Алексей Меняйлов - Россия: Подноготная любви.

• Название: Россия: Подноготная любви.
• Автор: Алексей Меняйлов
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1999
• ISBN: 5-900889-67-Х

«Скажу вам по секрету, что если Россия будет спасена, то только как евразийская держава…» — эти слова знаменитого историка, географа и этнолога Льва Николаевича Гумилева, венчающие его многолетние ис­следования, известны.

Привлечение к сложившейся теории евразийства ряда психологиче­ских и психоаналитических идей, использование массива фактов нашей недавней истории, которые никоим образом не вписывались в традици­онные историографические концепции, глубокое знакомство с теологи­ческой проблематикой — все это позволило автору предлагаемой книги создать оригинальную историко-психологическую концепцию, согласно которой Россия в самом главном весь XX век шла от победы к победе.

Одна из базовых идей этой концепции — расслоение народов по пси­хологическому принципу, о чем Л. Н. Гумилев в работах по этногенезу упоминал лишь вскользь и преимущественно интуитивно. А между тем без учета этого процесса самое главное в мировой истории остается не­понятым.

Для широкого круга читателей, углубленно интересующихся пробле­мами истории, психологии и этногенеза.

---

- Смотри, что говорит, - подхватил П. - Умереть - умру, но не от скромности. А смерти от чего ты бы мне пожелала?

Галя с женой пастора рассмеялись. Ничего особенно смешного в словах П. не было, просто обе искали возможности разрядить обстановку.

- Дело не в отсутствии скромности, - продолжил П., - просто объективная реальность такова, что ты знала догматику лучше всех, но почему-то, причем непонятно почему…

- …не допустили?.. - обращаясь все-таки к жене пастора, закончила Галя.

- А хотите я еще раз с ним… с ними, - поправилась жена пастора, зная, видимо, легенду о принятии решения якобы советом и решив мужу все-таки подыграть, - поговорю? Может быть, они…

- Не надо, - остановила ее Галя. - С мужем из-за меня ты не ссорься. Не надо. Отказали, - значит, я еще не готова. Или, - она явно непроизвольно взглянула на П., - что-то должно быть по-другому. Ты иди, вон, видишь, весь хор на нас смотрит. Верно, тебя ждут. Как же хор - да без тебя?

- Все будет в порядке. Вот увидишь, - сказала жена пастора и, ткнувшись тонкими губами в Галину щеку, быстро пошла к хору…

- Жалко мне ее, - вздохнув и прижимаясь к П., сказала Галя, когда жена пастора отошла достаточно далеко, чтобы ей не были слышны Галины слова. - Жалко…

Впрочем, жене пастора надо отдать должное, блистательно счастливой она, подобно женам коллег своего мужа, не выставлялась. И вообще была сравнительно со своими товарками… живой, что ли?..

На берегу из жердей и одеял были сооружены две кабинки для переодевания - одна для женщин, другая - для мужчин. По колебанию свисавших до земли одеял было понятно, что там допущенные ко крещению уже переодевались.

В стороне от остальных у самой кромки воды стояли несколько съехавшихся из разных мест пасторов и, хотя действия им предстояли привычные и отработанные, судя по напряженности их спин, могло создаться впечатление, что совещались они о чем-то необыкновенном.

Болградский пастор крайне дружелюбно касался рукой пастора Жорика, тоже гагауза. (Пастора Жорика в "пастора Жулика" прихожане его общины переименовали уже потом, примерно через год, когда поймали его за руку на махинациях с гуманитарной помощью, выделенной для бесплатного распределения; он бежал, его разыскивали; а потом он вынырнул в Сибири - тоже пастором, но уже не сельской гагаузской общины, а центральной церкви города Иркутска, да к тому же на должности секретаря-казначея совмещение сразу двух высших после поста президента должностей Восточно-Сибирской миссии, входящей в состав организованной американцами на территории Сибири и Дальнего Востока Восточно-Российской унионной миссии. Организованной спешно и при очень недвусмысленных обстоятельствах. Дело в том, что должностные лица миссий назначаются сверху, в отличие от руководителей унионов и конференций, которые хотя и запутанным образом и достаточно фиктивно, но все же выбираются. Реорганизация в церковных структурах была проведена в одночасье, когда сибирские адвентистские общины во главе с Робертом Линком, русским немцем, захотели от американцев, вернее, от их дел и делишек, отмежеваться, защищая от чуждого духа ими же самими и созданное. Американцы и назначенные ими "новые пасторы" сразу же подсуетились, оправдали реорганизацию малочисленностью прихожан, - и вместо выбираемых стали назначаемые. Вот эти-то назначенные руководители Восточно-Российской унионной миссии - естественно, предельно американцам верные - и назначили или рекомендовали? впрочем, разница невелика на все нижестоящие должности себе а следовательно, и американцам созвучных, типа пастора Жорика. Прежних - убрали. В приобретенные таким образом церковные здания американские стадионные "евангелисты" привели понятно кого.

Болградский пастор спустя несколько лет тоже, как и пастор Жулик, ушел на повышение: отвергнув все предложения о новых приходах, согласился на материально-ответственную должность - церковной литературой на всем Юге Украины не просто торговать, но, более того, определять, что- читать прихожанам церквей, а что- - нет. Понятно, что в доме этого "эксперта" по книгам книг отродясь не водилось, разве только некоторые сугубо церковные издания; не будь на приобретение их специального распоряжения начальства, не было бы, видимо, и их.

Справедливости ради надо заметить, что болградский пастор с пастором Жориком все-таки через несколько месяцев рассорился. Болградский пастор однажды пришел помочь пастору Жорику с отопительным котлом, спустился в подвал и там - а дело, естественно, происходило зимой - обнаружил запертую, плачущую и избитую девочку. Дело в том, что в то время когда советские толпы млели от множества журналистских материалов о том, как в Америке счастливы приемные дети-сироты из Союза, а редкие материалы о садизме по отношению к этим приемным детям и даже их убийствах "почему-то" никто не замечал, пастор Жорик тоже захотел удочерить сироту из детдома. В процесс воспитания входило не только запирание в холодный подвал - там хотя бы стены есть и не дует, - но девчонку раздетой и всю в синяках выгоняли на снег. Но поскольку этим бывали недовольны соседи-болгары, то приходилось себя сдерживать и ограничиваться неотапливаемым подвалом. Свидетелем одного из таких актов воспитания и стал болградский пастор - возмутился, возможно, искренне, и, в конечном счете, сыграл не последнюю роль в изгнании пастора Жорика. Но тогда, на берегу, внешне они были сама братская любовь.)

В нескольких шагах от сладко улыбающихся друг другу пасторов-гагаузов - они были почти сверстниками, и из гагаузов своего поколения выделялись низкорослостью, в особенности пастор Жулик, - стояло приезжее начальство. Начальство от пасторов-гагаузов отличалось более солидной одеждой, да и приехало оно на дорогих, явно не по официальной зарплате, машинах.

Запел хор.

Но послушать его Гале и П. помешали.

- Ну как там Москва? - это подошла женщина-гагаузка, у которой родственник жил в Москве в соседней с П. многоэтажке. Родственник выгодно сумел устроиться и при советской власти, будучи заведующим министерским ателье - по тем временам в определенных кругах голубая мечта, - купил в Москве квартиру, машину, ну, и все остальное. А с приходом к власти демократов он и вовсе развернулся: загородный дом и все такое. Так сложилось по прошлым приездам П. в Болград, что единственной темой его, П., кратких разговоров с подошедшей сейчас женщиной были успехи этого самого родственника. П. заранее стало скучно. Галя же гагаузку рассматривала с интересом.

- Представляете, - полухвастливо-полувосхищенно, но при этом как бы осуждающе сказала женщина, - пятнадцатилетнюю дочку, одну - одну, без матери! - отправляют учиться в Америку?! Десять тысяч долларов - представляете! - в год за нее платит! За одно только обучение! Да на такие деньги здесь два дома можно купить! Если не три. И как там девочка одна? В таком возрасте? Ведь пятнадцать лет всего! Что из нее только вырастет?! Как будто нарочно из девчонки делают такое…

П. с Галей, когда нужно - улыбались, когда нужно - удивлялись, кивали, когда нужно - и охали тоже. П. был готов и на большее, лишь бы она поскорее отошла.

- Дочка, наверное, там останется… Замуж для этого выйдет. А потом они и сами в Америку переберутся - а то иначе не уехать. Брат-то его уже уехал - но дальше Новой Зеландии пока не получается. Но это уже шаг.

- Да, - кивнул П., - разругались братья, и он из его фирмы ушел. Не смогли вместе работать.

- Своя фирма!.. Вот ведь как там наши-то у вас в Москве! Процветают! А мы-то все здесь его глупым считали. Пока молодым был. Как взлетел, а? Как взлетел!

П. пожал плечами и промолчал.

- Говорят, многое у вас в Москве изменилось.

- В каком смысле?

- Начальство в церкви новое.

- Да, - кивнул П. - Теперь все сплошь американцы. И высшая администрация, и отдел образования, и издательство, а главное - вся иерархия бухгалтеров.

- Чего-чего? - не поняла гагаузка.

- Я говорю: если в отделе образования, издательстве и церковной администрации американцы занимают высшие должности, то там, где идет движение собираемых с нашего населения денег, американцы занимают бухгалтерские должности не только высшие, но и пониже, - вплоть до главного бухгалтера в церковной стоматологической клинике.

- Да, хорошие времена наступили, - вздохнула гагаузка, - опять же вот коммунистов прогнали… А куда наше прежнее адвентистское начальство-то делось?

- А кто где. Украинцы - в Америку перетекают. Пасторы-немцы по большей части в Германию отчалили. Теперь, судя по письмам, кто мусор на лесопилках подметает, кто еще где в прислуге.

- Здорово, - завистливо вздохнула гагаузка. - И как им?

- Пишут, что наконец-то стали счастливы.

- А что, уже всем удалось выехать?

- Всем, кто захотел. Есть некоторые, кто остался. Двух, похоже, типов. Главный по семинарии, например. У него жена русская - ему она, наверное, не велит. А еще остались некоторые оригиналы в Сибири - в отколы церковные ушли. Один - да вы его знаете, Роберт Линк, над всеми адвентистами России был главный - стал что-то про порядочность говорить и в Сибири откол решил организовать. Дали, конечно, ему по шапке. Не знаю, чем дело закончится. Поступится совестью - сунут ему какую-нибудь должность.