрежно отпихнул ее, и Эмми отлетела в объятия Джеймса, который сурово взглянул на мальчика.

— Нельзя бить девочек. — Поймав саркастический взгляд Пейшенс, он слегка покраснел, вспомнив первую встречу, когда он приказал охранникам выволочь ее из здания. Он не сомневался, что девушка вспомнила сейчас именно об этом, — взгляд карих глаз был достаточно красноречив.

Странно, он тоже приобретает способность читать ее мысли. Впрочем, ее личико так выразительно, что каждая мысль отражается в сияющих глазах и быстрых движениях полного рта.

— Она ударила первой, — возмутился Том.

— Ты был груб с ней — чего же ты ожидал? — Джеймс старательно избегал взгляда Пейшенс. Сколько можно потешаться над каждым его словом?

— Я не похожа на бланманже, правда? — спросила Эмми, и Джеймс помотал головой.

— Конечно нет, ты похожа на фею. — Теперь он посмотрел на Пейшенс холодно и угрожающе. Пусть посмеет смеяться над этим! Но она не смеялась; она улыбалась, и у него сдавило в груди, как от боли или невыносимого наслаждения, от которого сжимается сердце. Сейчас теплая, дивная улыбка предназначалась ему, и это было такое счастье, словно ему подарили радугу.

Он не встречал никого, кто бы улыбался так. Улыбка Фионы была просто движением губ; в ней не было тепла — иногда вежливость, иногда чувственность, да часто — издевка. Он только теперь начинал понимать, как мало тепла было в его жизни вообще, как он сильно нуждался в нем, сам того не сознавая.

— Здесь становится холодно. Пойдемте, стол уже накрыт, — сказала Джеймсу Пейшенс.

Дети побежали вперед. Колин мрачно спросил:

— А я? Могу я войти или нет?

— Сначала извинись перед мистером Ормондом за то, что ударил его.

— Даже и не надейся. Все равно я с ним за один стол не сяду.

Он двинулся прочь по дорожке, и Пейшенс вздохнула.

— Господи, теперь будет дуться. — Взглянув на Джеймса, она спросила: — Колин вас сильно ударил?

Он потрогал скулу.

— Только синяк.

— Я приложу что-нибудь холодное, — пообещала она.

Подхватив пакет с подарками, Джеймс пошел за ней в дом, любуясь грацией движений ее гибкого тела в зелено-синем платье, обвивающем стройные ноги. Она была как сама весна.

— Ваше платье тоже очень красивое, — грубовато заметил он, и девушка оглянулась через плечо, улыбаясь.

Под таким углом ее лицо было почти прекрасным.

— И снова — ваша мать, — сказала она. — Обычно я ношу джинсы, как вы, наверно, заметили. Они дешевле и носятся лучше любой другой одежды. Я должна быть практичной — слишком много приходится работать. Когда ваша мать выяснила, что мне нечего надеть на день рождения, она сшила это платье в подарок.

— Понятия не имел, что она хорошо шьет. — Впрочем, что он знает о матери? Ее жизнь совершенно ему неизвестна. Они чужие люди. Как она могла ожидать другого отношения спустя столько лет?

— Она шьет на нашей старой машинке. Вообще чудо, что эта штука работает. Она сто лет пролежала на чердаке, но Джо — волшебник во всем, что касается техники. Он смазал ее и настроил, и с тех пор ваша мать шьет для всех. Кажется, она получает от этого удовольствие. Она не может долго быть на ногах из-за артрита. Ей приходится работать медленно, потому что руки часто распухают, но мне кажется, что работа идет на пользу ее суставам. К тому же она чувствует себя лучше, когда занята, а не просто сидит в кресле, читая или глядя в телевизор.

Я поддерживаю все хобби моих подопечных: рисование или работу на огороде. А еще они делают домашнее вино. Им нравится работать и чувствовать себя независимыми. Приятно пообщаться с людьми, но иногда каждому нужно побыть в одиночестве.

— А вы? Сколько у вас времени на одиночество?

Она состроила рожицу и рассмеялась.

— Не много.

Они вошли в столовую, и все присутствующие подняли головы и улыбнулись, приветствуя их. Джеймс улыбнулся в ответ и сказал:

— Добрый всем вечер. — Он очень хорошо помнил, как покинул этот дом в прошлый раз. Разумеется, все знали и говорили о том, как он ушел, хлопнув дверью.

Но все улыбались вполне дружелюбно и хором ответили: «Здравствуйте!»

Дети не сидели за столом; они столпились вокруг птичьей клетки на старой дубовой тумбочке. Канарейки весело пели, и, к ужасу Джеймса, из их клетки во все стороны летела шелуха.

— Надеюсь, птицы не будут слишком вам досаждать, — неловко обратился он к Пейшенс.

— Они очаровательны — правда? — Она улыбнулась всем, сидящим за столом, и старики закивали.

— Очень милые, — сказала одна из пожилых леди. — И мне очень нравится слушать, как они поют, от этого в доме веселее.

— У меня в комнате есть пара попугайчиков, — сказала Лавиния. — Вы должны их послушать! Тараторят без умолку, правда, не все, что они говорят, подходит для приличной компании.

— Можно говорить с птицами, а можно и с рыбами, — сказал Джо.

— Я могу, — сказал Тоби.

— И что они отвечают? — подначил Джо.

— Конечно, они не говорят, но всегда подплывают и смотрят на меня, — возразил Тоби.

— Еще бы. Как не посмотреть на придурка. А ты и есть придурок. Разговаривать с рыбами!

— Вы сидите рядом со мной, — позвала Эмми, и Джеймс протиснулся на другую сторону стола к свободному стулу. Только устроившись там, он осознал, что сидит рядом с матерью.