Миранда Ли - Крик молчания

• Название: Крик молчания
• Автор: Миранда Ли
• Издательство: Панорама
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1993

Порывая отношения со своим красивым, но увы, неверным женихом, Одри Фарнсуорт, чувствовала себя еще более неказистой и уродливой. Слишком поздно до нее дошло, что этот красавчик, лишь жаждал ее денег. И когда казалось, она была готова провалиться сквозь землю от унижения, выслушивая оскорбления от своего бывшего возлюбленного, ей на помощь приходит ослепительно красивый, порочный, и невероятно сексуальный Эллиот Найт… Америка, наши дни.

---

— Мы обсуждали шансы лошадей, выступающих в этом заезде, — поспешно проговорила Ивонна.

— И на какую бы ты поставила, Одри? — поинтересовался Эллиот.

Ее глаза ответили «на тебя» прежде, чем она сумела остановить себя.

Он приподнял одну бровь, склонился к ее уху и прошептал:

— Кокетница, мы сюда приехали, чтобы посмотреть, как бежит «Маленькая розовая девочка», а не для чего-нибудь еще!

— В каком… в каком заезде она побежит? — спросила она с бешено бьющимся сердцем.

— В третьем, в час тридцать пять.

— И ты думаешь, выиграет? Он пожал плечами.

— Тренер этого не думает, но Найджел говорит, что он слишком осторожный человек. Вот расписание. Посмотри и решай сама. Я не хочу повлиять на твой выбор, — добавил он с дразнящим блеском в глазах.

С порозовевшими щеками Одри занялась изучением разнообразной информации, радуясь возможности не думать о том, что занимало ее все то время, когда она была рядом с Эллиотом.

— Насколько я понимаю, — заговорила она через минуту или две-«Маленькой розовой девочкой» станет управлять не очень-то квалифицированный жокей. Но здесь пишут, что, благодаря легкому весу, шансы у нее лучше, чем у других лошадей.

— Одри говорит как настоящий игрок… — пошутил Найджел.

— Дело не только в этом, — улыбнулась она, — жокей одет в кремовое и черное. А это — мои цвета.

— Ну, в таком случае, — развеселился Эллиот, — я последую твоему совету, и черт побери этого тренера!

Одри подумала, что он шутит и поэтому очень удивилась, когда чуть позже он поставил на молодую кобылу тысячу долларов. На этом фоне ее собственная десятидолларовая ставка выглядела пустяковой. Однако налицо был добрый знак: крупная ставка Эллиота опровергала подозрения в том, что Эллиот нуждался в деньгах.

Одри удивилась собственному возбуждению, охватившему ее, когда лошадей стали выводить на трек. Она рассмотрела одиннадцатый номер на седле красивой гнедой с белым пятном на голове.

— Я вижу ее! — громко воскликнула она и чуть не задушила Эллиота, схватив за его бинокль, чтобы лучше рассмотреть кобылку, выходящую из конюшни.

— Она красива, — отметила Одри. — И очень ногастая.

Эллиот забрал у нее бинокль и, потирая след оставленный ремнем на шее, грубовато произнес:

— Ногастая? Пожалуй, слишком профессиональная оценка для женщины, которая совсем недавно говорила, что, якобы, не может отличить перед лошади от ее зада…

Все рассмеялись.

— Будем надеяться, наша кобылка выступит лучше других, — сказал Найджел.

— Я тоже надеюсь, — согласилась Одри с нескрываемым волнением.

… «Маленькая розовая девочка» не выиграла… Но она пришла третьей к восторгу всех присутствующих. Все вокруг обнимались. В целом в ставках на места Эллиот выиграл пять тысяч долларов, поэтому он дал Одри тысячу, сказав:

— В возмещение твоего проигрыша.

— Но я не могу принять это! — запротестовала она со все еще разгоряченным от возбуждения лицом. — Я проиграла всего десять долларов.

— Не отказывайся, бери, — настаивал он. — Считай себя подкупленной. Ибо позже я могу заставить тебя заработать такую же сумму, добавил он хриплым шепотом.

Щеки Одри горели. Он мог всего лишь шутить, но она не привыкла к подобным шуткам. Увидев, как она смутилась, Эллиот приобнял ее за плечи.

— Ты восхитительна, знаешь? Настолько восхитительна, — проговорил он, хватая ее губами за ухо, — что я просто не могу больше ждать.

— Прошу прощения, ребята, — громко обратился он к остальным, — но нам с Одри нужно ехать. Я увожу ее на снег до конца уик-энда.

Одри едва не вскрикнула от неожиданности. И тут же прикусила нижнюю губу. Ее новорожденное самоуважение говорило ей, что нельзя позволять Эллиоту решать за них обоих вот так неожиданно, не посоветовавшись с ней, не спросив даже ее согласия. Как бы сильно ни желала она его, Одри не могла одобрить такое поведение.

Но она не хотела устраивать сцену в присутствии этих приятных людей и решила подождать, пока они не сядут в машину.

— Неужели вы уже должны уезжать? — спросила Ивонна. — Это обидно — ведь ваша компания доставляет мне такое удовольствие!.. Все остальные согласились с этим. Однако Эллиот был непреклонен и вскоре уже вел сопротивляющуюся Одри через толпу на стоянку машин. Она даже вынуждена была свободной рукой придерживать шляпу к голове — иначе она улетела бы, — так быстро они передвигались. О чем, на самом деле, он думал, что решил? Поиметь ее прямо на стоянке? О, боги, неужели он совсем не считается с нею? Или вообразил, что был так неотразимо хорош, что она согласится на все, когда бы он этого ни захотел? Я, может быть, и влюблена в него, но, право слово, давно уже не глупенькая простофиля, кстати, благодаря тому же Расселлу, думала она.

Они подошли к «саабу», и, когда Эллиот стал открывать ключом дверцу со стороны пассажира, она наконец заговорила.

— Тебе не следовало бы этого делать, Эллиот. Прежде… прежде ты должен был бы спросить меня.

Голос ее дрожал и, по правде говоря, она не была уверена в своей правоте.

Он выпрямился с выражением одновременно озадаченным и раздраженным. Это было выражение мужчины, который умеет настоять на своем и не ожидает, что девушка, вроде Одри, будет перечить ему. Ее грудную клетку словно тисками сжало, пока она ждала его ответа.

— Тебе надо было держать рот на замке, дурочка, — сказала она себе. — Сейчас, возможно, он отвезет ее прямо домой, оставит на пороге, а сам отправится в неизвестность, чтобы никогда не возвращаться!

— Когда он медленно кивнул и на его лице появилась кривая усмешка, она почувствовала необычайное облегчение.

— Ты права, — согласился он. — Я поступил самонадеянно и надменно. Прошу прощения.

— Все в порядке, — сказала она, почувствовав такое удовлетворение, какое прежде никогда не испытывала.

Она встала на защиту своих принципов и добилась успеха и уступки с его стороны.

Он заглянул в ее глаза, снял с нее шляпку, положил на капот машины и обнял ее.

— Ты поедешь со мной, Одри? — прошептал он, наклонился и прикоснулся к ее губам. — Прямо сейчас?..

Его губы слегка раскрылись, когда он запечатлел легкий поцелуй на ее губах…

— И пробудешь со мной весь уик-энд? Он вновь поцеловал ее, и Одри не могла уже ни о чем думать следующую минуту или две. По правде говоря, даже когда он оторвал свои губы, она не могла додумать до конца хотя бы мысль.

— Ты не ответила мне, — мягко проговорил он.

— Я не принимала… не принимала таблеток, — выпалила она.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ты… ты должен будешь… должен будешь… Он мягко улыбнулся и сжал ее в своих объятиях.

— Разумеется… 4 Она сделала дрожащий вздох, прижавшись к его груди, и произнесла.

— Я буду жутко нервничать, Эллиот… Он стал гладить ее волосы.

— Это не то, чего следует стыдиться, дорогая. Доброе слово и нежное прикосновение его пальцев к ее волосам вызнали в ней дрожь.

— На нас обращают внимание, — прошептала она.

— Пусть…

— О, Эллиот, я действительно хочу тебя. Она почувствовала дрожь, пробежавшую по его телу, и ей показалось восхитительным то, что она смогла вызвать в нем такую реакцию.

— Не найти ли нам мотель поблизости? — спросил он севшим голосом.

Это было искушение. Но оно продолжалось только мгновение. Мотель подсказывал картины мимолетных, на одну ночь свиданий, изменяющих друг другу супругов. Она же хотела, чтобы ее первая встреча с Эллиотом состоялась в исключительном уединении и в особых условиях. Стоило подождать несколько часов, чтобы оказаться в соответствующей обстановке.

Но она понимала, что мужчины не любят ждать.

Ей была ненавистна мысль, что он мог рассматривать ее лишь как еще одно женское тело, как средство удовлетворения физиологических потребностей. Внезапно ей показалось очень важным, чтобы он подождал эти несколько часов. Может, это ничего и не даст, но она не желала отказываться от пришедшей в голову идеи.

Она медленно высвободилась из его объятий и взглянула вверх на его лицо.

— Я… предпочла бы поехать на снег, — нервно произнесла она. — Если ты не возражаешь? Он горестно рассмеялся.

— Конечно, возражаю! Но если ты это предпочитаешь… Она кивнула.

— Тогда пусть будет так. Но я должен предупредить тебя…

— О чем?

— Мы установим рекорд скорости по дороге к Снежным горам.

Она замерла, в ее мозгу вновь возникла картина, как машина на сумасшедшей скорости соскальзывает с покрытой льдом дороги…

— Черт, я совсем забыл, — проворчал он, заметив искорки тревоги в ее глазах, — Мы установим рекорд на пути отсюда до Джиндебайн, не превышая установленной полицией скорости. С этим ты, надеюсь, согласишься?

— Соглашусь, — со вздохом улыбнулась она. Он честно выполнял обещание. Однако с самого начала стрелка спидометра держалась на предельной отметке. Скоро они выбрались за город и понеслись по шоссе, ведущем на юг.