Журнал «Если» - «Если», 2011 № 07

• Название: «Если», 2011 № 07
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: ISSN 1680-645X

Евгений ЛУКИН. ПРИБЛУДНЫЕ

У кого не дрогнет сердце при виде дворовой кошки, шмыгающей в подвал… Однако все аналогии оставим на совести автора.

Николай ГОРНОВ. БРИЛЛИАНТОВЫЙ ЗЕЛЁНЫЙ

Вы боялись в детстве мазать царапины зеленкой? И правильно: антисептические свойства этого средства сомнительны.

Алексей МОЛОКИН. ДЕНЬ ЯЙЦА

Сегодня — праздник, завтра — национальная идея.

Анжела и Карлхайнц ШТАЙНМЮЛЛЕР. ПЕРЕД ПУТЕШЕСТВИЕМ

Это только репетиция, которую назначили устроители тура. И назначили не зря…

Оливье ПАКЕ. УМЕРЕТЬ СТО РАЗ, СТО РАЗ ПОДНЯТЬСЯ

Из роботов делают актеров. А жизнь лицедеев-людей превращена в подмостки.

Кейт ВИЛЬХЕЛЬМ. ТВОРЦЫ МУЗЫКИ

Рутинное задание сулило журналисту одну лишь скуку. О том, что в результате изменится его жизнь, он и помыслить не мог.

Генри СТРАТМАНН. КОГДА ЕЁ НЕ СТАЛО

Прилипчивый мотивчик, досаждавший герою Марка Твена, спустя столетие приобрел размах мирового бедствия.

Джейсон СЭНФОРД. МИЛЛИСЕНТ ИГРАЕТ В РЕАЛЬНОМ ВРЕМЕНИ

Здесь неоплатный долг перед Родиной выражается вполне конкретными цифрами.

Сергей НЕКРАСОВ. ГИНЗБУРГ И ПУСТОТА

Экранизация «главного романа конца 90-х» имела непростую съёмочную судьбу и получилась спорной. Однако критик твердо занял сторону режиссера.

Аркадий ШУШПАНОВ. НОВЫЕ РУССКИЕ СКАЗКИ

Современная российская детская кинофантастика — миф или реальность?

Тимофей ОЗЕРОВ. УРОКИ МИФОЛОГИИ

Поход в кино длиной в полугодие.

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Голливуд ни в чем не уступает российским чиновникам: способен потратить на пустые и нелепые проекты даже самые запредельные бюджеты.

Глеб ЕЛИСЕЕВ. МЕЛОДИИ СФЕР

А для того, чтобы их услышать, нужно… читать.

РЕЦЕНЗИИ

Наши рецензенты не отбирают книги по жанровой принадлежности. Для них важен лишь один принцип — литературного качества.

КУРСОР

Киберпанк имеет отличный шанс возродиться в новой экранной ипостаси: знаменитый режиссер «Куба» готовится снимать «Нейроманта».

Валерий ОКУЛОВ. ПЕРВОПРОХОДЕЦ, НЕ ИСКАВШИЙ ТИТУЛОВ

Он стал отцом-основателем жанра НФ-очеркистики и вернул читателям автора «Человека-амфибии».

Вл. ГАКОВ. РАЗНОЦВЕТНАЯ СУДЬБА

Писательница, славная не только книгами, но и тем, что придумала главную жанровую награду.

ПЕРСОНАЛИИ

Европа et Америка.

---

Теперь Дебора сцепилась с Джи-Эм, Кен бил Рышарда по лицу, Хайке отползала в сторону. Образцовые путешественники во времени!

Не обращая внимания на инструктора, Мира бросилась на пляж. Этому нужно положить конец! Они не варвары!

Рышард повернулся к ней, по его лицу текла кровь, но он все равно занес руку для удара.

— Не трогай меня! — взвизгнула Мира.

Рышард толкнул ее в плечо. Мире удалось удержать равновесие, и тут ее настиг новый удар — под дых. Сложившись пополам и хватая ртом воздух, она свалилась на песок.

А инструктор с видимым удовлетворением наблюдал за ними. Драка вскоре прекратилась сама собой.

— Все. Достаточно. Я уезжаю! — Мира стояла прямо перед инструктором и смотрела ему в глаза. — Нет необходимости отправляться в прошлое. Мы и так уже достаточно одичали. Я не хочу на это смотреть.

Инструктор медленно закрыл ноутбук, стоявший на грубо сколоченном Столике. Поднялся на ноги.

— Вы — наша лучшая ученица, — возразил он. — Мы не ожидали, что вы покажете такие великолепные результаты. Вы готовы к путешествию.

Больше она на это не купится!

— Я уже решила.

— Решительность — отличное качество. Вы заметили, как меняетесь день за днем? Вы стали увереннее в себе, тверже, не такой тонкокожей. Мы готовы предложить вам не только путешествие во времени, но и работу. Очень важную и нужную для всех вас. Я имею в виду — для всего Европейского союза.

— О, я понимаю ваши уловки. У вас нет временного портала. И никогда не было. Возможно, это только разработки. Возможно, просто фальшивка, приманка для легковерных юнцов. Вы хотите отправить меня в фальшивое поселение каменного века или средневековый поселок. А я буду обманывать других туристов и помогать вам зарабатывать деньги. Отличная идея! А может, мне предстоит играть аборигенку? По-моему, я стала достаточно грязной и вонючей!

— Нет. — Инструктор покачал головой, он выглядел усталым и печальным. — Подумай о том, куда мы движемся, Мира. Мы все. Человечество. Футурологические модели предсказывают, что уже в этом десятилетии начнется глобальный экономический кризис на территории от Атлантики до Урала. Встанут заводы и фабрики, рухнет энергосистема, начнутся пожары, голод и эпидемии в городах. Нам потребуются люди, которые смогут справиться с этим. Которые выживут и помогут выжить другим.

— Люди вроде Рышарда?

Он молча кивнул.

Мира усмехнулась. Рышард с его стопроцентно живой спермой! Рышард, который только что отмутузил ее ни за что ни про что! Все еще улыбаясь, она вспомнила то, что ей пришлось пережить. Холод и голод, проливной дождь и жару, тяжелый, выматывающий труд и слепую ярость. И внезапно поняла, что это была настоящая жизнь. Ее путешествие во времени только начинается.

Перевела с немецкого Елена ПЕРВУШИНА

© Karlheinz & Angela Steinmuller. Vor der Zeitreise. 2003. Печатается с разрешения авторов.

Оливье Паке Умереть сто раз, сто раз подняться

Иллюстрация Андрея БАЛДИНА

Первая пуля прошла насквозь через левое плечо, перебив ключицу. Она глубоко впилась в деревянный косяк оконной рамы. Вторая попала прямо в сердце — струя крови хлынула на кафельный пол. Третья пробила правое легкое; следующая засела в печени, а остальные изрешетили кишечник. Колени подогнулись. Я поскользнулся в кровавой луже и грузно осел на пол. Вторая очередь прошила меня сверху донизу, буквально пришпилив к окну. Осколки стекла покрыли кожу множеством мелких порезов. Следующая пуля снесла мне половину челюсти, еще одна…

— Стоп! — заорал Бруно. — Черт подери, Левис, я что, по-китайски говорю?! Никаких выстрелов в голову; сколько раз надо повторять, чтобы до вас наконец дошло? Этому клону всего три месяца. Вот черт, он мне был нужен для роли на следующей неделе. Предупреждаю тебя, Левис: ты сам оплатишь новый экземпляр. Обещаю — это будет отражено в твоем следующем контракте.

— Да это все из-за оружия, Франсис. Не привык я к этим автоматам.

Франсис Эхарт с ворчанием поднялся со стула. На самом деле его раздражала потеря не клона, а кибермозга. Девятимиллиметровая пуля пробила металлическую оболочку и повредила участок, отвечающий за сенсорную память. Карта памяти, где была записана эта сцена, превратилась во множество кремниевых осколков. Восстановлению не подлежит.

Левис не упустил своего шанса. Дело было в одном-двух сантиметрах. Попади пуля в середину лба, из строя вышел бы двигательный блок. Хирурги зачинили бы раны, заменили электронные элементы, командующие движениями робота, и тот мог бы еще послужить каскадером или жертвой. А в данном случае Франсис потерял воспоминания и ощущения смерти, хранившиеся в картах памяти.

— В качестве компенсации я могу предоставить тебе память моего клона из роли Юлия Цезаря. Вчерашняя.

— Так она у тебя с собой? Но твой клон должен был проиграть всю сцену до того, как позволить себя убить, а там много реплик. У того, которого ты испортил, была именно смерть.

— Нет, с этим все уладили. Клон произносит только одну реплику, получая удар ножом.

— И ты, Брут? Ладно, давай карту.

Ассистентка принесла Левису кофр. Он порылся там, вытащил бархатный футляр и протянул Фрэнсису.

— Сейчас проверим. Этим вечером она мне понадобится.

— Вечно твои шуточки.

— Ты что, никогда не пробовал? Когда я включаю карту, информация передается прямо в нужный участок мозга, но это не более чем блеф. Мой интерфейс дает команду только тем мускулам, которым это нужно по программе, и не дает никаких приказов гипоталамусу. Мое сердце не подвергается ни малейшему риску.

— И тем не менее. Это похоже на контролируемое самоубийство.

— Я не Гедда Габблер и никогда не находил красоты в подобных вещах. Но, по правде говоря, приближать смерть — тоже времяпрепровождение, и у меня имеются для этого средства. С этими имплантатами никаких наркотиков не надо.

Франсис положил руку себе на затылок и принялся искать кнопку выброса. Он услышал характерное легкое шипение и щелканье выходящей карты. В правой руке оказалась пластинка, сверкнувшая в свете прожекторов. Четыре сантиметра длиной, сантиметр шириной и толщиной в три миллиметра. Этот крохотный предмет содержал в себе текст роли и инструкции режиссера: как встать, как повернуться, как грозно нахмурить брови, и главное — как умереть.

Вообще-то, артисты-люди не нуждались в подобной искусственной памяти. Но дело в том, что карта также была незаменимой базой личных данных. Каждый мог снова воспроизвести уже сыгранную сцену, снова найти и проанализировать чувства и ощущения. Мог беспристрастно посмотреть на свою игру со стороны, при этом отвлечься от самого себя, найти новые акценты для следующего выступления. И все это было на карточке в четыре квадратных сантиметра, гладкой и блестящей, без малейшей шероховатости.

Ценой потери миллионов нейронов — это требовалось для установки нейронного интерфейса — Франсис вышел на новый уровень в своей профессии. Он мог экспериментировать, создавая тысячи вариантов прочтения текста, запоминать все эффекты и ощущения, одинаково хорошо улавливать малейшие нюансы голоса и положения тела. Он испытывал, наблюдал реакции, становясь собственным учителем, поправляя сам себя. Одновременно наблюдающий и наблюдаемый. Абсолютное зеркало.

Он положил в карман свою карту и достал из футляра карту Левиса. Подул на нее, убирая несуществующие пылинки. На самом деле не более чем ритуальный жест. Нажал кнопку «читать на повышенной скорости».

— Ну вот, теперь у меня есть все необходимое: реплика, удары ножа, ощущения. Твой клон не так уж и плох, Левис! Он хорошо улавливает замысел автора.

— Программист как следует оттянулся со сценой агонии. Он добросовестно проделал всю работу даже ради одного-единственного представления. Ты обратил внимание, с каким достоинством клон повернулся и рухнул с поднятой рукой? Настоящий Цезарь! Не знаю, в чем была идея, но, по-моему, это в какой-то мере становится блефом.

— С этими роботами-клонами можно изобразить все, что угодно. Жаль только, невозможно наделить их внутренними эмоциями. Тогда они бы смогли полностью заменить нас.

— Ну вот еще!

— Так нам же платят за то, что мы становимся бездушными инструментами… Носителями текста, не более. Клоны демонстрируют эмоции так же, как мы произносим фразы, написанные другими. Зритель видит лишь одежду, оболочку. А внутри — пустота.

— И это говоришь ты? Твое имя повсюду, режиссеры дерутся за твое участие в фильме, тебя приглашают на все фестивали, во все телепередачи! Да при чем тут текст! Все хотят видеть тебя, твой неповторимый презрительный взгляд, все того же Мизантропа.