Чарльз Эндрейн - Сравнительный анализ политических систем

• Название: Сравнительный анализ политических систем
• Автор: Чарльз Эндрейн
• Издательство: «Весь Мир»
• Жанр: Политика
• Год: 2000
• ISBN: 5–7777–0094–2

Когда мы смотрим на политическую карту мира, то вряд ли нам приходит в голову мысль провести скрупулезный анализ всего многообразия существующих на Земле политических систем. Эту сложную, но выполнимую задачу поставил в своей книге профессор Ч. Эндрейн. Он не только сравнил различные политические системы, выявил общее и особенное в их функционировании, но и рассмотрел роль элит, групп и отдельных индивидуумов в проведении политического курса. Книга, пользующаяся большой популярностью в странах Запада, ныне станет доступна и нашему читателю, постоянно ощущающему потребность в учебной литературе по политическим наукам. Ее издание рекомендовано Российской ассоциацией политических наук.

Издание осуществлено при содействии Отдела по вопросам печати и культуры Посольства США

---

В менее развитых странах согласительные режимы при решении этих задач столкнулись с еще большими трудностями. При формальной власти конкурентных правительств огромное влияние на законодательные органы оказывали аграрные олигархи. Правила политической игры определяли армейские офицеры, которые налагали вето на эгалитарную политику. Программа перераспределения доходов не пользовалась поддержкой ни у управляющих городскими фирмами, ни у профсоюзных активистов. Поэтому лидеры согласительной ориентации, выступавшие за равенство доходов, редко когда получают групповую или институциональную поддержку, достаточную для осуществления программ перераспределения экономических ресурсов в пользу бедных.

В частности, в первые годы правления мобилизационные лидеры стали проводить государственную политику, которая усиливала эгалитарный тип общества больше, чем при предыдущих режимах большинства индустриальных стран, за исключением Швеции и Норвегии. Установление общественной собственности дало равенство в распределении доходов. Капиталовложениями ведали официальные представители, а не частные держатели акций. Прибыль, получаемая на государственных предприятиях, возвращалась правительству или предприятию, а не в карманы частных инвесторов. Было отменено право частных лиц получать прибыль с капитала, дивиденды и ренту с такой частной собственности, как земля. Правительственные учреждения, ведающие вопросами заработной платы, старались сократить неравенство в оплате. Пенсии, выплаты по нетрудоспособности и в связи с травмами, оплата отпусков по беременности и родам, пособия на детей способствовали перераспределению доходов в пользу наименее обеспеченных граждан.

Стимулируя полную занятость, обеспечивая общее образование и охрану здоровья, дотации на жилье, продукты питания, объекты общественного пользования, общественный транспорт, государственная социальная политика повышала равенство в доходах граждан.

Несмотря на столь эгалитарное распределение доходов, профессионально–административная элита пользовалась рядом привилегий, не доступных для рядового населения. Директора государственных предприятий, ученые, инженеры, деятели искусства, писатели, спортсмены и особенно партийно–правительственное чиновничество — все они имели новые квартиры, дорогие машины, право бесплатного проезда, бесплатные путевки в места отдыха, более качественные продукты, импортные потребительские товары и возможность получать хорошее образование и лечиться в элитных учреждениях здравоохранения. Технократы и квалифицированные рабочие тяжелой промышленности оплачивались выше, чем менее квалифицированные работники легкой промышленности, сферы услуг и сельского хозяйства. Высококвалифицированные профессионалы и руководители государственных предприятий получали к тому же взятки и другие виды платы за оказание услуг частного характера.

В 90–е годы охватившее всю Восточную Европу движение за приватизацию и установление рыночных отношений увеличило неравенство в доходах. Политические стратегии, нацеленные на осуществление технологической модернизации, давали материальные преимущества тем руководителям, техникам и квалифицированным рабочим, кому удавалось достичь максимальной производительности. Практика «сокращений» на убыточных государственных предприятиях снизила доходы тех, кто был вынужден перейти в сферу услуг. Приватизация предприятий зачастую приводила к продаже их богатым иностранным инвесторам или представителям бывшей правящей элиты, таким, как партийные и правительственные чиновники. Маркетизация принесла большие доходы некоторым частным предпринимателям, продающим товары на рынке по высоким ценам. В то же время пострадали государственные служащие низшего звена, живущие на фиксированные оклады. Сокращение правительственных субсидий на продукты питания, квартплату, транспорт и предприятия общественного пользования снизило реальные доходы беднейшей части потребителей, включая женщин, пожилых людей, пенсионеров, молодежь, инвалидов и сельских жителей. Таким образом, переход от госсоциализма к капитализму расширил пропасть между богатыми и бедными[188].

В Китае переход от мобилизационной системы, доминировавшей в период «культурной революции» (1966—1976), к бюрократическому авторитарному режиму периода правления Дэн Сяопина углубил экономическое неравенство. При маоизме культурные ценности ориентировали граждан на радикальное преобразование и себя, и общества. В числе приоритетов проводившегося курса были идеологическая чистота, коллективизм и экономический эгалитаризм. Несмотря на то, что сами политики едва следовали этим ценностям в повседневной жизни, проводимая политика углубила социально–экономическое равенство в большей степени, чем у других аграрных наций.

После смерти Мао в 1976 г. поворот к бюрократическому авторитарному стилю в политике был отмечен усилением рыночных механизмов в экономике. На первый план вышли прагматизм, личные/семейные связи и экономические привилегии, вытеснившие идеологическое рвение, коллективную солидарность и аскетизм. Лозунг «Быть богатым почетно» должен был стимулировать экономический рост. Двухукладная экономика привела к усилению неравенства на селе и в меньшей степени в городе, где госсектор занимал господствующее положение и давал преимущества гражданам с постоянной городской пропиской: субсидии на питание, низкая квартплата, общественный транспорт, службы здравоохранения и ухода за детьми, пенсии, страхование труда и возможность приобретать продукты питания по карточкам. Рыночная экономика получила широкое распространение на селе. Некоторые из частных предпринимателей, как правило, те, кто жил на побережье, разбогатели, другие — чаще всего это были молодые люди, женщины, инвалиды, рабочие мелких фирм — столкнулись с плохими условиями труда, низкой зарплатой, безработицей и растущей нищетой. В городах политики и частные предприниматели сумели извлечь выгоду из рыночных нововведений. Водители частных такси зарабатывали больше, чем водители общественного транспорта. Квалифицированные рабочие и управляющие, уволившиеся с государственных предприятий и поступившие на работу в совместные фирмы, получали более высокую зарплату. Ослабление государственного контроля над экономикой привело к росту коррупции. Всюду процветали контрабанда, спекуляция валютой и уклонение от уплаты налогов. При помощи маркетизации и семейных связей родственники партийных чиновников получали особые привилегии: элитарное образование, предметы потребления и продукты, высокие правительственные посты и продвижение по службе. Техническая информация и контроль над производственными ресурсами открывали им доступ к богатству, которым традиционно обладали правительственные чиновники, работавшие в таких ведомствах, как министерство внутренней и внешней торговли. Короче говоря, основанная на рынке бюрократическая авторитарная система обогатила как частных предпринимателей, так и коммунистическую партийную элиту. В числе «проигравших» были различные группы населения: пожилые люди, живущие в сельских местностях, рабочие, покидающие село в поисках работы в городе на временной контрактной основе, рабочие государственных предприятий, чьи доходы отставали от растущих потребительских цен, а также низкооплачиваемые учителя и врачи[189].

Некоторые из проявлений неравенства, с которыми столкнулось китайское общество, поразили и менее развитые страны, находящиеся под управлением бюрократии. За исключением Тайваня и Южной Кореи, граждане которых выиграли от программ перераспределения земли, снижения уровня безработицы и экспорта трудоемких промышленных товаров, бюрократические авторитарные системы, как правило, проводили в жизнь неэгалитарную политику. Наибольший разрыв в зарплатах отмечен в Латинской Америке, за которой следуют государства Субсахарской Африки и Ближнего Востока. Народы Восточной и Южной Азии живут в условиях большего равенства. В Латинской Америке в обществах с государственно–капиталистическим строем основное влияние на политический курс оказывают армейские офицеры, верхушка государственных служащих, крупные предприниматели в городах и представители ТНК. Они формулируют стратегии, приносящие большие экономические выгоды высшим кругам, чем неквалифицированным рабочим, многим работникам сферы услуг и беднейшему фермерству[190].

Политика, ориентированная на частную собственность, торговлю со всем миром, иностранные инвестиции, налоги и затраты, препятствовала созданию эгалитарных условий в большинстве из тех развивающихся стран, в которых господствуют бюрократические авторитарные системы. Национализация частных ТНК сократила вывоз прибылей за пределы страны. Однако когда условия труда, уровень зарплат и управленческий контроль остались теми же, что и до национализации, низкооплачиваемые неквалифицированные работники едва ли выиграли от этого. Больше всего выгод получили правительственные чиновники и управляющие государственных предприятий. Программы перераспределения земли обычно не увеличивали равенства в доходах в сельских местностях. Основной доступ к кредитам, новым достижениям техники (тракторам, жаткам, комбайнам) и составляющим аграрного производства (удобрения, семена, пестициды, корма), необходимым для повышения производительности, получили богатые фермеры. Именно они, а не безземельные крестьяне или фермеры, ведущие натуральное хозяйство, оказались в выигрышном положении в результате земельных реформ.