Ганна Кралль - Опередить Господа Бога

• Название: Опередить Господа Бога
• Автор: Ганна Кралль
• Жанр: Проза

---

Кралль Ганна Опередить Господа Бога

ГАННА КРАЛЛЬ

ОПЕРЕДИТЬ ГОСПОДА БОГА

Перевод с польского К. СТАРОСЕЛЬСКОЙ

От переводчика

В апреле нынешнего года Польша торжественно отмечает сорокапятилетие восстания в варшавском гетто.

Фашистские войска вступили на территорию Польши в 1939 году, а уже в сороковом во многих городах оккупированной страны были созданы "еврейские жилые районы" - отгороженные от остальной части города кварталы, где под неусыпной охраной жило, а вернее, медленно умирало загнанное туда еврейское население. Начавшаяся вскоре планомерная ликвидация гетто завершилась в сорок третьем году. Однако в Варшаве ворвавшимся на улицы гетто вооруженным фашистским отрядам неожиданно было оказано сопротивление. Неравная борьба продолжалась недолго: в середине июля развалины полностью уничтоженного района окончательно опустели. Но до того нескольким группам участников восстания удалось выбраться из-за стен, Об одном из них, члене штаба повстанцев Мареке Эдельмане, написана книга. Называется она: "Опередить Господа Бога", издана в Кракове в 1977 году. Автор, Ганна Кралль, нарисовала "двойной" портрет своего героя. На страницах этой небольшой книжечки встретились и перемешались два времени: последние страшные месяцы существования гетто, рассказ о которых записан со слов Эдельмана, и последующие - в мире без войны - годы жизни и работы его самого и его коллег-медиков (Эдельман - кардиолог, ординатор одной из лодзинских клиник).

Книга Ганны Кралль вызвала огромный интерес - и не только в Польше, где в памяти еще многих живо время войны и оккупации. Меньше чем два года спустя выходит второе издание (сейчас - к апрелю 1988 года - готовится третье, очень большим для Польши - пятидесятитысячным - тиражом); за короткое время книга переведена на 12 языков; предисловие к западногерманскому изданию написал Вилли Брандт.

Нашлись у этого уникального репортажа и противники; возмущение вызывала как бы намеренно "антигероическая" позиция героя. Эдельман, говоря о прошлом, всячески избегает пафоса и громогласия, не допускает ни малейших прикрас, никаких преувеличений и отступлений от того, что происходило в действительности. О мужественной борьбе горстки обреченных на истребление людей, героизму которых отдал дань уважения даже руководитель акции по уничтожению гетто, эсэсовский генерал Юрген Штрооп 1, рассказывается обыденным, сдержанным, нарочито приземленным тоном. Столь же бесстрастно описан ужас повседневного существования, не укладывающиеся в уме, но ставшие внутри стен гетто реальностью бытовые подробности, невозможные в нормальной жизни поступки, в которые вместилось все - от проявления высочайшего благородства до утраты человеческого облика.

1 См. Казимeж Мочарский. "Беседы с палачом". "Знамя", 1987, № 5 (перевод С. Ларина).

Однако слышимые нами скупые, негромкие слова - лишь оболочка, скрывающая огромное напряжение неустанного состязания с Господом Богом, состязания, победить в котором - значит спасти по крайней мере еще одну человеческую жизнь. И уж совсем не обозначенная, незримая, постоянно присутствует на страницах книги сама История.

- На тебе в тот день был красный пушистый джемпер. "Отличный джемпер, - добавил ты, - из ангорской шерсти. Очень богатого еврея... " Поверх два кожаных ремня крест-накрест, а посередине - на груди - фонарик. "Надо было меня видеть!" - сказал ты мне, когда я спросила про девятнадцатое апреля...

- Так и сказал?

Холодно было. В апреле по вечерам бывает холодно, особенно когда ешь мало, вот я и надел джемпер. Да, я его действительно нашел в вещах одного еврея; после того, как их семью выволокли из подвала, я взял себе джемпер из ангорской шерсти. Отменного качества: у этого типа была куча денег, перед войной он пожертвовал в ФОН 1 на постройку самолета или танка, чего-то в этом роде.

1 Фонд национальной обороны.

Я знаю, ты любишь такие детали, потому, наверно, про него и упомянул.

- Ну нет. Упомянул - поскольку хотел кое-что подчеркнуть. Деловитость и спокойствие. Вот что тебе было нужно.

- Просто я говорю так, как мы все тогда об этом говорили.

- Стало быть, джемпер, ремни крест-накрест...

- Допиши еще: два револьвера. Это выл высший шик - револьверы на ремнях. Нам тогда казалось, у кого есть два револьвера, у того есть все.

- Девятнадцатое апреля: тебя разбудили выстрелы, ты оделся...

- Нет, пока еще нет. Меня разбудили выстрелы, но было холодно, к тому же стреляли далеко и вставать было незачем.

Оделся я в двенадцать.

С нами был парень, который принес с арийской стороны оружие - он собирался сразу идти обратно, но было уже поздно. Когда начали стрелять, он сказал, что у него в Замосьце в монастыре дачка и он знает, что живым не останется, а я останусь и потому должен после войны об этой дочке позаботиться. Я сказал. "Ладно, ладно, не болтай чепухи".

- Ну и?..

- Что "ну и"?

- Удалось тебе отыскать дочку?

- Да, удалось.

- Послушай. Мы условились, что ты будешь говорить, верно?

Пока еще девятнадцатое апреля. Стреляют. Ты оделся. Тот парень с арийской стороны сказал про дочку. Что дальше?

- Мы пошли поглядеть, что делается вокруг. Вышли во двор - а там немцы, пятеро или шестеро. Собственно, следовало их убить, но у нас еще не было в таких делах сноровки, да и страшновато было - в общем, не убили.

Спустя три часа стрельба прекратилась.

Стало тихо.

В наш участок входило так называемое гетто фабрики щеток Францисканская, Свентоерская, Бонифратерская.

Фабричные ворота были заминированы.

Когда на следующий день подошли немцы, мы включили взрывное устройство - наверно, сотню их разнесло в клочья, хотя точно не помню, ты должна это где-нибудь проверить. Я вообще уже многого не помню. Про каждого из своих больных мог бы тебе рассказать в десять раз больше.

После взрыва немцы пошли на нас цепью. Очень нам это понравилось. Против сорока - сотня, целая колонна, в боевом порядке, крадутся, видно, что относятся к нам серьезно.

Под вечер прислали троих с опущенными автоматами и белыми бантами. Кричали, чтоб мы сложили оружие, тогда нас отправят в специальный лагерь. Мы их обстреляли - в донесениях Штроопа 1 я потом нашел эту сцену: они, парламентеры, с белым флагом, а мы, бандиты, открываем огонь. Впрочем, мы в них не попали, но это неважно.

1 Юрген Штрооп (1895-1952) - группенфюрер СС, генерал-лейтенант полиции, ответственный за ликвидацию варшавского гетто; с апреля по сентябрь 1943 г. - руководитель СС и полиции Варшавского округа; в июле 1951 г. приговорен к смертной казни воеводским судом Варшавы.

- Как - неважно?

- Важно было другое: что мы стреляем. Это необходимо было показать. Не немцам. Они умели стрелять лучше. Мы должны были это показать другому, не немецкому миру. Люди считают, что когда стреляют - это высочайший героизм. Ну и мы стреляли.

- Почему вы назначили именно эту дату - девятнадцатое апреля?

- Не мы ее назначили. Немцы. В Этот день должна была начаться ликвидация гетто. С арийской стороны нам сообщили, что немцы готовятся, уже окружили снаружи стены. Восемнадцатого вечером мы собрались у Анелевича, впятером, весь штаб. Я, наверно, был самый старший, мае исполнилось двадцать два года, Анелевич моложе на год, всем пятерым вместе было сто десять лет.

Говорили там уже мало. "Ну так что?" "Звонили из города", Анелевич берет на себя центральное гетто, заместители - Геллер и я - "Мастерские Тёббенса" и фабрику щеток. "Ну, до завтра" - разве что попрощались, чего никогда раньше не делали.

- Почему именно Анелевич возглавил штаб?

- Ему очень хотелось, вот мы его и выбрали. Ребяческие, конечно, амбиции, но парень он был толковый, начитанный, очень энергичный. До войны жил на Сольце. Его мать торговала рыбой; если не удавалось все продать, она посылала сына за красной краской и заставляла подкрашивать жабры, чтобы рыбины выглядели как свежие. Он был вечно голоден. Когда приехал к нам в первый раз и мы дали ему поесть, прикрывал тарелку рукой, чтоб не отобрали.

В нем было много юношеского задора, горячности, только он никогда прежде не видел "акции". Не видел, как грузят людей в вагоны на Умшлагплаце. А от такой штуки - когда на твоих глазах четыреста тысяч человек отправляют в газовые камеры - можно сломаться.

Девятнадцатого апреля мы не виделись. Встретились на следующий день. Перед нами был уже другой человек. Целина сказала мне: "Знаешь, это с ним случилось вчера. Сидел, твердил: мы все погибнем... " Один еще только раз оживился. Когда от аковцев 1 пришло сообщение ждать в северной части гетто. Мы толком не знали, в чем дело, да и ничего из этого не вышло, парня, который туда пошел, сожгли на Милой, мы слышали, как он целый день кричал; думаешь, это еще может на кого-нибудь произвести впечатление - один сожженный парень вдобавок к четыремстам тысячам сожженных раньше?

1 Аковцы - члены Армии Крайовой (АК), подпольной военной организации, действовавшей в 1942-1945 гг. в оккупированной Польше и подчинявшейся польскому эмигрантскому правительству в Лондоне.