Юрий Лотман - Пушкин

• Название: Пушкин
• Автор: Юрий Лотман
• Издательство: Искусство
• Жанр: Языкознание
• Год: 2003
• ISBN: 5-210-01483-5

В книге впервые собраны все работы Ю М. Лотмана, посвященные жизни и творчеству великого русского поэта. Том состоит из четырех разделов, первый — биография А. С. Пушкина; второй — статьи и исследования, третий — заметки, рецензии и выступления, посвященные творчеству поэта, четвертый раздел полностью посвящен роману «Евгений Онегин», сюда вошел и знаменитый лотмановский «Комментарий» к бессмертному творению поэта.

Вступительная статья известного филолога Б. Ф. Егорова, которого долгие годы связывала с Ю. М Лотманом личная дружба, рассказывает о судьбе ученого, о его пушкинских исследованиях.

Книга адресована специалистам-филологам, педагогам и учащимся вузов и школ, а также всем интересующимся творчеством А. С. Пушкина

---

В печати строфа XXXVIII была опущена, а следующая получила сдвоенный номер. Ср. рассказ П. Парфенова: «…ходил эдак чудно: красная рубашка на нем, кушаком подвязана, штаны широкие, белая шляпа на голове». С другой стороны, см. противоположное свидетельство А. Н. Вульфа: «…мне кто-то говорил или я где-то читал, будто Пушкин, живя в деревне, ходил все в русском платье. Совершеннейший вздор: Пушкин не изменял обыкновенному светскому костюму. Всего только раз, заметьте себе — раз, во все пребывание в деревне, и именно в девятую пятницу после пасхи <т. е. перед троицей. — Ю. Л.>, Пушкин вышел на Святогорскую ярмарку в русской красной рубахе, подпоясанный ремнем, с палкой и в корневой шляпе, привезенной им еще из Одессы» (Пушкин в воспоминаниях современников, 1, 413).

В письме Вяземскому 27 мая 1826 г. П, видимо, имея в виду строфы XXXV–XXXIX, писал: «В 4-ой песне Онегина я изобразил свою жизнь» (XIII, 280).

С пропуском этой строфы оказалось снятым единственное в тексте романа прямое указание на то, что действие его развертывается в Псковской губернии. Другое упоминание (тоже в окончательный текст не попавшее):

Но ты — губерния Псковская
Теплица юных дней моих…
(VI, 351),

включено в лирическое отступление и лишь косвенно соотносится с сюжетным действием EO. Автор, видимо, сознательно обобщил место действия, удалив излишнюю его конкретизацию. Однако то, что Ларины въезжают в Москву через Тверскую заставу (по Петербургской дороге) и, передвигаясь «на своих» (см. с. 108–109), находятся в пути семь суток, позволяет читателю сделать вывод, что «деревенская» часть романа развивается в северо-западном углу России, вероятнее всего в Псковской губернии.

XXXVIII. XXXIX, 3 — Порой белянки черноокой… — Стихи эти, которые часто использовались для характеристики внешности Ольги Калашниковой («Крепостной любви» П) и социологических заключений не только об Онегине, но и об авторе, — дословный перевод из стихотворения Андре Шенье «Кавалеру де Панжу» «Le baiser jeune et frais d'une blanche aux yeux noirs».

XLI, 7 — Несется в гору во весь дух… — Ср. из заграничных писем Хмельницкого (из Австрии): «Здешняя почтовая езда совершенно противуположна русской. У нас обыкновенно летят в гору и спускаются шагом; у австрийцев тянутся на верх и, подтормозив колеса, летят к низу» (Хмельницкий. Соч., т. I. СПб., 1849, с. 449). Зд.: путник «несется в гору», опасаясь волков. Популярный в романтической литературе «северный» мотив — преследование путника волками (ср.: «Мазепа» Байрона) — дается здесь в прозаических интонациях обычного дорожного происшествия.

XLII, 3 — Читатель ждет уж рифмы р о з ы… — Ср. в статье «Путешествие из Москвы в Петербург»: «Рифм в русском языке слишком мало. Одна вызывает другую. Пламень неминуемо тащит за собою камень. Из-за чувства выглядывает непременно искусство. Кому не надоели любовь и кровь, трудной и чудной, верной и лицемерной, и проч.» (XI, 263).

Спор о будущем русской рифмы и жалобы на ограниченность ее возможностей, впервые высказанные в конце XVIII в. Радищевым и Бобровым, снова оживились в 1810-е гг. в связи с проблемой русского гекзаметра. В 1819 г. в послании «К В. А. Жуковскому» Вяземский писал:

Как с рифмой совладеть, подай ты мне совет <…>
Умел бы, как другой, паря на небеса,
Я в пляску здесь пустить и горы и леса
И, в самый летний зной в лугах срывая розы,
Насильственно пригнать с Уральских гор морозы.
При помощи таких союзников, как встарь,
Из од своих бы мог составить рифм словарь…
(Вяземский, с. 124–125).

Однако Вяземский не был изобретателем пародийного использования рифмы «розы — морозы». Он лишь использовал «Оды вздорные» Сумарокова.

Сам П только однажды использовал, кроме EO, рифму «мороза — роза» («Есть роза дивная: она…» — III, 1, 52, стихи 6–8).

Данная рифма в EO имеет совсем не банальный характер, поскольку является составной и почти каламбурной: морозы — рифмы розы (мърозы — мырозы).

Небанальность рифмы состоит и в другом. Рифмующиеся слова принципиально неравноценны: выражение «трещат морозы» характеризует некоторый реальный пейзаж, а «ждет уж рифмы розы» — набор рифм, т. е. некоторый метатекст, трактующий вопросы поэтической техники. Такое построение характерно для всей литературно-полемической части данной главы: сталкиваются действительность и литература, причем первая характеризуется как истинная, а вторая — как подчеркнуто условная и ложная. Литературная фразеология, литературные ситуации и литературные характеры обесцениваются путем сопоставления с реальностью.

XLII, 7–8 — Мальчишек радостный народ

Коньками звучно режет лед…

В издании 1833 г. П поместил к этим стихам и стиху 12 строфы XLI два полемических примечания. Одно из них было посвящено употреблению слов «дева» и «девчонки» (ср. с. 246), в другом П писал: «Это значит», замечает один из наших критиков: «что мальчишки катаются на коньках». Справедливо» (VI, 193). Критик — М. А. Дмитриев, который в «Атенее» (1828, ч. I, № 4) писал:

В избушке распевая, дева
Прядет.

Как кому угодно, а дева в избушке, то же, что и дева на скале.

…зимних друг ночей
Трещит лучинка перед ней.

Лучинка, друг ночей зимних, трещит перед девою, прядущею в избушке!.. Скажи это кто-нибудь другой, а не Пушкин, досталось бы ему от наших должностных Аристархов.

Мальчишек радостный народ
Коньками звучно режет лед.

В извлечении для смысла: ребятишки катаются по льду». Протест М. Дмитриева был направлен против употребления поэтизмов при описании «непоэтической» реальности. Для П это, однако, было принципиально важно. В следующей XLIII строфе он дал стилистически и эмоционально контрастный образ деревни. Показательно, что именно помещичий быт, как и в строфе XXXV (см. с. 246–247), дан подчеркнуто сниженно в контрасте с поэтическим изображением деревни.

XLIII, 10 — Читай: вот Прадт, вот W. Scott. — Прадт Доминик (1759–1837) — французский публицист, придворный священник Наполеона. В период реставрации склонялся к либерализму.

О Прадте упоминал Вяземский в письме П и А. И. Тургеневу от 20 февраля 1820 г. (XIII, 13), а П — в письмах П. А. Вяземскому (XIII, 44) и брату (XIII, 143). «Парижский памфлетер» Прадт воспринимался как имя, обозначающее предельно злободневное чтение (ср.: «ежемесячная слава Прадтов» в письме П Вяземскому). Предложение заниматься в зимние вечера в псковской деревенской глуши чтением Прадта или вином и проверкой доходов подчеркивало разницу между Онегиным и его соседями.

W. Scott — инициал «W» следует читать как «Вальтер», хотя в других случаях у П подразумевается произнесение названия буквы (см. «русский наш» — с. 203 или в альбоме Онегина, где «Сказала нам вечор В. К.» (VI, 432) рифмуется с «паука», т. е. должно произноситься по названиям букв в латинском алфавите: «бэ ка» (если воспринимать эти буквы, как принадлежащие к русскому алфавиту, то П произносил бы их «веди како» и рифма с «паука» была бы невозможна).

Скотт Вальтер (1771–1832) — английский писатель — романист и поэт, П читал его романы во французских переводах, которые имелись в библиотеке Тригорского. П из Михайловского неоднократно просил брата присылать ему В. Скотта, называя его «пищей души» (XIII, 121).

XLIV, 3–7 — Со сна садится в ванну со льдом… — Стихи автобиографичны. В воспоминаниях П. Парфенова: «Он и зимою тоже купался в бане: завсегда ему была вода в ванне приготовлена. Утром встанет, пойдет в баню, прошибет кулаком лед в ванне, сядет, окатится, да и назад». По свидетельству И. И. Пущина, в зале михайловского дома «был бильярд». (Пушкин в воспоминаниях современников, 1, 110, 432).

XLV, 1 — Вдовы Клико или Моэта… — марки шампанских вин. См. с. 254–255.

5-8 — Оно сверкает Ипокреной. — Ипокрена (древнегреч. мифолог.) источник поэтического вдохновения. П снабдил эти стихи поясняющим отрывком из послания к брату Льву.

Несколько иной вариант см.: II, 1, 361. Образ этот встречался и у других поэтов:

Дар благодатный, дар волшебный
Благословенного Аи
Кипит, бьет искрами и пеной!
Так жизнь кипит в младые дни!
(Вяземский, с. 65)

Как пылкий ум, не терпит плена,
Рвет пробку резвою волной,
И брызжет радостная пена,
Подобье жизни молодой
(Баратынский, II, с. 27).

Таким образом, пушкинское «подобие того-сего» могло восприниматься как ироническая отсылка к литературному штампу «шампанское — молодость». Однако намек имел и другой, более скрытый смысл: в начале 1826 г. уже отцензурованная книга «Эда и Пиры. Стихотворения Евгения Баратынского» была подвергнута повторному рассмотрению, и напуганный последекабрьской атмосферой цензор запретил сравнение Аи и «гордого ума».