Эдуард Буйновский - Повседневная жизнь первых российских ракетчиков и космонавтов

• Название: Повседневная жизнь первых российских ракетчиков и космонавтов
• Автор: Эдуард Буйновский
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-235-02749-3

В любом деле быть первым — трудно, но интересно. И вдвойне интересно, если это дело связано с испытаниями и пусками ракет, началом освоения космоса, первыми пилотируемыми полетами.

Эдуард Буйновский — непосредственный участник этих событий, один из первых дипломированных лейтенантов-ракетчиков, участвовал в формировании первой боевой части Ракетных войск стратегического назначения, в составе второго отряда космонавтов готовился к космическому полету, он — среди участников запусков космического корабля Юрия Гагарина и многоразового космического корабля «Буран» — апофеоза советской космонавтики. Эта книга о молодых ракетчиках, создателях отечественных образцов ракетной и космической техники, ее испытателях, первых космонавтах — жителях Звездного городка. В книге приводятся малоизвестные факты, рассказывающие об их повседневном труде, успехах и неудачах, чувствах и переживаниях, радостях и огорчениях. Юмор, тонкая ирония, шутливые ремарки и комментарии отдельных событий помогают читателю легко разобраться в сугубо технических терминах и определениях, тем более что в кропотливой и нелегкой повседневной жизни первых российских ракетчиков и космонавтов всегда было место шутке и юмору.

---

Как-то за поцелуями мы и не заметили, что наш поезд поздно вечером притормозил около незаметного полустанка. Это и была станция нашего назначения — Тюра-Там. Сразу поникшие и притихшие, мы тесной стайкой — человек восемь — стали выяснять, куда же нам двигать дальше. Темно, холодно, неуютно, никто не встретил. И это после веселого, теплого купе с милым писателем! Куда мы попали? И зачем нас занесло когда-то в этот несчастный ГУМ? Служили бы сейчас в Москве, рядом с папой-мамой, и забот бы не знали. Вот влипли! С такими крайне невеселыми мыслями мы добрались до солдатской казармы (опять двухъярусные койки!), где нас определили на ночлег. Ну ладно. Утро вечера мудренее.

За четыре года до нашего появления в Тюра-Таме правительство принимает решение по созданию специального полигона для проведения испытаний и отработочных пусков новой мощной межконтинентальной ракеты Р-7 (в обиходе «семерка»). Место расположения и возможности существующего полигона Капустин Яр не позволяли обеспечить испытания ракеты, имеющей дальность стрельбы уже не сотни, а тысячи километров. Специально созданная государственная комиссия под председательством начальника кап-яровского полигона генерала Вознюка долго выбирала место для нового полигона. Трасса полета ракеты должна была проходить, исходя из режима безопасности, по малонаселенной территории, при этом полет ракеты должен быть с запада на восток (в этом случае сама Земля за счет своего вращения добавляет скорость ракете), должны быть созданы условия для сбора и транспортировки боковых блоков ракеты, которые отделяются по ходу ее полета. Учитывая, что полигон Тюра-Там, а впоследствии — космодром Байконур сегодня принадлежит другому государству и за его аренду Россия ежегодно платит сотни миллионов долларов, резонно вспомнить варианты, на которых остановилась комиссия Вознюка. Первый — в районе города Перми в Сибири. Вариант хороший, но длина трассы в сторону Чукотки недостаточна. Второй вариант — Северный Кавказ. Место расположения прекрасное, трасса протяженностью до семи тысяч километров нормальная, с выходом на Камчатку, боковые блоки падали бы в районе черных степей, севернее Махачкалы. Одно только «но». Первые отработочные варианты «семерки» были оснащены системой радиоуправления. В этом случае два выносных пункта этой системы должны располагаться строго перпендикулярно к траектории на расстоянии 250 километров. При этом правый по ходу трассы пункт должен находиться прямо посередине Каспийского моря. Вариант отпал. К величайшему нашему сожалению. Тем более что со временем эта система с ракеты была снята. Остался последний из проработанных вариантов — Тюра-Там.

Множество возникало проблем при строительстве такого грандиозного сооружения посреди пустыни с резко континентальным климатом. Одна из постоянных проблем — скрытость объектов, сохранение режима секретности. Основная база будущего полигона — площадка № 10 располагалась за невысоким холмом, и пассажиры поезда Москва — Ташкент, проезжая станцию Тюра-Там, ничего не могли видеть. Также не должны быть видны из вагона поезда и пусковые установки. С трудом нашли в тридцати километрах от площадки № 10 участок, чуть-чуть скрытый складками местности. Именно из-за этих режимных соображений на первом и последующих стартах появился так называемый «козырек». Вырывается котлован метров 50 глубиной (вынуто где-то до одного миллиона кубометров грунта), на краю которого сооружается стартовая «нулевая» отметка — «козырек», где устанавливается ракета, под которой — газоотвод для выхода газов при запуске ракеты. О тех трудных временах строительства полигона вспоминает его первый начальник генерал Алексей Иванович Нестеренко: «Первое впечатление было удручающее — степь, такыры, солончаки, пески, колючки, жара и ветер, иногда переходящий в песчаную бурю, бесчисленное множество сусликов и ни одного дерева». Да! Это вам не зеленые луга предгорья Кавказа! И тем не менее самоотверженным трудом тысяч военных строителей к апрелю 1957 года первая стартовая площадка была готова. Поблизости от нее в шести бараках расположились все, кто принимал участие в сборке, проведении испытаний и пуске первой «семерки». А среди них и первые выпускники ростовского училища.

Межконтинентальная ракета представляла собой «пакет» из пяти блоков: центрального и четырех боковых. Вес ракеты порядка 300 тонн, заправлялась она смесью: до 170 тонн жидкого кислорода и 70 тонн керосина. Это — компоненты топлива для 20 двигательных установок, по четыре на каждом блоке. Система управления ракеты отслеживает ее траекторию, обеспечивает стабилизацию по всем ее осям, в заданные моменты времени дает команды на разделение блоков и выключение двигательных установок. Оригинальна система крепления ракеты в стартовом устройстве. Многотонная заправленная ракета как бы «висит» на четырех опорах. После запуска двигателей ракета начинает подниматься, освобождает опоры, которые за счет мощных противовесов «раскрываются», как тюльпан, и освобождают ракету от стартовых сооружений. Для того чтобы это все собрать, отладить, провести автономные и комплексные испытания всех систем ракеты, провести ее транспортировку на старт, заправку, предстартовую проверку, запуск и еще по сотням параметров отслеживать характеристики ее полета, сооружаются многочисленные технические комплексы полигона, создаются его испытательные, пусковые и обслуживающие подразделения. В общем, это сложнейшее техническое хозяйство, разбросанное по территории в несколько десятков километров. И все это было построено и отлажено в степях Казахстана за какие-то полтора года!

Первый пуск ракеты Р-7 был произведен 15 мая 1957 года. Двигательные установки ее проработали 98 секунд. Задача полета выполнена не была. Но сделано главное — выполнена задача пуска. Сама ракета, уникальное стартовое оборудование, системы заправки и транспортировки — все эти элементы старта с высоким качеством и надежностью выдержали испытание огнем, подтверждены проектные решения и конструкторские задумки. В сообщении ТАСС по данному пуску необходимо было указать место старта новой ракеты. Опять же в интересах секретности было принято решение местом старта считать точку на Земле, над которой должно происходить выключение двигательных установок ракеты. На карте Казахстана эта расчетная точка спроецировалась на населенный пункт с названием Байконур. Так Тюра-Там стал Байконуром. А где-то после полета Гагарина досужие журналисты из полигона сделали космодром. Аэродром, космодром — место, откуда взлетают и куда возвращаются. К сожалению, на космодром Байконур вернулся пока всего лишь один аппарат — многоразовый космический корабль «Буран». Так что полигон в Казахстане сегодня не совсем обоснованно называют космодромом.

Хотелось бы особо отметить, что первым ведущим специалистом от Министерства обороны по ракете Р-7 был военный представитель при ОКБ, возглавляемом Королевым, подполковник Александр Александрович Максимов. Пройдет еще немного времени, и Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственной премий генерал-полковник А. А. Максимов возглавит части космического назначения Министерства обороны. Лично я около двадцати лет прослужил под непосредственным началом этого талантливого инженера, мудрого руководителя и просто хорошего, разносторонне развитого человека. К сожалению, нет уже среди нас Александра Александровича.

А прославленная «семерка» и ее модификации еще много лет служили верой и правдой отечественной космонавтике. Стояла и на боевом дежурстве, запускала космонавтов, выводила на орбиту и научные объекты, и грузовые корабли.

А вот встретивший нас полигон Тюра-Там образца осени 1958 года — это бескрайняя казахская степь, по которой во всех направлениях гуляет холодный, пронизывающий ветер, когда днем где-нибудь в закуточке можно даже позагорать, а ночью мороз пробирает до косточек. Резко континентальный климат в полном его проявлении. На железнодорожной станции — пара чахлых деревцов да десятка два-три глинобитных мазанок, где проживают местные жители — казахи и где полным-полно детворы различной масти и возраста. С элементами цивилизации только площадка № 10, что в паре километров от станции. Это административный, командный и культурный центр строящегося полигона, в будущем — город Ленинск. А пока это штаб, казармы, обязательный Дом офицеров, с десяток панельных пятиэтажек, госпиталь, магазины, школа, ну и все то, что нужно для обеспечения более-менее сносной жизни для огромного количества офицеров и их семей, волей судьбы и решением командования определенных жить и служить в этих, прямо скажем, не райских условиях. Ну и конечно же огромная одноэтажная деревянная гостиница, где нас и разместили на первых порах и куда мы частенько наведывались уже в те времена, когда были разбросаны по различным точкам полигона. И все это — на берегу бурной, коварной, изменчивой и в те времена еще достаточно полноводной реки Сырдарьи — единственной отрады и спасения в испепеляюще-знойные летние дни. Много зеленых посадок, но это сейчас они тенистые аллеи, а тогда тонюсенькие веточки, в листве которых еле-еле можно было скрыться от изнуряющей жары. В общем, летом не знаешь куда деться от палящего солнца, а зимой трясешься от 40-градусного мороза, помноженного на пронизывающий ветер. На таком фоне очень романтично и даже экзотично звучал почтовый адрес, по которому мы, и офицеры и солдаты, могли переписываться со своими родными и близкими — «Москва-400». Ну не смешно?! Кто-то же додумался так поиздеваться над нами. Ладно еще, что климат явно не московский, но ведь бывали случаи, когда сердобольные родители наших солдат бродили по Москве в поисках своего любимого сыночка, который, по их глубокому убеждению, служит где-то рядом с Кремлем.