Герберт Норман - Становление капиталистической Японии

• Название: Становление капиталистической Японии
• Автор: Герберт Норман
• Жанр: Экономика

Социально-экономический строй Страны Восходящего Солнца ещё в середине XIX века представлял собой классический тип феодальных отношений. Условным рубежом, отделяющим Японию феодальную от Японии капиталистической, является незавершённая буржуазная революция 1867–1868 годов, в результате которой была свергнута власть ставленника сёгунов правителя Токугава и и восстановлены легитимные права японского монарха. Годы правления взошедшего на трон императора Муцухито в японской историографии получили название «эры Мэйдзи». Исследованию характерных особенностей этого периода японской истории и посвящена предлагаемая книга крупного канадского японоведа и дипломата Герберта Нормана (1909–1957) «Становление капиталистической Японии» (оригинальное название — Japan’s Emergence as a Modern State).

Автором привлечён очень большой фактический материал, взятый главным образом из японских источников, который помогает раскрыть основное содержание событий 1867–1868 годов и характер сделки между японской буржуазией и феодальными элементами, предопределившей на длительный период особенности развития японского капитализма. Норман обстоятельно анализирует исторические предпосылки реставрации Мэйдзи, ранний период индустриализации, аграрную реформу и её социальные последствия, формирование партийной системы. Без ясного представления о том, как формировался новый экономический уклад, невозможно понять многих специфических особенностей современной Японии, её политической и экономической жизни.

---

Как отмечалось выше, передача некоторых предприятий покровительствуемым финансистам дала правительству возможность сконцентрировать свое внимание на военных отраслях промышленности, которые продолжали оставаться под таким же строгим правительственным контролем, как и прежде. После подавления Сацумского восстания правительство решительно встало на путь расширения промышленности по производству вооружения{46}. Несмотря на сокращения расходов по другим статьям государственного бюджета в этот период (1881–1887 гг.), произошло резкое увеличение военных расходов (свыше 60 %) и военно-морских расходов (200 %) за периоде 1881 по 1891 г., как показано в следующих таблицах:

Подобные планы требовали ввоза дорогостоящего готового военного оборудования и полуфабрикатов. В этой области производства прибыль или убыток не принимались в расчет, здесь имели значение только стратегические соображения. Однако огромное расширение производства вооружения вызвало движение за экономическую самостоятельность японской промышленности{47}. Предприятия военной промышленности послужили в этом отношении примером для японской тяжелой промышленности.

Рассмотрим вкратце, какое же влияние оказал этот своеобразный государственный контроль над ключевыми отраслями промышленности на положение японской бюрократии.

Ключевые отрасли промышленности и бюрократия

Низкий уровень накопления капитала в период Токугава, техническая отсталость японской промышленности, бедность Японии в отношении сырья и таможенное неравноправие крайне затруднили бы конкуренцию японского частного капитала с иностранным капиталом на внутреннем, а позже и на внешнем рынке, если бы он с самого начала не получал щедрой государственной помощи в виде субсидий.

К концу столетия, когда другие страны переходили от свободного предпринимательства к монополиям, японское правительство значительно увеличило помощь частному капиталу, создавая тем самым условия, способствовавшие вмешательству государства в хозяйственную деятельность и сращиванию государственного и частного монополистического капитала. Слияние частного и государственного капитала, в особенности в тех отраслях промышленности, которые тесно связаны с военными отраслями промышленности, как, например, транспорт, металлургия, машиностроение, значительно усилило позиции бюрократии, поставив ее в политическом отношении в равное, если не более высокое положение по отношению к ее партнеру — частному монополистическому капиталу. Известно, что в ранний период Мэйдзи правительственные предприятия представляли широкое поле для использования деклассированного самурайства, из которого образовалась часть новой бюрократии — управляющие, директоры и министерские чиновники. Начиная с середины эпохи Мэйдзи, когда большое количество государственных предприятий было передано частным корпорациям, а политические партии были еще очень незрелы, бюрократия пришла в упадок.

Итак, обстоятельства, обусловившие экономическую политику Мэйдзи, могут быть сформулированы следующим образом: во-первых, недостаточное накопление капитала создало необходимость в государственной инициативе в области экономики и способствовало концентрации капитала и экономической мощи в руках финансовой олигархии. Даже после того как государственные предприятия были частично переданы частным предпринимателям, правительство не только не прекратило выдачу субсидий, но в значительной степени усилило финансовую помощь предпринимателям. Эта политика была отчасти вызвана системой внешних договоров, так как после первого торгового договора 1858 г. были установлены очень низкие тарифы, которые были еще более снижены согласно тарифной конвенции 1866 г. Лишь в 1899 г. Япония добилась тарифной автономии при помощи общего пересмотра системы договоров; прежние договоры потеряли силу только в 1910 г. Во-вторых, военное значение индустриализации, обусловленное международным и внутренним положением, способствовало тому, что ряд отраслей промышленности, которые тесно связаны с обороной, даже до настоящего времени находятся под строгим государственным контролем. И, наконец, мы отмечали, что политика передачи некоторых отраслей промышленности узкому кругу крупных банковских домов укрепила их позиции, в результате чего они продолжают господствовать в промышленности Японии вплоть до настоящего времени.

В техническом развитии Японии в период индустриализации отчетливо выступают две тенденции. Во-первых, наблюдается рост тех отраслей народного хозяйства, которые более тесно связаны с военными предприятиями — машиностроения, судостроения, горного дела, железных дорог и т. п., где государство осуществляло строгий контроль, опираясь на поддержку покровительствуемых финансовых домов, пользовавшихся доверием правительства.

Эти отрасли промышленности, будучи наиболее высоко развитыми в техническом отношении, созданные по новейшим западным образцам, являлись гордостью государственной бюрократии, которая ревностно оберегала их даже после того, как значительная часть предприятий была передана частным предпринимателям. Во-вторых, мы наблюдаем развитие «заброшенных» отраслей промышленности, производящих типично японские виды продукции как для внутреннего, так и для внешнего рынка, где преобладает капитал мелких торговцев и ростовщиков; эти отрасли производства находятся на примитивной стадии технического развития и в значительной степени используют домашний и женский труд.

Глава IV Аграрная реформа и ее социальные последствия

Аграрная реформа раннего периода Мэйдзи является основой для понимания как современного положения японского сельского хозяйства, так и положения японского общества в целом. Она представляет собой тему для целого тома, а не отдельной главы; поэтому рассмотрение этого вопроса здесь будет крайне сжатым и, возможно, субъективным.

Современное сельское хозяйство Японии с его своеобразными отношениями между помещиком и арендатором, с его мелким крестьянским хозяйством и примитивной сельскохозяйственной техникой окончательно сложилось в первые годы периода Мэйдзи. Аграрная реформа вызывает глубокий интерес не только сама по себе; она привлекает внимание исследователя еще и потому, что именно аграрная реформа определила собой характер таких социальных явлений, как образование избыточного населения в его своеобразной японской форме и образование на этой основе рынка труда, создание внутреннего рынка для японской промышленности, рост рабочего движения и т. д.

Мы остановимся здесь только на двух или трех указанных выше социальных явлениях, в особенности на образовании армии свободных рабочих (что является последней из трех перечисленных в предыдущей главе предпосылок, необходимых для индустриализации страны), на характере перенаселения Японии и значении кустарной или домашней промышленности.

Но прежде всего мы должны рассмотреть центральную проблему — земельную реформу раннего периода Мэйдзи.

Тенденция к установлению частной собственности на землю

Присвоение земли новым классом помещиков негласным путем происходило еще при феодальном режиме; после же реставрации Мэйдзи оно было узаконено. В результате освобождения от феодальной зависимости крестьяне номинально стали свободными владельцами земли. Однако это освобождение фактически открыло путь к обезземеливанию крестьян, потому что отмена запрета на продажу и раздел земельной собственности означала узаконение таких способов захвата земли, как принудительная продажа, ипотека и т. п. Если в начале эпохи Мэйдзи большинство крестьян было самостоятельными земледельцами, то (по не совсем точным цифровым данным) вскоре после реставрации арендованная земля составляла уже 30 % всей обрабатываемой площади[1].

Отмена в 1872 г. запрета на продажу земли явилась важнейшим шагом по пути к установлению современного поземельного налога, как это видно из отчета окура-сё (министерства финансов), представленного дадзёкан (Государственному совету) в сентябре 1871 г. «Теперь, когда политическая власть полностью возвращена императорскому двору, — говорится в этом отчете, — и когда различные государственные дела унифицированы, необходимо ввести единый закон о налоговом обложении, что является важным государственным делом… Одновременно с отменой древних законов и разрешением купли и продажи недвижимой собственности было бы желательно ввести поземельный налог, основанный на унифицированной системе земельной ренты. Однако больше всего следует опасаться поспешного введения этого закона; прежде всего следовало бы разрешить отчуждение земельной собственности и уже после этого издать упрощенный закон для взимания налога»[2]. Чтобы показать то огромное значение, какое придавалось праву свободного отчуждения земли в связи с реформой поземельного налога, приведем еще одну цитату. В своей докладной записке, составленной в 1871 г., один из главных деятелей реформы поземельного налога, Канда Кохэй, писал: «Некоторые выступают против изменения поземельного налога; они говорят, что «в старое время люди наделялись землею в соответствии с размером их семьи (или согласно переписи) и это предотвращало отчуждение земли и сглаживало пропасть между богатыми и бедными. Если мы вдруг разрешим куплю и продажу земли, то это будет противоречить установленному закону и принесет большой вред». На это можно ответить следующим образом: имеются благоразумные и глупые люди, и, кроме того, имеются прилежные и праздные люди. Тот, кто умен и бережлив, становится богатым, а тот, кто ленив и расточителен, становится бедным; если мы запретим приобретение земли и попытаемся уравнять богатого с бедным, то это будет означать ограничение богатого в угоду бедному и это постепенно примет такие размеры, что подорвет положение благоразумных и бережливых людей и создаст благоприятные условия для праздных и расточительных». Здесь перед нами все та же вечная притча о ленивых бедных и прилежных богатых, используемая как аргумент для обоснования положения о том, что феодальная «опека» и общинная ответственность должны теперь уступить место неограниченному праву частной собственности на землю. Колесо истории неумолимо двигалось в направлении узаконения частной собственности на землю, и в каждой стране в соответствующую эпоху маленький человек, будь то арендатор, держатель земли или крестьянин-собственник, оказывался раздавленным этим колесом. Япония в этом отношении не представляла исключения.