Персиваль Эверетт - Глиф

• Название: Глиф
• Автор: Персиваль Эверетт
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-19270-0

Малыш Ральф, носитель ужасающе мощного интеллекта с коэффициентом 475, не приемлет речь по причинам философским и эстетическим. Кроме того, к 4 годам его похищают: 1. психически неустойчивая психиатресса, которая желает вскрыть его мозг; 2. пентагоновский полковник, который желает превратить его в совершенную шпионскую машину; 3. мексиканская пара, мечтающая о собственном ребенке; 4. католический священник, стремящийся изгнать из него демонов. И все это – лишь начало счастливого детства…

Шедевр искусства лингвистики – роман Персиваля Эверетта «Глиф».

---

Искренне Ваш,

Жак Дерридалибидинальная экономика

Полковник Билл – исключительно по той причине, что мог, – слетал на своем истребителе с военно-воздушной базы в Марче до города Вашингтона и обратно, оба раза останавливаясь для заправки в небраскинском Стратегическом авиационном командовании. Там, пока бригада из шести человек заправляла его малышку, он сидел в кафе кондитерской и заигрывал с официанткой по имени Рита. Он выпил кофе, съел пончик и сказал Рите, что зайдет при следующей посадке, подмигнул, сползая со стула у стойки, и добавил:

– Ты меня поняла?

В Марче полковника встретила мадам Нанна в свежей униформе с синей юбкой.

– Рассказывай, – потребовал полковник Билл.

– Это находка. Этот ребенок – находка.

– Как он функционирует?

– Команда не знает как. Знает только, что функционирует. Он действительно уникален. Но ничего нетипичного в нем нет. Он нормальный, если не считать ума.

– Тогда у нас не получится его смоделировать. Ты это хочешь сказать, Нанна?

Он уселся за руль «хаммера».

– Да, полковник.

Полковник Билл смотрел сквозь лобовое стекло, прикусив нижнюю губу.

– Но он нам пригодится.

– Еще как пригодится.

– Отлично.

– Как президент? – спросила мадам Нанна.

Полковник Билл повернул ключ и завел двигатель «хаммера».

– Президент – говно на палке, Нанна. Еще тупее, чем этот недоносок вице-президент. И вообще лопух. – Он покачал головой. – Никсон – вот тот был президент. Потные ладони, дрожащие губы, ножи в спину. Да, вот это был Президент.

Мадам Нанна отошла от машины. Полковник Билл взглянул на нее, как в первый раз, приходя в себя после очевидной эйфории от воспоминаний о Никсоне.

– Ты красивая женщина, Нанна.

– Спасибо, сэр.

– Иди-ка сюда, садись к полковнику Биллу на колени.

– Да, сэр.

– Ну вот. Так лучше, правда?

– Да. сэр.

отрыв симулякра

Представьте, что я заменил все «о» на «д», «в» на «р», «ф» на «а», «п» на «й», «л»-на «ь», «с» на «н», «к» на «ц», «г» на «т», «и» на «е» и наоборот. Тогда вода превратилась бы в РДОФ. А представьте, что я произвел такие замены по всему алфавиту. По-прежнему ли это мой родной язык? Ну да. Вфьла рни вфрсд тдрдвег йдфстьепнце.

Язык был моя постель. Более того, письмо было моя постель. Там я ничего не боялся. Я нуждался в нем. Я доверял ему. Я писал записки самому себе и читал их. Я гадал, что они значат. Я откладывал записки и старался забыть, чтобы потом найти и прочитать их. Я рвал их на куски и переставлял слова, читал задом наперед и через слово.

Юнеме дме фл юмьбвт цс шьбюсй. Юне дзюлр цт флю дигш.

степени

Вес мозга

Голова болит
опять болит,
пятьдесят две унции,
мокрые насквозь.

Боль весит
тоже
3 с лишним фунта,
катится булыжником
с пола на крышу.

Пятьдесят две унции,
по унции на карту
в колоде.

По тринадцать
на каждые восемь
часов, что я обвожу
топографию
спичкой.

сема

Мадам Нанна одевалась непредвиденно. Из-за чего, интересно, бывает так, что слово не вписывается? Я часто рассматривал пространство между словами с обеих сторон рассматриваемого слова. Может, дело в размере? Числе гласных? Смысле? Мадам Нанна была дородная женщина. Не совсем так. Мадам Нанна была докучливая женщина. Мадам Нанна красочно наряжалась. Но на самом деле, несмотря на одежду, верно ли это относительно самой мадам Нанны? Мадам Нанна покупала и носила одежду ярких цветов. Мадам была весьма неглупа.

Конечно, сказал мне толстяк Болтай, метафора ничего не значит вне своего метафорического контекста. Подобно тому как мореплавание невозможно без корабля и воды. Я хочу сказать, что метафора сама по себе не имеет смысла. Но но но но малыш ломал голову: как «голод не тетка» может что-то значить для меня без контекста – пока не понял, что не значит. Итак, можно ли говорить о смерти языка?

замысловатое

В вестибюле ракетного завода «Дионис» дядюшку Неда встретил высокий человек в черепаховых очках.

– Ну что, рад, что вы нашли время зайти, мистер Джоунз. Я мистер Чхайн. Мы разговаривали по телефону. А это, должно быть, ваша семья.

– Да, – сказал дядюшка Нед. – Это моя жена Мэри и наш приемный афроамериканский сын Джамал.

– Приятно познакомиться, миссис Джоунз.

– Взаимно.

– И с тобой, мой мальчик. – Чхайн хихикнул вместе с дядюшкой Недом. – И с тобой, – повторил он.

– Я хочу поблагодарить вас за экскурсию по заводу и личный разговор.

– Вы шутите? При ваших рекомендательных письмах? Мы счастливы, что вы нами заинтересовались. Знаете что… – Чхайн подал знак женщине, стоявшей в нескольких шагах от него у стола. – Перейдем к делу. Я покажу вам лаборатории, а наша Лонни погуляет с дамой и юным братишкой.

– Вообще-то, – сказал дядюшка Нед, – я надеялся, что мы все останемся вместе. Знаете, чтобы потом было легче обсуждать.

Чхайн слегка оторопел от такой просьбы, но быстро пришел в себя:

– Пожалуйста, конечно. А Лонни захватим, чтобы жена не скучала.

– Отличная идея, – сказал дядюшка Нед.

– Лонни, это мистер и миссис Джоунз с приемным афроамериканским сыном Джамилем.

– Джамалом, – сказала мадам Нанна.

– Да, конечно.

– Какая славная шоколадочка, – сказала Лонни и потрясла указательным пальцем перед моим подбородком.

Мы шли вслед за дядюшкой Недом и Чхайном. Вестибюль был сплошь стекло и хром. Хромированные урны, стеклянные столы, стеклоблоки и хромированные перила вдоль абсолютно белых стен. Мимо деловитые женщины, вроде Лонни, носили кофе и документы.

– Как мне нравится ваше платье, – сказала Лонни мадам Нанне.

– Спасибо.

– Так вы тоже собираетесь работать с нами?

– Еще не решила.

– Ну даже если нет, мы все равно будем часто видеться. У нас есть книжный клуб и боулинговая команда. Какой милый мальчонка.

– Мы располагаем новейшим и лучшим оборудованием, – говорил Чхайн дядюшке Неду. – Если вам нужен какой-нибудь компонент – только скажите, мы его изготовим. Можете ни о чем не беспокоиться. На каждом этаже у нас стоит логический анализатор «Дигиталис Эн-Экс», подключенный ко всем компьютерам этажа. Если вам не хватает компьютерной мощности, только дайте знать.

Мы остановились у большого окна и посмотрели сквозь него на огромную модель города и окрестностей. С холмами, ручьями, реками, домами, церквами и пластиковыми человечками.

– Вообще это северная Вирджиния, – сказал Чхайн. – Хотя мы не имели в виду никакой конкретный город. Но ребята из ЦРУ очень огорчаются. – Он хохотнул. – Вот наш Полигон локальных испытаний, ПЛИ. Здесь мы взрываем уменьшенные версии наших бомб, чтобы изучить разрушения. Такая трехмерная модель генерируется на компьютере, расчет новой после каждой детонации обходится почти в тридцать семь тысяч долларов.

Дядюшка Нед присвистнул.

– Разумеется, это не то же, что взорвать сам объект, но кости нам моют гораздо меньше. – Он улыбнулся женщинам и мне. – Конечно, для вас как для специалиста-практика это не так уж интересно. Что проку в наших игрушках, если нельзя взорвать их среди людей, правда? – Чхайн хлопнул дядюшку Неда по плечу. – Старые добрые дни, когда ты просто пролетал сверху и сбрасывал бомбу, остались в прошлом. Теперь нам нужны вы.

Мадам Нанна улыбнулась Лонни и сказала:

– Мой муж – гений в топливных форсунках.

– И очень кстати, – сказал Чхайн. – Цены на топливо нас душат. Надо сократить его расход, чтобы поддержать рентабельность, и тут на сцену выходят такие люди, как вы, Джоунз.

Дядюшка Нед застенчиво опустил голову.

– Ну что, пойдемте дальше, – сказал Чхайн, возглавляя шествие. Он привел нас в большую лабораторию, полную людей в белых халатах за компьютерами. – Вот служба поддержки, – сказал он. – Как попадается какой-нибудь блок – несите сюда. Не тратьте время на подсчеты. Эти люди для того и существуют. Нам нужно ваше творчество. Вы занимаетесь искусством,[223] его надо развивать. Я говорю: какая польза от ядерного устройства, если оно пылится во дворе? Развертывание – вот как называется игра. Воспринимайте ракетный завод «Дионис» как свою галерею.

Мадам Нанна простонала:

– Как же этот ребенок оттягивает руки.

И поставила меня на пол.

Я наблюдал, а взрослые беседовали: Чхайн и дядюшка Нед – о том, как разнести мир в клочья, а Лонни и мадам Нанна – о женском клубе с солярием. Затем я убрел оттуда, пробираясь между столов, вдоль спинок кресел и мыслителей в белых халатах. Я разглядывал экраны и бумажки и выполнял задание – смотри и запоминай. Пара человек странно посмотрели на меня, но я был ребенок, так что они отвернулись и продолжили работать.