Карен Монинг - Лихорадка теней

• Название: Лихорадка теней
• Автор: Карен Монинг
• Жанр: Любовно-фантастические романы

«Зло — совершенно иная сущность, Мак.

Зло — плохиш, который верит, что он и есть добро!»

Маккайла Лейн была еще ребенком, когда их с сестрой Алиной удочерили и навсегда выслали из Ирландии.

Двадцать лет спустя Алина мертва, а Мак возвращается в страну, которая их изгнала, чтобы найти убийцу сестры. После того, как она узнает, что происходит из рода, который был одновременно и одарен, и проклят, Мак окунается в секреты истории: древний конфликт между людьми и бессмертными, которые тайно живут среди нас тысячи лет.

Далее следует шокирующая цепь событий с разрушительными последствиями. И теперь Мак, стараясь справиться с печалью, продолжает свою миссию: найти и контролировать Синсар Даб — книгу темной запретной магии, написанную мифическим Темным Королем, в которой содержится сила создавать и разрушать миры.

В эпическом сражении между смертными и эльфами, преследователь стал преследуемым, Синсар Даб восстает против Мак и начинает пробивать смертельную брешь среди тех, кого она любит.

На кого она может рассчитывать? Кому доверять? Кто та женщина, которая ей все время снится? И более важно, кто такая сама Мак и какую судьбу она увидит в черно-багровых тонах древней карты Таро?

Из роскошного пентхауса Гроссмейстера в убогие глубины ночного клуба Невидимых, из полной эротики ложа ее любовника на внушающее ужас ложе Темного Короля, — путешествие заставит Мак столкнуться лицом к лицу с правдой об ее изгнании и сделать выбор, который может и спасти мир… и его разрушить.

Перевод:

Egoista, Milli, Tinka, Zhulana, Stellamarina, Kvitka_88, Lelya_feverrus, Toriya, Lady_Di, aileme, tiggra, Kukuku, dianmika, teplaya, Enara, chimeree, irina05, mikka, Vikulya, sagana, MacV, Barrons, Tehhy, fea31, azlesha, AngelinaFrost, Likassa, lissa09, SIMI, fantasiya, Pimochka, agniya, chipmonk, Elwie, alanka, Al_KedA, Catharin, Dekorf, desirous, puse4ka375, Svetyska, yulyakulyk, LenaT, zzuzel, 55, Persefona

---

— Ты в порядке?

— Что ты только что сказал?

— Я сказал: ты в порядке?

— Нет, что ты сказал до этого?

— Я сказал: Алину убила Дэни из-за Ровены, никогда не сомневайся в этом. Что-то не так? Ты бледная, как простыня.

Я растерянно покачала головой. Затем я дернулась и повернулась к окну. — О, нет! Синсар Дабх снова начала двигаться, и быстро.

— Она идет! — воскликнула Исла в тот же самый момент.

— Как долго? — потребовал Питер.

— Три минуты, может меньше. Она в машине, — сказала Исла.

Мне нужно было знать, что мы обе чувствуем ее в одном и том же районе. Нас двоих одновременно было бы сложнее обмануть. Будь я проклята, если то, что произошло в прошлый раз, когда мы пытались загнать ее в угол, снова произойдет.

— Где вы чувствуете ее?

— К северо-западу от города. Три мили максимум.

Я успокоилась. Именно там, я так же и чувствовала ее.

— Какая часть этого места лучше всего защищена? — спросила Исла Бэрронса.

Он посмотрел на нее. — Все.

— Каков план? — сказала я.

— Ты должна отдать амулет своей матери, — сказал Питер.

Я коснулась цепочки на своей шее и посмотрела на Бэрронса. Он сделал медленный вдох и открыл рот. В широком беззвучном рёве.

Я моргнула опять посмотрев. Он был спокоен и учтив как всегда.

— Это твой выбор, — сказал он. — Тебе решать.

Я чувствовала себя странно. Мак 1.0, бармен, взбалмошная и страстная поклонница солнца хотела бы пропустить все мимо ушей и перекинуть ответственность на кого-то другого. Почувствовать о себе заботу. Не быть той, кто беспокоится. Я больше не знала ту женщину. Мне нравилось принимать трудные решения и сражаться в хорошем бою. Приобретение ответственности больше не вызывало чувство непосильной ноши — она была скрытой важной частью моей жизни.

— МакКайла время истекает, — произнес мягко Питер. — Тебе не нужно больше бороться. Теперь мы здесь.

Я посмотрела на Ислу. Ее голубые глаза блестели непролитыми слезами.

— Послушай своего отца, — сказала она. — Ты никогда не будешь больше одинока, милая. Отдай мне амулет. Скинь свое бремя, и позволь мне нести его за тебя. Оно никогда не должно было стать твоим.

Я оглянулась на Бэрронса. Он смотрел на меня в ответ. Я знала. Он не будет подталкивать меня под руку.

Я оглянулась на происходящее еще раз. Я что шучу? Конечно же, Бэрронс стал бы подталкивать меня под руку. Он хотел заполучить заклинание разрушения, чтобы оборвать жизнь своего сына. Он охотился за ним почти все свое существование. Он должен был топать, спорить и реветь. Он никогда еще не был так близок к своей цели, только для того, чтобы отступить и дать мне возможность принять самостоятельное решение.

— Не делай этого, — рычал он. — Ты обещала.

— Синсар Дабх вошла в город, — просто сказала Исла. — Ты должна решиться.

Я тоже ее ощущала, спешащую к нам, как будто она знала, что стоит ей поторопиться, то может застать нас со спущенными штанами, а я не определилась и всех подставляла, моей неспособностью принять решение.

Я двинулась к Исле, пропуская цепочку сквозь пальцы. Как я могу признать, что не буду принимать участия в этой войне? Я готовилась к ней. Я была готова. Но здесь стоит она, говорит, что мне не нужно беспокоиться. Я не обрекаю мир на гибель, и мне не нужно его спасать. Что были другие, более подготовленные к этому моменту.

Это нереальное чувство вернулось. И что это за гул в ушах? Мне кажется, что я слышала рев Бэрронса, но каждый раз, когда я смотрела на него, он не произносил, ни слова. — Мне нужно заклинание из Книги, — сказала я.

— Как только она будет заперта, мы сможем получить все, что нужно. Питер знает Первый язык. Такой язык, твой отец и я встречали, работая над древними манускриптами.

Я смотрела на ее лицо, как на свое собственное, но более постаревшее, более мудрое, более зрелое. Я хотела это сказать, я должна была сделать это, хоть раз. Такого шанса у меня больше не будет. — Мама, — попробовала я слово на языке.

Дрожащая, сияющая улыбка изогнула ее губы. — Моя дорогая, любимая МакКайла, — воскликнула она.

Мне так хотелось коснуться ее, очутиться в ее объятиях, вдохнуть аромат моей матери и знать, что я ее. Я фокусируюсь на своей единственной памяти о ней, доселе глубоко похороненной. С огромным трудом сосредоточившись на ней, я удивляюсь, откуда оно появилось. Поверить не могу, что не забыла это за все прошедшие годы. Как мой детский мозг смог выцепить единственный кадр: Исла О’Коннор и Питер, смотрящие на нас со слезами на глазах. Они стояли у синего фургона и махали нам на прощание. Лил дождь и кто-то держал над моей коляской ярко-розовый зонтик с нарисованными на нем зелеными цветами, но холодный ветер разгонял под ним туман. Я молотила своими крохотными замерзшими кулачками и плакала, Исла тут же отстранилась от Питера, чтобы надежнее подоткнуть мне одеяльце.

— О милая, это было самое тяжелое для меня, оставить Вас в тот дождливый день и позволить Вам уйти! Когда я отдавала Вас, мне так отчаянно хотелось Вас обнять, чтобы Вы остались с нами навсегда!

— Я помню зонтик, — сказала я. — Думаю, что именно тогда мне и привилась любовь к розовому.

Она кивнула с горящими глазами.

— Он был ярко розовый с зелеными цветами.

Слезы жгли мои глаза. Я смотрела на нее в течение долгого времени, запоминая ее лицо.

Исла распахнула объятия.

— Моя доченька, моя прелестная маленькая девочка!

Сладостно-горькие эмоции затопили меня, когда я поддалась навстречу рукам моей матери. И как только они теплом и утешением сомкнулись на мне — я начала рыдать.

Она погладила меня по волосам и прошептала:

— Тише дорогая, все в порядке. Мы с отцом теперь здесь. Ни о чем не волнуйся. Все хорошо. Теперь мы снова вместе.

Я громче зарыдала. Потому что могла видеть правду. В такие моменты это причиняло много боли.

И в тоже время было слишком идеально.

Руки моей матери обнимали меня за шею. Она приятно пахла, как Алина — персиковыми свечами и духами Бьютифул.

И не было ни одного воспоминания об этой женщине.

Не было никакого синего фургона. Никакого розового зонтика. И вообще дождя в тот день.

Я вытащила копье из своей кобуры и втиснула его между нами.

Прямо в сердце Ислы О’Коннор.

Глава 47

Исла резко вздохнула от боли и одеревенела в моих руках, хватаясь за мою шею.

— Дорогая? — в мои глаза смотрели пустые, растерянные, голубые глаза Ислы.

— Ты тупая никчемная сука! — в мои глаза смотрели умные, взбешенные, с жестокой яростью голубые глаза Ровены.

— Как ты могла так поступить со мной? — плакала Исла.

— Если бы я убила тебя той ночью в пабе! — брызжа кровавой слюной, плевалась Ровена.

— МакКайла, моя дорогая, милая доченька, что же ты наделала?

— Охх, это ты во всем виновата! — бранилась Ровена. — Ты долбанная О’Коннор, никому не приносящая ничего, кроме проблем и неудачи!

Я чувствовала, как подгибались ее ноги, но чтобы не упасть, она хваталась за мои плечи. Она была упорной старой каргой.

Я содрогнулась. Получается, я никогда не разговаривала с Ислой. Все это время — это была Ровена, которой завладела Синсар Дабх. Но теперь она умирала, и способность Книги убедительно поддерживать иллюзию истощалась вместе с ней. Она мигала туда и обратно между иллюзией Ислы и реальностью Ровены.

— Ты убила мою сестру? — Я так резко встряхнула старуху, что из ее тугого пучка рассыпались волосы.

— Дэни убила твою сестру. А вы двое были всегда так милы друг с другом. О-о-о, я предполагаю, теперь ты так не считаешь! — закудахтала она.

Я использовала Глас: — Это ты заставила её это сделать?

Она корчилась, кривя рот. Пытаясь мне не отвечать. Она хотела, чтобы я страдала.

— Д-д-д-а-а-а! — слово с шипением вырвалось против ее воли. Я надеялась это больно.

— Ты использовала свой дар психологического принуждения, чтобы заставить ее?

Ее челюсти сжалась до хруста, и прищурились глаза. Я повторила вопрос, окна задребезжали от грохота многослойного принуждения.

— Д-д-д-а-а-а! Это было мое право. Неспроста мне были дарованы такие способности! И ум чтобы использовать их. Требуется наслоение многих тончайших команд, с точностью зная, где подтолкнуть. Никто другой не смог бы этого сделать, — она самодовольно взглянула на меня, гордясь собой.

Я скривилась и отвела глаза в сторону, пораженная ужасом.

И вот, в самом конце, всплыла вся правда об убийстве моей сестры. Наконец-то я узнала, что произошло с Алиной.

Когда она узнала, что Дэррок — Гроссмейстер, она звонила мне в слезах и оставила свое сообщение, в день своего убийства, но не это было причиной, как я думала. Если бы не Ровена, Алина была бы жива.

Я купила бы новый телефон, позвонила бы ей через пару дней, и она бы ответила. Наша жизнь продолжалась бы. Она и Дэррок, возможно, снова были бы вместе, и кто знает, чем бы это все обернулось? Ее сообщение ввело меня в заблуждение с самого начала, а она и понятия не имела, что эта старуха была ей врагом.