Алексей Меняйлов - Россия: Подноготная любви.

• Название: Россия: Подноготная любви.
• Автор: Алексей Меняйлов
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1999
• ISBN: 5-900889-67-Х

«Скажу вам по секрету, что если Россия будет спасена, то только как евразийская держава…» — эти слова знаменитого историка, географа и этнолога Льва Николаевича Гумилева, венчающие его многолетние ис­следования, известны.

Привлечение к сложившейся теории евразийства ряда психологиче­ских и психоаналитических идей, использование массива фактов нашей недавней истории, которые никоим образом не вписывались в традици­онные историографические концепции, глубокое знакомство с теологи­ческой проблематикой — все это позволило автору предлагаемой книги создать оригинальную историко-психологическую концепцию, согласно которой Россия в самом главном весь XX век шла от победы к победе.

Одна из базовых идей этой концепции — расслоение народов по пси­хологическому принципу, о чем Л. Н. Гумилев в работах по этногенезу упоминал лишь вскользь и преимущественно интуитивно. А между тем без учета этого процесса самое главное в мировой истории остается не­понятым.

Для широкого круга читателей, углубленно интересующихся пробле­мами истории, психологии и этногенеза.

---

Может, Галя и ответила правильно на все вопросы, и в этом смысле экзамен сдала, только вот ко крещению ее низкорослый пастор-гагауз1 не допустил. Об этом, уже выйдя за порог квартиры, он и сказал П., тем его ошеломив. И сейчас П. предстояло сообщить Гале об отказе ей в водном крещении.

- Может быть, ты на какой-нибудь из вопросов ответить все-таки не смогла? - спросил он.

- Я на все ответила. Как понимала - так и ответила.

П. прекрасно знал, что основы церковных догматов Галя освоила блестяще: она была из тех редких людей, которые самое трудное - библейскую логику осваивают прежде, чем раскрывают саму Библию. Приехав на лето в Болград, она занялась богословием систематически и в традиционных формах - по наиболее логично, по мнению П., составленным сводам библейской догматики.

П. ей, естественно, помогал обсуждением, - потому прекрасно знал, что с академической точки зрения она была подготовлена настолько хорошо, что могла бы пройти не то что собеседование-допуск ко крещению, но и блестяще справиться с приемным экзаменом в богословскую семинарию. Или даже в академию.

Однако ко крещению ее не допустили.

- Ты знаешь, - ласково прижимая к груди жену, сказал П. - Ты только не расстраивайся… Я тебе должен сказать…

Свой отказ болградский пастор в ближайшую субботу подтвердил по завершении проповеди. Он объяснил, что в крещении Гале отказано по причине ее неготовности.

П. спросил, в чем именно она не готова, но ответить пастор многословно отказывался - ссылаясь на дела здесь, в церкви.

П., дождавшись вечера, отправился к пастору домой и потребовал - теперь уже именно потребовал! - сказать, на какие именно вопросы Галя не смогла ответить. И низкорослый пастор, привыкший, вообще говоря, только к подобострастному к нему обращению, наконец сказал, что дело, конечно, не в ответах - отвечала Галя блестяще, - просто был против совет общины.

- Как так совет общины? - удивился П. - Ведь вы же сразу, ни с кем не посоветовавшись, сказали, что она не будет допущена?!

- Сказал, - согласился пастор. - И оказался прав! На следующий день совет собрался и решение мое одобрил. А что я один против всего совета?

П. обошел дома нескольких членов совета и, в общем-то, нисколько не удивился, когда каждый сказал, что Галю они, вообще говоря, на совете не обсуждали, и что лично он или она персонально за то, чтобы Галю покрестить, - дескать, человека видно сразу, да и времени познакомиться было достаточно.

Пастор врал, врал нахально, в глаза. И хотя было понятно, что врать он будет и дальше, П. все-таки пошел к нему опять. Сказать, что члены совета согласны.

- Мы ее не знаем, - отрезал пастор. - Церковь не имеет права.

Странность ситуации была не столько в том, что пастор неудачно врал прежде, сколько в том, что сейчас он уже восставал против "Церковного руководства". Согласно этому растиражированному документу, ни одному из согласных с двадцатью семью основными догматическими пунктами библейского учения Церкви (типа: "Сын Божий есть ли Бог?" или "Смысл Пришествий Христа?") ни один служитель церкви адвентистов седьмого дня в крещении отказать не имел права. В "Церковном руководстве" особенно отмечается, что знание основ догматики - достаточное выполнение условия Христа ко крещению: "научите и - крестите", отказывать на основании иных соображений неправомочно, потому что не в компетенции "человека, вне зависимости от его в церкви должности", определять: покаялся - как то Христос ставил непременным условием для крещения - человек, или нет.

Крещение Гали согласно "Церковному руководству" совершить были обязаны.

Об этом положении "Руководства" знал П., знал о нем и пастор; знал пастор также и о том, что П. с "Руководством", в отличие от большинства членов церкви, знаком. Все знали.

- Мы не имеем права, - наставительно, как с кафедры во время проповеди, опять повторил пастор.

П. окончательно повернулся к пастору спиной и пошел в военный городок, где они с Галей снимали квартиру.

Однако на несправедливость пастора и бесхребетность совета Галя не обиделась; как того следовало бы ожидать, но вместо того, чтобы избегать пастора и ему подобных, захотела посмотреть, как в церкви проводится обряд крещения.

Обряд был назначен на воскресенье - на противоположном берегу "лимана" ("лиманом" в Болграде все называют свое чрезвычайно вытянутое озеро Ялпуг, с Черным морем не соединяющееся и пресное). Всех желающих посмотреть обряд везли в кузове грузовика - второй ходкой, потому что в первую везли хор и участвующих дьяконов.

В кузов поставили вынесенные из церкви скамьи и стулья, которые, когда грузовик подбрасывало на ухабах, съезжали к тому или иному борту. Эти "землетрясения" были прекрасным для П. оправданием плотнее прижать к себе Галю - несмотря на отворачивающиеся лица не привыкших к столичной фривольности членов болградской церкви.

- Здорово! - рассмеялась Галя, когда грузовик особенно сильно тряхнуло.

Противоположный от города берег "лимана" был глинистый, родники и потоки после дождя его заовражили, склоны образовавшихся оврагов, глубиной порой в несколько десятков метров, поросли дикими смоковницами, вишней и шелковицей. Но вишни, хотя и мелковатые, были вкусны, а шелковица сладка - сейчас как раз было их время.

Ровных удобных спусков к воде поблизости было всего несколько, крещение было решено провести на ближайшем. Поскольку П. с Галей приехали со второй ходкой грузовика, все удобные места были уже заняты, - собрались оказавшиеся неподалеку купальщики. П. с Галей, чтобы происходящее на берегу не скрывали спины, выбрали место повыше - но, естественно, несколько поодаль.

- Ну вот, теперь мы на виду, - сказала Галя, увидев, что к ним направилась жена пастора-гагауза.

Она была Галина ровесница, русская. Замужем за гагаузом она оказалась не случайно: в адвентизме, как, впрочем, и во всех прочих деноминационных иерархиях, считалось, что "духовный" брак - это когда оба брачующихся вписаны в регистрационные книги церкви - жена пастора была, естественно, и дочерью пастора, а ее будущий муж, к моменту брака безродный руководитель церковной молодежи, хотел карьеру в церкви продолжить - стать пастором. Словом, обыкновенная, если не сказать стандартная, история.

Жена пастора, мельком поздоровавшись, заговорила характерной для нее взволнованной скороговоркой:

- Это так несправедливо, так несправедливо, что тебе отказали! Когда мы ушли, я так с мужем спорила, так спорила! Так тебя защищала!.. Но что я могла поделать?! Что на мужа нашло - до сих пор не понимаю. Он же не имел никакого права тебе отказывать! Да что там не имел! Сейчас вообще такое поветрие пришло - всех подряд крестят - даже зевак с берега, если кто захочет! У нас уже такое было. А тебе, тебе он почему-то отказал!..

Действительно, с того времени, как на высших должностях в "духовной" администрации российского адвентизма оказались американцы (в отделе кадров, включая не только подбор пасторов на высшие должности, но и отбор в семинарию - неугодных исключали; на высших должностях в издательстве, а главное, во всех финансовых структурах церкви), крестить в России и бывших союзных республиках стали даже из случайно подвернувшихся зрителей, в особенности тех, кто истеричней других этого требовал. Называлось это "действие Святого Духа". До появления американцев такого не было.

-Хорошая она женщина", - подумал П. про жену пастора. Всегда приятно встретить человека порядочного, - хотя бы в бытовом смысле слова.

- А я что говорю? - обрадовался П., еще теснее привлекая к себе Галю. - Не имел он права отказывать. Нарушение "Церковного руководства". А что, - П. кивнул в сторону Гали, - она на все вопросы по догматике смогла ответить?

- Она? Ответила! Да еще как! Я могу даже сказать, что за последние несколько лет она, наверное, лучше всех отвечала. И полнее. Да не наверное, а - точно. Лучше. И осмысленнее. Во всяком случае, я не помню, чтобы кто-нибудь на моей памяти вообще с ее ответами мог сравниться.

Жена пастора в церкви была очень деятельна - правда, преимущественно в рамках хора и хозяйственных вопросов. Мужу, в общем-то, подчинялась, хотя в средней адвентистской пасторской семье жена верховодит во всем. Есть даже такой анекдот среди студентов адвентистских семинарий: пастору предлагают новую должность, а он отвечает: пойду помолюсь, послушаю, что Бог мне скажет. Приходит домой и спрашивает жену: принимать предложение или нет, как скажешь?..

- Галя очень хорошо отвечала, - повторила жена пастора. - Но что я могла поделать?

- Моя школа, - принял картинную позу Ал. - Я курировал. Иначе, кроме как на "весьма и весьма отлично" и быть не могло.

- Любит он покрасоваться, - извиняясь за П., рассмеялась Галя. - От скромности он не умрет.

- Смотри, что говорит, - подхватил П. - Умереть - умру, но не от скромности. А смерти от чего ты бы мне пожелала?