Михаил Херасков - Собрание сочинений

• Название: Собрание сочинений
• Автор: Михаил Херасков
• Жанр: Поэзия

Херасков (Михаил Матвеевич) — писатель. Происходил из валахской семьи, выселившейся в Россию при Петре I; родился 25 октября 1733 г. в городе Переяславле, Полтавской губернии. Учился в сухопутном шляхетском корпусе. Еще кадетом Х. начал под руководством Сумарокова, писать статьи, которые потом печатались в "Ежемесячных Сочинениях". Служил сначала в Ингерманландском полку, потом в коммерц-коллегии, а в 1755 г. был зачислен в штат Московского университета и заведовал типографией университета. С 1756 г. начал помещать свои труды в "Ежемесячных Сочинениях". В 1757 г. Х. напечатал поэму "Плоды наук", в 1758 г. — трагедию "Венецианская монахиня". С 1760 г. в течение 3 лет издавал вместе с И.Ф. Богдановичем журнал "Полезное Увеселение". В 1761 г. Х. издал поэму "Храм Славы" и поставил на московскую сцену героическую поэму "Безбожник". В 1762 г. написал оду на коронацию Екатерины II и был приглашен вместе с Сумароковым и Волковым для устройства уличного маскарада "Торжествующая Минерва". В 1763 г. назначен директором университета в Москве. В том же году он издавал в Москве журналы "Невинное Развлечение" и "Свободные Часы". В 1764 г. Х. напечатал две книги басней, в 1765 г. — трагедию "Мартезия и Фалестра", в 1767 г. — "Новые философические песни", в 1768 г. — повесть "Нума Помпилий". В 1770 г. Х. был назначен вице-президентом берг-коллегии и переехал в Петербург. С 1770 по 1775 гг. он написал трагедию "Селим и Селима", комедию "Ненавистник", поэму "Чесменский бой", драмы "Друг несчастных" и "Гонимые", трагедию "Борислав" и мелодраму "Милана". В 1778 г. Х. назначен был вторым куратором Московского университета. В этом звании он отдал Новикову университетскую типографию, чем дал ему возможность развить свою издательскую деятельность, и основал (в 1779 г.) московский благородный пансион. В 1779 г. Х. издал "Россиаду", над которой работал с 1771 г. Предполагают, что в том же году он вступил в масонскую ложу и начал новую большую поэму "Владимир возрожденный", напечатанную в 1785 г. В 1779 г. Х. выпустил в свет первое издание собрания своих сочинений. Позднейшие его произведения: пролог с хорами "Счастливая Россия" (1787), повесть "Кадм и Гармония" (1789), "Ода на присоединение к Российской империи от Польши областей" (1793), повесть "Палидор сын Кадма и Гармонии" (1794), поэма "Пилигримы" (1795), трагедия "Освобожденная Москва" (1796), поэма "Царь, или Спасенный Новгород", поэма "Бахариана" (1803), трагедия "Вожделенная Россия". В 1802 г. Х. в чине действительного тайного советника за преобразование университета вышел в отставку. Умер в Москве 27 сентября 1807 г. Х. был последним типичным представителем псевдоклассической школы. Поэтическое дарование его было невелико; его больше "почитали", чем читали. Современники наиболее ценили его поэмы "Россиада" и "Владимир". Характерная черта его произведений — серьезность содержания. Масонским влияниям у него уже предшествовал интерес к вопросам нравственности и просвещения; по вступлении в ложу интерес этот приобрел новую пищу. Х. был близок с Новиковым, Шварцем и дружеским обществом. В доме Х. собирались все, кто имел стремление к просвещению и литературе, в особенности литературная молодежь; в конце своей жизни он поддерживал только что выступавших Жуковского и Тургенева. Хорошую память оставил Х. и как создатель московского благородного пансиона. Последнее собрание сочинений Х. вышло в Москве в 1807–1812 гг. См. Венгеров "Русская поэзия", где перепечатана биография Х., составленная Хмыровым, и указана литература предмета; А.Н. Пыпин, IV том "Истории русской литературы". Н. К

---

Коранс

       Увы! родитель мой, куда Занета скрылась?

Жером

       Она сейчас в свою обитель удалилась.

Коранс

       На что ж мне в свете жить и горести терпеть?
       Противен мир, коль в нем возлюбленной не зреть.

Мирози

       Опомнися, мой сын!..

Коранс

                                             На что сии советы?
       Могу ль их чувствовать, когда лишен Занеты?
       Отчаян, возмущен, могу ли в свете жить
       И так, как верный сын, отечеству служить?
       На что тебе моя плачевна жизнь полезна?..

Вошед один воин.

       Уже скончалася Корансова любезна!

Коранс

       Какой ударил гром! увы! Занеты нет,
       Хладеет кровь моя, в глазах темнеет свет!
       Не свет, увы! не свет, Коранс оставлен ею!

(К воину.)

       Скажи, как смерти злой удар свершился с нею?

Мирози

       И так довольно ты, о сын мой! возмущен.
       Что спрашивать о том, чего уже лишен!

Коранс

       Хотя последнее дай сердцу утешенье,
       Последнее прими от сына ты прошенье:

(воину)

       Скажи, о всем скажи!.. О! коль несчастен я!

Вестник

       Скончалась подлинно любезная твоя.
       Когда вступили мы во храм ее отселе,
       Томиться начала душа во слабом теле.
       Занетина глава склонилась ко плечам,
       Она прерывисто тогда вещала нам:
       "Ко гробу праотцев скоряй меня ведите,
       Я вижу смерть свою! Корансу вы скажите,
       Что я у смертного о нем вздохнула рва,
       Что мной он был любим; но Бог…" Сии слова
       Последние в ее устах нам слышны были;
       Мы тело мертвое во гробе положили,
       Но смерть затмить ее пригожства не могла,
       Она приятностью, лишенна чувств, цвела.
       Велели мы погребсть несчастну с должной честью
       И возвратились к вам с такой печальной вестью.

Коранс

       О ты, достойная небесных мест краса!
       Ты в светлые теперь восходишь небеса!
       А день в глазах моих еще не исчезает;
       Но душу у меня свет мучит, ад терзает.

Мирози

       О Боже! нет его отчаянью конца.
       Опомнися, мой сын, не раздражай Творца!

Коранс

       Уж больше нечего к моим бедам прибавить;
       Могу ль любовь питать и мира не оставить?
       Я должен учинить, чем клялся прежде ей,
       Иль в ад, иль в небеса последую за ней!
       Двух верных толь сердец в земле не разлучите,
       В единой их тела гробнице положите;
       Жить больше мне нельзя! родитель мой, прости!

(Закололся.)

Мирози

       О Боже! льзя ли зло такое пренести?
       Ударь, Всевышний Царь, ударь еще громами!
       В крови Коранс! в крови Занета пред очами!
       Коль горько зреть на них! О Боже! дух мой вынь!
       Иль бедного отца щедротой не покинь!

Жером

       Присутствуй, Господи, своей щедротой с нами!

Коранс

       Угас, уже угас свет скучный пред очами!
       Введите в храм меня, чтобы в последний мог
       Вздохнуть… и умереть возлюбленной у ног.
       Нет жалостней моей и нет счастливей части.

Мирози

       Вот действие любви! Вот плод безмерной страсти!

КОММЕНТАРИИ

…с саном ангельским… — Сан ангельский — монашеский чин. [39]

1758

Освобожденная Москва ТРАГЕДИЯ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Князь Димитрий

Князь Феодор

Князь Иоанн

Князь Руксалон

Князь Пожарский

Леон, сын Димитриев

София, сестра князя Пожарского

Минин, купец нижегородский

Парфения, наперсница Софии

Гетман польский Желковский

Вьянко, сын Желковского

Хоткеев, вельможа польский

Вестник российский

Страженачальник польский

Девицы российские

Военачальники российские и польские

Воины российские и польские

Впервые — Освобожденная Москва. М., 1798. Представлена в Петровском театре в Москве 18 января 1798 г.; игралась периодически, с большими перерывами, на сценах Петербурга и Москвы до 1816 г., в том числе в Петербурге во время Отечественной войны, после изгнания из Москвы Наполеона, 28 октября и 1 ноября 1812 г.

Печатается по кн.: Херасков М. М. Творения. М., [1798], ч. 5.

Историческую основу трагедии составляет освобождение русским ополчением в 1612 г. Москвы от польских интервентов. Соблюдая правила единства времени, места и действия, Херасков объединил в рамках одних суток события нескольких месяцев: к Москве ополчение подступило 18 августа (д. 1); сражение с подошедшим на помощь осажденному польскому гарнизону отрядом состоялось 22–24 августа (д. 3, явл. 5; д. 4. явл. 6, 11–12), и 25 августа, не выполнив своей задачи, отряд ушел от столицы, но в руках поляков и находившихся с ними бояр оставались Китай-город и Кремль; Китай-город был взят 22 октября, а 26–27 октября сдался и Кремль (д. 5); в январе 1613 г. начал заседать Земский собор, избравший на царство Михаила Федоровича Романова (1596–1645), о чем было объявлено 21 февраля (д. 5, явл. 9). В трагедию введены также некоторые эпизоды и ситуации 1610 г.; соответственно в числе действующих или упоминаемых в качестве таковых персонажей оказались исторические лица, к ним причастные, но не участвовавшие в событиях 1612 г. Намеренные анахронизмы, определявшиеся творческой установкой автора, повлекли с неизбежностью отступления от исторической точности в отношении многих реальных фактов, которые вследствие этого существенно в пьесе трансформированы вольной их интерпретацией.

Любовная линия сюжета полностью вымышлена; она представляет, вероятно, аналогию коллизии младшего Горация — Камиллы — Куриация — Валерия в трагедии П. Корнеля "Гораций" (1640).

Разрабатывая сюжет трагедии "Освобожденная Москва", Херасков мог опираться на труды русских и зарубежных историков (в том числе, по-видимому, на седьмой том "Истории российской" М. М. Щербатова), на изданные к тому времени "Летопись о многих мятежах и о разорении Московского государства от внутренних и внешних неприятелей" (СПб., 1771; изд. 2-е, М., 1788) и "Сказание о осаде Троицкого Сергиева монастыря от поляков и литвы; и о бывших потом в России мятежах" Авраамия Палицына (М., 1784); обращался драматург, вероятно, и к рукописным хронографам.

Фамилии польских военачальников приводятся Херасковым в формах, употребленных в источниках, которыми он пользовался.

ДЕЙСТВИЕ I

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Театр представляет вдали город Москву, окруженную каменною стеною, которой часть разрушена; по местам расставленные палатки. В конце театра виден большой шатер; в предсении оного составляют совет многие бояре.

Князь Феодор, боярин Иоанн, князь Руксалон, князь Димитрий и многие другие князья и вельможи.

Князь Руксалон

       Доколе нам с Литвой без пользы воевать,
       Доколе нашу кровь мы будем проливать?
       Кругом селения лежат опустошенны;
       Поля слезами вдов и сирых орошенны;
       На храмах видимы потусклые главы,
       Изображают и уныние Москвы.
       В лугах, мне кажется, в лугах окровавленных
       Не столько воинов, как теней избиенных;
       Взгляните пристально, вельможи, на поля:
       Питает не пшено, пьет нашу кровь земля.
       Не можем тела мы единого составить;
       Повиновенья нет, всяк хочет войском править;
       Не польза общая — нам частная нужна;
       Россия зыблется и рушиться должна.
       Когда начальника при воинстве не зрится,
       Что должно делать нам? — как стаду разойтиться.

Князь Феодор