Владимир Аренев - Магус

• Название: Магус
• Автор: Владимир Аренев
• Издательство: Форум
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-91134-010-0

Италия эпохи Возрождения, очень похожая на нашу… да не совсем! Здесь в фамильных поместьях обитают призраки, здесь маленький волшебный народец сосуществует с людьми, здесь Церковь дозволила чародейство — и она же создала орден законников-магусов. Всегда найдутся те, кто захочет обратить чудо во вред другим. Магусы как раз и призваны раскрывать преступления, совершенные с помощью магии. «Закон превыше всего!» — вот их девиз.

Но так ли все просто? Черно-белый мир вдруг оказывается многоцветным! — и магус Обэрто уже не знает, кто прав, кто виноват. Заурядная кража фамильных перстней в поместье древнего рода Циникулли оборачивается длинным, запутанным, сложным делом. Погони, выстрелы из-за угла, тайны призраков, веселые проделки волшебного народца, пираты и ювелиры — все перемешалось в этой истории. Фейерверк чудес, калейдоскоп захватывающих приключений! — но когда произойдет чудо настоящее — заметит ли его мессер Обэрто?.. заметишь ли его ты, читатель?..

В книгу также вошла повесть «Заклятый клад» — фэнтези, основанная на украинской демонологии.

---

Угорь умел убеждать! И они… ф-ш-ш-ш! они пошли на это!

Ты, наверное, не чуешь, человек, как смердит вся «Цирцея», от кончика бушприта до рулевого весла, от «вороньего гнезда» до трюмов. А она, поверь мне, пропиталась клейкой тоской, вязким ужасом, горечью отчаянья тех, кого возили в кандалах эти… доны удачи, так они звали себя! — по-дон-ки! — вот как их следовало бы звать! Не один Угорь, конечно, во всем виноват, но он подтолкнул, а они покатились — вниз и вниз, из людей — в чудовищ, вот в кого они превратились за год плаванья на «Цирцее».

…А я все спал, человек. Мне снились кошмары, они затягивали меня в черный, бездонный водоворот, и нить моей жизни истончилась до того, что я начал верить, будто все, происходящее во сне, случается со мной на самом деле. Еще чуть-чуть, человек, и я бы не проснулся, еще чуть-чуть.

Но та женщина… Сама того не зная, она спасла меня.

Жаль, что для этого ей пришлось умереть».

7

У благородных хищных птиц есть правило: никогда не охотиться на дичь рядом со своим гнездом. У «благородных донов» с «Цирцеи» было сходное правило: не заниматься «промыслом» в тех портах, куда они заходят отдохнуть и пополнить запасы провизии. Например, в Альяссо.

Единственный раз они нарушили это правило — слишком уж велик был искус! Единственный!.. — и он оказался роковым для всего экипажа.

Началось, как водится, с женщины. Подвернулась одна: подошла тихонько, уточнила, когда отплывают. Угорь еще схохмил насчет того, чтоб и не надеялась, на борт не возьмут, женщина на корабле — всегда к несчастью. Она снова спросила, верно ли, что завтра поутру отплывают. Ну да, отвечали ей, да, а тебе-то какая с того печаль?

«Продать хочу кое-что».

И показала перстень.

Шкипер повертел его в руках и вернул: дешевка, к тому же наверняка ворованная.

Она принялась упрашивать, ее отталкивали, смеялись, не желали слушать. Знали, что никуда не денется. Потому к ним и пришла: здесь, в Альяссо, никому продать этот свой перстень не сможет.

Она, как и следовало ожидать, не отставала. Сбили цену втрое против той (признаться, мизерной), которую она просила вначале.

«А еще такие же возьмете?»

«Сколько?»

Она запнулась, словно решала что-то для себя, что-то важное. Потом твердо вымолвила: «Семь».

«Ну, приходи вечером… знаешь ведь куда. Сейчас у тебя покупать ничего не будем, а вдруг ты подосланная. Сперва продашь, потом донесешь», — и внаглую перемигивались у нее за спиной. Знали, что придет — поартачится, поотнекивается и сделает все, как велят.

А перстни знатные были, это они сразу поняли, потому и решили нарушить незыблемое правило: никаких дел в «домашних» портах. С другой стороны, ведь и риску-то чуть: явится девица ночью, никто ни о чем и знать не будет. Кстати, шкипер велел проследить, и Угорь проследил: работает она служанкой, мужа нет, и не похоже, чтоб была подослана местными властями. Все чисто.

А перстеньки — знатные!

Она и впрямь пришла, только припозднилась немного. Кэп выслал двоих, чтоб на шлюпку посадили и доставили на борт — те уже собирались возвращаться, когда наконец явилась. Выругали, помогли усесться, погребли помаленьку. К тому времени, конечно, все знали, чем закончится, даже если вслух еще не произносили этого. Принцип простой: меньше свидетелей — меньше риска. Народ — он мудрый, не зря пословицу придумал насчет «концов в воду».

Сделали все по пословице. Хотя не обошлось без накладок.

Сперва-то думали заковать в кандалы, кляп в рот, в мешок какой-нибудь сунуть, пока из гавани не выйдут, — ну а потом, по заведенному порядку, сдать знакомым работорговцам. За такую красотку, хоть худовата да бледна с лица, много б выручили.

Не получилось. Когда она поняла, к чему все идет, словно обезумела! Сама в воду бросилась, никто помешать не успел. Конечно, жалко. Могли такие деньги получить, да, видно, судьбой ей назначено утонуть. Ночью, в одежде, в холодной воде — нет, там бы и бывалый моряк вряд ли доплыл, что уж о такой говорить…

Угорь всех успокоил, шкипер поддержал: нечего суетиться, никто ни о чем не узнает. А завтра мы уже будем далеко.

Утром его предсказания не оправдались: «Цирцея» села на мель, для ремонта нужна была звонкая монета, сбережений не хватало, и в конце концов решили один перстень продать.

Ну а чем закончилось — об этом теперь каждому известно.

8

— Сквозь сон, сквозь тугие напластования кошмара, человек, я услышал ее предсмертный крик отчаяния. И было что-то еще… я не вполне понял, что именно, — клабаутерманн прерывается, но не отпивает из кружки, а просто молчит, уставясь в пространство перед собой. Забывшись, он «плывет»: черты его лица и форма тела вновь больше напоминают звериные, нежели человеческие.

Обэрто не торопит его, он безропотно ждет продолжения. А сам мысленно выстраивает в единую цепочку все, что видел, слышал, узнал.

Концы не сходятся с концами.

Он еще не уверен, что знает, почему в город пожаловали ресурдженты. Он и не подозревает, где находятся два недостающих перстня. Но больше, чем вопросы о том, что уже случилось, Обэрто волнует то, что должно случиться.

— Что-то странное произошло той ночью, — вдруг сообщает Гермар. — Да, вот самое правильное слово: «странное».

— Ты про самоубийство той женщины?

— Если бы я знал, я бы так и сказал, — ворчит клабаутерманн. — А я не знаю. Но поверь, одного самоубийства было бы мало, чтобы пробудить меня от того кошмара. — Он зябко поводит плечами и еле слышно шипит, как будто заново все переживает. — Словом, я проснулся, обнаружил то, что обнаружил, и решил как следует их проучить! Утром я направил «Цирцею» прямо на скалы… дальше ты знаешь.

— Ясно, — кивает Обэрто. — Ну что же, ты выполнил свою часть сделки, благодарю, Гермар. Черед за мной. Насколько я понимаю, ты больше не в силах плавать на «Цирцее» — и следовательно, необходимо переселить тебя на какой-нибудь другой корабль…

Клабаутерманн только успевает кивнуть — и тотчас вскакивает, перевернув кружку и расплескав остатки вина. Он моментально принимает животный облик и, упав на четвереньки, одним прыжком взлетает по мачте вверх, откуда и кричит, тихо, но угрожающе:

— Зачем пришел?!

— Я к мессеру, — задиристо пищит снизу знакомый голосок. Зажигается погашенный фонарь, и в его свете становится видна худенькая фигурка Малимора. — Мессер, — зовет он и машет ручками, — мессер, я к вам, с посланием!

— Говори.

— Мне барабао рассказал про то, что происходит. Я решил приглядеть за наследным… то есть за бастардом… за Фантином, словом. А он, мессер, в самое пекло сунулся! К ресурджентам! Они его пытать собрались… вот-вот начнут, мессер!

— Где?

— Да здесь, рядом, в рыбацком поселке. Если б я знал… Мессер, недоброе затевается, вот что я вам скажу!

— Ты мне лучше вот что скажи, — Обэрто уже кое-как сбежал по трапу вниз и теперь присел на корточки, чтобы лучше видеть лицо своего маленького собеседника, — ты ведь тогда все девять перстней отнес новорожденным детям Грациадио, так?

— Н-ну…

— Потом, когда пропажу обнаружили, сказал синьору Бенедетто, что перстней там уже нет, верно?

Малимор сокрушенно кивает.

— Но на самом…

— Ресурдженты, мессер! — в отчаянии напоминает серван. — Пытать собираются!..

— А, проклятье! — Обэрто поворачивается к «Цирцее» — клабаутерманн сейчас стоит у фальшборта и с интересом прислушивается к их диалогу. — Гермар, я вернусь и выполню все, что обещал. Веришь мне?

— Верю. Тебе, человек, верю, а вот этому… — клабаутерманн хохочет неожиданно густым басом. — Гляди-ка, да он же спер у тебя перстень, этот!..

— Я для блага, чтоб по справедливости! — доносится уже из-за запертых дверей. — Я чтоб наследнику помочь! А вы поторопитесь, мессер! Помните: рыбачий поселок…

— Значит, «чтоб по справедливости»? — переспрашивает Обэрто, с легкой полуулыбкой на устах он проверяет карманы: да, действительно спер. Причем единственный настоящий. — Значит, «наследнику помочь»? Да, — говорит Обэрто самому себе, — тогда все сходится.

Он берет упавшую на пол трость и выходит из дока — спасать непутевого помощника. Даже отсюда видно, как пылают рыбацкие хижины, но магус, конечно же, успеет.

На этот раз успеет.

Глава девятая ГЛАВНОЕ — ВОВРЕМЯ ИЗВИНИТЬСЯ!

Пусть же будет каждый готов

Из вас, братья мои и сыны,

так вести себя, чтобы ваши слова и деянья

Отвечали всегда благородству вашего званья.

Бонаккорсо Питти. «Хроника»

1

Думал ли когда-нибудь Фантин, что будет чинно сидеть в библиотеке у самого подесты и завороженно внимать речам сильных мира сего?! Не думал, конечно. А ведь сидит и внимает (хотя насчет «завороженно» — это еще под вопросом!).