Наталия Андреева - Когда падают листья...

• Название: Когда падают листья...
• Автор: Наталия Андреева
• Жанр: Фэнтези

Неспешными багряными мазками ложатся краски Осени на полотно Мира. Но хитрит коварная хозяйка листопадов, перекраивает холст, вплетая новые, отчаянно кричащие цвета. И не под силу никому заставить Осень остановиться и поглядеть сквозь холодные реки на своих подопечных: ни угрюмым Путникам, ни ищущим Странникам, так же, как не под силу даже самым великим чаровникам обратить время вспять. Проклятие набирает силу, тая опасность в оборванных страницах для всех чаровников. Сможет ли один человек пройти сквозь горькие туманы, тающие грустью на лице? Сможет ли найти ответы на двуликие вопросы Госпожи Осени? Сможет ли победить сестру Красочной — саму Смерть?.. Ведь, в сущности, все предначертанное становится кристально ясным и чистым, когда падают листья…

---

Его вывели на верхние этажи, и резкий свет ударил по глазам, да так, что некоторое время Дарен вообще ничего не видел. Он старался запомнить дорогу, но перед глазами все плыло, и все повороты раздваивались, а лестницы никак не кончались. В конце концов, войник окончательно запутался и с немалой долей прекратил попытки сосчитать двери или окна. Поэтому, когда он предстал (хотя, скорее, повис) перед дверью начальника тайной полиции Его Высочества Лексана, он почти действительно смирился со своим положением. Ключевым словом здесь было это маленькое "почти". Дару вовсе не хотелось умирать, поэтому, какая бы информация не понадобилась от него лично его высочеству, придется выдавать ее порционно, чтобы дать тому на размышление время, в течение которого можно было попробовать организовать собственный побег.

Когда в ответ на вежливый стук из-за двери раздалось спокойное: "войдите", Дарена буквально впихнули за дверь, уже не особо заботясь о том, в состоянии ли заключенный стоять на ногах или нет.

Ругаясь и держась за так кстати подвернувшийся стол, Дар кое-как встал и посмотрел на что-то пишущее его высочество. У Лексана были короткие темно-русые волосы, тонкие губы и не очень красивый нос, сильно выдающийся вперед. Он, наконец, поднял взгляд на прибывших, и с легким недовольством сказал, даже не глядя на тех, кому, собственно это говорилось:

— Родрит, Влас, вам кто-то давал полномочия наносить телесные повреждения моим заключенным?

Стражники вытянулись по стойке и отрапортовали, что, мол: "Нет, ваше высочество, никто таких полномочий не давал".

— Тогда попрошу вас впредь не повторять такого, — он кивнул на войника, из последних сил держащегося за край стола, — если, конечно, вы планируете остаться на службе.

Влас и Родрит поспешили заверить начальство, что больше, конечно же, таких недоразумений не повторится, и начальство, сделав вид, что поверило, отпустило нерадивых служащих.

Как только дверь за ними закрылась, его высочество Лексан перевел свои серые ледяные глаза на Дарена.

— Что же вы стоите? Присаживайтесь, — он кивнул на кресло, стоящее напротив его громоздкого стола.

В кабинете начальника Тайной полиции вообще все было слишком громоздко: огромный громоздкий шкаф из редких сортов дерева, огромное окно, занавешенное длинными серыми занавесками, огромные кресла, высокий потолок… Тактический прием для подсознательного запугивания товарищей подозреваемых и заключенных?

"Ты — букашка, — всем своим видом говорил кабинет его высочества, — захочу — и от тебя мокрого места не останется".

И войнику почему-то совсем не хотелось спорить.

Он с большим облегчением опустился в кресло и внимательно посмотрел на Лексана из под нахмуренных бровей.

— Дарен, если не ошибаюсь? — его высочество продолжил строчить что-то на очередном листочке.

Строчки у него выходили все как на подбор: ровные, витиеватые и аккуратные.

— Не ошибаетесь.

Начальник Тайной полиции немного помолчал, а потом, отложив карандаш, заметил:

— Вы неважно выглядите, Дарен. Воды?

— Не откажусь, — так же хмуро отозвался тот: вежливость его высочества вовсе не значила того, что через десять волн от него, Дара, не останется что-то кроме костей.

Лексан молча встал, спокойно повернулся спиной к войнику, достал из шкафа стакан и, так же молча плеснув в него воды, подал Дарену:

— Пожалуйста.

— Спасибо, — поблагодарил войник и, осушив стакан, поинтересовался: — Вы, ваше высочество, не боитесь вот так вот открывать спину?

— А должен? — не отреагировав на шпильку, с холодным спокойствием отозвался Лексан, после чего, не дожидаясь ответа, продолжил: — по-моему, Вы сейчас немного не в форме, чтобы наносить кому-либо телесные повреждения.

"Уделал, — признался сам себе Дар, — и кто меня за язык тянул?".

— Если Вы не возражаете, перейдем к делу. — Ненаследный краллевич снова сел, сцепил руки в замок и прямо посмотрел на войника. — Насколько я понял, главная причина того, что за вами охотится чуть ли не полконтинента, в том числе и мой отец, вот в этой вещице?

На стол, звякнув, опустилась цепочка, на которой сверкал зеленым Анродов артефакт.

— Вы поразительно догадливы, ваше высочество. — Дарен покосился на камень и весь подобрался: просто так он его не получит.

— Замечательно, — кивнул Лексан, упорно не замечающий подколок, — что же вы собирались сделать с амулетом?

Дарен оскалился:

— Уничтожить.

"Что, сейчас кивнешь и пошлешь меня к палачу?"

— Вы знаете, как это сделать? — невозмутимо отозвался его высочество, будто только и ждавший этого ответа.

— Нет. Это я надеялся узнать в библиотеке вашего батюшки.

— Боюсь, там вы не найдете никакой интересующей вас информации. Но мы отвлеклись. Скажите, ваши попутчики… Они преследуют те же цели?

Войник хотел было съязвить, но помимо воли, у него вырвалось:

— Да.

— Я думаю, у вас нет причин лгать мне. Хорошо. А что вы скажете вот на это?

Перед Дареном лег листок, мелко исписанный рунами Аршена.

— Я плохо владею Аршеном.

— Вашего умения должно хватить, — сдержанно улыбнулся Лексан.

Дар послушно вгляделся в строки: ""…и когда очнется ото сна сын…, и поведет за собой… — маленькую, но верную, и встретит ту, что заклята узами долга, и понесет ее Бремя, став с ним одним целым, и забудет…, сберегая в руках… Судеб; и когда возвысится он над всеми Странниками и Путниками, но станет ниже любого… бродяги, когда придет в… дом, гордо подняв голову и преодолев вечный покой Осени, когда станет он с нею одним единым…"

— А дальше? — Дарен отложил листок.

— Увы, конец пророчества потерян.

— Так это пророчество? — уточнил войник.

— Именно. И у меня есть все основания полагать, что оно напрямую касается вас.

— Что же это за основания?

— Я бы предпочел не разглашать их. И, Дарен, вы уж извините, но допрос здесь веду я.

Ненаследный краллевич Заросии помолчал, буравя Дара глазами, а потом, едва заметно усмехнувшись, снова спросил:

— Скажите, что вы знаете об этом артефакте?

На цепочке маятником закачался зеленый камень. Тик-так, тик-так, время утекает сквозь пальцы и остается в прошлом…

— Мало чего.

— И все же?..

— Он судьбы меняет, — буркнул войник и, не удержавшись, съязвил: — что, ваше высочество, мечты о несбывшейся власти до сих пор не дают Вам покоя?

Трагедию семьи Блуда в свое время передавали из уст в уста: как так, первый наследник — и чаровник! А кто ж чаровнику престол отдаст в здравом уме? Вот батя-кралль и "принял меры": сослал уже нелюбимого сына в провинции, близлежащие с Шатрой, на попечение дальних родственников, да и забыл о нем. А сыночек, в семь лет получивший силу, подумал крепко и сделал для себя выводы. Да и воспитание у старого графа ар-Данна было такое, что молоденький Лексан быстро усвоил несколько жизненных принципов, через которые старался по возможности не переступать. В чем смысл жизни? Так это легко — в самой жизни. А из этого уже и следует все остальное.

Потом мальчик вырос, вернулся ко двору и быстро продвинулся по служебной лестнице, но принципы свои не забросил. А татуировка над виском… Что ж, мало кто знает, что она значит. Да и не так заметно под волосами. Наставник будет молчать, а остальное… Впрочем, неважно.

Лексан сразу же, как только узнал об артефакте, стал собирать информацию по нему, и спустя пять лет мог с гордостью заявить, что в черной безликой папочке в сейфе лежит почти все возможное, что удалось собрать. И, после тщательного изучения, его высочество пришел к выводу, что никогда, ни при каких условиях этот артефакт не должен попасть в руки его папеньки или братьев с их загребущими ручонками. С сестрами-то легче — дуры дурами, им под нос подсунь, не сложат два и два…

— Вы ошибаетесь, Дарен, — отвлекся от своих невеселых размышлений начальник Тайной полиции, — власти у меня и так хватает, тем более, что мне… не положено.

— В смысле? — обнаглел Дар.

— На чаровников эта штучка не действует, — невозмутимо пояснил Лексан, вытащил сигарету, закурил и продолжил: — Дарен, подумайте сами. Ваша подруга, она ведь тоже не обижена кошачьей Силой. Если бы она могла воспользоваться артефактом, она бы сделала это.

— Вы снова ошибаетесь, ваше высочество.

— Отчего же?

— Она… не такая, как вы.

— С чего вы взяли, что я не такой, как она? — насмешливо улыбнулся принц (даже глаза потеплели) и приподнял волосы с виска.

Дар с немалым удивлением узрел Феникса. Не Змея. Естественно, ему тут же стало жутко любопытно, почему один из самых влиятельных в государстве людей принял именно эту Школу, когда все, по логике вещей, должно было быть наоборот.

— Вижу, вам интересно, почему меня привлекла именно эта Школа, — отгадал его мысли Лексан.