Олег Гончаренко - Тайны Белого движения. Победы и поражения. 1918–1920 годы

• Название: Тайны Белого движения. Победы и поражения. 1918–1920 годы
• Автор: Олег Гончаренко
• Издательство: «Издательство «Вече 2000»
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-9533-0401-3

Гражданская война, шедшая на протяжении шести лет в России, стала одной из самых трагических страниц в почти тысячелетней истории нашего государства. В конфликт были вовлечены люди всех сословий и национальностей, еще недавно мирно сосуществовавшие на всей широте необъятной Российской империи. В чем была основная подоплека конфликта? Как формировались очаги сопротивления новой власти? Кто входил в состав Белой армии? Каково было отношение к войне Русской православной церкви? Книга адресована тем читателям, кому небезразлична история родной страны.

---

В декабре 1918 года началась война между Грузией и Арменией, отразившаяся на армянском населении Сочинского района, занятого грузинскими войсками. Через своего представителя при штабе Деникина армяне попросили белогвардейцев о помощи, которую Деникин предоставил им в феврале 1919 года, направив из Туапсе в Сочи корпус генерала Бурневича. На подходе белогвардейцы стремительно атаковали грузинские войска в отсутствие их командующего, генерала Кониева, гулявшего на свадьбе сослуживца, и заняли Сочи. Узнав об этом, генерал Кониев приказал шоферу как можно быстрее везти его на поле боя. Шофер быстро домчал генерала до места боевых действий, где уже находились деникинские части, прямиком в плен, а генерал Бурневич двинул свой корпус дальше и, заняв Гагры, остановился на рубеже реки Бзыбь, по границе Кутаисской губернии. Грузинское правительство направило 6 батальонов «народной гвардии» на защиту «страны», однако по пути грузинские батальоны были остановлены британскими формированиями, занявшими мост через реку Бзыбь. Британцы направили телеграмму в штаб Деникина, предлагая вывести войска из сочинского округа, однако в ответной телеграмме штаб Деникина отказал в удовлетворении британской просьбы. Сочи осталось за Россией.

Если на Дону красные одерживали победу за победой, то их положение на Ставрополье становилось все менее прочным. Две красные армии 11-я и 12-я образовали собой Каспийско-Кавказский фронт. Численность сил фронта доходила до 200 тыс. человек, и решающий удар намечался в станицу Невинномысскую, которую планировалось взять 4 января 1919 года. Разгадав замысел большевиков, Деникин повелел начать наступление на красные армии на несколько часов раньше, избрав для основного удара 3-ю Таманскую дивизию красных, численностью в 3 тысячи человек. 3-я Таманская состояла из мобилизованных красными ставропольских крестьян, не особенно обученных и неохотно воевавших против ВСЮР. При появлении первых признаков опасности, эти части старались перейти на сторону противника или просто сдаться, что ускорило прорыв большевистского фронта. В образовавшуюся брешь немедленно ворвалась конница генерала Врангеля, двинулась по тылам противника, взрывая на своем пути линии коммуникаций и железнодорожное полотно. Часть 3-й Таманской начала отступать на Св. Крест и Благодарное, преследуемая по пятам кавалеристами С. Г. Улагая. Большевики попытались выровнять положение и задержать Врангеля 1-й Ставропольской красной кавалерийской дивизией, но связь между штабами и дивизией уже была нарушена и эта попытка оказалась бесполезной. В штабе Каспийско-Кавказской армии уже начинались разговоры, куда отходить. С. Орджоникидзе настаивал на отходе во Владикавказ. Командиры, понимая пагубность такого маневра, сулившего армиям оказаться прижатыми к горным массивам, возражали ему, а общий развал и дезорганизация большевистских сил продолжались. Врангелю удалось захватить железнодорожный переезд Св. Крест — Георгиевск, парализовав подвоз свежих сил, но это бы и не спасло положения: армия начала разваливаться на отдельные части и отряды, уходя, кто куда мог. В основном бежали за Маныч, на север, где впоследствии из 20 тыс. спасшихся человек красные образовали Особую красную армию, захватив район в Сальских степях возле села Ремонтного. Вытеснив красных из Св. Креста в степи, Улагай захватил значительные обозы с боеприпасами и продовольствием. Остававшиеся в Георгиевске большевики попали в кольцо из частей барона Врангеля и Дроздовской дивизии, и к 20 января 1919 года их остатки капитулировали перед превосходящими силами белых. На Пятигорск и Минеральные Воды походным маршем шли части Шкуро. 19 января 1919 года красные поспешно оставили Пятигорск, погрузившись на поезда, отходившие в расположение 12-й большевистской армии, дислоцированной во Владикавказе. Белыми было взято невероятно огромное количество пленных — около 30 тысяч человек. Те, кто сумел бежать, оставляли военную технику, бронеавтомобили и бронепоезда, отходя в сторону Астрахани. Конница генерала Покровского неотступно преследовала отступающих большевиков. В огромной степи при низких температурах и отсутствии какого бы то ни было пристанища, бегущие от Покровского большевики становились легкой добычей отрядов калмыков, которые некогда были беспощадно истребляемы ими, как «нетрудовой элемент» и «буржуазные националисты», и казаками, шедшими за своими недавними мучителями по пятам. Бригаде красного командира Кочубея удалось оторваться от преследования, сохранив вооружение и боевой дух. В пути Кочубей зарубил комиссара бригады, объявив отступление изменой. Узнав про это, С. М. Киров приказал арестовать Кочубея, а бригаду разоружить и предать революционному трибуналу в зависимости от степени тяжести содеянного каждым из ее бойцов. Кочубей не стал дожидаться расстрела и бежал в степь, где был пойман казачьим разъездом, узнан и без лишних проволочек повешен.

Белые соединения продолжили свое движение на Владикавказ, на пути к которому встречали незначительное сопротивление разрозненных и деморализованных отрядов красных, которые не могли ни замедлить продвижение белых, ни тем более остановить его. В ходе недельного боя Владикавказ был оставлен красными; разгромленные остатки 12-й армии разбежались по окрестностям. Орджоникидзе и его небольшой отряд бежали в Ингушетию; несколько полков под командой красного командира Гикало бежали в Дагестан, где соединились с повстанческими отрядами мусульман под командованием дагестанского имама Узун-Хаджи, объявившего белым джихад из-за того, что Деникин дал ясно понять всем представителям горских народов, населявших Северный Кавказ, что никаких самостоятельных автономий на территории России Белая армия не потерпит. Взамен из штаба Деникина в горные районы направлялись военные губернаторы и чиновники. Деникин считал, что разумнее было назначать губернатора или представителя гражданской администрации из проверенных «императорских» кадров, но местной национальности. Так была достигнута договоренность с другим дагестанским имамом Гоцинским, который стал воздерживаться от прямых столкновений с Белой армией, отведя свои отряды в район Петровска (ныне Махачкала). Активность деникинцев в районе нефтяных скважин Грозного и Махачкалы вызвала бурную активность англичан. Они высадились в район Петровска, намереваясь до прихода деникинцев охватить своим контролем всю территорию Чечни и Дагестана, однако Деникин опередил их, и 8 февраля 1919 года белогвардейские части вступили в Грозный и продвинулись до Дербента, охватывая все Каспийское побережье. Остававшиеся три дивизии из разбитой 11-й красной армии, окопавшиеся в Кизляре, попытались наступать на энергично продвигавшиеся белые части, однако были скоро рассеяны по горным районам несколькими атаками передовых белых полков. Белая армия растекалась по Северному Кавказу, постепенно восстанавливая привычные государственные институты власти и внося в жизнь мирных жителей определенность и спокойствие. Спустя неделю после неудачной попытки англичан охватить своим влиянием Дагестан и Чечню, союзное командование направило нового представителя Великобритании генерала Бриггса.

Бриггс был наделен еще меньшими полномочиями и проинструктирован таким образом, чтобы по любому вопросу он немедленно обращался к британскому экспедиционному корпусу в Константинополе, а о стратегически важных вещах докладывал прямо в Военное министерство в Лондоне. 19 февраля 1919 года в порту Новороссийска появился первый британский транспорт с оружием и обмундированием.

Начало 1919 года для Дона было не самым удачным: казачья армия, под воздействием климатических факторов, свирепствовавшей эпидемией тифа и находясь под воздействием большевистской пропаганды, погибала, а в отсутствие хорошего командующего (назначенный командовать Южной армией генерал от артиллерии Николай Иудович Иванов, один из участников прессинга на царя по поводу отречения в марте 1917 года в памятном поезде на станции Дно, заболел тифом и умер) казачьи соединения быстро деморализовались и оставили фронт. Напрасно Краснов разъезжал по станицам с уговорами, обращенными к казакам, вернуться на передовую и драться с большевиками. Действительность доказывала обратное: оружие, обещанное союзниками, не поступало, бригады англичан и французов так и не появились на донском фронте, но главное и более всего разочаровавшее казаков — Деникин не мог прислать достаточного количества войск не только для контрнаступления, но даже для обороны Дона. Казаки считали, что Деникин намеренно желает их гибели, памятуя недоразумения времен «Ледяного похода», и отказывались сопротивляться большевикам, переходя на сторону красных, как это случилось у Бахмута и Миллерово уже 12 февраля 1919 года, когда 4 казачьих полка перебежали к большевикам в полном составе. В районе станицы Каменской Краснов пытался срочно формировать боеспособные части, которые могли бы, ударив навстречу красным в районе Макеевки, остановить их быстрое проникновение на Дон, однако катастрофа на фронте неожиданно дополнилась политическим проигрышем самого Краснова. Войсковой казачий Круг потребовал отставки двух казачьих генералов, отличавшихся крайним честолюбием и метившим в «донские Бонапарты» — Полякова и Денисова. Краснов, выдвигавший некогда обоих генералов в командующие войсковыми частями, был крайне уязвлен и сообщил Кругу, что недоверие, выраженное его генералам, он относит и к себе лично, а следовательно, считает невозможным продолжать работу в должности атамана. Большинством голосов Круг принял отставку Краснова, передав полномочия временно исполнять обязанности атамана Африкану Петровичу Богаевскому, который, по мнению Круга, больше соответствовал этой роли в данный момент. В роли командующего Донской армией Кругу виделся генерал-лейтенант Федор Федорович Абрамов, человек «высокой доблести, неподкупной честности, большой твердости и исключительного такта…»[112]; в качестве начальника его штаба генерал Райский. Избранный донским атаманом А. П. Богаевский, в свою очередь, ходатайствовал перед Деникиным о назначении на должность командующего Донской армией генерал-майора Владимира Ильича Сидорина, а начальником его штаба — генерал-лейтенанта Генштаба Анатолия Киприановича Кельчевского. Деникин, верный соглашениям между Донским правительством и Добровольческой армией в Торговой, согласился. Немногим позже, в марте 1920 года, генералом Врангелем оба генерала Донской армии были арестованы за «сочувствие казачьим сепаратистам», отрешены от должности и преданы суду под председательством генерала A. M. Драгомирова. Генерал Сидорин был уволен Врангелем из армии без права ношения мундира, что явилось альтернативой 4-м годам каторжных работ, к которым приговорил его суд. Ушедший в отставку Краснов направился навестить своего брата-ботаника в город Батум. Войсковое соединение, собранное в последние недели атаманства Краснова при активной поддержке генерала Денисова, успело нанести контрудар большевистским войскам, продвигавшимся по Дону даже без высылки охранений своих боевых порядков. Деникин распорядился, чтобы Шкуро выступил из Владикавказа на помощь казакам. 23 февраля 1919 года отряды Шкуро вступили в Новочеркасск, встреченные бурным ликованием местных жителей. В городе снова началась организация добровольческой сводно-партизанской дивизии, создание которой координировал сам генерал-майор Иммануил Федорович Семилетов. Первыми записавшимися в нее, как и прежде, стали студенты, юнкера и гимназисты старших классов. Семилетов руководил дивизией немногим более полугода; в конце 1919 г. он тяжело заболел тифом и скончался от этой болезни в самом конце года в Новочеркасске, незадолго до прихода большевиков.