Лев Толстой - ПСС. Том 24. Произведения 1880-1884 гг.

• Название: ПСС. Том 24. Произведения 1880-1884 гг.
• Автор: Лев Толстой
• Издательство: Государственное издательство художественной литературы
• Жанр: Религиоведение
• Год: 1957

«Это сочинение — обзор богословия и разбор Евангелий — есть лучшее произведение моей мысли, есть та одна книга, которую (как говорят) человек пишет во всю свою жизнь. Я имею на это свидетельство двух ученых и тонких критиков, обоих несогласных со мною в убеждениях. Оба, всегда прямо говорившие мне правду, признали сочинение неопровержимым.»

«Но, несмотря на все усилия толпы, избранные люди, сквозь всю грязь лжи, видят истину и проносят ее во всей чистоте чрез века и усилия лжи, и в таком виде учение доходит до нас. Тот, кто теперь, в наше время, будь он католик, протестант, православный, молоканин, штундист, хлыст, скопец, рационалист, какого бы ни был исповедания, тот, кто читает теперь Евангелие, находится в странном положении. Тот, кто умышленно не закрывает глаза, тот не может не видеть, что если тут не всё, что мы знаем и чем мы живем, то по крайней мере что-то очень мудрое и значительное. Но мудрое и важное это выражено так безобразно, дурно, как говорил Гёте, что он не знает более дурно написанной книги, как Евангелие, и зарыто в таком хламе безобразнейших, глупых, даже непоэтических легенд, и умное и значительное так неразрывно связано с этими легендами, что не знаешь, что и делать с этой книгой. Толкования к этой книге нет другого, как то, которое дают различные церкви. Толкования эти все исполнены бессмыслиц и противоречий, так что каждому представляется сначала только два выхода: или, осердясь на вшей, да шубу в печь, т. е. откинуть всё как бессмыслицу, что и делают ⁹⁹/₁₀₀, или покорить свой разум, что и велит делать церковь, и принять вместе с мудрым и значительным всё глупое и незначительное, что и делает ¹/₁₀₀ тех людей, которые или не имеют зрения, или умеют прищуривать глаза так, чтобы не видать того, чего не хотят видеть. Но и этот выход непрочен. Стоит показать этим людям то, что они не хотели видеть, и они волей — неволей бросают вместе с ложью и ту правду, которая была в ней замешана. И что ужасно при этом, это то, что ложь, смазанная с истиной, смазана с ней часто не врагами истины, но самыми первыми друзьями ее; то, что эта ложь считалась и была первым орудием распространения истины. Ложь о воскресении Христа была во времена апостолов и мучеников первых веков главным доказательством истинности учения Христа. Правда, эта же басня о воскресении и была главным поводом к неверию в учение. Язычники во всех житиях первых мучеников христианских называют их людьми, верующими в то, что их распятый воскрес, и совершенно законно смеются над этим.»

 «Я смотрю на христианство не как на исключительное божественное откровение, не как на историческое явление, я смотрю на христианство, как на учение, дающее смысл жизни. Я был приведен к христианству не богословскими, не историческими исследованиями, а тем, что пятидесяти лет от роду, спросив себя и всех мудрецов моей среды о том, что такое я и в чем смысл моей жизни, и получив ответ: ты случайное сцепление частиц, смысла в жизни нет, и сама жизнь есть зло — я был приведен тем, что, получив такой ответ, я пришел в отчаяние и хотел убить себя; но вспомнив то, что прежде, в детстве, когда я верил, для меня был смысл жизни, и то, что люди верующие вокруг меня — большинство людей, не развращенных богатством, — веруют и живут настоящею жизнью, я усомнился в правдивости ответа, данного мне мудростью людей моей среды, и попытался понять тот ответ, который дает христианство людям, живущим настоящей жизнью. И я стал изучать христианство, и изучать в христианском учении то, что руководит жизнью людей.»

«Я не знал света, думал, что нет истины в жизни, но убедившись в том, что люди живы только этим светом, я стал искать источник его и нашел его в Евангелиях, несмотря на лжетолкования церквей. И, дойдя до этого источника света, я был ослеплен им и получил полные ответы на вопросы о смысле моей жизни и жизни других людей, ответы, вполне сходящиеся со всеми мне известными ответами других народов и на мой взгляд превосходящие все.»

«Если читатель принадлежит к огромному большинству образованных, воспитанных в церковной вере людей, но отрекшихся от нее вследствие ее несообразностей с здравым смыслом и совестью (остались ли у такого человека любовь и уважение к духу христианского учения, или он, по пословице: «осердясь на блох, и шубу в печь», считает всё христианство вредным суеверием), я прошу такого читателя помнить, что то, что отталкивает его, и то, что представляется ему суеверием, не есть учение Христа, что Христос не может быть повинен в том безобразном предании, которое приплели к его учению и выдавали за христианство; надо изучать только одно учение Христа, как оно дошло до нас, т. е. те слова и действия, которые приписываются Христу и которые имеют учительное значение. Читая мое изложение, такой читатель убедится, что христианство не только не есть смешение высокого с низким, не только не есть суеверие, но есть самое строгое, чистое и полное метафизическое и этическое учение, выше которого не поднимался до сих пор разум человеческий и в кругу которого, не сознавая того, движется вся высшая человеческая деятельность: политическая, научная, поэтическая и философская.

Если читатель принадлежит к тому ничтожному меньшинству образованных людей, которые держатся церковной веры, исповедуя ее не для внешних целей, а для внутреннего спокойствия, я прошу такого читателя, прежде чем читать, решить в душе вопрос о том, что ему дороже: душевное спокойствие или истина? Если спокойствие, то прошу его не читать; если же истина, то прошу его помнить, что учение Христа, изложенное здесь, несмотря на одинаковость названия, есть совершенно другое учение, чем то, которое он исповедует, и что потому отношение его, исповедующего церковную веру, к этому изложению учения Христа есть то же, как отношение магометанина к проповеди христианства, что вопрос для него не в том, согласно ли, или несогласно предлагаемое учение с его верою, а только в том, какое учение согласнее с его разумом и сердцем — его ли церковное учение, составленное из согласования всех писаний, или одно учение Христа. Вопрос для него только в том — хочет ли он принять новое учение, или оставаться в своей вере.

Если же читатель принадлежит к людям, внешне исповедующим церковную веру и дорожащим ею не потому, что они верят в истину ее, а по внешним соображениям, потому что они считают исповедание и проповедание ее выгодным для себя, то пусть такие люди помнят, что сколько бы у них ни было единомышленников, как бы сильны они ни были, на какие бы престолы ни садились, какими бы ни называли себя высокими именами, они не обвинители, а обвиняемые, — не мною, а Христом. Такие читатели пусть помнят, что им доказывать нечего, что они уже давно сказали, что имели сказать, что если бы они даже и доказали то, что хотят доказать, то доказали бы только то, что доказывают каждый для себя все сотни отрицающих друг друга исповеданий церковных вер; что им не доказывать нужно, но оправдываться. Оправдываться в кощунстве, по которому они учение Иисуса Бога приравняли к учениям Эздры, соборов и Феофилактов и позволяли себе слова Бога перетолковывать и изменять на основании слов людей. Оправдываться в клевете на Бога, по которой они все те изуверства, которые были в их сердцах, свалили на Бога Иисуса и выдали их за его учение. Оправдываться в мошенничестве, по которому они, скрыв учение Бога, пришедшего дать благо миру, подставили на его место свою святодуховскую веру и этою подставкою лишили и лишают миллиарды людей того блага, которое принес людям Христос, и, вместо мира и любви, принесенных им, внесли в мир секты, осуждения и всевозможные злодейства, прикрывая их именем Христа.

Для этих читателей только два выхода: смиренное покаяние и отречение от своей лжи или гонение тех, которые обличают их за то, что они делали и делают.

Если они не отрекутся от лжи, им остается одно: гнать меня, на что я, оканчивая свое писание, готовлюсь с радостью и со страхом за свою слабость.»

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ

ИЗДАНИЕ ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ ПОД НАБЛЮДЕНИЕМ ГОСУДАРСТВЕННОЙ РЕДАКЦИОННОЙ КОМИССИИ

СЕРИЯ ПЕРВАЯ ПРОИЗВЕДЕНИЯ

ТОМ 24

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ МОСКВА 1957

Перепечатка разрешается безвозмездно

ПРОИЗВЕДЕНИЯ 1880—1884

ПОДГОТОВКА ТЕКСТА И КОММЕНТАРИИ H. H. ГУСЕВА

Текст воспроизводится по экземпляру, находящемуся в фонде РГБ: Толстой, Лев Николаевич; Полное собрание сочинений. Том 24. Произведения 1880–1884; Государственное издательство художественной литературы, 1957; Российская государственная библиотека, 2006 (электронный документ в формате Adobe Reader)

Особая благодарность старшему преподавателю кафедры истории русской литературы и журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова Ирине Викторовне Петровицкой за выложенное в общий доступ Полное Собрание Сочинений Л.Н. Толстого (90–томник) в формате Adobe Reader.

Настоящее юбилейное издание первого полного собрания сочинений Л. Н. Толстого печатается на основании постановлений Совета Народных Комиссаров СССР от 25 июня 1925 г., 8 августа 1934 г. и 27 августа 1939 г.

Редактор O. A. Гозанова Технический редактор Л. М. Сутина Корректор К. Полетика

Подписано к печати 12/VIII–57 г. Бумага 68X100¹/₁₆—63¹/₄ печ. л. 77, 79 усл. печ. л. 55, 76 уч. — изд. л. Тираж 5000. Зак. 1705.

Гослитиздат Москва, Б–66, Ново-Басманная, 19

Ленинградский Совет народного хозяйства. Управление полиграфической Промышленности. Типография M 1 «Печатный Двор» имени А. М. Горького Ленинград, Гатчинская, 26.

---

Третья заповедь. Ни в чем не клясться, потому что ничего нельзя обещать, так как человек весь во власти отца, и клятвы берутся для злых дел.

Четвертая заповедь. Не противиться злу, терпеть обиду и делать еще больше того, чем то, что требуют люди: не судить и не судиться, потому что человек сам полон ошибок и не может учить других. Мщением человек только учит других тому же.

Пятая заповедь. Не делать различия между своим отечеством и чужим, потому что все люди дети одного отца.

Соблюдать эти пять заповедей должно не для того, чтобы заслужить похвалу от людей, а для себя, для своего блаженства. Ни молиться, ни поститься не нужно. Молиться не нужно потому, что отец знает всё, что людям нужно. И просить его не о чем; надо только стараться быть в воле отца. Воля же отца в том, чтобы ни на кого не иметь злобы. Поститься не нужно: люди постятся только для похвалы от людей; а похвала от людей не может дать блаженства. Заботиться нужно только о том, чтобы быть в воле отца, а остальное всё будет само собою. Если о плотском заботиться, то уже нельзя заботиться о царстве небесном. И без заботы об еде и одежде человек будет жив. Отец дает жизнь. Заботиться надо только о том, чтобы в настоящем часе быть в воле отца. Отец дает детям то, что им нужно. Желать можно только силы духа, которую дает отец. Пять заповедей определяют путь в царство небесное. Один только этот узкий путь ведет в жизнь вечную. Ложные учители, волки в овечьих шкурах, всегда стараются сбить людей с этого пути. Надо остерегаться их. Узнать ложных учителей всегда можно, потому что они учат злу во имя добра. Если они учат насилию, казням — они ложные учители. По тем делам, которым они учат, можно узнать их.

Исполняет волю отца не тот, кто призывает имя Бога, а тот, кто делает дела добра. Так что, кто исполняет эти пять заповедей, тот будет иметь несомненную жизнь, которую никто не отнимет от него, а кто не исполнит, тот будет иметь жизнь такую, которая скоро отнимется у него, так что ничего не останется. Учение Иисуса удивляет и прельщает весь народ тем, что оно признает всех свободными. Учение Иисуса было выполнением пророчества Исаии о том, что избранник Божий принес свет людям и победил зло, и восстановил правду кротостью, смирением и добром, а не насилием.

Матф. IX, 35. И Иисус ходил по городам и селениям и поучал всех блаженству исполнения воли отца.

36. Иисусу жалко было людей за то, что они погибают, не зная, в чем истинная жизнь, и мечутся и мучатся сами не зная зачем, как заброшенные овцы без пастуха.

Мф. V, 1. Раз собралось к Иисусу множество народа, чтобы слушать его учение, и он взошел на гору и сел. Ученики окружили его.

2. И Иисус начал учить народ о том, в чем состоит воля отца.

Лук. VI, 21. Он сказал: блаженны нищие, бездомные, потому что они в воле отца. Если они и поголодают, они насытятся; если и погорюют и поплачут, они утешатся.

22. Если люди презирают их и отстраняют и гонят отовсюду.

23. Пусть они радуются этому, потому что так гоняли всегда людей Божиих. И они получат награду небесную.

24. Но горе богачам, потому что они получили уже всё, чего желали, и больше ничего не получат.

25. Теперь они довольны, но будут и голодны. Теперь они веселы, но будут и печальны.

26. Если все величают их, горе им, потому что все величают только обманщиков. Блаженны нищие, бездомные, но блаженны только тогда, когда они не по виду только нищие, но и по душе, как соль хороша только тогда, когда не по виду только похожа на соль, но когда солона сама по себе.

Матф. V, 13. Так и вы, нищие, бездомные, учители мира, вы блаженны, если вы знаете, что истинное счастье в том, чтобы быть бездомным и нищим. Если же вы нищие только по виду, то вы, как соль несоленая, никуда уже не годитесь.

14. Вы свет миру, и потому не прячьте своего света и показывайте его людям.

15. Ведь, зажегши свет, не ставят его под лавку, а ставят на стол, чтобы он светил всем в горнице.

16. Так и вы, не скрывайте своего света, а делами показывайте его так, чтобы люди видели, что вы знаете истину, и, глядя на ваши добрые дела, понимали бы отца вашего небесного.

17. И не думайте, что я освобождаю вас от закона. Я учу не освобождению от закона, а я учу исполнению вечного закона.

18. Пока есть люди под небом, есть и вечный закон. Закона тогда только не будет, когда люди сами собою всё будут исполнять по вечному закону. И вот я даю вам заповеди вечного закона.

19. И если кто освободит себя хоть от одной из коротких заповедей этих и научит других тому, что можно освобождать себя от них, тот последним будет в царстве небесном; а кто исполнит и тем научит других, тот большим будет в царстве небесном.

20. Потому что если ваша добродетель будет не больше добродетели книжников православных, то уж никак не будете в царстве небесном.

Вот эти заповеди:

21. Первая заповедь. Матф. V, 21. В прежнем законе сказано: не убей. А если кто убьет другого, то того нужно судить.

22. А я вам говорю, что стоит суда всякий, кто рассердится на брата своего. И еще больше виноват тот, кто скажет бранное слово брату своему.

Так что если хочешь молиться Богу, то вспомни прежде, нет ли человека, который бы имел что-нибудь против тебя, и если вспомнишь, что хоть один человек считает, что ты обидел его, оставь свою молитву и поди прежде помирись с братом, тогда уж молись. Знайте, что Богу не нужно ни жертвы, ни молитвы, а нужен мир, согласие и любовь между вами. И что нельзя вам ни молиться, ни думать о Боге, если есть у вас хоть один человек, с которым вы не в любви.

Так вот первая заповедь: не сердитесь, не бранитесь, а побранились — помиритесь и делайте так, чтобы ни один человек не имел бы на вас обиды.

Матф. XIX, 7. Вторая заповедь. В прежнем законе сказано: не прелюбодействуй. И если хочешь отпустить жену, то дай ей разводную; а я говорю вам, что если любуешься красотою женщины, то ты уже прелюбодействуешь. Всякое распутство губит душу, и потому лучше тебе отказаться от плотской утехи, чем погубить свою жизнь.

9. И если отпустишь жену свою, то кроме того, что ты распутник, ты еще и ее вгоняешь в распутство и того, кто с ней свяжется. И потому, вот вторая заповедь: Не думай, чтобы любовь к женщине было хорошо. Не любуйся женщинами, а живи с той, с которой ты сошелся, и не оставляй ее.

Третья заповедь. В прежнем законе сказано: не произноси имени Господа Бога твоего напрасно, не призывай Бога твоего во лжи (Лев. XIX, 12). Не бесчести имени Бога твоего. Не клянитесь мною в неправде так, чтобы осквернить Бога вашего. А я говорю вам.

Матф. V, 34. Что всякая клятва есть осквернение Бога, и потому вовсе не клянитесь.

36. Человеку нельзя обещать ничего, потому что он весь во власти отца. Он волоса не может одного из седого сделать черным; как же он вперед поклянется, что то-то и то-то сделает, и поклянется Богом. Всякая клятва есть осквернение Бога, потому что если человеку придется исполнять клятву, противную воле Божией, то выйдет, что он обещался поступать против его воли, и потому всякая клятва есть зло.

37. А когда спрашивают тебя о чем-нибудь, говори да, если да; нет, если нет; всё же то, что еще прибавишь, будет зло. И потому третья заповедь: Никогда никому ни в чем не клянись. Говори: да, когда да; нет, когда нет; и знай, что всякая клятва есть зло.

38. Четвертая заповедь. В прежнем законе сказано: (Исх. XXI, 21 и 22): что, кто погубит душу, должен отдать душу за душу, око за око, зуб за зуб, руку за руку, вола за вола, раба за раба и еще многое другое.

39. А я вам говорю: злом не борись со злом и не только не бери судом вола за вола, раба за раба, душу за душу, а вовсе не противься злу.

40. Если кто хочет судом взять у тебя вола, дай ему другого; кто хочет высудить у тебя кафтан, отдай рубаху, кто выбьет у тебя из одной скулы зуб, подставь ему другую скулу.

41. Заставят тебя сработать на себя одну работу, сработай две.

Луки VI, 30. Берут у тебя именье — отдавай. Не отдают тебе денег, не проси, и потому:

37. Не судите, не судитесь, не наказывайте, и вас не будут судить и наказывать. Спускайте всем, и вам спустят, потому что если вы будете судить людей, и они вас будут судить.

Матф. VII, 1. Вам нельзя судить, потому что вы, все люди, слепы и не видите правды.

3. Как же с засоренными глазами будешь разглядывать соринку в глазу брата? Прежде самому надо глаза прочистить; а у кого глаза чисты?

Луки VI, 39. Разве слепой может водить слепого? Оба упадут в яму. Так и те, кто судят и наказывают, как слепые водят слепых.

40. Те, кто судят и присуждают к насилиям, ранам, увечьям смерти, хотят учить людей. Но что же может выйти из их учения иного, как только то, что ученик выучится и вполне станет как учитель. Что же он будет делать, когда выучится? То самое, что делает учитель: насилие, убийства.

Матф. VII, 6. И не думайте в судах найти справедливость. Любовь к справедливости отдавать на суды человеческие, всё равно что драгоценный жемчуг бросать свиньям: они затопчут его и разорвут вас.