Ярослав Веров - Бозон Хиггса

• Название: Бозон Хиггса
• Автор: Ярослав Веров
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-904919-13-9

Кто сказал что НФ умерла? Нет, она затаилась — на время. Взаимодействие личности и искусственного интеллекта, воскрешение из мёртвых и чудовищные биологические мутации, апокалиптика и постапокалиптика, жёсткий киберпанк и параллельные Вселенные, головокружительные приключения и неспешные рассуждения о судьбах личности и социума — всему есть место на страницах «Бозона Хиггса». Равно как и полному возрастному спектру авторов: от патриарха отечественной НФ Евгения Войскунского до юной дебютантки Натальи Лесковой.

НФ — жива! Но это уже совсем другая НФ.

---

И с неожиданной силой мальчик вырвался из моих рук и со всей силы врезался в кокон.

— Внимание, внимание! Произошла разблокировка вирусоносителя! Запущен механизм самоуничтожения. Первичные данные заархивированы и подготовлены к перезаписи. Внимание, в системе обнаружено новое устройство типа «носитель». Скопировать архив на данное устройство?

— Ещё чего! — закричал я. Только чужих архивов на моём несчастном устройстве не хватало! — Время до самоуничтожения?

— 56… 55… 54…

Не обращая внимания на обратный отсчёт, я бросился к кокону, преобразуя себя в поле данных. Много раз мне приходилось взламывать заблокированные зоны, но теперь задача была обратной — восстановить блок как можно скорее.

А блок-то был — ого-го. Чужеродный. Не человеческий. И в то же время — смутно знакомый. И данные моего кибер-мозга словно сами собой начали в него вплетаться… Но я не успевал… Кокон расползался, рассыпался в прах быстрее, чем я успевал его латать.

— 33… 32… 31…

— Отключайся и выходи немедленно! — Голос Марсианина был спокоен.

— Фигли.

— Если останешься в системе, твои данные тоже будут повреждены. Хочешь спасти меня — прими на хранение архив и отключайся!

— Пошёл ты! Я спасаю не тебя!

— 19… 18… 17…

— Дядя… Чу плохо сделал, да?

— Угу.

— Чу будет делать хорошо… Чу тоже будет помогать, можно?

— Угу.

— 8… 7… 6…

Я почувствовал, что стало легче. На кокон словно сетку набросили. Теперь только ячейки заполнить осталось — это мы быстро: раз, два, три…

— 3… 2… 1… Вирусоноситель заблокирован. Процесс самоуничтожения системы остановлен. Идёт подготовка данных к разархивации, пожалуйста, подождите, процесс может занять несколько минут.

— Дядя… дядя… Чу помог, да? Чу — хороший?

Мальчик стоял рядом со мной, глазами знакомо хлопал.

Я потрепал его по светлой макушке.

— Ага, Чу. Очень хороший. Самый лучший из здесь присутствующих. А на эту гадость марсианскую внимания не обращай, ладно? Пусть она там шумит и своё плохое вякает. Ты же сам знаешь, что тебе делать, да?

— Да! — Мальчик просиял. — А ты ещё придёшь поиграть?

«Если получится», — хотел ответить я. Но посмотрел в его ясные глаза — глаза несчастного идиотика, и кивнул.

— Обязательно приду, Чу.

***

— С ним всё хорошо, Дракула? Перезагрузка нормально пройдёт?

— Ты же видишь, почти сто процентов… Сейчас глаза откроет.

И я действительно открыл глаза. Но тут же зажмурился — луч света мне прямо в лицо тыкался.

— Джокер, ты в порядке? — В голосе Зубастика тревоги было столько же, сколько в пожарной сирене.

— Какое, в задницу, в порядке?! Поперезагружайся по два раза на дню, посмотрим, в каком ты порядке будешь! И гадость эту от меня убери! — Я выбил из рук Зубастика фонарик, протёр глаза, стараясь не обращать внимания на гул в основном мозге и всплывающие сообщения в дополнительном.

— Я вижу, система работает как обычно! — Ехидный голос Дракулы прозвучал из тёмного уголочка. У, нежить!

— Кажется, кто-то обещал помалкивать в тряпочку? — огрызнулся я, пытаясь принять сидячее положение. Со второй попытки и одного рвотного спазма мне это удалось.

— Ага, так оно всё и есть, — невозмутимо ответил Дракула. — Только теперь обстоятельства изменились. Вы, мои милые птенчики, залетели на Кладбище. Я на своей территории и в своём праве. А славная роль плесени должна достаться нынче кому-то другому, ты как думаешь?

На это высказывание я предпочёл пока не отвечать. Организационные вопросы будем обсуждать позже, сейчас меня интересовало другое. Я обвёл глазами, уже привыкшими к полутьме — свет шёл только от встроенных в куртки люменов, — обширное помещение. Та-ак, значит, вот куда нас нежить с «Андромеды» вывела — в «Гробницу Тутанхамона», именовавшуюся в быту попросту «Семейная усыпальница Фэйтов», один из кладбищенских склепов. Хорошее место. Красивое. Почти целый подземный дворец — видно, старую поговорку «Умрёшь — с собой не возьмёшь» местные Тутанхамончики не все принимали близко к сердцу.

Теперь в их последнем прибежище с комфортом устроился Дракула, восседавший на тронообразном кресле в окружении четырёх своих вампирчиков. На другом кресле примостился Пончик, рядом с ним, привалившись к стене, стоял Призрак Оперы, угрюмый более обычного. Зубастик пристроился рядом со мной на краешке диванчика и разве что не кудахтал от беспокойства. Вся компания, значит, в сборе… А где эта тварь марсианская? Ага, вот он, сидит на полу в уголочке рядом с моим лежбищем, бедненький и несчастненький. Со мной взглядом встретился и сразу глаза отвёл.

— Спасибо, — сказал он в пол. — Ты мне второй раз жизнь спас.

— Не тебе, — ответил я резко, дёрнулся с дивана, за грудки его схватил, сказал прямо в лицо с тихой ненавистью: — Значит, вот она какая — прекрасная жизнь на Марсе? Мир Сократов, да? А кто по формату не прошёл и мордой в Сократа не вышел — того куда? На растерзание чужому разуму? Это и есть ваш компромисс? И от балласта избавляетесь, и светлое будущее строите? Сволочи!

Марсианин не шелохнулся, даже защититься не попытался, когда я его по лицу ударил. А потом сказал тихо:

— А ты знаешь, что значит жить балластом? Ты думаешь, он действительно хотел бы остаться собой? Таким, каким ты его видел?

— А у него был выбор? Его вообще кто-то о чём-то спрашивал?! Откуда ты-то можешь знать, чего он хочет, а чего нет?

Марсианин опустил голову ещё ниже, словно его кибер-мозг отяжелел сразу на пару мегатонн.

— Он — это всё-таки я, — сказал он чуть слышно. — Иногда даже больше, чем бы мне хотелось… Но меня тоже никто не спрашивал, хочу ли я такой носитель…

— Да о чём вы таком говорите? — вмешался Зубастик. — Что у вас за секреты?

— Не твоё дело! — Я резко повернулся к своему подчинённому. Тот смутился и голову свесил чуть ли не ниже Марсианина. И это меня взбесило окончательно. Чёрт возьми, ну сколько уже можно изображать мою собачонку? Так всё равно Зубастику с кибер-щенком никогда не сравниться! Потому что тот, хоть и просто имитация собаки, но вполне мог огрызнуться. А здесь что?! Уж лучше бы я Зубастика тогда отформатировал, а не Крепыша, в которого этот идиот свой вирус прописал!

— Джокер, прости, что прерываю твой знаменитый ор, но… что ты всё-таки делать будешь? — спокойненько так поинтересовался Дракула, и вся моя злость сразу как-то захлебнулась. Да, можно сколько угодно время тянуть — и злиться, и орать, и вспоминалки вспоминать… Да только вопрос «что делать» всё равно решать придётся.

Я повернулся к Марсианину.

— Эй ты, морда инопланетная! Давай начистоту, а? Сделаем вид, что мы тебе верим. Допустим, ты с Марса. Допустим, ты сохранённая копия представителя древней цивилизации, самой по себе вымершей. Допустим, тебе память подчистили так, что ты сам не знаешь, какого сбойного ты тут нарисовался. Но я всё ещё не вижу связи между всеми этими допущениями и той задницей, в которой мы сейчас находимся! На фига тебя вообще ловят, если до вчерашнего дня ты себе спокойненько жил и в школу ходил?

— Я уже говорил — вчера я кое-что узнал о своём опекуне. Я всегда подозревал, что он — агент Конторы, но полагал, что его цель — просто наблюдение за мной на случай, если я начну что-то вспоминать. Но дело оказалось не только в этом. Из подслушанного разговора я выяснил, что меня собираются использовать для другого проекта…

Марсианин вёл рассказ с километровыми паузами после каждого предложения, а сейчас и вовсе замолчал. Сверлил взглядом пол. Лингвистическую базу данных перетряхивал в поиске нужных слов. Я ему не мешал, сидел и свой несчастный кибер-мозг диагностировал. Остальные тоже молчали.

— Они говорили о том, что мой проект — лишь вспомогательный по отношению к другому… И что тот, основной, возможно, удастся вывести на завершающую стадию прямо сейчас, если произойдёт резонанс между личностными прошивками первичных матриц. Но если резонанса не будет, тогда… — тут Марсианин запнулся и даже побледнел. Но всё-таки продолжил: — Если резонанса не будет, тогда целесообразнее всего будет разделить мою личность… Отправить биологический носитель на утилизацию, а первичную информационную копию переписать в «Объект № 1»… Для меня этот вариант неприемлем… Я не хочу терять свою личность…

— Какую личность? — не выдержал я. — Носитель, на который тебе плевать? Или бессмертную информационную тушку, которую тебе всё равно в кого засунуть? Так которую из двух ты не хочешь терять?

— Единственную! — Он резко голову вверх поднял и уставился на меня пылающим взглядом враз поумневшего мальчика-дурачка. — Мою единственную личность! Да, она у меня составная. Но это всё равно я!

Наверное, в первый раз в жизни я почувствовал, что слова у меня кончились. Сказать много чего хотелось — и ничего не говорилось. Я вспоминал бесстрастный информационный автомат, который вчера вещал мне про новый дивный марсианский мир торжества разума. А глупая улыбка мальчика Чу у меня в оперативной памяти, кажется, навечно застряла. Тот, кто сейчас сидел рядом со мной, не был ни тем ни другим — и был тем и другим сразу. Как вот мне с ним обращаться? Ещё раз по морде съездить? Так бить несчастного ребёнка рука не поднимется. Утешить и пожалеть? Ага, счаз! Ещё жалеть этого инопланетного экспериментатора! Разум он, видите ли, превыше всего ставит, чтоб его отформатило!