Александр Лысиков - Сказка Горелого леса

• Название: Сказка Горелого леса
• Автор: Александр Лысиков
• Жанр: Фэнтези

Фэнтези с намёком на философию:)))

---

— Эй, приятель Света и Добра, садись ко мне и сделай дорогу более приятной. Если ты хоть немного смыслишь в подобных вещах.

— Отчего же не смыслю? Очень даже смыслю, — ответил я и в два прыжка оказался на подножке, а потом и внутри кареты. Мой попутчик крикнул:

— Трогай, — и мы поехали в Город. Я рассмотрел поближе знатного, богато одетого и густо надушенного одеколоном, господина. На его голове сидел парик с белыми, длинными и вьющимися волосами. Разукрашенный яркими запонками зелёный костюм трещал по швам от выпирающей полноты. Тёмно-серые штаны и кожаные сапоги на высоких каблуках совсем не гармонировали с костюмом и говорили о полном отсутствии вкуса своего хозяина. Большие перстни на пальцах-сардельках казались бутафорскими. Над толстой шеей висело шесть подбородков.

— Вы не из Столицы едете? — прервал я молчание.

— Нет, я ездил с инспекцией. У меня пять магазинов в самом Городе и дюжина в окрестных сёлах. Приходится их проверять на предмет изъятия денег.

— Вы, наверное, очень богатый человек?

— В нашем Городе богаче меня только восемь человек.

— А как вас зовут?

— Аюн Закс собственной персоной, — мой попутчик расплылся в широкой улыбке, — а тебя, приятель Небесной воли, как звать-величать?

— Алекс, — коротко представился я, — а вам не страшно путешествовать в одиночку по гиблому лесу? Тут, как я слышал, немало всякой нечисти водится.

— Меня подобные пустяки не волнуют. Моя карета оборудована по последним достижениям современной магии. Мой друг, колдун средней руки Эмиль Лессуар обложил карету заклятиями и заклинаниями и теперь входную дверь могу открыть только я. Деньги сильнее магии.

— А лошади тоже заколдованы? — улыбнулся я.

— При чём тут лошади?

— Ну, например, ваши враги могут отогнать их вглубь леса и привязать к дереву. А потом дождаться того момента, когда вы сами сдадитесь от голода и жажды на милость победителя и за кусок хлеба подпишете вексель на любую сумму. А потом грохнет вас и выбросит ваше тело в болото.

— Чёрт, как я не подумал об этом!

— А ваш кучер предан вам? Я имею в виду, не может ли он продаться врагу?

— Вообще-то он работает у меня недавно, — пробормотал богатей.

— Выходит, что знания тоже обладают неменьшей силой, чем деньги или магия, — подколол я.

— Так ты же «вольный стрелок», вас искусству воевать обучают, — сказал Аюн Закс, — всяким гоблинам и лешим такое и на ум не придёт. Но я твой совет учту, мало ли что в пути может произойти. А ты по каким делам в Город направляешься?

— Да вот, видите ли, пропился я, а у вас тут недавно кипеж с нечистью приключился, я и решил подзаработать немного. За этот троллевский кинжал, добытый в бою в вашем лесу, я тоже рассчитываю получить денежки, — отбарабанил я заранее придуманную легенду.

— Выходит, что вино тоже обладает властью над душами человеческими, — усмехнулся богатей, — а также женщины, карты и многое другое.

— Выходит, что так, — философски согласился я, — каждый из нас, смертных, молится своему кумиру.

— Тпру! Стоять! — раздались снаружи грубые голоса, и карета остановилась, — куда едем через наши земли?

Я и Аюн Закс выглянули в окошко кареты — нас окружила толпа гоблинов. Их морды были для меня на одно лицо, но один голос показался знакомым.

— Ого, какой жирный кусок мяса, — в грохочущем, гоблинском хохоте мы услышали испуганный крик кучера, — такого человека, и жарить жалко. Весь жир в костёр вытечет.

Сильные руки дёргали дверь кареты, но она не поддавалась грубому напору.

— У гоблинов своя магия, злая и дикая, — сказал я испуганному и оттого вспотевшему Заксу, — так что откройте дверь и выпустите меня.

— Неужели ты с ними справишься? — спросил он побелевшими губами.

— Конечно, — ответил я и криво ухмыльнулся, увидев в окно знакомую фигуру Толковища.

— Эй, вы, там, — прокричал вожак, — открывайте по-хорошему и вам ничего не будет, всё будет нам.

— Открывайте быстрее, пока они не разозлились по-настоящему, — потребовал я. Аюн что-то тихо прошептал, и дверца распахнулась нараспашку. Гоблины под действием центростремительной силы отпрянули от кареты, и я выскочил с поднятым над головой кинжалом. По огромному колесу я быстро вскарабкался на крышу тарантаса и закричал во весь голос:

— Эй, вы, нежить Горелого леса! Немедленно отпустите кучера и валите отсюда, пока целы!

— О, да это «вольный стрелок», который победил Ласка без пролития крови, — закричал Варт, — отойдите-ка и давайте послушаем, что он нам скажет.

Толпа гоблинов отодвинулась, и я продолжил:

— Отдайте нам кучера и идите прочь, иначе я с вами сделаю тоже, что и с обладателем этого кинжала!

Гоблины, число которых превышало два десятка, удивлённо переглянулись, а Варт-Толковище нахмурился и прорычал в ответ:

— Кучера мы тебе не отдадим, это не в наших обычаях. Так что ищи себе другого слугу, — в этот миг дверь кареты захлопнула жирная рука, — но из уважения к твоей силе и доброте, мы сохраним жизнь тебе и твоему спутнику. Ты, чувак, можешь продолжить свой путь, но больше нам на дороге не попадайся. O’кей? Мы всё-таки желаем тебе доброй дороги. Пойдём, ребята!

Гоблины, недовольно бурча, скрылись в лесу, а я спрыгнул с тарантаса и постучал в окошко. Она открылась и Закс вылез, чтобы убедиться в том, что опасность миновала. Кони, тревожно похрапывая, посматривали в нашу сторону умными глазами.

— Ух ты, — восхищённо сказал богатей, — я и не думал, что один «вольный стрелок» сможет одолеть такую ораву леших.

— Это не лешие, а гоблины, — поправил я его, — вообще-то словом можно одолеть не дюжину, а сотни, даже тысячи врагов. Вот кучера жалко, но я ничего не мог сделать для его спасения.

— Ничего, главное, что сами остались живы, — Закс быстро пришёл в себя от испуга и скомандовал мне, — полезай на козлы и поедем домой.

— Нет, так не пойдёт.

— Почему? Или ты думаешь, что я должен управлять лошадьми?

— Не с того конца начинаешь, хозяин, — глубокомысленно изучая облака, изрёк я.

— Не понял, что ты предлагаешь? — заартачился Закс, но я охладил его пыл:

— Вы когда нанимаете кого-нибудь на работу, то говорите только об его обязанностях? А плата? Я уж не говорю о стоимости вашей драгоценной жизни.

— И сколько ты хочешь?

— Не знаю, это ваша жизнь, вам и решать, — я искренне удивился глупости и жадности богатея.

— Так, ладно, я заплачу тебе по прибытии домой пять золотых монет. Теперь доволен?

— Хорошо, — согласился я.

— Тогда полезай на козлы, и поедем, — толстяк ловко нырнул в карету, — ну? Чего ты стоишь?

Я нехотя уселся на кучерское место, взялся за вожжи и хлопнул ими по спинам коней:

— Но! Пошли, родимые! — крикнул на бедных животных. Они на удивление послушно двинулись по мостовой. Последний раз я ездил на лошади в детстве: мои родители брали нас с братом в деревню к бабушке Тане и там, после уборки картошки, чтобы закатать огород под зиму, мне доводилось покататься на лошади. У нас дома даже есть фотография, где я сижу верхом. Или брат, я точно не помню, но фотография есть точно. Так что в упряжи я не разбираюсь, только вожжами умею хлопать да кричать: «Но, родимые!»

— Давай быстрей! — прикрикнул на меня Аюн Закс, — а то своих денег не увидишь, как своих ушей.

Я хлестнул вожжами по крупам коней, и они бодрее зацокали подковами по мостовой веселее. Без понуканий кони прибавляли ход, видно, от страха перед гоблинами, заклинаниями или тем, что так или иначе держало их в подчинении. Через десяток минут они уже мчались во весь опор, Аюн Закс опять испугался за свою жизнь и закричал мне:

— Ты что, холуй, совсем опупел? Разбить меня хочешь, что ли? А ну сбрось скорость, мерзавец!

Я понял, что он специально придирается ко мне для того, чтобы не платить денег. Народная мудрость, гласившая, что чем богаче человек становится, тем жадней, наверное, была верной по отношению ко всем временам и народам. «Видно по всему, денег мне всё равно не видать, — подумал я и залихватски свистнул коням, — дай-ка я проучу богатея по-цыгански. Да и прокачусь с ветерком». Ветер давно гудел в моих ушах, а вот кто не знает цыганского воспитания, я объясню так: старик-цыган лупил своих детей не тогда, когда они своруют, а перед походом на рынок. Чтобы не попадались. Наказание впрок — говоря короче. Вот я и решил проучить Закса за жадность по этому цыганскому методу. Он что-то ещё кричал мне по поводу моих умственных способностей, но я скорость не сбавлял, а лишь отвечал через плечо:

— Говори громче, я не слышу.

Галопом мы вылетели из Горелого леса, прогремели по деревянному мосту и приблизились к крепостным воротам Города. Вооружённые алебардами и самострелами стражники распахнули перед нами железные створки. То ли они узнали карету богатея и решили услужить ему, то ли испугались нашего страха, но с дороги убрались. Сначала я хотел притормозить перед въездом в Город, но озорная мысль, выскочившая неожиданно и не вовремя, изменила мои планы.