Зигфрид Обермайер - Под знаком змеи.Клеопатра

• Название: Под знаком змеи.Клеопатра
• Автор: Зигфрид Обермайер
• Издательство: Армада
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1998
• ISBN: 5-7632-0636-3

Имя Клеопатры до сих пор звучит захватывающе и волнующе. Легендарная египетская царица, вершившая историю, образованная и смелая, великодушная и расчетливая, — она не утратила своего очарования и по сей день.

Под пером Зигфрида Обермайера история оживает. Автор ведет повествование от лица личного врача Клеопатры, и благодаря этому сквозь великие события проступает драма женщины, обожествляемой современниками, которая со всеми ее чувствами и страстями была всего лишь смертным человеком.

---

Весь Таре был охвачен упоением этой встречи, и «священный брак» между Исидой-Клеопатрой и Дионисом-Антонием был отпразднован после во многих постелях. То же Самое происходило в египетском городе Бубастисе во время семидневного праздника в честь Бастет, богини любви и радости. Весь город превратился в какое-то ложе любви, отовсюду слышались страстные вздохи и стоны. Никогда прежде или потом здесь не было зачато так много детей, как в эти дни.

Салмо тоже поддался этому настроению и предложил посетить школу гетер. Впрочем, я и без этого предложения хотел повидать Ксению. Я как раз одевался, чтобы отправиться на вечерний праздник, когда услышал, что снаружи кто-то зовет меня по имени.

— Посмотри, кто там, — приказал я Салмо. В дверях появилась маленькая непоседливая Ирас, улыбающаяся и хитро посверкивающая черными глазами.

— Царица отпустила меня на сегодня. Не хочешь сделать то же самое с Салмо?

Может, это был намек?

— Салмо, ты слышишь просьбу благородной Ирас? Так что отправляйся в эту, гм, школу и возвращайся на корабль не позже завтрашнего утра.

Салмо улыбнулся и отвесил глубокий поклон.

— Я передам ученикам привет от тебя, господин.

— Школа? — удивленно спросила Ирас, когда он вышел. — В какую школу собрался идти твой слуга?

Я махнул рукой.

— Тут в еврейском квартале есть какая-то школа при синагоге — я не очень хорошо в этом разбираюсь. Итак, сегодня ты больше не понадобишься царице?

Она звонко рассмеялась.

— Нет, потому что раздеться ей поможет кое-кто другой, который все-все для нее сделает — лучше, чем смогли бы мы с Шармион.

— И у которого есть кое-что, чего нет ни у одной из вас, — это всего лишь одна мелочь…

Она взглянула на меня округлившимися глазами.

— Что это может быть? У тебя это тоже есть?

Я взял ее руку и засунул под свой хитон.

— Вот здесь…

Вообще-то Ирас тоже собиралась пойти на праздник, который устраивал в честь египетских гостей правитель Тарса. Но из этого ничего не вышло.

Маленькая непоседливая Ирас оказалась выносливой, требовательной и щедрой возлюбленной. Как и ее госпожа, она была уверена, что мужчины созданы прежде всего для того, чтобы служить женщинам — в постели, в политике или в семье.

— То, что мы, женщины, умнее, ты можешь заметить уже по тому, что все самое опасное, трудное или утомительное мы предоставляем мужчинам. Вы можете погибать в войнах, сражаться в цирке и расплачиваться головой за ошибки в политике. Наиболее хитрые из вас выживают, и тогда мы позволяем им лечь с нами в постель. Император Антоний — лучший пример этому. Если бы победил Кассий, то…

Она многозначительно замолчала.

— Ну и как это относится ко мне? Я не воин, не государственный деятель, не гладиатор, никого не побеждал и ни перед кем не склонял головы…

— Божественная Исида — это ведь только пример. Ты стал врачом царицы и тем самым избран из тысячи других. Это тоже своего рода победа.

Глава 14

В завершение этого блистательного пребывания в Тарсе Клеопатра пригласила императора Марка Антония в Александрию, чтобы провести там зиму. Не всем понравилось, что он так легко принял это приглашение. В Риме рассчитывали, что император начнет кампанию против парфян и победоносно — в этом тоже были уверены — завершит ее.

Я был рад предстоящему возвращению в Александрию и тому, что снова смогу жить в своей красивой и удобной квартире в Брухейоне. Да, мне даже захотелось вновь повидать моих родственников. В этом отношении Салмо проявлял большую сдержанность, и я заподозрил даже, что он женился в Александрии только ради того, чтобы не возвращаться в Иерусалим, где его разыскивали как разбойника.

Нам уже пора было выступать, чтобы успеть как следует подготовить все к приезду Антония в декабре. Как раз в это время меня вызвала к себе царица. Когда я увидел, что рядом с ней нет ни Ирас, ни Шармион и вообще никого из слуг или телохранителей, по спине моей пробежал холодок. Последний раз, когда мы встречались подобным образом, речь шла о смерти царя Птолемея. А что сейчас? Может, мне снова предстоит стать чрезвычайным послом?

По правилам придворного этикета нельзя первым обращаться к царице. А она, как обычно, сначала завела какой-то ничего не значащий разговор.

— Мы многого здесь достигли, Гиппо, во всяком случае, больше, чем я отваживалась мечтать. Этот визит императора в Александрию упрочит наш союз "и покажет всему миру, под какой защитой находится Египет и как окрепла его связь с Римом, которую установил еще мой отец.

— Могу я кое-что добавить, царица?

Она милостиво кивнула, и я сказал:

— Так как ты время от времени велишь мне превращаться в политика, это побуждает меня теперь высказать одно замечание, касающееся политики. Тебе не следует забывать о Фульвии, жене императора. Она обладает большим политическим влиянием и иногда даже действует самостоятельно — до сих пор всегда в интересах императора. В Тарсе все обстояло так, что весь мир был убежден: ты приехала по просьбе Антония. Но теперь, когда он посетит тебя в Александрии, Фульвии станет ясно, что ваши отношения носят не только политический характер. Тогда она может предпринять что-нибудь против тебя…

Клеопатра спокойно взглянула на меня.

— Мы с тобой друзья, Гиппо, и говорим без свидетелей. Поэтому я не стану обращать внимание на самоуверенность твоих слов и отвечу тебе. Да, Фульвия может стать опасной, я уже думала об этом. Но она ненавидит Октавия по причинам очень личным, которых я не могу тебе назвать. К тому же я не становлюсь у нее на пути. Как только Антоний вернется в Рим, он станет ее законным и неоспоримым супругом. Она родила ему двух сыновей, и я не собираюсь ни мешать этой семье, ни тем более разрушать ее. В настоящее время меня беспокоит не Фульвия, а Арсиноя, моя сводная сестра, которую мой отец не в добрый час зачал с какой-то никому не известной наложницей. Однажды она уже проявила неслыханную дерзость, отважившись захватить священный трон Египта, совсем ненадолго, правда, но я хочу позаботится о том, чтобы такого не повторилось. Арсиноя честолюбива и теперь в Эфесе только и ждет какого-нибудь удобного момента. Египетский трон занят, но, может быть, она надеется на Кипр, который Цезарь пообещал ей тогда из политических соображений. Эта женщина стоит у меня на пути, Гиппо, и Антоний тоже сразу разглядел это. Она должна умереть, другого выхода нет. Но в этом случае я не доверяю императору. Он пообещал распорядиться, чтобы ее казнили, но добавил, что делает это неохотно и не видит в ней никакой опасности. Что ты об этом думаешь?

Меня будто по голове ударили. Ведь всем известно было, как надежно заперта Арсиноя в храме в Эфесе и как строго ее охраняют. Что она могла сделать и кому помешать?

— Я считаю, что император прав, и думаю, мне понятны его сомнения. Арсиноя не обладает властью, она уже почти стала жрицей Артемиды, она не замужем…

Лицо Клеопатры посуровело, черты его исказились, и вместо очарования Исиды на нем проступила отвратительная гримаса Эринии[38], которую римляне называют Фурией.

— Ах, уважаемый Олимп, я прекрасно понимаю, что происходит в голове у мужчин! — Ее указательный палец уткнулся мне в низ живота. — Вот что затуманивает ваш рассудок! Лучше бы Прометей повелел расти вашему фаллосу на голове — тогда связь была бы отчетливей. За подобное предательство все остальные поплатились бы головой — будь то мальчик, мужчина или старик. Но красивой женщине все прощается. Даже если ты думаешь не так, то все равно твой совет никуда не годится. Арсиноя всегда была настроена против меня. И если бы сейчас она была здесь, а я в Эфесе, то она поступила бы точно так же.

Я не сдержался:

— Ты упрекаешь нас, мужчин, в том, что служит на пользу тебе, нам и всему Египту.

К ней вернулось ее очарование, и она снисходительно рассмеялась.

— Это не упрек, Гиппо, а констатация того, что есть на самом деле. Мне это, несомненно, принесет выгоду, но Арсиное это ничем не поможет — ее судьба уже решена. Я хотела бы, чтобы ты сопровождал комиссию Антония и присутствовал при казни Арсинои. Из истории известны случаи, когда доза яда оказывалась слишком мала, человек оживал, и сторонники укрывали его где-нибудь в безопасном месте. Я желаю ей безболезненной смерти, но я должна быть в ней уверена, и ты отвечаешь за это. Корабль отправляется послезавтра на рассвете, при любой погоде. Нам нельзя терять времени. Серапион, этот предавший нас наместник Кипра, тоже не уйдет от судьбы, которую заслужил. Хотя он и бежал в Тир, но я уже отдала приказание о том, чтобы его казнили. Помни о моем девизе: для моих друзей я сделаю все. И для моих врагов я тоже сделаю все — все, чтобы их уничтожить. Так будет, дорогой Гиппо, пока я живу и царствую.

С моей стороны было бы глупо и неразумно пытаться уговорить такую женщину, как Клеопатра, отменить или хотя бы смягчить свое решение. Так что мне оставалось только спросить с иронией: