Игорь Федорцов - Поводок для пилигрима

• Название: Поводок для пилигрима
• Автор: Игорь Федорцов
• Жанр: Фэнтези

---

Она отважно ступила на мост, соединяющий обе башни. Я глянул вниз. Метров сорок. На площади, на подступах к дворцу творилась какая то суета. Слишком много движения для такого времени.

В пыли и запустении валялись сотни книг, десятки бутылей, реторты и тряпки. Пытаюсь высмотреть в творящемся бедламе плащаницу. Взгляд мой на секунду задержался на стене. У входа торчал рычаг разведения моста. Мегер не любил когда ему мешали.

Мы стояли близко-близко. Так близко, что наше дыхание могло перейти в поцелуй. Я взял её руку в свою. Легонько, почти нежно. Пальцы Лидии горячи. Смотрим друг другу в глаза. Но что она увидит в моих, за пеленой лжи и что увижу я в глубине презрительного безразличия? Мы оба стоим на границе, за которую не шагнем. Не потому что не можем, а потому что наши желания далеки от этого. Это просто дань правилам.

"Не трогать руками," — приказал я себе. Хотя руки так и чесались тиснуть за что-нибудь. Безусловный рефлекс. Весь организм против, руки — за!

Миг это много или мало? Наверное много. Успеваешь забыть кем ты был в начале мизерного (или все таки нет?) отрезка времени.

Наше противостояние закончилось. В уголках её губ презрительная складка. Я проиграл. Проиграл, поскольку не мог выиграть ни при каких условиях. Ни пытаясь, сблизится, ни как теперь, отстранившись. Ди Гошен достаточно того, что нашелся мужик которого она может, укусить." Не я, так другой. Попался Лех фон Вирхофф.

Из всего этого вытекало, следующей встречи не добиться, даже броди я по городу как горьковский Данко, с разверзнутой грудью и пылающим от любви сердцем в кулаке.

Ди Гошен перешла мост и стала ожидать меня.

Еще раз бегло огляделся. У меня не больше минуты. Но как в этой свалке углядишь кусок старой ветоши? Растягивая время, поднял с пола увесистый том, сдул с него пыль…

— Прогуливаешься со своим хахалем! — провизжал злой голос.

— Грегор!? — удивилась графиня.

Я резко обернулся. На той стороне прибывали вооруженные люди, серьезные мужи с колюще-режущим инструментом. Не раздумывая рванул рычаг. Не имело смысла сейчас объясняться с возбужденным мужиком, размахивающим палашом и чью спину прикрывали мощные гвардейцы.

Клацая механизмом, мост плавно втянулся в башню. Я заклинил шестерни поднятым гроссбухом. Поздравьте! Сеньор искатель самолично захлопнул за собой дверь ловушки.

5

Я опять сидел в каталажке! Кому скажи, обхохочется! Нет, серьезно! Не проходит и трех декад, что бы не отметился отсидкой! Впору начинать жить по понятиям и делать наколки. За каждую ходку по одной. Лектур, Ожен и теперь еще Акхарам.

Глянул с балкона башни. Пятнадцатью метрами ниже, на крепостной стене, двое стражников, допивали бутылку. Пили по очереди, степенно, растягивая удовольствие. Оно понятно гонца не зашлешь, сам не сходишь ˗ шкуру спустят. Поскольку охраняли они не кого попало, а оскорбителя графских достоинств. То есть меня. Я без всякой злобы запустил в стражников огрызок яблока. Обглоданный продукт не проявил чудеса баллистики и шлепнулся мимо. Жалко. Взбодрить бы ребяток. Неровен час попадутся. Поодаль от них еще один из стражи, недомерок с алебардой, прислонившись спиной к стене, спал. Счастливую дрему ему прервал сержант, зверского вида тип, хватанувший соню в ухо. Исхитрившись не упасть, служивый вытянулся во фрунт. Сержант одобрительно похлопал подчиненного по плечу и прошествовал дальше. Стало интересно, как выкрутятся выпивохи, если даже мне видно они весьма не трезвы. Стражники не стали прятать бутылку и делать невинные глаза. Протерев полой куртки кружку, щедро налили в неё вина. Уважительно подали сержанту. Тот принял подношение. Выпил красиво. Плавно, без рывков, оттопырив мизинец. Подобное мастерство не стыдно преподавать в школах и курсах повышения армейской квалификации, а слушателям за освоение дисциплины присуждать внеочередные звания и добавлять должностные оклады.

Взор мой оторвавшись от стражи пробежал по далям дальним. Ведь знал, предчувствовал, свяжешься с жрицами, хватишь лиха. В прочем, все получилось согласно закона человеческой эволюции. Один раз не на ту гражданочку ногу забросишь ˗ мучайся всю оставшуюся жизнь. Это я про Эйжу.

Отсюда ситуация. Наихреновейшая. Не жди меня мама, хорошего сына.* Даже не будь стражи путь в низ отпадал по причине отсутствия веревки. Умудрись я распустить свои одежки на полосы и надставь канат обрывком сплетенным из собственных волос с головы, груди и иных мест — коротковато будет. Подвиг Икара тоже проблематичен. Хоть башня основательно загажена голубями, но из стаи сизарей ангельские крылья не соорудишь.

Куранты пробили Декту.

— Как поживаешь дон искуситель? С голода еще не подох? — задорно спросил Гошен.

Граф тщедушен, сутул, почти горбат, и невзрачен. Широкий с золотом ремень должен подчеркнуть не богатырскую грудь. В руках надушенный платочек, которым он постоянно обмахивается. Смотрит не на собеседника, а куда-то за спину. Плюс ко всему щека дергается в тике.

Удивительно! Дурак дураком, а выбился в люди. Его Лидия выперла из дома так он доскочил до тестя, тот подвязал к делу своего брата, дье Феера. Вдвоем они сумели так сказать проникнуть в Акхарам и теперь вовсю хозяйничали. Дядя как старший в фамилии, а граф как глава семьи. И вот этот глава семьи всякую свободную минуту припирался на свиданку со мной. Ладно бы жрачку, вести с полей, письма передавал или посылку перекинул. Лез со всякими дурными разговорами.

Пришлось отвлечься от грустных мыслей о побеге.

˗ Рано. Приходи через две декады, ˗ отвечаю недоброму гостю.

— Сознайся, силой донью Лидию склонял к измене? ˗ вопрос адюльтера волновал Гошена более всего.

Он словно при жизни супругу канонизировать решил. Либо добившись от меня признаний в прелюбодеянии, придушить и затем канонизировать. Лидия, покровительница всех рогоносцев! Не по заслугам почет!

— Силой? ˗ удивляюсь я. ˗ Ты наивный? Разве с женщинами можно силой? Оружие любит смазку, а баба ласку!

— Ласку говоришь? ˗ граф аж через перила перегнулся, рискуя свалится. Может Карлсона из себя возомнил? Тогда счастливого полета!

— Ласку-ласку, ˗ подтверждаю я. ˗ Если не запомнишь, приходи, повторю.

— Ах ты! Да я… — и прочие частицы и местоимения речи со слюной вместе.

Гошен в гневе развернулся и стремительно убежал. Обедать, наверное. Я посмотрел на корзинку, которую захватил с собой. Там сиротливо лежали два яблока и персик. Персик как продукт скоропортящийся съел. Кишки немного притихли. Глянул на голубей. Цып! Цып! Цып! Обошел башню по балкону в пятый или в шестой раз. Но сколько не гляди, облака не сложишь в волшебный мост. Да и облаков тут не бывает. Зато обзор замечательный…

…Пекарь, прощаясь, махал рукой жене. Бедняжка махала в ответ и вытирала платочком слезы, а сосед пекаря уже преодолел забор и расстегнул на штанах все пуговицы и пряжки.

У черного входа шустро разгружают крытый фургон. Аккуратные ящики живой струйкой утекают в амбар. Стоявший, на атасе" инвалид — левая нога поджата, костыль в правой подмышке — бдел во все глаза, но плохо. Два ухаря лет двенадцати выволокли один из ящиков через слуховое окно на крышу и спокойно его унесли.

Веселые, никакущие парни не могли попасть в улицу. Им мешали углы, прохожие, повозки, но больше всего путавшаяся под ногами их собственная тень. Наконец они нашли выход и дружно скакнули, желая прыжком преодолеть препятствие. Мировой рекорд не покорился. Тень оказалась не досягаемой. Троица повалилась оземь.

В школярне перемена и во дворе творилось нечто. Ледовое побоище — летний вариант.

Две шлюхи заигрывали и тянули пухленького, нарядненького, маменькиного сынка в подворотню. Третья, выдрав штакетину, караулила сладострастника, гарантируя ему незабываемый оргазм по темени.

На крыше дома играл скрипач. Маэстро произвел неизгладимое впечатление. Как подтверждение ˗ поклонники. Один с охотничьим луком, второй с булыжиной из мостовой.

Дородная тетка тащила упиравшегося пацаненка через шаг награждая его затрещинами. Навстречу ей выбежала мать и вырвала сынка из лап истязательницы. Обе в голос заговорили, замахали руками. Выслушав, что ей толкуют, мать незамедлительно принялась охаживать мальца. Тот вился ужом, взбрыкивал и плясал, уворачиваясь от хворостины. На базар-вокзал из дома появился мужчина и силой освободил несчастного. Мать, вытирая слезы, поведал отцу о деяниях наследника. Отцовская рука оказалась тяжелой. Пацана замотало из стороны в сторону. Из окон домов высунулись любопытствующие жильцы. На шум воспитательной работы приковылял древний дед. Он заслонил впалой грудью внучка и отпихнул сынка. Папаша, брызжа слюной и тыча пальцем, поведал дедушке о геройствах младшего поколения. Клюка старика взмыла вверх, что казацкая шашка. Пацан выгнулся в колесо, но изловчившись, вырвался от деда. Отбежав шагов десять что-то крикнул приведшей его тетки, та в ужасе отступила назад, показал язык матери и дальновидно пропустив отца, звезданул кизяком в дедулю. После чего благоразумно удрал…