Екатерина Левина - Соловей для черного принца

• Название: Соловей для черного принца
• Автор: Екатерина Левина
• Жанр: Исторические любовные романы

Как причудливы, а порой ужасны игры насмешницы-судьбы! Рядом с деревушкой, куда судьба привела героиню, стоит древний замок, принадлежавший ее деду, графу Китчестеру. Округа полнится сплетнями о старом графе и, в особенности, о выходках его подопечного — странного мальчика с белыми волосами. Поговаривают, что он то и есть наследник! Но, ведь, у старика уже есть наследница… Правда, графу еще надо признать ее права!… Пройдут годы, прежде чем юная Найтингейл отправится к замку… Это навсегда изменит ее жизнь! В этой книге есть все — и грустные нотки, и юмор, и почти сказочный замок с привидениями и скелетами в шкафах, и 'драконы', плетущие интриги, и жуткий убийца, затаившийся среди обитателей замка, и, конечно же, любовь… Но любовь ли? Иногда безумие скрывается за маской любви…

---

— Нет! Полнейшая безвкусица, белиберда, абракадабра не достойная величайшего гения! Но разве можно создавать шедевры в этом хаосе?!

Он развел руки. Мне почудилось, что на его визг сейчас сбегутся все гости.

— Хаос и бесчинства творятся в этом доме! Да…да, я сделаю это… я спущусь в подземелья, в тишину и покой вечности, и ни один возмутитель не помешает мне создать мой шедевр.

Вот, вот, что касается творящихся в доме бесчинств, то с этим я согласна. И вы, мистер Мэтью Уолтер один из тех, кто их творит. У него зашевелились губы — он вновь провалился в свое сочинительство и уже не обращал на меня внимания.

Дамьян так ни разу не подошел ко мне. Но утешало, по крайней мере, одно: Джессика также осталась без внимания любовника. В его поле зрения была мисс Тернер и только она весь вечер занимала его мысли. Почти оттеснив на задний план Артура Блэкни, он танцевал с Летти уже четвертый танец, а в перерывах развлекал ее беседой. Но не из того теста была слеплена мисс Тернер, чтобы отказаться от второго поклонника и довольствоваться одним. Временами она бросала на Артура такие пылкие взгляды, что тот озарялся поистине наигаднейшей улыбочкой.

Я старалась не смотреть на Дамьяна и держаться от него как можно дальше. Иначе я боялась, что мои глаза и лицо подведут меня. Я чувствовала, что решение излечиться от любви к нему трещало по швам. И даже воспоминание о его подлости не приносило должного эффекта.

Перед самым ужином он все же соизволил пригласить меня. Из чистого противоречия я хотела было отказаться, но так как за нами наблюдала Джессика, стоявшая неподалеку, мне пришлось уступить. Отчаявшись дождаться внимания Дамьяна, мисс Рассел не долго оставалась в одиночестве. Продемонстрировав полную неподвластность чарам Жаннин и вызвав в ней смертельное разочарование, мистер Мейн сосредоточил все свое участие на секретарше. Впрочем, на Джессику эти ухаживания оказывали такое же действие, как пчела на собачий нос.

Во время танца Дамьян вплотную притянул меня к себе. Сердце мое заколотилось. Его пальцы стали поглаживать мне спину мимолетными круговыми движениями, и, почувствовав их прикосновение, я невольно содрогнулась, чем выдала себя. Я была полна подозрений и не могла понять, откуда вдруг такая нежность после полнейшего равнодушия с оттенком презрения, которое он выказывал мне все последние дни, вплоть до настоящей минуты.

— Премило выглядишь, — сообщил он, ухмыляясь.

— Внук барона был намного красноречивее и назвал меня обворожительным ангелом, — медовым голосом вымолвила я, естественно, умолчав, что комплимент мистера Блэкни относился не только ко мне, но и к моим подругам.

— Разумеется, он увидел в тебе наследницу.

— Тогда вы с ним удивительно единодушны! — отчеканила я и тут же выпалила, — неужели я достойна комплиментов только в качестве наследницы?

Кружась в вальсе, мы приближались к арке, и когда поравнялись с ней, он еще крепче сжал мою талию и почти вынес меня из зала, увлекая вглубь коридора.

Я задохнулась.

— Что ты делаешь? Куда ты меня тащишь?

— Хочу ответить на той вопрос.

— И все же…

— Терпение, — почти пропел он. Дамьян завел меня под навес лестницы и темнота полностью укрыла нас от любопытных глаз. Факелы освещали арочный проход и сюда, вглубь коридора добирались только редкие отблески. Я набрала в грудь воздуха, чтобы возмутиться, но неожиданно его горячее дыхание опалило мои губы, и поцелуй остановил, готовый было вырваться протест.

Он целовал меня бешено, напористо, как тогда в библиотеке, но в то же время я ощущала нечто новое — сладостную мягкость, какой были наполнены его губы. Не было ненависти, не было отчаяния, владевших им в прошлый раз. Только безумный жар. Он распалял во мне чувства, которых я страшилась и которые, подобно взрыву, ошеломляли и выбивали из под ног землю.

Бывают моменты, когда все происходящее даже между так называемыми врагами кажется естественным и заранее предопределенным. Я осознала, что все мое сопротивление, все мои жалкие потуги отказаться от чувств к этому человеку бессмысленны. Мы предназначены друг другу, как сказал Дамьян. Я люблю его. Хотя разум страдает от противоречий, но сердце питается ими. Ведь можно ненавидеть человека, как негодяя, а можно умереть за него, как за любимого. И в этом — слепота любви и ее бескорыстие.

Но впереди еще заключительная часть вечера, когда граф Китчестер объявит о своем решении. Я постаралась не думать сейчас об этом.

— Мистер Мейн посчитал своим долгом предупредить меня, чтобы я опасалась тебя, — выдавила я, когда Дамьян прервал поцелуй. Ноги не держали меня, и мне пришлось опереться рукой о стену. Щеки полыхали, и я радовалась темноте, за которой не видно моего смущения.

— Неужели он сказал, что я умнее, мудрее и решительнее тебя? Твое тщеславие не пострадало?

— Он еще сказал, что ты в два раза тщеславнее меня, — грубовато буркнула я.

— Да, но вдруг я такой тщеславный, что не захочу рисковать. Не захочу лишать других того, что является причиной моего тщеславия, то есть самого себя. Без сомнения, если я пойду на то, чего все так опасаются, мне придется расплачиваться, а вовсе не праздновать триумф.

— Но, возможно, тебя ни в чем не обвинят.

— Благодарю покорно! Если кого и обвинят то только меня.

Лицо Дамьяна было ко мне так близко, что даже в темноте я увидела, как у него вздулись желваки. И только. Он ни единым жестом не выдал возникшей в нем злости.

Наш тет-а-тет был безрассудством. Я отодвинулась от него, насколько позволяло тесное пространство, и сказала деловым тоном:

— Довожу до вашего сведения, что место, на котором вы стоите, гораздо приятнее созерцать пустым. Так что, будьте любезны, освободить его от вашего присутствия.

— Меньше чем за сто поцелуев я над собой такого насилия совершать не буду, — промурлыкал Дамьян, ухмыляясь, точно чеширский кот — Для меня нет большего удовольствия, чем быть с тобой нелюбезным.

— Похоже, ты меня с кем-то перепутал! — мое возмущение было несколько запоздалым.

— Я захотел тебя поцеловать и сделал это, — мне показалось, что его густой голос эхом разнесся по коридору. — И вновь хочу… Всегда буду хотеть.

— Ты забыл, что мисс Тернер осталась без присмотра и твой соперник, обаятельный мистер Блэкни, всенепременно этим воспользуется.

— Так уж обаятельный? — поддел он меня. — Ну, раз ты так волнуешься за мисс Тернер, тогда вернемся к ней.

Во время десерта граф постучал серебряной ложкой по хрустальному бокалу и поднялся. Я не спускала глаз с Дамьяна, хотя всеми силами умаляла себя отвести взор. С помпезностью и торжеством дед сообщил о принятии обожаемой и любимой внучки мисс Найтингейл Сноу в семью. С присущей ему любовью к спектаклям, старик открыл собравшимся за столом душу. Он рассказал о том, как долгие годы переживал свою утрату, проклинал себя за трусость и гордость, не позволившие ему просить прощения у сына; и как однажды утром на берегу речки он встретил девушку, до боли похожую на его Эдварда… И вот, эта девушка заняла самое главное место в его жизни. В своей внучке, наследнице и будущей главе рода, граф видел единственную надежду на будущее Китчестера. Старик вытянул руку, державшую бокал, в мою сторону и… я могу поклясться, что у него блеснули слезы…отсалютовал мне.

Дамьян взглянул на меня лишь тогда, когда был сказан тост. Он вместе со всеми поднял свой бокал и поздравил меня. Его лицо было искажено самой обычной нахальной усмешкой, ни ненависти, ни злобы я не разглядела в нем. Да и трудно разглядеть что-либо в человеке, вновь смотрящем на меня с таким бессодержательным выражением на лице, будто на пустой стул, в котором кроме плюшевой обивки не было ничего интересного.

Выйдя из-за стола, тетя Гризельда подошла ко мне и обняла.

— Ну вот, теперь в твоей судьбе все определено и устроено. Я надеялась, что старый прохвост окажется не таким уж негодяем и самодуром… И я оказалась права!

— Я не знаю ни одного случая, когда вы были бы не правы, тетя.

Улыбнувшись, несколько натянуто, она с видом убеленного сединами мудреца заявила:

— Быка за рога надо брать настойчиво, но так чтобы для него самого это оставалось незамеченным! Только тогда ждет полный успех…

— Я еще не решила — нужен ли мне этот успех и стоит ли радоваться ему.

Тетушка втянула носом воздух и внимательно посмотрела на меня. Секунд тридцать мы обе молчали, но вот она потрепала меня по щеке, как дитё, доставившее ей приятную радость.

— А вечер, между прочим, не такой уж и пресный, — чересчур весело воскликнула она. — И ужин, надо отдать должное кухарке, изумительный. Я взяла на заметку несколько блюд для старушки Финифет. Эта хитрюга обязательно начнет выспрашивать, чем потчуют гостей в благородных домах… Ох, и мерзавец, этот Дамьян Клифер! Не ожидала от него, не ожидала… Хотя, может быть, это и к лучшему.