Василий Купцов - Последний леший

• Название: Последний леший
• Автор: Василий Купцов
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-227-00975-9

Похвастались богатыри Сухмат и Рахта, что привезут князю Владимиру живого лешего, однако сделать это оказалось непросто: по дороге приходится им сражаться с водяными чудовищами, упырями, волколаками, волхвами Перуна, коварными зороастрийскими жрецами. Совсем отчаялись бы герои, если бы с ними не было северного шамана Нойдака — простодушного и доверчивого человечка, управляющего такими могущественными силами, что справиться с ними порой не может даже владыка Мира Мертвых…

---

— Как звать-величать тебя, добрый молодец? — спросила речная дева.

— Рахта, а тебя?

— А меня просто русалкой зови.

— Что, имени у тебя нет? — удивился Рахта, — Как же можно без имени? Бедная…

— Имя у меня есть, богатырюшка, есть, вот только людям его открывать нельзя!

— Узнав твое имя, власть над тобою приобретешь? — участливо поинтересовался Рахта, — Злого человека бережешься?

— Нет, сказки все это! — заявила русалка, — Просто обычай у нас такой…

— Обычай? Понятно, — кивнул Рахта.

— Скажи мне, могучий Рахта, красива ли я?

— Ты прекрасна!

— Красивы ли мои глаза?

— Твои очи зеленые, волшебным светом озаренные, прямо в душу мою заглядывают, все внутри меня освещая…

— Как хорошо говоришь ты, — замурлыкала водяная дева, — расскажи еще чего-нибудь обо мне!

— Лицо твое прекрасно, как свет месяца ясного, оно как солнце сияет сейчас надо мной, а волос краше твоих не видал я отроду… И стан твой тонок да гибок, и груди твои манят и зовут, столь совершенны они и прекрасны. Нет никого на свете краше тебя, — русалка совсем уже разомлела, — кроме моей Полинушки, конечно!

— Какой Полинушки? — такое впечатление, что русалку неожиданно облили холодной водой.

— То невеста моя, покойная, — вздохнул богатырь, — и люблю я ее больше всего на свете, и всегда любить буду…

— Бедный! — пожалела парня русалка, — Хочешь, я тебя успокою, приласкаю?

Русалка спрыгнула с дерева и подплыла к берегу, приподнялась из воды, подалась всем телом к богатырю, положила руки ему на плечи, прижалась крутыми грудями к мускулистой груди…

— Обними же меня, могучий воин, и в объятиях моих ты забудешь обо всех твоих горестях земных, о старой своей любви горемычной, будет у тебя новая любовь, сладкая…

— Извини, — сказал Рахта, снял девичьи руки со своих плечей и отодвинулся от речной девы, — ты прекрасна, спору нет… И любовь твоя осчастливила бы меня…

— Так в чем же дело? — удивилась русалка.

— Люблю я только Полинушку, и верность ей поклялся блюсти до самого смертного часа своего, — в голосе Рахты звучало неподдельное чувство.

— И ты уйдешь, не взглянув боле на меня? — дева пребывала уже в полной растерянности.

— Ты прекрасна и мила, но… нет! Только Полина! — воскликнул Рахта, и, не оборачиваясь, ушел прочь…

— Вернись, богатырь! Я подарю тебе мою любовь, я буду твоей! — крикнула вслед русалка, но богатырь даже не обернулся.

Уже в лесу Рахта приостановился, задумался, потом заговорил сам с собой.

— Может, и лучше так — в пучину вод, в объятия русалки, да забыть все? — спросил он сам у себя, — Эх, Полинушка, любовь моя, где ты? Как мне жить без тебя?

Постояв еще несколько мгновений, богатырь побрел дальше. Когда он скрылся из виду, соседние кусты зашевелились…

* * *

На пути к речке Сухмат разошелся с Рахтой — возможно, просто из обычного для него стремления не ходить путями хожеными. Впрочем, достигнув реки, он не стал особо церемониться, разделся и нырнул в прохладную воду. Б-р-р! Богатырь вынырнул, покрутил головой и выскочил на берег. Понятное дело — река не озерцо, да и утро — вода студеная, особо не поторчишь без надобности.

— Как, уже? — услышал Сухмат голос позади себя. Повернулся — на воде лежала симпатичная зеленоволосая девица с большими сисями.

— А чего задерживаться? — пожал плечами богатырь.

— Вместе поплавали бы…

— Согреется вода — поплаваем, — пообещал Сухмат.

— Я тебе нравлюсь? — перешла сразу к любовному нападению русалка.

— Да, харя у тебя ничего, смазливая, — кивнул Сухмат, — только оттенок неприятный.

— Я красивая! — заявили тоном, не терпящим возражений, речная дева, — Посмотри, какой гибкий у меня стан!

Русалка легла на воду, демонстрируя изящное тело, повернулась лицом кверху, потрясла грудями, потом начала из поглаживать, задорно глядя на богатыря.

— Ну как?

— Ничего, при луне сойдешь за настоящую!

— Так ныряй скорей ко мне, проверишь, настоящая я дева, али нет?

— Чего там проверять…

— Да все проверишь, небось не мальчик, — подмигнула русалка, — а я такое умею! Со мной все позабудешь!

— Так ты что, предлагаешь мне в воде с тобой любовью заняться?

— Да, любовь… Приди ко мне, будем любить друг друга, долго любиться! Ты такой мужественный!

— Долго любиться неплохо, конечно, — Сухмат уселся на берегу, ничуть не стесняясь наготы тела, — вот только в воде я не хочу!

— Почему же? Попробуй — полюбишь!

— Пробовал уже — совсем не то! — заявил Сухмат, — и в реке пробовал, и в море соленом пробовал, и в бассейне горячем в Царьграде гречанок пользовал…

— Да ну? — удивилась русалка, — И как?

— На травке лучше! — заявил Сухмат убежденно, — а на сенце — так и еще приятнее, там сам запах благоприятствует!

— На сенце приятнее? — переспросила русалка как-то обиженно, — И запах — тоже…

— Да, да, и запах тоже! — подтвердил Сухмат, — от тебя-то, небось, водорослями пахнет да рыбой, а меня такие запахи к любви не пробуждают, а, скорее, совсем наоборот, забываешь о том, что муж. — Сухмат запнулся на мгновение, а потом добавил еще по теме, — Да и хвост у тебя холодный, знаю точно, сам морскую русалку как-то щупал, так всю ладонь поцарапал!

— Я красивая, я прекрасная, — убежденно говорила русалка, любуясь множеством своих отражений в чешуйках-зеркальцах, — и я нежная!

— Знаю я вас, русалок хвостастых! То же мне — нежная… Чешуя еще какая острая!

— Так ты что, не будешь со мной любиться? — до речной девы только сейчас дошло, что богатырь, пообсохнув за разговором, начал одеваться.

— Не буду, по крайней мере сейчас, — пожал плечами Сухмат, — может когда-нибудь, ночью, чтобы зелени твоей видно не было; на свежем сене — что б запах отбить… И если сильно напьюсь!

Последние слова доконали русалку. Она обиженно сверкнула глазами и нырнула туда, где поглубже. Думаете, Сухмат сказал все, что думал? Нет, не совсем. Дело было еще и в том, что из всех возможных поз Сухмат всегда предпочитал ту, что называется по научному «ля ваш», а по народному — ну, этим… Креветкой, короче. А поскольку данная позиция в обращении с русалкой совершенно исключается — у ней и ног-то нет — то теперь становится понятно, что Сухмат держал себя вполне в рамках приличий и даже не намекнул на такие явные недостатки водяных дев с точки зрения дел любовных…

* * *

Нойдак в последнее время полюбил купание. Еще бы, здесь, в этих жарких краях — под Киевом — вода в речках была летом теплая, а в озерцах — так аж горячая. Ну, это, собственно, в восприятии Нойдака, выросшего на берегу Северного моря-окияна, горячая… Ну, оно и понятно, что на родине молодого колдуна особо не поплаваешь, то ли дело — здесь. Попробовав раз, Нойдак втянулся и теперь не пропускал ни единой возможности искупаться. Плавать он научился быстро, задерживал дыхание — легко, а уж поймать голыми руками рыбу — так и сам выучился! Конечно, ходить одному купаться — порой опасно. Всяко может приключиться. Вот, третьего дня, к примеру, вышло с Нойдаком приключение, да такое…

Тогда тоже Нойдак полез плескаться в стоячий заливчик. И вовремя заметил опасность… Длинное, толстое, как бревно, серовато-зеленое тело, широченный рот — и это чудовище беззвучно — все-таки в воде же — двигалось по направлению к Нойдаку.

— Кракордил! — заорал Нойдак и бросился вот из воды. Будь он на суше, то был бы сейчас уже далеко, но вода не давала двигаться быстро, мешала передвигать ноги. А чудовищное бревно было уже рядом…

— Помогите! Кракордил! — продолжал кричать Нойдак, уже выскочив из воды.

— Какой еще кракордил? — удивился Рахта, — Где твой кракордил?

— Вот, в воде, вон — смотри, чуть не съел Нойдака!

Богатыри подошли поближе к бережку, начались всматриваться в воду. Наконец, углядели!

— Сомик! — засмеялся Сухмат.

— Да, сом, — согласился Рахта, — и не самый крупный, вырастают и больше!

— Так это не кракордил? — Нойдак начал успокаиваться.

— Портки одень, герой! — рявкнул Рахта, — такие кракордилы у нас в любой луже водятся!

— А как за ногу схватит? — удивился Нойдак.

— Как бы ты уткой был, то схватил бы, да и съел — это точно, — кивнул Сухмат, — вот только ты уже утку перерос…

Пусть посмеялись, думал Нойдак. Но рыбка-то подлиннее его будет. И ротик здоровенный! Нет, лучше ей на пути не попадаться!

Вот и сейчас, плескаясь один в этой речке, Нойдак подумывал, как бы опять не напали на него какие чудища. Хотя вода здесь была чистая да прозрачная, видно сквозь нее — глубоко-глубоко, далеко-далеко. Ну и ладно! Поплескавшись, молодой человек вышел из воды. Вот оно, опять! Чудовище…

Прямо на его одежде расселось некое чудо-юдо. Ну, в точь-точь как морская дева, которых иногда встречали на родине Нойдака. Только у этой кожа была не белая, а зеленоватая, такими же зелеными были и длинные-предлинные волосы, и большие-пребольшие глаза. И этими бесстыдными глазищами девица с рыбьим хвостом рассматривала сейчас стоящего перед ней голого парня, точнее ту его часть, что находится у него пониже пупка, но повыше колен. А Нойдак, в свою очередь, впился глазами в круглые, упругие груди речной девицы, так маняще напряженные и слегка подрагивающие.