Филиппа Грегори - Вечная принцесса

• Название: Вечная принцесса
• Автор: Филиппа Грегори
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-389-00720-8

Филиппа Грегори, одна из самых популярных писательниц в современной Англии, завоевала читательскую любовь благодаря серии исторических романов. Особый успех выпал на долю книг, посвященных эпохе короля Генриха VIII, а роман «Еще одна из рода Болейн» стал мировым бестселлером и был экранизирован. В главных ролях снялись звезды Голливуда Натали Портман, Скарлетт Йоханссон и Эрик Бана.

«Вечная принцесса» — удивительная история Екатерины Арагонской, первой жены короля Генриха VIII. Каталине, дочери Изабеллы Кастильской и Фердинанда Арагонского, судьбой было предначертано стать королевой Англии. И она ею стала, но вот какой ценой?

---

— Да хоть на валлийском, парень! Если у тебя смеются глаза и в штанах порядок, она поймет, что у тебя на уме. Поверь мне, она из тех женщин, которые прекрасно понимают мужчин!

— Да, сир, — вяло ответствовал сын.

— А впрочем, если не хочешь, в этом году можешь оставить ее здесь. Ведь так и было задумано, что вы поженитесь и первый год проведете врозь.

— Но мне тогда было всего четырнадцать!

— Всего лишь год назад.

— Да, но…

— Так ты хочешь взять ее с собой или нет?

Принц вспыхнул. Отец смотрел на него с сочувствием.

— Хочешь, но боишься, что она выставит тебя дураком?

Светловолосая голова покивала, поникнув.

— И думаешь, что, когда рядом не будет придворных и меня, она над тобой посмеется?

Опять кивок.

— И все ее дамы. И ее дуэнья.

— И тебе некуда будет девать время.

Мальчик, воплощенное несчастье, поднял глаза.

— И она будет злиться, томиться и превратит ваш замок в сущую тюрьму для вас обоих.

— Если я ей не нравлюсь… — тихонько проговорил принц.

Генрих положил тяжелую руку на плечо мальчика:

— Сын мой! Не важно, что она думает о тебе. Ведь не я выбирал твою мать. И твоя мать не выбирала меня. Когда дело касается трона, сердце на втором месте — ну, если вообще о нем кто-то думает. Она знает, что должна делать, и это главное.

— Еще как знает! — сорвавшись, обиженно выкрикнул принц. — У нее нет…

— Нет чего? — подождав немного, спросил отец.

— Никакого стыда у нее нет!

У Генриха перехватило дыхание.

— Нет стыда? Так она что, страстная? — сдержанно спросил он, постаравшись не выдать голосом внезапно вспыхнувшего желания, возникшего перед глазами образа невестки — обнаженной, бесстыдной, охваченной страстью.

— Нет! Она делает это примерно так же, как конюх запрягает лошадь.

Генрих подавил смешок.

— Но все-таки делает. Тебе не приходится умолять ее, уламывать. Ну-ну. Значит, знает, что делать, да?

Артур отвернулся к окну и посмотрел вниз, на холодные воды Темзы.

— По-моему, я ей не нравлюсь. Ей нравятся только ее испанцы, и Маргарита, и еще Генрих, пожалуй. С ними она смеется, танцует, как будто ей весело. Щебечет со своими приближенными, со всеми любезна и улыбчива, а я почти с ней не вижусь… Да и видеться-то не хочу…

Генрих потрепал сына по плечу:

— Мой мальчик, да она просто не знает, что о тебе думать! Слишком занята своими платьями и украшениями да своими сплетницами-испанками, будь они неладны! Чем скорей вы останетесь наедине, тем скорее узнаете друг друга. Короче говоря, вези ее в Ладлоу!

Принц кивнул, без особой убежденности.

— Да, если такова ваша воля, сир, — формально ответил он.

— Ну как, спросить мне ее, хочет ли она ехать?

Юноша покраснел до ушей:

— А если она откажется?

Его отец рассмеялся.

— Не откажется! — пообещал он. — Вот увидишь.

Генрих не ошибся. Каталина была слишком принцесса, чтобы ответить королю «да» или «нет». Когда он поинтересовался, не угодно ли ей будет поехать в Ладлоу с принцем, она сказала, что готова выполнить пожелание его величества.

— А могу я узнать, государь, леди Маргарет Пол по-прежнему живет в замке? — спросила она чуть напряженно.

Он нахмурился. Леди Маргарет Пол была теперь, слава богу, замужем за сэром Ричардом Полом, его военным соратником, ныне смотрителем Ладлоуского замка. Однако леди Маргарет Пол была урожденная Маргарет Плантагенет, любимая дочь герцога Кларенса, кузина короля Эдуарда и сестра Эдуарда Уорика, чьи притязания на английский престол были весомей, чем у самого Генриха.

— И что из этого?

— Да… так, — уронила принцесса.

— Тебе нет никаких оснований избегать ее, — мрачно сказал он. — Что сделано, то сделано — от моего имени, по моему приказу. Ты ни при чем, на тебе вины нет.

Она вспыхнула, словно речь шла о чем-то постыдном.

— Ты же понимаешь, я не могу допустить, чтобы мои права на трон подвергались сомнению, — брюзгливо сказал он. — Слишком много претендентов. Йорки, Бофоры, Ланкастеры… Ты не знаешь этой страны. Мы все женаты-переженаты между собой, ни дать ни взять кролики в клетке. — Он остановился посмотреть, не засмеется ли она, но нет, она сосредоточенно морщилась, чтобы поспеть за его быстрым французским. — Я не допущу, чтобы кто-нибудь вздумал заявить права на то, что я завоевал в битве. — И, помолчав, прибавил: — И новой битвы не допущу.

— Я полагаю, государь — настоящий и подлинный король[2], — осторожно промолвила она.

— Сегодня так оно и есть, — отрезал он. — Все остальное не важно.

— И власть ваша освящена святой церковью? — неуверенно спросила она.

— Да, я миропомазан, — с мрачной улыбкой кивнул он.

— И вы королевской крови?

— В моих жилах течет кровь королей, — жестко сказал он. — Измерять, сколько ее там, нет нужды. Я поднял мою корону на поле битвы. В самом прямом смысле, она лежала в грязи у моих ног. Я не колебался, и все, все вокруг знали, все видели, что Господь даровал мне победу, что воистину я избранник Божий. И архиепископ миропомазал меня, потому что и он это тоже знал. Я король не хуже любого другого в христианском мире, а может, и даже лучше других, потому что не младенцем в колыбели наследовал власть, завоеванную кем-то другим, — Господь дал мне ее, когда я был зрелым мужчиной. Я получил корону по заслугам.

Каталина склонила голову перед силой его убежденности и тихо промолвила:

— Вы правы, сир.

Ее покорность, и гордость, которая крылась под этой покорностью, привели Генриха в восторг.

— Может быть, ты предпочитаешь остаться здесь со мной? — спросил он, зная, что не должен этого спрашивать, и надеясь, что она скажет «нет», заглушив этим его тайное к ней вожделение.

— Но, государь, мои желания суть желания вашего величества, — спокойно сказала она.

— Полагаю, тебе хотелось бы побыть с Артуром? — настаивал он, подзадоривая ее сказать, что нет у нее такого желания.

— Как вам будет угодно, сир.

— Ответь мне, чего бы хотелось тебе самой — поехать в Ладлоу с Артуром или остаться здесь со мной?

Чуть улыбнувшись, она не схватила наживки.

— Вы король, — мягко сказала она. — Мой долг повиноваться вашему величеству.

Он знал, что неразумно держать ее при своем дворе, но так велико было искушение хотя бы поиграть с этой мыслью. Переговорив с ее наставниками-испанцами, он обнаружил, что мнения их насчет отъезда противоположны, а сами они погрязли в ссорах. Испанский посол, душу положивший на то, чтобы составить неслыханно сложный брачный контракт, настаивал, что принцессе следует ехать за мужем, поскольку все и каждый должны видеть в ней замужнюю женщину. Исповедник Каталины, единственный, кто испытывал к девушке отцовскую нежность, поддерживал эту точку зрения, считая, что молодые должны быть неразлучны. Однако дуэнья, величественная и неуживчивая донья Эльвира, предпочла бы не покидать Лондон. Она слышала, что до Уэльса далеко, что страна эта горная, каменистая, неприютная, что делать там нечего. А вот если Каталина останется в Бейнард-Касле одна, без Артура, они устроят в самом сердце английской столицы маленький испанский анклав, где будет царить дуэнья, непререкаемо правя и принцессой, и ее двором.

Королева Елизавета говорила, что в середине декабря Уэльс покажется Каталине холодным и неприветливым, и не разумней ли молодоженам пожить в Лондоне до весны.

— Да ты попросту хочешь держать Артура при себе, вот и все, — отмахнулся король. — Нет, ему надо ехать, Артуру ведь предстоит быть королем, и нет лучшего способа научиться править Англией, чем поуправлять провинцией.

— Он еще так молод и робеет…

— Значит, должен научиться править и женой тоже.

— Им придется учиться, как ладить.

— Вот пусть и учатся вместе, а не поврозь.

Дело, в конце концов, решила мать короля.

— Отошли ее, — жестко посоветовала она. — Нам нужен ребенок. Она не понесет, если останется одна в Лондоне. Отошли ее в Ладлоу с Артуром. — И хмыкнула: — Видит Бог, больше там заниматься нечем…

— Елизавета тревожится, что Каталине будет там скучно и одиноко. А Артур боится, что они не поладят.

— Ну и что за беда? Поладят, не поладят… Важность какая! Они женаты, вот и должны жить вместе и родить наследника.

— Но ей всего шестнадцать, — заметил король. — Она скучает по дому, по матери. Ты не делаешь скидок на ее молодость…

— Меня выдали замуж в четырнадцать, и родила я тебя в том же году, — отрезала Маргарита Бофор. — Мне скидок не делал никто. И все-таки я выжила.

— Сомневаюсь, что ты была счастлива.

— Я и не была. Но разве это имеет значение?

Донья Эльвира советует отказаться от поездки в Ладлоу. Отец Джеральдини считает, что мой долг — следовать за мужем. Доктор де Пуэбла настаивает на том же и говорит, что матушка моя, вне всякого сомнения, хотела бы, чтобы я жила с мужем и делала все, дабы брак наш был полноценным. Артур, безнадежный мямля, молчит, а его батюшка вроде хочет, чтобы я решила сама, но он король, и я ему не верю.