Владислав Морозов - БронеМашина времени

• Название: БронеМашина времени
• Автор: Владислав Морозов
• Издательство: Издательства: Яуза, Эксмо
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-35700-0

Этот мир пережил обмен ядерными ударами. Здесь продолжает существовать СССР. Здесь ветераны бесконечных войн уже не помнят, когда и по чьей вине они начались…

Но даже вырвавшись из этой беспощадной реальности, даже сбежав в иной, параллельный мир, тебе не обрести мира — ты просто попадешь на другую войну, еще более жестокую. И будь уверен: твой боевой опыт и твои навыки танкиста пригодятся тебе повсюду, в любом из альтернативных миров. А еще запомни: лучший способ изменить прошлое — шарахнуть в него из башенного орудия!

---

Человеку, воспитанному в век ПТУРов и РПГ, понять подобные безумства сложновато. Собственно, у нас окопов как-то не рыли. Мы, как прописано в уставе, «поражали бронетанковую технику противника из-за естественных и искусственных укрытий и складок местности». Хотя что с них, здешних, взять? Времена-то древние. Пока что у воюющих сторон и танков нормальных нет (а у кого они есть, тот не умеет их правильно использовать) и противотанковая артиллерия пребывает в зачаточном состоянии. Вон, немцы, считай, всю войну использовали в качестве «клизмы от всех болезней» и «последнего довода королей» зенитную пушку Flak-36 калибра 88-мм. Только этим и спасались. Вообще, если бы не эта зенитка, они бы продули войну на годик-другой раньше… Но здесь зениток не видно, и, похоже, намечаются всего лишь очередные «Игры на свежем воздухе для славян». Немецкие легкие танки, увязая в глубоком снегу, попрут в атаку. И их ни фига не видящие через плохие, обмерзшие приборы наблюдения экипажи будут стремиться проутюжить огнем и гусеницами тех, кто сидит в этих траншеях. А сидящая в траншеях «сборная Казахстана по зимним городкам» будет пытаться докинуть до этих самых танков свои гранаты-колотушки и горючую стеклотару. И кому больше повезет — вопрос. Хоть, если вспомнить, чем закончилась Московская битва, выиграли, наверное, все-таки русские. По крайней мере, по очкам… Если это, конечно, тот самый 1941 год, знакомый мне по книгам и фильмам, а не какой-то другой. Если это «то самое», тогда «скорбный труд» защитников этих рубежей даром не пропадет. В Генштабе уже разрабатывают планы контрнаступления. Через три дня на Ладоге заработает «Дорога жизни», завтра Красная Армия ударит в районе Ростова-на-Дону. Да, собственно, и до самого контрнаступления осталось три недели. Правда, сколько до этого момента еще поляжет народу — отдельный вопрос. Могу, кстати, и я полечь… Хотя и неохота…

Похоже, большую часть здешних оборонительных сооружений отстроили еще до морозов. По крайней мере, в некоторых траншеях имелась деревянная обшивка стенок. А вот ходы сообщения отрывали (или углубляли?) уже позднее — на снегу темнела свежевынутая мерзлая земля. По этим самым траншеям я, упираясь в широкую спину сержанта, добрался-таки до самого разъезда. Разъезд Дубосеково (как гласила надпись на покосившемся указателе) производил довольно-таки занюханное впечатление. Заснеженная проселочная дорога (вдоль которой я и полз), переезд с полосатым деревянным шлагбаумом, три или четыре деревянных домика, несколько сараюшек, дощатый забор, заснеженная щебенка на покрытых застывшим креозотом шпалах, телеграфные столбы… В общем, все, как везде. У одного из домиков скучал часовой с винтовкой на плече. Мимо него несколько красноармейцев таскали в траншеи зеленые тарные ящики.

— Ротный где? — вопросил сержант у часового.

— Капитан Гундилович с комбатом у комполка, — доложил тот.

— А кто из начальства на месте?

— Товарищ политрук!! — заорал часовой.

Из домика появился человек в таком же, как у меня, полушубке (эта деталь одежды резко выделяла его на фоне одетых в серые шинели нижних чинов), с явно недовольной физиономией. Когда человек подошел ближе, наше с ним сходство усилилось. Он оказался примерно одного роста со мной, в такой же ушанке и с таким же серым шарфом на шее. Разве что я был с вещмешком и биноклем на шее, а у него через плечо была протянута портупея.

— Добробабин, это кто? — спросил политрук.

— Старший сержант Теркин, — отрекомендовался я, приложив руку к шапке и протягивая ему свои документы. — Следовал из Москвы в 21-ю танковую бригаду, вчера заехал в Муромцево, а тут немцы пожаловали. Ночь отсиживался в лесу.

— Вас со вчерашнего дня пробежало человек сто с той стороны, — сказал политрук с явным раздражением, возвращая мои бумаги, едва их просмотрев. — Чего вы от меня хотите? Следуйте в часть и радуйтесь, что особиста на месте нет, он двух подозрительных в дивизию повез. А у меня лично вас проверять нет ни времени, ни желания…

— Я имею важные сведения. Кстати, с кем имею честь беседовать и что это за часть?

— Старший политрук Клочков, — ответил мой собеседник, по-моему, раздражаясь еще больше. — 1075-й полк, 316-я стрелковая дивизия. Что еще?

— У вас есть связь с вышестоящим командованием?

— Командир роты и комбат сейчас у комполка. Перед рассветом приезжал лично генерал Панфилов и указал на некоторые просчеты в организации обороны…

— Совещаются, значит…

— А в чем дело?

— Дело в том, что у села Муромцево, на той стороне, я видел более полусотни немецких танков. Если что-то не предпринять, может получиться очень невесело!

Повисла минутная пауза.

— Ну, — произнес политрук наконец, — когда командиры вернутся, я доложу. А вы следуйте по назначению, товарищ сержант. Пройдите через переезд и идите по дороге, там за перелеском, километрах в двух, перекресток дороги и КПП. Там вас посадят на попутку…

Сказав это, политрук повернулся ко мне спиной, явно давая понять, что разговор окончен. Я машинально козырнул ему в спину и мысленно выматерился. Зимний день короткий, а отцы-командиры могут пить чаи у комполка до морковкиного заговения… Ну, доложит этот «политический бог ротного масштаба» им мою информацию. Будут звонить по команде, а то и вестовых с записками посылать. А «наверху» начнут эту информацию проверять и требовать подтверждений. Как это бывает, знаю лично, в свое время нахлебался досыта… А пока то да се — время уйдет, и тех, кто сидит в этих окопах, уже намотают на гусеницы. В общем, надо было что-то делать…

Между тем я дошел до шлагбаума. В стороне от него, у сараюшки, копалась в стожке сена какая-то баба неопределенных лет, в сером шерстяном платке, валенках с галошами и форменном железнодорожном кителе. Хозяйка разъезда? И тут мой взгляд упал на столбы с проводами, тянувшиеся параллельно железной дороге. А что, если…

— Бабка, телефон на разъезде есть? — крикнул я.

Тетка явно опешила, но тем не менее обернулась в мою сторону.

— Телефон есть?!

— Есть…

— Работает?

— Утром работал…

— Где?!

— Что «где»??

— Да телефон где, ебтыть!!!

— Там, пойдем — покажу…

И я пошагал за теткой, смутно представляя, что я буду делать и как. Кому звонить-то? В Генштаб, что ли? С прифронтового разъезда? Да не смешите… Между тем мы вошли в помещение из тех, что в нашем отечестве именуют «будка обходчика». На стене висел примитивный телефонный аппарат без диска — время такое, автоматических АТС в СССР еще нет (а если и есть, то где-нибудь в Кремле или на Лубянке, «для внутреннего употребления»), вся связь голосовая. Так что же мне делать? И, уже снимая трубку, я вдруг вспомнил эпизод из одной книги. Из «Цели жизни» авиаконструктора А. Яковлева. Вдруг получится…

— Станция! — сказали в трубке.

— Дайте Москву Центральную! — выдохнул я.

— Ждите, — ответила трубка.

Томительное ожидание длилось несколько минут. Потом в трубке хекнуло и далекий голос сказал долгожданную фразу.

— Центральная слушает.

— Соедините меня с товарищем Ивановым по делу государственной важности! — выпалил я одним духом.

— Не поняла, — сказала Центральная несколько изменившимся голосом. — Повторите.

— Повторяю. Соедините с самим товарищем Ивановым. По делу огромной государственной важности. По буквам повторить?!

— Вас поняла, — сказала Центральная и добавила: — Ждите.

На сей раз ожидание длилось минут десять, не меньше. А потом в трубке возник бесстрастный мужской голос.

— Секретариат товарища Сталина слушает…

— Дай самого! — почти заорал я в трубку.

— Назовитесь, — потребовал голос в трубке.

— Звонок с фронта, из 316-й стрелковой дивизии. Дело государственной важности, не терпящее отлагательств!!!

— Подождите, — сказали в трубке. Повисла очередная пауза, во время которой я понял, что у меня вспотели спина и затылок под шапкой.

— Слюшаю, — сказал голос с кавказским акцентом на другом конце провода. У меня начали отниматься ноги…

— Товарищ Сталин, — произнес я, как можно четче выговаривая слова. — Я обращаюсь напрямую к вам, поскольку на доклад по обычным каналам у меня нет времени. Я нахожусь на разъезде Дубосеково, в расположении 316-й стрелковой дивизии. В нескольких километрах западнее находится село Муромцево, накануне занятое немцами. В районе западной окраины этого села, на колхозной ферме, сконцентрировано до сотни немецких танков, которые в данный момент заправляются горючим и пополняют боекомплекты. Если ничего не предпринять, есть опасность прорыва немцев через нашу оборону. Сведения абсолютно точные, но командование дивизии может потерять время, передавая эту информацию обычным порядком, а сейчас дорога каждая минута!

— Кто ви? — спросила трубка после короткой паузы.