Джоанна Бак - Дочь Лебедя

• Название: Дочь Лебедя
• Автор: Джоанна Бак
• Издательство: Редакция международного журнала «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-7024-0190-5

Флоренс Эллис выросла в удивительно странной семье. Наверное, поэтому она так непохожа на других и так внутренне одинока. Главная ее привязанность в жизни — тетя Джулия, но и та внезапно погибает в автомобильной катастрофе. Наконец Флоренс встречает Его — единственного и неповторимого. Но опять как же непохожа их связь на нормальные отношения между мужчиной и женщиной!.. Прочитав этот увлекательный роман, вы, сопереживая героине, испытаете массу волнений, а также откроете шокирующую любого человека тайну ее рождения.

---

«Все кончено», — сказал мне внутренний голос.

Я встала, зная, что должна позвонить Феликсу. Помешать тому, чтобы все было кончено, как-то вернуть его. Я пыталась снова услышать его голос. Мне показалось, что что-то произошло на улице. Я услышала: «На улице». Я стянула свою хорошенькую рубашку, которая мне так и не пригодилась, и натянула джинсы. Мне не нужно было принимать ванну. Я и так слишком долго сидела в ванне вчера. Я сбежала по лестнице, повернула за угол, мимо кулинарии, потом налево, мимо булочной. Я прислушивалась. Мне следовало получить инструкции. «Здесь, — услышала я. — Прямо здесь!» Я посмотрела вниз и увидела под ногами серую поверхность асфальта. Я пыталась прочитать его, как телефонную книгу. Я даже прищурилась.

Немного подальше, по направлению к Рю де Гренель, я увидела на мостовой небольшой листок бумаги серо-зеленого цвета — квитанция междугородных переговоров с номером телефона. Я подняла ее, она была вся мокрая и мятая. Я посмотрела на семь цифр на ней, поняла, что это номер телефона Феликса и побежала к себе домой.

Дома я набрала номер. Это точно его телефон. Он должен ответить. Он обязан это сделать!

— Алло? — Мужской голос, голос взрослого мужчины, и более низкий. Это не был голос Феликса.

— Это Элиза, — сказала я. — Мне нужно поговорить с Феликсом.

— Никогда не слышал о таком, — ответил голос, и на другом конце провода повесили трубку. Я сидела на полу и держала в руке трубку телефона.

«Никогда не слышал о таком». Именно так в фильмах отвечали воры, когда вы говорили им имя их сообщника. Так отвечали члены Сопротивления, когда гестапо пыталось узнать у них имя какого-либо подпольщика и подтверждение их связи с ним. «Никогда не слышал о таком». Это словно доказательство того, что есть что скрывать. Обычный ответ был бы: «Кто?» или же «Вы ошиблись номером!»

Я начала было снова набирать номер, и положила трубку на место. Я подожду, пока этот мужчина уйдет на работу, и позвоню снова. На этот раз должен ответить Феликс.

Я спустилась в кафе, чтобы позавтракать. Может, увижу его на улице? Он может зайти в мое кафе, хотя я больше его здесь не видела после того первого утра. Если я буду медленно идти, возможно, он и появится.

В кафе было мало народу. Было еще без пятнадцати восемь. Чистый прилавок, как бывало по утрам. Вошла группа алжирских рабочих. Запах от них шел совершенно невыносимый. Резкий запах пота, смешанный с запахом мочи и камня. Резкая жестикуляция только усугубляла этот оскорбительный запах. Застарелая моча на брюках. Одежда, которую носят каждый день, почти никогда не переодеваясь. Это было весеннее утро, и было уже жарко. Запах свободно проникал в зал и смешивался со свежим маслянистым ароматом только что испеченных булочек и рогаликов, лежавших на пластиковом подносе недалеко от меня. Два педика пили чай в углу. На них были темные очки, так как для педиков это был слишком ранний час.

Я расплатилась и вышла на улицу. Было слишком рано, чтобы идти в студию. Мне не хотелось оставаться там наедине с Андре. Я приду попозже. У меня ломило тело — я плохо спала ночью в неудобной позе, но была готова возликовать, если бы услышала шаги Феликса.

Если я поднимусь наверх, может, он позвонит?!

Я прошла мимо своего подъезда и пошла дальше по улице. Было так странно сознавать, что это был его номер телефона. Но абсурдным было абсолютно все.

Я даже не могла до десяти позвонить Розе. Я нахожусь на улице, и мне некуда идти. Только не домой. Я пошла к дому отца. К дому!

Нгуен открыл мне дверь.

— Вы будете завтракать? — спросил он.

Я сказала «да» и попросила кофе. Он сказал, что Мишель принимает ванну, а отец пьет кофе в постели. Я прошла мимо Куроса в холле и провела рукой по его груди.

Я подошла к спальне отца и постучала по притворенной двери. В ногах его кровати тонкое смятое мохеровое покрывало. Все было так знакомо, и теперь казалось мне таким роскошным. Все сияло чистотой. «Геральд Трибюн» лежала раскрытая перед ним.

— Флоренс! — Он похлопал по постели и автоматически подвинулся к краю.

Я села рядом с ним. От него еще веяло сном. На столике рядом ваза с цветами. У него была расстегнута пижамная клетчатая куртка ярко-синего цвета. Пуговицы на ней были пластиковые, сероватого цвета, круглые и очень блестящие.

— Мне не нравятся твои пуговицы, — заметила я. Он прищурился.

— Ты права. Эта пижамная пара из Лондона. Они совсем некрасивые, правда? Я должен сказать Нгуену, чтобы он поменял мне пуговицы. Перламутровые? Как ты думаешь?

— Обычные белые пластиковые. Матовые, и чтобы ободок был слегка приподнят, ты понимаешь меня? — спросила я.

— Как на куртках рабочих, понимаю. В чем дело, Флоренс?

— Я вышла на улицу, и было еще рано идти на работу, и я подумала, что было бы хорошо зайти повидать тебя. Ты рад, что я здесь, не так ли?

— Да, конечно! Тебе нужны деньги?

— Нет. Я просто хотела повидать тебя. У тебя все в порядке?

— Более или менее. Так в чем же дело, дорогая?

Я вздохнула. Если бы я могла все рассказать ему. Я могла бы рассказать Джулии.

— Отец, я влюбилась!

— Наконец-то, — сказал он и отложил газету. — Мы его знаем?

— Конечно, нет.

— Ну и кто же этот молодой человек, где он живет, чем занимается, сколько зарабатывает, что ему светит в будущем, кто его родители и так далее. Мне нужно быть внимательным отцом.

— Я не сказала, что собираюсь за него замуж. Я влюбилась. Ты знаешь, что это разные вещи.

— Гетеросексуальная связь, — продолжал он, — существует на земле для продолжения рода человеческого. Гораздо легче производить людей, если у вас существует частная компания, организованная именно с этой целью. Название этой компании — «Брак». Если ты влюблена, это значит, что твоя ДНК волнуется из-за его ДНК, и вы сможете произвести хороших детей. Вот в чем тут дело. Если вы влюблены, вам нужно выходить замуж или жениться.

— Как ты можешь быть таким старомодным?

— Ошибаешься, я — реалист.

— А как насчет связей, у тебя же они были. Что ты на это скажешь?

— Связи возникают, когда вы решаете больше не иметь детей. Любовные связи возникают тогда, когда самая главная задача уже выполнена.

— Что же было главной задачей у тебя?

— Ты!

Я приняла все на свой счет и была польщена.

— Я?

— Да, я подарил тебе жизнь и выполнил задачу воспроизводства. Ты не понимаешь, как это важно. Если ты любишь кого-то, если по-настоящему любишь, то всегда хочешь ребенка от этого человека. Это единственная цель любви. Это любовь! Остальное — это связи. Если ты влюблена, у тебя должен быть ребенок.

— Ну-у, у меня еще все впереди. Дети — это для обычных девушек. У меня будут дети, но позже.

Я подумала о Феликсе. Я могу вернуться сюда через два месяца, с полненьким животиком, и сказать: «Папочка, я тебя послушалась».

— Нет, тебе нужно сделать это сейчас. Тогда, когда тебе будет тридцать пять, у тебя будет ребенок-подросток, и ты будешь молодой мамашей. Кроме того, ребенок будет сильным и здоровым и будет долго жить.

— Продолжай, мне нравится, как ты говоришь, — попросила я.

— Тебе нравится секс? — спросил он вдруг, не отводя взгляда от газеты. Как он может это спрашивать, когда я лежу в постели рядом с ним?

— Конечно, мне нравится заниматься сексом, — сказала я, чувствуя себя храброй и немного похолодев.

— Это приманка. Приятное занятие, чтобы люди занимались воспроизводством себе подобных. Это как подопытные мыши — вы даете им награду, и они будут делать все, что вы от них потребуете, чтобы получить ее еще и еще. Очень просто. Это придумал Бог! Единственно, чего он хотел, — это заселить планету.

— Я не знала, что ты веришь в Бога!

— Может, я в него и не верю, но я внимательно прислушиваюсь к нему.

Желтая полоска блестела на ковре, на розовом бархатном кресле, где лежал клетчатый халат отца. Мне бы хотелось подарить Феликсу такой халат, и еще рубашку, часы, запонки, кольцо.

«Может, я смогу это сделать, у меня же есть еще время», — подумала я.

Отец внимательно посмотрел на меня.

— Кто-то все планирует. Мы можем назвать его — Бог.

— Ну а как насчет любви?

— Любовь может быть тут или там, чтобы делать детей и мечтать. Когда вы произведете свое потомство, вы можете начать мечтать.

— Но мечты должны куда-нибудь вести, разве я не права?

— Мечты просто существуют. Они выражают самое себя. Идеал того, что может быть. Но ты знаешь, что он становится грубой имитацией в повседневной жизни?! Начни вместе жить с мужчиной, в которого влюблена, и ты через некоторое время будешь видеть у него на подбородке засохший желток, и от него будет нести луком.

— Но это же ужасно!

— Поэтому ты должна рожать детей. От них идет что-то такое… что ты не будешь обращать внимания на засохший желток на подбородке твоего мужа…