Герберт Норман - Становление капиталистической Японии

• Название: Становление капиталистической Японии
• Автор: Герберт Норман
• Жанр: Экономика

Социально-экономический строй Страны Восходящего Солнца ещё в середине XIX века представлял собой классический тип феодальных отношений. Условным рубежом, отделяющим Японию феодальную от Японии капиталистической, является незавершённая буржуазная революция 1867–1868 годов, в результате которой была свергнута власть ставленника сёгунов правителя Токугава и и восстановлены легитимные права японского монарха. Годы правления взошедшего на трон императора Муцухито в японской историографии получили название «эры Мэйдзи». Исследованию характерных особенностей этого периода японской истории и посвящена предлагаемая книга крупного канадского японоведа и дипломата Герберта Нормана (1909–1957) «Становление капиталистической Японии» (оригинальное название — Japan’s Emergence as a Modern State).

Автором привлечён очень большой фактический материал, взятый главным образом из японских источников, который помогает раскрыть основное содержание событий 1867–1868 годов и характер сделки между японской буржуазией и феодальными элементами, предопределившей на длительный период особенности развития японского капитализма. Норман обстоятельно анализирует исторические предпосылки реставрации Мэйдзи, ранний период индустриализации, аграрную реформу и её социальные последствия, формирование партийной системы. Без ясного представления о том, как формировался новый экономический уклад, невозможно понять многих специфических особенностей современной Японии, её политической и экономической жизни.

---

ПРОЦЕНТНЫЕ СТАВКИ И СРОКИ ПОГАШЕНИЯ ОБЛИГАЦИЙ

После того как этот план был реализован, выяснилось, что общая сумма уплат по претензиям в переводе на общедоступные облигации правительственных займов составила 190 801950 иен, в том числе:

Кроме того, было выплачено наличными 20 108 507 иен, с учетом которых общая сумма капитализации достигла 210910457 иен.

Вряд ли нужно доказывать, что этот окончательный расчет государства по феодальным претензиям дал крупнейшим феодалам достаточную сумму денег, чтобы стать полноправными членами финансовой олигархии. Однако часть более мелких феодалов и огромное большинство самураев получили суммы, недостаточные для того, чтобы подняться выше уровня средних слоев общества. И это, пожалуй, не простое совпадение, что наиболее серьезное выступление самурайства — Сацумское вооруженное восстание — произошло вслед за провозглашением обязательного перехода не денежную пенсию в августе 1876 г.[55]. Данное мероприятие лишило даймё — в прошлом местных полуавтономных владык — их экономической базы и в то же время обеспечило преданность бывших феодалов новому режиму. Это было последней стадией оформления того своеобразного союза купцов и финансовых магнатов с феодальными князьями или крупными землевладельцами, который начал образовываться еще в период Токугава. Таким образом, уничтожение феодализма в Японии не было чудом, оно не противоречило законам исторического развития, а явилось логическим следствием борьбы внутренних, часто невидимых, но весьма реальных социальных сил. Коротко об этом можно сказать следующими словами Макларена: «Перед глазами феодальной аристократии была продемонстрирована военная сила; в то же время правительство предложило в виде приманки денежные выгоды, по крайней мере для даймё. Феодализм, таким образом, был отчасти принужден пойти, отчасти сам пошел на собственную ликвидацию». Однако это мероприятие правительства представляло собой нечто большее. Несмотря на смелые атаки против феодализма, предпринятые правительством в 1870–1873 гг., выразившиеся в проведении таких мероприятий, как объявление равенства всех классов перед законом (воинов, крестьян, ремесленников и купцов), отмена ношения феодального костюма и уничтожение феодальных застав, отделение буддийской религии от государства, реформа календаря, эмансипация касты «эта», быстрое распространение западных учений и западной техники, устранение феодальных запретов на отчуждение и раздел земли, объявление свободного выбора профессии и сельскохозяйственных культур для посева на своем участке земли — несмотря на все эти антифеодальные мероприятия революционного и необычайно важного значения, правительство самураев и клановых чиновников, столкнувшись с волной крестьянских восстаний, сочло для себя более выгодным заключить мир с феодалами, для того чтобы иметь возможность сконцентрировать все свои силы против крестьянства. Развязав себе руки на одном фронте, правительство получило возможность заняться вплотную разрешением аграрной проблемы не только путем насильственного подавления крестьянских волнений, но и посредством укрепления государственной машины, перестройки административного аппарата, при помощи уступок крестьянам-собственникам (особенно снижением земельного налога в 1876 г.) и путем дальнейшего укрепления позиций помещичьего класса, который мог стать политической опорой правительства в деревне. Эта тенденция в политике правительства подтверждается последовательностью изданных им законодательных актов. Установление денежных пенсий даймё явилось политическим компромиссом между прежним правящим классом и новым правительством, опирающимся на поддержку главным образом купцов и землевладельцев, и в то же время представляет собой важный социальный процесс, в котором интересы ростовщика, помещика, купца, банкира и бывшего даймё смешивались и сливались в единое целое, составные элементы которого невозможно различить. При рассмотрении характера реформ нового правительства становится ясным, что оно полностью отвергло политику сёгуната и смело открыло путь для развития капиталистической экономики. Закон 1872 г., отменивший запрет продажи земли, правительственная политика скупки общественных земель, свобода профессий и выбора сельскохозяйственных культур для посева свидетельствуют о победе права частной собственности на землю. Переход от нерегулярного налога, взимаемого натурой в зависимости от урожая, к денежному налогу, взимаемому по единой общенациональной шкале, говорит о новых налоговых отношениях, а именно об обезличенных денежных отношениях между правительством и управляемыми. Этими мероприятиями правительство гарантировало защиту права частной собственности на землю классу новых помещиков.

Кроме того, правительство гарантировало помещичье-ростовщическому классу выплату долгов, оставшихся от предыдущего периода. Это мероприятие имело исключительно важное значение для осакских ростовщиков, которым сильно задолжали разорившиеся даймё. Для того чтобы погасить эти безнадежные долги свергнутой знати, правительство выпустило новый заем (однако долги сёгуната не были признаны правительством Мэйдзи). Принятием на себя долгов местной знати правительство увеличило бремя государственных долгов на сумму в 41 млн. иен, которая была покрыта за счет выпуска облигаций[56]. Эти облигации не только гарантировали выплату купечеству безнадежных долгов, но и предоставили владельцам облигаций необходимые средства для вложения в промышленные предприятия или земледелие. Уплата долгов способствовала превращению наиболее крупных землевладельцев и ростовщиков в акционеров и банкиров. Так, например, крупный землевладелец и ростовщик Итисима Токудзиро основал в 1873 г. Четвертый национальный банк в городе Ниигата. Акционерами этого банка были главным образом крупные землевладельцы, которые играли руководящую роль в местных политических и административных делах[57]. Уже в этом раннем периоде мы наблюдаем то переплетение интересов землевладельцев, банковских кругов и правительства, которое является одной из своеобразных черт современного социально-политического строя Японии.

Следующей большой задачей правительства было объединение местных рынков в единый национальный рынок. Для этого нужно было отменить клановые тарифные барьеры и сборы, унифицировать денежную банковскую систему (в 1867 г. в денежном обращении находилось 1694 вида денежных знаков), установить свободу торговли и выбора профессии, упразднить ограничения в области возделывания сельскохозяйственных культур. Все эти реформы должны были открыть пути для развития национального рынка и обеспечить возможность японским купцам принимать участие в международной торговле.

Наконец, политическое объединение страны, достигнутое посредством хансэки-хокан («возвращение» феодалами прав на землю, 1869 г.) и хайхан-тикэн (упразднение феодальных поместий и создание префектур, 1871 г.) положило конец феодальной системе, при которой автономный даймё осуществлял неограниченную власть над людьми, населявшими его землю, посредством таких мер, как барщина, запрещение бегства крестьян с земли, ограничение в выборе профессий и видов сельскохозяйственных культур, право присвоения урожая на корню различными законными и незаконными способами. Однако эти реформы полностью не уничтожили, а лишь остановили рост могущества феодальной знати. В последующие годы этот класс, поливаемый обильным дождем денежных пенсий и обогреваемый лучами покровительства, ожил и пустил пышные побеги. Наиболее ярким проявлением этой метаморфозы прежней феодальной знати было назначение ее представителей на высшие правительственные посты и, кроме того, тот факт, что после временного упадка эта знать выступила в 1884 г. в качестве сословия пэров (когда она вместе с кугэ была отнесена к категории кадзоку — «титулованной знати») и начиная с 1889 г. пользовалась в палате пэров широкими конституционными полномочиями. Лишенные феодальных прав на землю, которая перешла главным образом в руки крестьян-собственников и нового помещичьего класса, эти феодалы имели возможность на деньги, выплаченные им в 1876 г. и позже, закупить большие участки государственной земли, продававшейся по фантастически дешевым ценам, и таким образом сделаться новыми помещиками[58]. Некоторые из них стали акционерами и промышленниками.

Значительная доля банковского капитала в стране в 1880 г. принадлежала знати. Это может служить показателем того, что уже в тот период эти будущие финансовые магнаты современной Японии представляли собой серьезную экономическую силу. Следующая таблица показывает социальный состав акционеров национальных банков в 1880 г.[59]: