Юрий Эскин - День народного единства: биография праздника

• Название: День народного единства: биография праздника
• Автор: Юрий Эскин
• Издательство: Литагент «Дрофа»d9689c58-c7e2-102c-81aa-4a0e69e2345a
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-358-03531-7

Книга посвящена драматичным событиям российской истории XVII в. – Смутному времени. На основе широкого круга источников и литературы авторы детально исследуют, как в борьбе за независимость Русского государства зарождалось общенациональное общественное движение.

В центре внимания исторических очерков В.Козлякова, П.Михайлова и Ю.Эскина – деятельность Второго ополчения и судьба его руководителей К.Минина и Д.М.Пожарского. В.Токарев рассматривает, как тема русской Смуты преломлялась в 1930-х годах, И.Андреев анализирует исторические уроки Смутного времени.

Для широкого круга читателей.

---

Вражеское кольцо вокруг Москвы сужалось. Войска литовского гетмана Я. К. Сапеги осаждали Троице-Сергиев монастырь, требуя признать «Тушинского» царя. Именно в это несчастное царствование, когда страну дочиста разоряли отряды объявивших себя вольными «казаками» бывших боевых боярских холопов, а также настоящих запорожских и донских казаков, примкнувших к ним литовских шляхтичей, иностранных наемников, обнищавших городовых служилых людей и прочих «воров», и началась боевая слава Пожарского. Сведения о его победах не попали в разрядные книги, но были зафиксированы позднее на страницах официального «Нового летописца» [76, 33—156], созданного в конце 1620-х годов, когда правительство Романовых стремилось выстроить свою историческую схему преемственности, в которой царствование Шуйского почиталось законным, а защита его – верной службой государству.

Тушинцы постоянно пытались блокировать столицу. В этот период еще служил Лжедмитрию II польский полковник А. – Й. Лисовский – создавший отряды так называемых лисовчиков, наемных воинов разного происхождения (туда могли входить все вышеперечисленные категории); набирались они, однако, только по одному принципу – высочайшего воинского профессионализма, отличались дисциплинированностью и беспрекословным подчинением своему вождю. «Лисовчики» были в основном легкими кавалеристами, они умели скрытно подойти к какому-нибудь городу или укрепленному военному лагерю, перебить охрану, закидать тучей стрел и пуль, разграбить его и раствориться, чтобы, покрыв за кратчайшее время большое расстояние, оказаться под стенами уже другого города. Лисовский в составе войск Яна Сапеги не только участвовал в безуспешной осаде Троице-Сергиева монастыря, но и разграбил ряд замосковных городов, не признававших Тушинского вора.

«Грех ради наших, – сообщал летописец, – все города Московского государства от Москвы отступились, в твердости же остались Великий и Нижний Новгороды, Рязань, Казань, Сибирь» – и, добавим, недавно вернувшаяся под власть Шуйского Коломна. Однако от Владимира к ней двинулись тушинские отряды, возможно «лисовчиков», о чем обеспокоенно писали в Москву коломенские воеводы. И в конце декабря 1608 – январе 1609 г. Пожарскому впервые предоставилась возможность самостоятельных действий. Получив в Москве отряд, он скрытно вышел к Коломне, разослав вперед «вестовщиков» – разведку. Выяснилось, что «литовские люди» после длительного перехода отдыхают в селе Высоцком в 30 верстах от Коломны. На утренней заре войска Пожарского ворвались в село, «и побил их наголову, и языков многих захватил, и многую у них казну и запасы отнял. Остальные же… побежали во Владимир» [77, 326].

События эти, может быть, не столь заметны были на фоне других, глобальных. Шуйский в январе 1608 г. женился на княжне Марии Буйносовой-Ростовской (ему, рано овдовевшему и бездетному, Годунов жениться запрещал, опасаясь усиления его претензий на престол) [1, 149]. В церемонии почетные роли играли князь Н. А. Хованский (первый дружка со стороны царицы) и его жена Дарья (вторая из двух «больших свах») – сестра Дмитрия Михайловича [15, 120, 160, 270]. Возможно, это укрепило его положение при дворе. Летом 1608 г. царь заключил мирный договор почти на 4 года с королем Сигизмундом III на условиях отказа Марины от титула царицы, а также возвращения на родину захваченных во время переворота поляков, в том числе задержанных послов к Лжедмитрию I и Марины Мнишек с отцом, и оставления польскими отрядами Тушинского вора. Но выполнение его проходило не гладко. Польско-литовские вельможи уехали на родину, однако Тушинский вор и его польско-литовские союзники не подчинились королю и продолжали успешную борьбу с Шуйским, Марина тоже объявилась там как царица, вернувшаяся к «мужу».

В этих условиях царь Василий решил заключить союз с непримиримым врагом польского короля, его дядей – шведским королем Карлом IX. Швеция предоставляла пятитысячное войско с командующим графом Я. Делагарди за уступку ряда территорий. В начале 1609 г. договор был подписан. К августу объединенные русско-шведские силы разгромили тушинцев на севере и северо-западе страны. Тем временем тушинцы под угрозой мощного удара спешили блокировать столицу и при удаче овладеть Москвой.

В ней временами начинался настоящий голод, выливавшийся в недовольство царем. Продовольствие доставлялось в основном по Коломенской дороге, которую тушинцы блокировали.

Особенно успешно действовал крестьянско-казачий отряд бывшего крестьянина дворцовой Хатунской волости И. Салькова. Хатунская волость относилась к Конюшенному приказу, и ее жители были, видимо, неплохими наездниками. Сальков перерезал дорогу и не дал отряду князя В. Ф. Масальского провезти провиант в голодавшую и неспокойную Москву. Отряд Салькова дошел до Николо-Угрешского монастыря. Брошенный Шуйским против него в октябре—ноябре 1609 г. отряд В. Б. Сукина И. Сальков отразил совместно с польским полковником А. Млоцким [140, 142]. Тогда царь Василий направил против них Пожарского. Его разведка в январе 1610 г. обнаружила тушинцев на Владимирской дороге у реки Пехорки. Неожиданным ударом они были разгромлены наголову и обратились в бегство. В конце концов Сальков обнаружил, что у него осталось только 30 человек; поразмыслив, он собрал их и явился в Москву с повинной,[38] а Млоцкий снял осаду Коломны и вернулся к Серпухову. Однако, узнав о победе правительственных войск, против него восстали и серпуховичи; вместе с бывшим тушинцем, соратником И. Салькова, Ю. Беззубцевым они перебили отряд А. Млоцкого, которому с трудом удалось уйти [77, 337; 140, 142]. Дорога к Москве была очищена.

Эта победа значительно повысила авторитет Пожарского в глазах царя Василия, ибо нечасто возвращались к нему из Тушина, скорее наоборот. С февраля 1609 г. Пожарский – уже воевода в небольшом, но стратегически очень важном городе, возникшем вокруг Николо-Зарайского собора. Здесь имелась редкая в то время для России каменная крепость, поскольку Зарайск являлся важным узлом обороны южных рубежей страны.

Тем временем шансы правительства Шуйского на выживание росли. Еще в конце февраля царь едва справился с очередной попыткой переворота, когда группа заговорщиков ворвалась в Думу и к патриарху, требуя его отставки. Тогда его, по сути, спас патриарх Гермоген, не поддержавший их и полагавший, что лучше такой царь, чем никакого. Но вот князь М. В. Скопин-Шуйский и граф Я. Делагарди, громя тушинцев и их польско-литовских союзников, победоносно подошли к столице. По пути вчерашние враги Шуйских приветствовали Скопина-Шуйского, видя в молодом, талантливом, богатырских статей 23-летнем князе реального претендента на престол. В Александрову Слободу, где его армия стояла перед входом в столицу, лидер рязанского дворянства П. П. Ляпунов прислал письмо с открытым предложением сместить дядю и занять престол, на что, правда, князь Михаил ответил отказом, но не сообщил о письме царю.

Тем временем Тушинский лагерь распался, Лжедмитрий II бежал в Калугу. Часть бояр-тушинцев открыто перешла на сторону Сигизмунда III и начала переговоры о приглашении на русский престол его сына Владислава. В марте 1610 г. князь М. В. Скопин-Шуйский торжественно вступил в Москву, хотя его и отговаривали ближайшие родственники и Делагарди, опасаясь интриг со стороны царя. К сожалению, худшие подозрения матери князя Михаила Васильевича и его соратников оправдались. В череде бесконечных пиров он попал и на крестины к князю Долгорукому, где, по слухам, ходившим по Москве, жена Дмитрия Шуйского, злобного и бездарного царского брата, считавшего себя первым претендентом на престол, Екатерина, тоже, как и жена Бориса Годунова, дочь Малюты Скуратова, поднесла ему отравленное вино.

Гибель нового лидера нанесла сокрушительный удар по династии Шуйских. Дворянство множества уездов, в частности Рязанщины, руководимое энергичным П. П. Ляпуновым, просто перестало признавать Василия Шуйского царем. Вероятно, в мае 1610 г. Прокофий Петрович прислал в Зарайск к Пожарскому со своим племянником Федором грамоту с рассказом об убийстве М. В. Скопина-Шуй-ского и с предложением присоединиться к нему, взяв во временные союзники воспрянувшего духом Тушинского вора. Однако князь отклонил предложение, отпустив посланного с миром и, видимо, посоветовав Ляпунову не впутываться в столь грязные дела; притом, верный долгу, он сообщил об опасности царю, получив от него подкрепление [77, 336, 341, 382–383]. Узнав о твердости Пожарского, Ляпунов проявил осторожность и «с вором перестал ссылаться» [77, 383]. Но отдельные акты верности не спасли Василия от потери короны.

24 июня произошла битва с войсками Сигизмунда III под Клушином; большой русско-шведской армией командовал бездарный и жадный Д. И. Шуйский, а меньшей, но более подготовленной польско-литовской армией – гетман С. Жолкевский, один из лучших полководцев тогдашней Восточной Европы. Поражение было сокрушительным. Князь Дмитрий потерял всю армию, иностранные наемники Якоба Делагарди, раздраженные задержкой жалованья, частью перешли к противнику, а частью отошли на север, к Новгороду. Горе-полководец бежал лесами и болотами чуть ли не босой и оборванный и спустя несколько дней объявился в Москве. Чаша терпения москвичей переполнилась. Обосновавшийся на юге, в Николо-Угрешском монастыре, самозванец предлагал свою кандидатуру; гетман С. Жолкевский двигался на столицу с запада, засыпая ее воззваниями, призывавшими признать царем Владислава.