Фрасис Дарлинг - Разбитое зеркало

• Название: Разбитое зеркало
• Автор: Фрасис Дарлинг
• Издательство: КРИМ-ПРЕСС
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-85701-051-9

Ассоциация издательств КРИМ-ПРЕСС представляет новую книгу серии «Золотая корона» — любовь и ненависть в зеркале, раздвоение личности, бизнес и конкуренция, все это в романе Ф. Д. Дарлинг «Разбитое зеркало».

---

Подавленная и разозленная, Камилла позволила себе стать снова «немножко Оливией» и отправилась к «Фредерику» на Голливуд-бульвар. Позднее у нее остались смутные впечатления о бело-розово-пурпурном строении с сотней зеркал внутри.

Зеркала придали ей силы. Девушки, притаившиеся в них, оборачивающиеся, разбегающиеся десятками тысяч в разные стороны и наконец уходившие в Зазеркалье, заставляли Оливию и Камиллу постоянно приезжать сюда. Здесь была страна зеркал. Самое удивительное, что все эти надменные и дерзкие зеркальные обманщицы были совершенно не похожи на Камиллу. Одинаковыми были лишь волосы и смеющиеся голубые глаза.

Счет составил более двух с половиной тысяч долларов. Камилла не могла с уверенностью сказать, что же было приобретено. Она никогда не интересовалась личными делами своих неразборчивых «приятельниц» из Зазеркалья.

Нужного человека Камилла нашла только через два дня.

Сай Мэрэк держал «контору» в одном из бездействующих магазинов. Это заведение было из числа тех, что открываются в десять вечера и до четырех утра торгуют кокаином по пятьдесят долларов за дозу. Сай Мэрэк рассказывал:

— Конечно, он может говорить как настоящий англичанин. Хорошо говорить, как вы. Трент Гэллоуглас мог бы стать настоящим артистом, если бы захотел. В нем был шик. На него обращали внимание. Сейчас все иначе. Все это видно на фотографии. И ведь ни капли честолюбия. Если бы он так не опустился, я бы мог что-то из него сделать… Впрочем, вряд ли он подойдет вам.

— Почему же?

— Он больше никуда не годится.

— Почему?

— Да кто же будет с ним иметь дело? Теперь такие времена настали, что без отрицательного анализа крови с тобой не разговаривают. Особенно с гомосексуалистами.

— А этот Трент Гэллоуглас…

— Да, у него большой жирный «плюс». Жаль. Издержки профессии. Мы лишились одного из лучших. Грустно, очень грустно.

— Насколько тяжело болен Гэллоуглас?

Сай раздавил только что начатую сигарету в пепельнице.

— Пока особенно не заметно, почти не заметно. Во всяком случае, когда я в последний раз видел его. Но он точно попался. Работать больше не сможет.

Камилла положила на стол две сотенные бумажки.

— Где я могу разыскать его?

Это была первая за несколько последних недель женщина, перешагнувшая порог кафе «Криско» на бульваре Санта-Моника. За стойкой хозяйничал розовощекий блондин в ковбойском костюме, в блестящих белых штанах с черным кожаным ремнем. Он показал в сторону темноватого незаметного закутка.

— Гэллоуглас? Трент Гэллоуглас?

Трент даже не поднял глаз от своей чашки с остывшим кофе. Не выпустил он и руку потасканного, обкуренного и одурманенного мальчика.

— Гэллоуглас умер, — сказал он.

Камилла устроилась напротив.

— Может, организуем спиритический сеанс? — предложила она.

— Он не разговаривает с живыми.

Камилла положила перед собой сотенную бумажку, до поры прикрыв ее рукой.

— Леди желает что-то приобрести?

— Сначала поговорить. Вопрос-ответ.

— Ладно, только не ждите обходительности.

— Почему же так? — Камилла выпустила банкноту из-под руки.

— Ему не нравятся почтенные граждане. Ему никто не нравится, но эти — особенно.

— Ненавидите все и вся, а, Трент?

— Пожалуй, так.

— Значит, вы сейчас не у дел, верно?

— Да это всяк знает.

— А как, на что вы живете? У вас есть сбережения? Карьера позволяла откладывать?

— Карьера? — фыркнул Трент. — Карьера! Выделываться перед камерой? На этом много не наживешь.

— Тогда чем же вы живете?

— Любовью и ненавистью.

— Вы кого-нибудь любите?

Трент поглядел по сторонам, положил руку на плечи своего спутника.

— Что, плохи дела? — спросила Камилла без малейшего намека на сочувствие.

— Некоторые его привычки дорого обходятся, — кивнул Трент. — Он долго не протянет. Меня тоже на сто лет не хватит, но ему осталось совсем мало. Я хочу хоть как-то скрасить его дни.

— Кто же из вас осчастливил другого такой наградой? — поинтересовалась Камилла.

— Какая разница? Может, ему попался «не тот» шприц, а я его потом взял. А может, мне попался «не тот» дружок или я кому-то попался. Меня все это уже не интересует. Умираем потихоньку.

— Это любовь. А где же ненависть?

— Мне хочется только одного — влепить бейсбольной битой по морде всему человечеству.

— Ну и ну! Какие мы страшные! Какой задор! И как же вы думаете осуществить свою мечту?

Трент пожал плечами:

— Осуществить?

— А ведь я могла бы помочь

— Вы уже потратили свою сотню, мадам. Хватит.

Камилла открыла кошелек и вытащила пачку денег.

— Три, четыре, пять. Будете теперь слушать?

Трент взглянул на своего друга, потом снова на Камиллу и кивнул.

— Твой друг не очень-то любит поболтать, — заметила она.

— Ему не по себе. Говорите со мной.

Глубоко вздохнув, Камилла начала:

— Вы ведь ненавидите всех «чистых»? Безоговорочно?

Уголок его рта дрогнул:

— Мать Терезу, Папу Римского, мисс Америка, вас, вашу семью, мою семью и так далее.

— И без колебаний могли бы напакостить любому из них?

— Я не наемник и не убийца. Мне для таких дел наглости не хватает.

Глаза Камиллы сузились

— Какая досада. А ведь вы могли бы совершить великолепное убийство. Вы ведь живое оружие, которому стоит только выстрелить.

Трент откинулся на спинку стула.

— Мне кажется, это не совсем так, — сказал он. — А вы ведь что-то задумали, милая леди. Вы застали своего муженька за «играми для мальчиков», он выставил вас, обобрав до нитки, и теперь — возмездие?

Камилла пропустила его речи мимо ушей.

— У меня есть еще три вопроса к вам, — продолжала она. — Первый: вы всегда говорите на этом безобразном наречии или вы все же владеете нормальным человеческим языком? Скажем, таким, как у меня?

Трент расправил плечи.

— Дорогая моя, — продекламировал он с оксфордским выговором, — позвольте довести до вашего сведения, что сладкозвучный мой голос украшал лучшие гостиные на всем пути от Содома на востоке до Гоморры на западе.

— Значит, неотесанным чурбаном вас не назовешь?

— Мне удалось избежать образования в лучших учебных заведениях, но все же в периоды между исключениями оттуда… Если бы моя склонность к «факультативным занятиям» с младшими товарищами не вышла наружу, кто знает, может, у меня вместо «ничего» было бы «что-нибудь».

— Над акцентом мы поработаем, но пока годится и так. Вопрос второй. Предположим, вы заражаете кого-то еще, кто в общем-то вам зла не причинял. Как насчет угрызений совести?

— Никак. Малодушие иногда путают с высоконравственностью, но ко мне все это отношения не имеет, уверяю вас.

— Третий вопрос. Хотите ли вы материально поддерживать вашего друга и его дорогостоящие «склонности»? Поддерживать настолько долго, насколько его хватит?

— Это стоит денег, немалых денег.

— Речь идет о пятистах тысячах долларов.

Трент прикусил губу.

— Полмиллиона? Мадам, с такими деньгами мы оба можем умереть счастливыми.

Глава двадцать девятая

Чем тебе не понравилась эта дама в качестве судьи? — спросил Рикки Трюс Портию. — Я бы сказал, что ее можно назвать идеалом.

— Эта закоренелая феминистка? Как ты полагаешь, насколько ей понравится добродетельная женщина, вся в бантиках и розочках, не семи пядей во лбу, влепившая своему благоверному по физиономии, да еще не чем-нибудь, а сковородкой, на которой скворчала яичница с беконом? Нет, Рикки. Наша клиентка будет для такого судьи в юбке лишь олицетворением всех женских недостатков.

— Судья проявляет нетерпение.

— Не волнуйся. В списке осталась только одна фамилия, пожалуй, мы на ней и остановимся.

Рикки порылся в стопке бумаг.

— Джефф Гроллер? Строительный рабочий? Стокилограммовая татуированная громадина?

— А наша клиентка миниатюрна и привлекательна — как раз то, что нравится Джеффу в женщинах.

— Но… По-моему, у него чисто мужские интересы: охота, покер, пиво.

— Да, к тому же он одинок, ногти грязные, волосы нестриженые. Денди его не назовешь.

— Согласен. Но я не вижу…

— Если бы нашего Джеффа заставили пожить немного рядом с мистером Маршаллом, мужем нашей клиентки, долго это продлилось бы? Наш мистер Маршалл — сама чистота, само совершенство и занудство?

Рикки поскреб подбородок.

— Я не думаю, что это будет долго. Маршалл не вынесет пустых банок, ореховой шелухи и окурков.

— И заявит об этом Джеффу?

— Возможно.

— И тогда Джефф…

— …двинет его по физиономии! — ухмыльнулся Рикки. — Я начинаю понимать, к чему ты клонишь, Портия.

Портия щелкнула пальцами.

— До заключительного слова еще далеко. Для начала обвинитель собирается вызвать Маршалла в суд и продержать его как можно дольше, так?