Наталия Андреева - Когда падают листья...

• Название: Когда падают листья...
• Автор: Наталия Андреева
• Жанр: Фэнтези

Неспешными багряными мазками ложатся краски Осени на полотно Мира. Но хитрит коварная хозяйка листопадов, перекраивает холст, вплетая новые, отчаянно кричащие цвета. И не под силу никому заставить Осень остановиться и поглядеть сквозь холодные реки на своих подопечных: ни угрюмым Путникам, ни ищущим Странникам, так же, как не под силу даже самым великим чаровникам обратить время вспять. Проклятие набирает силу, тая опасность в оборванных страницах для всех чаровников. Сможет ли один человек пройти сквозь горькие туманы, тающие грустью на лице? Сможет ли найти ответы на двуликие вопросы Госпожи Осени? Сможет ли победить сестру Красочной — саму Смерть?.. Ведь, в сущности, все предначертанное становится кристально ясным и чистым, когда падают листья…

---

— Хорошо, не буду.

Хотя хотелось ему обратного: схватить ее в охапку, чтобы убедиться, что это не очередная галлюцинация, и держать так, пока все не образуется.

"Сразу видно, что ты не реален, — угрюмо оборвал сам себя Дар, — потому что тебе настоящему и в голову бы такое не пришло, даже в Здронне".

— Поспеши, — поторопила его Веля откуда-то из-за поворота, — выход совсем рядом, я его уже вижу.

Войник нагнал девушку и пошел рядом: он пока никакого выхода не видел. Молчать почему-то очень не хотелось, Дарен и не стал долго бороться с собой, усмехнувшись:

— Нам потом не будет стыдно за все это?

— Мне — может быть, — уклончиво ответила Велимира, — а тебе — точно нет.

— Откуда ты знаешь?

"Вот и молись теперь, чтобы она всерьез не слышала твоих мыслей…" — подумал Дар, в который раз ловя себя на крамольных мыслях: обнять, потом, может быть поцеловать, и…

Что "и" — додумать войник не успел, прерванный ответом девушки:

— Ты ничего не запомнишь.

"Э, нет, — вознегодовал внутренний голос, — так нечестно!"

Почему — нечестно, Дарен так и не понял, но навязчивые мысли никак не желали покидать его.

— Не смотри на меня так! — в конце концов возмутилась Велимира.

— Как — так? — уточнил Дар, поспешно отворачиваясь.

— Как будто у тебя женщины сто лет не было… — проворчала девушка и продолжила: — поверь, я не лучшая кандидатура.

— Почему? — вырвалось у войника.

— Потому что. Держи себя под контролем.

"Сказала, как отрезала, — ухмыльнулся нахальный внутренний голос, — и ведь девчонка не далека от истины. Когда ты в последний раз заходил в бардель?".

"Заткнись", — "дружелюбно" посоветовал ему Дарен.

Голос послушно последовал его совету.

Сколько времени они шли в молчании по каменному тоннелю, никто не знал, но в конце концов путники уперлись в тупик.

— Вот, выход, — Веля указала на каменную стену.

Дар подошел поближе, но камень от этого прозрачней не стал.

— Это — выход? — уточнил он.

— Да, — неуверенно отозвалась девушка и осторожно поинтересовалась: — а как ты это видишь?

— Как стену. Это плохо?

— Не очень хорошо.

От паузы повеяло холодом и войник спросил:

— И что мне делать?

Веля задумчиво рассматривала выход на цветущую полянку.

— Попробуй ее разбить…

— Головой? — с сарказмом отозвался Дарен.

— Зачем? — искренне удивилась девушка, — возьми кувалду. Стена не должна быть толстой.

Кувалда валялась прямо под ногами, но войник готов был дать руку на отсечение, что пылинку назад ее здесь не было!

— Как ты это делаешь?

— Не знаю. Само получается. Когда мне что-то нужно, оно, как правило, здесь возникает.

— А Яра ты как вытаскивала? — поинтересовался Дар, принимаясь за дело.

— Плохо помню, было очень больно, — тихо отозвалась Велимира, стараясь на него не смотреть, — мы карабкались по почти отвесной стене, он срывался три раза. Было очень тяжело, я вообще не могла ни о чем думать, руки в кровь ободрала, хоть это там и видимость… вообще от этой привычки надо избавляться, мне просто нужно больше практики.

— То есть, когда ты лечишь, ты ходишь куда-то за душами?

Веля ответила нехотя:

— Если человек на пороге Моарты — то да.

— И часто приходилось?

Она долго молчала, и войник уже смирился, что не получит ответа на свой вопрос, но тут девушка тихо сказала:

— Ты — третий.

Она не стала уточнять, что в самый первый раз человек умер, так и не успев дойти до выхода.

Дарен еще раз ударил по стене, после чего, наконец, показался просвет. Он хмыкнул и принялся за дело с удвоенной интенсивностью.

— Не боишься?

— Боюсь, — вздохнула девушка, — а что делать?

— Будто бы у тебя не было выбора.

— Выбор всегда есть. Просто вариант разделить чужую боль не всегда оказывается самым худшим.

Наконец, стена развалилась. Просвет стал размером в человеческий рост.

— Идем? — предложил Дарен.

— Ты первый.

Он шагнул…

И тут же очнулся на полу вонючей темной камеры, в которой лежал. Все тело болело, будто бы его качественно избили. Войник приоткрыл глаза, увидев над собой ненормально встревоженное лицо Яромира: тот что-то говорил, но все звуки сливались в один. Не успел Дар как следует обдумать эту мысль, как его вырвало — и стало совсем хреново.

Где-то рядом тихо застонала, а потом попросила воды Веля. После чего Дарену все-таки стало стыдно. И как он мог себя так по-дурацки вести? Как мальчишка, право слово… Он чуть приподнялся.

— Там еще осталась вода? — слова царапали глотку, как гвозди.

— Да, немного, — так же хрипло отозвалась Велимира и подала ему кружку: руки у нее дрожали.

— Спасибо.

Дар одним мощным глотком осушил кружку, после чего откинулся обратно на пол (благо тот был холодный) и выразил общий настрой одним словом:

— Вот дерьмо.

Яромир, в это время о чем-то переговаривающийся с Велей, повернул к нему голову и сочувственно спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

— Как человек, чудом выживший после отравления, — вяло ответил войник, — пояснения нужны?

— Оставь при себе. Ты что-нибудь помнишь?

— Помню, — вздохнул Дарен и прризнался уже тише: — все помню.

— Все? — уточнила девушка.

— Все, — с очередным вздохом признался войник.

Велимира как-то сразу погрустнела и прижалась спиной к стене, обхватив руками поджатые коленки. Яр хотел было спросить, что у них там произошло, даже рот открыл, но Дарен начал первым, по-прежнему не открывая глаз:

— Мы с тобой разговор не закончили.

Рот пришлось в спешном порядке захлопывать.

— Я помню, — отозвалась девушка и, помолчав, спросила: — для тебя это так важно?

— Можно сказать и так, — согласился Дар, понимая, что если его догадки окажутся верны, то он окажется в неоплатном долгу у этой маленькой чаровницы.

Веля вздохнула:

— Хорошо. Что ты хочешь узнать?

— Ты сказала: "не всегда вариант разделить с кем-то чужую боль оказывается худшим". Нет, молчи, мне не важен лучший вариант. Скажи лучше, в чем отличие чаровников друг от друга?

— Я знала, что ты догадаешься, — уныло сказала девушка, ковыряя мысом уже сбитого сапожка пол, — слушай…

Яромир со Жданом переглянулись и подсели поближе.

— Я, и такие, как я, используем себя, сила идет отсюда, — Веля указала в низ живота и пояснила: — я так это чувствую. А другие… другие используют…. Ну как это объяснить? Внешние источники? Людей, животных, они учатся брать энергию из других.

— А другим от этого плохо не бывает?

Веля угрюмо пнула камешек под ногой и коротко и глухо ответила:

— Бывает. Если мы лечим — мы делим боль пополам и часть забираем себе, а если они…

— Так вот в чем дело, — задумчиво проговорил Яр, не дослушав, — а думал, зачем этому придурку делать новые надрезы… Совмещал, сволочь, приятное с полезным.

Ждана передернуло.

— Какие надрезы?

Шатренец пояснил:

— Те самые, которыми я был весь разукрашен, когда вы меня вытащили. Он заживлял одни и тут же чиркал ножичком в другом месте.

— Садисты хреновы, — пробормотал парень.

— А, по-твоему, приятней все пропускать через себя? — иронично уточнил Дарен.

— Уж лучше так, по крайней мере, совесть чиста.

Яромир поглядел на Велю и сказал:

— Совесть — понятие растяжимое. Наверняка, можно не только людей мучить, но и животных, которых не так жалко. А наша Веля слишком чувствительна даже для этого. Я ведь прав?

— Да, прав. Только…

Она запнулась, но было поздно: шатренец уже насторожился.

— Только?

Послышался очередной вздох.

— Только с людьми удобнее. Сподручнее.

— Понятное дело. Задницы надрывать мало кому хочется, вот этих других — как их там? — и больше…

— Адептов школы Змея, — ответила девушка и пояснила: — есть школа Змея и школа Феникса.

— Символичные названия, — хмыкнул шатренец, — ну, теперь, по крайней мере, все встало на свои места. Ведь именно поэтому в истории не было чародейских войн между этими вашими школами? Из-за принципиального различия в источниках Дара?

Велимира кивнула.

Все немного помолчали, а потом Ждан растерянно высказался:

— Одного не понимаю: если ты, Веля, можешь вытаскивать людей из лап самой Моарты, то почему же во время войны гибло так много народу?

— А действительно, почему? — прищурился шатренец, — я понимаю, что на адептов Школы Змея не нашлось бы столько крыс и хомячков. Почему Фениксы так мало помогали? Неужто испугались боли?

— Глупости говоришь, — фыркнула девушка и снова погрустнела: — ты слышал легенду о том, что все кошки — бывшие чаровники?

Яр поднял брови, хотя в темноте вряд ли это кто заметил, и произнес: