Уильям Теккерей - История Генри Эсмонда, эсквайра, полковника службы ее Величества королевы Анны, написанная им самим

• Название: История Генри Эсмонда, эсквайра, полковника службы ее Величества королевы Анны, написанная им самим
• Автор: Уильям Теккерей
• Жанр: Классическая проза

"История генри Эсмонда" занимает особое место в творчестве У. Теккерея. Написан он в форме мемуаров. Перед нами проходят картины быта знатной дворянской семьи конца XVII и начала XVIII века. Постепенно круг наблюдений рассказчика расширяется, и перед читателем возникает широкое полотно, на котором запечатлена картина жизни целого исторического периода. Повествование ведется от имени полковника Генри Эсмонда, участника изображаемых событий.

---

Одним из этих друзей был некий чудаковатый джентльмен, который проживал при университете, не будучи членом его, и преподавал студентам науку, которой с трудом находилось место в программах университетских курсов. То был француз-офицер, который бежал из родной страны во времена гонений на протестантов и обосновался в Кембридже, где обучая студентов искусству владения рапирой и содержал фехтовальный зал. Хоть он и называл себя протестантом, однако ходили слухи, что monsieur Моро — переодетый иезуит; и в самом деле, он представил партии тори, которая пользовалась в университете большим влиянием, весьма убедительные рекомендации и легко мог оказаться одним из многочисленных агентов короля Иакова. Эсмонду общество этого джентльмена пришлось куда более по душе, нежели беседы университетского духовенства; он никогда не уставал слушать рассказы Моро о походах Тюренна и Конде, в которых тот принимал участие; а так как Эсмонд с детства отлично владел французским языком, не слишком распространенным в университетских стенах, то и он, в свою очередь, полюбился старому учителю фехтования, который охотно беседовал с ним и весьма усовершенствовал навыки мистера Эсмонда в благородном искусстве de l'escrime [22].

В конце следующего семестра Эсмонду предстояло сдать экзамен на степень бакалавра искусств, а затем, в положенное время, надеть священническое платье и белый воротник, согласно желанию его любящей госпожи. Том Тэшер был уже в ту пору пастором и действительным членом своего колледжа; и Гарри чувствовал в душе, что охотно уступил бы Тому свое право на Каслвудский приход и что кафедра проповедника отнюдь не является его призванием. Но так как послушание дорогой госпоже он почитал своей первейшей обязанностью и знал, что огорчит ее своим отказом, он решил даже намеком не выдавать ей своего нерасположения к клерикальной карьере; и, затаив недовольство, отправился в Каслвуд, чтобы в последний раз провести там каникулы перед принятием духовного сана.

Глава XI Я приезжаю на каникулы в Каслвуд и убеждаюсь, что в доме неладно

На третий год своего пребывания в колледже Эсмонд, как обычно, приехал летом в Каслвуд, и вновь его охватило то чувство радостного волнения, которое он испытывал всякий раз, возвращаясь в дом, где прожил столько лет, и встречая знакомый ласковый взгляд своей госпожи. Вместе с детьми (без них он редко видел ее теперь) она вышла ему навстречу. Мисс Беатриса так выросла за это время, что Гарри не сразу решился ее поцеловать; а когда он все же попытался сделать это, она покраснела и отстранилась, хотя охотно приняла подобное приветствие и даже сама тому способствовала, едва только они остались наедине. Молодой лорд заметно подрос и наружностью стал походить на своего бравого отца, но глаза у пего были материнские; сама леди Каслвуд тоже как будто выросла с тех пор, как Гарри видел ее в последний раз, осанка ее сделалась горделивее, стан округлился, в чертах, все так же исполненных кротости и дружелюбия, появилось что-то властное и решительное, чего не было прежде в милом и ясном облике, который столь преданно хранил в своей памяти Гарри. Когда она заговорила, новые потки в ее голосе, глубокие и печальные, так поразили Эсмонда, что при первых же словах приветствия он изумленно поднял на нее глаза, но она тотчас же опустила свои и все время упорно избегала встречаться с ним взглядом. Словно какое-то глубокое и тайное горе слышалось в этом низком волнующем голосе, отражалось во взгляде печальных светлых глаз, и от этого неизъяснимая тревога проникла в душу Эсмонда. Миледи довольно холодно его приветствовала, чем причинила немалую боль юноше, который готов был упасть на колени и целовать край ее платья, так искренне и пылко было его уважение, его благоговение перед нею; и он с трудом отвечал на вопросы, которые она также не вполне уверенно принялась ему задавать: хорошо ли ему в Кембридже? Не слишком ли много сил отнимает учение? Она надеется, что нет. Он очень вырос и выглядит отлично.

— У него усы! — закричал Фрэнк Эсмонд.

— А почему он не в парике, как лорд Мохэи? — спросила мисс Беатриса. Милорд говорит, что теперь никто не носит своих волос.

— Вам, я думаю, лучше всего будет в вашей прежней комнате, — сказала миледи. — Кажется, домоправительница уже приготовила ее для вас.

— Да ведь вы, матушка, сами десять раз заходили туда в эти три дня! воскликнул Фрэнк.

— Да, да, и цветов она нарвала, из тех, что вы посадили у меня в садике, — помните, давным-давно, когда я была еще маленькой девочкой, подхватила мисс Беатриса, привстав на цыпочки. — Нарвала и поставила к вам на подоконник.

— Помню, когда вы поправлялись после болезни, вы часто говорили, что любите розы, — сказала миледи, сама зардевшись, как роза. Все вместе отправились проводить Гарри Эсмонда в его комнату; дети бежали впереди, Гарри, подав руку своей госпоже, следовал за ними.

Старую комнатку заботливо приукрасили и убрали к его приезду. На окне стояли цветы в фарфоровой вазе, а на кровати лежало новое покрывало работы самой миледи, как поспешила сообщить болтушка Беатриса. В очаге потрескивало пламя, хотя уже наступил июнь. Должно быть, миледи нашла, что в комнате недостаточно тепло. Все было сделано для того, чтобы ему было хорошо и уютно. "Вы теперь уже не паж, а джентльмен и наш кузен и будете всюду ходить вместе с отцом и матушкой", — сказали дети. И, оставшись один, в порыве любви и признательности, переполнивших его сердце, он бросился на колени подле своей узкой кроватки и призвал благословение божие на тех, кто был так добр к нему.

От детей, которые всегда выдают домашние тайны, он скоро узнал все, что произошло в семье за это время. Папенька два раза ездил в Лондон. Он теперь часто отлучается из дому. Он возил Беатрису в Вестлендс, и оказалось, что она выше ростом второй дочери сэра Джорджа Харпера, хоть та двумя годами старше. Он возил Беатрису и Фрэнка в Беллминстер, и Фрэнк победил сына лорда Беллминстера в кулачном поединке — об этом, смеясь, рассказывал Эсмонду и сам милорд. У него теперь часто гостят разные джентльмены, и он выписал из Лондона новую игру; игра французская, называется бильярд, — говорят, французский король мастер играть в нее; а вдовствующая леди Каслвуд прислала Беатрисе подарок; а отец завел новый кабриолет с двумя маленькими лошадками, которыми правит сам, а в карете теперь ездит только матушка; а доктор Тэшер — противный старый ворчун, и они не хотят у него учиться, и отец позволил бы им не учиться, он всегда смеется, когда застает их за книгами, но матушка хочет, чтобы они были ученые, и сама учит их разным наукам, и потом "папенька, по-моему, не любит маменьку", — сказала мисс Беатриса, широко раскрыв свои и без того большие глаза. За этой болтовней она успела совсем близко подойти к Гарри Эсмонду, усесться к нему на колени и внимательно рассмотреть все подробности его одежды и все достоинства и недостатки его некрасивого лица.

— Ты не должна говорить, что отец не любит маменьку, — вступился ее брат, услышав ее признание. — Маменька никогда так не говорит и тебе тоже запретила.

Итак, вот отчего глаза леди Каслвуд подернулись грустью, а в голосе задрожали жалобные нотки. Кому не знаком этот взгляд, в котором угасло пламя любви, некогда его оживлявшее, кто не видал потухших светильников, некогда заботливо подрезанных и заправленных маслом? У каждого мужчины в доме они найдутся. От подобных живых укоров самые роскошные покои кажутся пустыми и унылыми: вид такого лица зловещей тенью омрачает наши солнечные дни. Так взаимные клятвы, и призывы к небесам, и таинство брака, и нежное доверие, и любовь, столь пылкая и верная, что, казалось бы, она должна жить вечно, все это оказывается бессильным; любовь умирает, вопреки священнику и брачному обету; и не раз мне думалось, что должно бы ввести для нее заупокойную службу, и соборование, и abi in расе [23]. Как все, что смертно, любовь имеет свой путь — свое начало, рост и гибель. Она зацветает, распускается на солнце, блекнет и увядает. Стрефон и Хлоя томятся врозь, в упоении соединяются, и вот уже слышно, что Хлоя рыдает, а Стрефон сломал на ее спине свой посох. Можно ли починить его так, чтобы не было видно следов перелома? Никакие жрецы Гименея, никакие заклинания богов не возвратят его целость!

Очнувшись от грез, книг и честолюбивых видений, в которых прошли для него эти два года, Гарри Эсмонд тотчас же по возвращении домой попал в самую гущу подлинной жизненной трагедии, которая взволновала и захватила его несравненно более всей университетской науки. Люди, которые были ему дороже всего на свете и которым более всего он был обязан, не давали друг другу счастья. Кротчайшая и благороднейшая из женщин терпела несправедливость и втайне проливала слезы; человек, который своим пренебрежением, если не грубостью, заставлял ее страдать, был покровитель и благодетель Гарри. В доме, где вместо священного пламени любви поселился разлад, все проникается лицемерием, и каждый лжет другому. Лжет муж (а в иных случаях жена), надевая перед гостями личину благодушия или учтивости. Лжет жена (ведь это ее долг, лгать и улыбаться, как бы ее больно ни били), глотает слезы и лжет своему господину и повелителю; лжет, когда поучает маленького Джеки любить папеньку, лжет, когда убеждает дедушку, что вполне счастлива. Лгут слуги, стоя с непроницаемыми лицами за креслами господ и притворяясь, будто не замечают ссоры; и так от утра до отхода ко сну жизнь проходит в притворстве. А напыщенные глупцы называют это соблюдением добрых нравов и приводят Бавкиду и Филемона в качестве примера достойной жизни.