Иван Тургенев - Том 5. Рудин. Повести и рассказы 1853-1857

• Название: Том 5. Рудин. Повести и рассказы 1853-1857
• Автор: Иван Тургенев
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1980

Пятый том содержит повести и рассказы 1853–1857 гг., роман «Рудин», статьи 1855–1859 гг. и относящиеся к этому же времени произведения, не опубликованные при жизни писателя.

---

Если бы история героини повести Тургенева ассоциировалась в его сознании только с положением Анны, возможно он не писал бы это произведение, как сказано в его письме от 27 марта (8 апреля) к Л. Н. Толстому, «чуть не со слезами». Судьба собственной дочери волновала писателя, заставляла его каждый раз с глубокой болью задумываться над вопросом о положении «незаконных» детей. Тексты повести (окончательный, а отчасти и черновой) содержат немало подробностей, восходящих к истории Полины. Так, резкий перелом от положения «холопки» к положению барышни был именно в жизни Полины. Тургенев рассказывал о жизни своей дочери в доме В. П. Тургеневой: «…вернувшись в Спасское, я узнал следующее: у прачки была девочка, которую вся дворня злорадно называла барышней, и кучера преднамеренно заставляли ее таскать непосильные ей ведра с водою. По приказанию моей матери, девочку одевали на минуту в чистое платье и приводили в гостиную, а покойная мать моя спрашивала: „Скажите, на кого эта девочка похожа?“» (Фет, с. 158). Вписав в текст черновой рукописи слова: «Она до сих пор не может забыть ту минуту, когда ей в первый раз надели шелковое платье и поцеловали у ней ручку» (см. с. 170, строки 18–20), Тургенев подверг нескольким переделкам фразу о том, «что должно было произойти в Асе, когда она вдруг сделалась барышня». По одному из вариантов «она захохотала, потом заплакала». Писатель живо интересовался переживаниями своей дочери в момент ее водворения в дом Виардо. 1 (13) декабря 1850 г. он писал П. Виардо: «…ни на одну минуту не переставал думать о вас < …> и о маленькой Полине». 8 (20) декабря спрашивал: «Напишите мне, какого цвета ее самое красивое платье < …> Я всё возвращаюсь к этому ребенку…». Подобно Асе, Полина оказалась перед тем фактом, что «в России никакое образование не в силах вывести девушек из фальшивого положения» (см.: Фет, с. 158–159). Во фразе повести: «…Гагин в течение разговора намекнул мне на какие-то затруднения, препятствующие его возвращению в Россию» (см. с. 162, строки 7–9) — слова «на какие-то затруднения» варьировались «на невозможность». Именно о невозможности возвращения Полины в Россию неоднократно говорил и писал Тургенев. Первоначальный вариант эпизода воспитания Аси, рисующий «приютившую» Асю великосветскую семью и ссоры ее с кузинами, потому, видимо, и был отброшен Тургеневым, что мог быть воспринят как намек на положение Полины. После 1857 года Тургенев был вынужден взять Полину из семьи Виардо, так как она не могла ужиться со старшей дочерью хозяйки дома (см.: Гутьяр Н. М. Указ. соч., с. 124–125). Уколы самолюбия, которые испытала Ася в пансионе, в окружении барышень «из хороших фамилий», очевидно, тоже воспроизводят переживания Полины. Уже в 1850-м году Тургенев был вынужден «придумывать» ей фамилию на случай поступления в пансион (см. письмо к П. Виардо от 4 (16) декабря 1850 г.) и лишь через семь лет, 26 декабря 1857 г. (7 января 1858 г.) с торжеством сообщил: «Мое дорогое дитя, прошу тебя впредь подписываться П. Тургенева и передать г-же Аран (директрисе пансиона, в котором училась Полина), чтобы это имя писалось всюду, где речь идет о тебе». Было в жизни Полины в это время и любовное увлечение, окончившееся разочарованием. О. Аргамакова передает рассказ Тургенева: «Дочь моя одно время стала скучать, хиреть и, видимо, страдала < …> Наконец, она сама призналась, что влюблена в одного из учителей того пансиона, в котором воспитывалась. Я обратился к молодому человеку, но он отвечал: „Mademoiselle est charmante, mais!.. но я не расстанусь с своей свободой“» (ИВ, 1884, т. XV, с. 334).

В изображении взаимоотношений Гагина и Аси, возможно, отразились воспоминания Тургенева о его юношеской привязанности к побочной дочери В. П. Тургеневой В. Н. Богданович, которая в качестве воспитанницы росла в доме его матери (см.: Шитова, с. 27–30).

К числу лиц, так или иначе оказавших влияние на творческий замысел писателя, невольно подсказавших ему отдельные ситуации повести, возможно, относятся Фет и его сестра Надежда Шеншина, которые путешествовали по Германии, Франции и Италии и осенью 1856 года (до конца января 1857 г.) встречались с Тургеневым в Париже. Фет нежно любил свою сестру и чрезвычайно заботился о ней. Будучи кирасирским офицером, он посещал Надежду в пансионе в Петербурге и вел переговоры с ее начальницей — директрисой (ср. с. 172, строки 15–17). В пору своего пребывания в Париже страстная и болезненно экстравагантная сестра Фета тяжело переживала свой неудачный роман с неким Эрбелем. Болезнь, слезы, истерики, которыми сопровождались эти переживания, заставили Фета задуматься над тем, чтобы выйти в отставку и поселиться вместе с сестрой (см.: Фет, с. 179). Помимо этих обстоятельств беседы с Фетом, в течение всей жизни страдавшим от ложного своего положения в семье, от «неправильности» своего происхождения, возможно, еще раз ставили перед Тургеневым и без того мучивший его вопрос.

Следы общения с Фетом и отзвуки его поэзии ощутимы в «Асе». В двух особенно ценившихся Тургеневым стихотворениях Фета можно отметить лирический сюжет, близкий к сюжету «Аси»: «Какое счастие: и ночь и мы одни» и «Что за ночь! Прозрачный воздух скован» (см.: Лотман Л. М. Тургенев и Фет. — В кн.: Тургенев и его современники. Л., 1977, с. 36–42).

В числе прототипов героев «Аси» обычно называют и москвичей брата и сестру Сабуровых, с которыми писатель познакомился в Зинциге и встречался в течение нескольких дней, а 26 июня (8 июля) 1857 г. совершил прогулку в долину реки Ары. Тургенев писал 5 (17) июля 1857 г. Герцену: «…они оба — и брат и сестра — принадлежат к числу самых милых русских, с какими мне только удавалось встречаться» (ср. наст. том, с. 153, строки 8 — 15, где г-н H. H. сравнивает Гагиных с другими русскими туристами, с которыми ему приходилось встречаться за границей). Обращает на себя внимание и тот факт, что Гагины в повести, покинув З., отправляются через Кёльн в Лондон, как и Сабуровы. 8 (20) июля 1857 г. Герцен сообщал Тургеневу: «Сабуровых видел» (Герцен, т. XXVI, с. 106). Знакомство, которое Тургенев свел в Зинциге с художником А. П. Никитиным, оставившим военную службу ради занятий живописью, тоже не прошло бесследно для автора «Аси». Оно, вероятно, натолкнуло писателя на мысль сделать Гагина художником, пишущим этюды в окрестностях Зинцига, и приурочить беседы героев ко времени работы Гагина над этюдами. Возможно, что от Никитина Тургенев слышал вложенные им в уста Гагина сетования на то, что он упустил много времени, поздно стал учиться живописи.

…дела давно минувших дней… — Цитата из поэмы А. С. Пушкина «Руслан и Людмила» (1820) — начало первой песни.

…я чуть с ума не сошел в дрезденском «Грюне Гевёлбе». — Grüne Gewölbe — в буквальном переводе «Зеленый свод» (нем.) — коллекция ювелирных изделий из золота и драгоценных камней в дрезденском королевском замке. Посещение этого собрания было связано с длительной процедурой. Туристы должны были ждать, пока соберется целая группа посетителей и явится «проводник-толкователь», он же «надсмотрщик». Порядок осмотра Грюне Гевёльбе был описан Фетом в его письмах «Из-за границы» (Совр, 1856, № 11, т. LX, с. 97–98). «Я не ошибся, предполагая увидать много редкого по цене, а не по художественному достоинству», — пишет здесь Фет о сокровищах Грюне Гевёльбе.

…в немецком небольшом городке З., на левом берегу Рейна. Я искал уединения… — Речь идет о Зинциге. В письме к П. В. Анненкову от 27 июня (9 июля) 1857 г. Тургенев, рассказывая о Зинциге, в котором поселился, чертит схему расположения города (между Ремагеном и Кобленцом на реке Аре, притоке Рейна). Точное описание расположения Зинцига дано и в письме к Полине Тургеневой от того же числа. В обоих письмах Тургенев с удовлетворением упоминает об уединенности и безлюдности Зинцига. Те же мотивы звучат в письмах Тургенева к И. И. Панаеву и M. H. Толстой от 4 (16) июля 1857 г.

Городок этот мне понравился — своими дряхлыми стенами… — Стены, которыми окружен старинный городок Зинциг, считались одной из его достопримечательностей (см.: Die Rheinlande. Handbuch für Reisende von K. Bädeker. Leipzig, 1895, S. 366).

Петух на высокой готической колокольне… — В Зинциге сохранилась старинная церковь св. Петра — Petrikirche — XIII века с центральной восьмиугольной башней позднероманского стиля.

Маленькая статуя мадонны с почти детским лицом и красным сердцем на груди, пронзенным мечами… — Изображение мадонны в живописи, витражах, скульптуре с сердцем, пронзенным стрелами или копьями на груди (символ страданий богоматери), широко распространено в народном искусстве ряда европейских стран (репродукции подобных произведений см., например, в кн.: Sourer Karl. Volkskunst in Bildern. Prag: Artia, 1956). Ср. в «Фаусте» Гёте, в сцене молитвы Гретхен перед статуей скорбящей божьей матери у городской стены, обращение к мадонне: