Автор неизвестен - Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки

• Название: Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки
• Автор: Автор неизвестен
• Издательство: Наука
• Жанр: Сказка
• Год: 1974

Эта книга — первая широкая публикация сказок и мифов народов Чукотки и Камчатки, сопровождаемая фольклористическим предисловием и комментариями.

В сборник включены мифы, сказки о животных, бытовые и волшебные сказки азиатских эскимосов, чукчей, кереков, коряков и ительменов.

В конце издания помещена этнографическая справка об этих народах, дан словарь географических названий, непереводимых слов и терминов, употребленных в сказках и мифах.

Сборник рассчитан на взрослого читателя.

Сост., предисл. и прим. Г. А. Меновщиков

---

— Эй, Сисильхан, выходи скорей, за мной лохматая собака гонится!

Вышел Сисильхан, выстрелил, собаку наповал убил. Обрадовалась Сирим. Стали собаку потрошить. Сирим сказала:

— Осторожно, там мой жених, не пораньте его!

Разрезали брюхо, а там никакого парня нет. Сисильхан рассердился и выбросил Сирим в лес. Там она и засохла.

179. Кутх шьет

Рассказал М. Заев (см. прим. к № 165), зап. и пер. Е. П. Орлова. Публикуется впервые.

В фольклоре всех народностей Чукотки и Камчатки имеет широкое распространение волшебная сказка о похищении вредоносными существами (великаном духом-кэле, злым старичком, людоедкой Майырахпак и т. д.) девочек или мышат. В большинстве ительменских вариантов сказки на данный сюжет пожирателем мышей является Кутх, лишь в одной ительменской сказке (№ 196) в этой роли выступает «длинный злой старичок».

Кутх жил дома. Все время шил. Однажды сидит Кутх около окна. Шьет себе меховые штаны.

Вдруг что-то свет загородило. Кутх не стал в окно смотреть, подумал: «Что-то свет загораживает. Наверное, это мой нос. Дай-ка я его отрежу».

Отрезал нос и опять принялся шить. Снова что-то свет загородила «Опять на улице темно стало. Может, моя щека свет загораживает? Дай-ка ее срежу!»

И отрезал Кутх себе щеку. Сидит, шьет. Все лицо себе искромсал: нос отрезал, щеки, губы, брови, ресницы. Болит у Кутха лицо, саднит. Так разболелось, что даже заохал. Потом взглянул в окно, видит — мыши на санках катаются. Тут он сказал:

— Так это вы тут свет затемняете? Из-за вас я все лицо испортил.

Взял Кутх свои штаны и вышел на улицу. Подошел к мышам и сказал:

— Это вы тут, внучата, катаетесь под моим окошком?

Забрались мыши на окно, а Кутх подставил штаны и сказал:

— Ну-ка, внучата! Катитесь в штаны: очень так хорошо кататься!

Мыши сказали:

— Не покатимся в твои штаны, а то ты нас поймаешь!

Начал Кутх их ласково уговаривать. Уговорил, скатились мыши прямо ему в штаны.

Как только мыши в штанах очутились, Кутх штаны завязал и пошел в лес.

Пришел, стал хорошее дерево искать. Наконец нашел.

Сказал Кутх дереву:

— Дерево, дерево, нагнись! Дерево, дерево, нагнись! Дерево, дерево, нагнись!

Нагнулось дерево. Кутх штаны на верхушку повесил и опять дереву сказал:

— Дерево, дерево, распрямись! Дерево, дерево, распрямись! Дерево, дерево, распрямись!

Дерево выпрямилось, а Кутх домой пошел. А мыши так громко кричали, что услышала их лиса и пошла на голос. Подошла к дереву, сказала:

— Что вы, мыши, тут делаете?

Мыши сказали:

— Кутх нас сюда повесил!

— Как же он вас на самую верхушку повесил?

— Он сказал: «Дерево, дерево, нагнись! Дерево, дерево, нагнись!» Дерево и нагнулось.

Лиса эти же слова сказала — дерево нагнулось. Сняла лиса штаны, развязала, вытащила мышей. Только самый маленький мышонок задохся, а все другие вышли.

Заставила лиса мышей бересты набрать и в штаны положить. Набрали мыши бересты, набили берестой штаны. Мертвую мышку сверху положили и повесили штаны опять на верхушку дерева.

Лиса спросила мышей:

— Как говорил Кутх, чтобы дерево выпрямилось?

Мыши сказали:

— Кутх говорил: «Дерево, дерево, распрямись! Дерево, дерево, распрямись!»

Лиса эти же слова сказала. Дерево выпрямилось, а мыши с лисой в лисий дом пошли.

Велела лиса мышам надрать ольхи и приготовить красную воду, похожую на кровь.

А Кутх пошел на третий день прокисших мышей с дерева снять. Пришел, велел дереву согнуться. Дерево сразу согнулось.

Развязал Кутх штаны и отошел в сторону. Сел. Глаза зажмурил, рукава засучил, зубы поточил, потом развязал штаны и засунул туда руку. Схватил мышонка, не посмотрев, сунул в рот и съел.

Промолвил Кутх:

— Ах, как вкусно! У-у!

И сразу опять запустил руку в штаны. Начал искать других мышей. Ничего не нашел — только береста в штанах. Очень рассердился Кутх, подумал: «Поди это лиса-воровка проделала! Вот пойду я к ней! И убью ее за это».

Пошел Кутх к лисьему дому. Пришел. А лиса очень больна. Сильно так охает.

Кутх сказал лисе:

— Эта, наверное, ты украла мою квашеную еду!

Лиса сказала:

— Ой, кум, зря на меня думаешь! Я уже несколько дней хвораю. Вон смотри: будто кровью мочусь, а ты говоришь, что я твою еду украла. Ты, кум, добрый, хороший! Вылей этот таз в реку!

Пожалел Кутх лису, взял таз и пошел выливать. Лиса говорит ему вслед:

— Только, кум, смотри, назад не оборачивайся, а то очень плохо будет!

Идет Кутх, думает: «Отчего это лиса не велела мне оборачиваться? А ну-ка обернусь!»

Посмотрел Кутх назад. Красную рябину увидел, подумал: «Назад пойду — наберу рябины лисе».

Идет дальше. Подошел к реке, начал таз в реку выливать. Лиса потихоньку подкралась сзади и столкнула Кутха в воду. Утонул Кутх.

180. Кутх и мыши

Рассказал в 1964 г. житель сел. Ковран Тигильского р-на П. П. Шадрин, 69 лет; зап. и пер. Н. К. Старкова.

Ср. здесь № 38. 196; The Karyak, № 88, 130.

Сказки о простаке, прыгнувшем в прорубь за своим отражением, принятым за женщину, имеют широкое распространение также у эвенов и других малых народностей дальнего Востока. Ср. Эвенский фольклор, Магадан, 1958, стр. 73–75; The Koryak, № 130 (Куйкынняку прыгает за своим отражением в реку и погибает).

Кутх и Эмэмкут жили с женами. Дом у них был. Однажды Кутх сказал:

— Посмотрю, как мои внучки-мыши живут!

Пришел к внучкам, очень обрадовался. Внучки закричали:

— Попробуй наши угощения, сарану попробуй!

Наварили внучки сараны и кемчиги. Поел Кутх и сказал:

— А теперь, внучки, поищите у меня гнид и побейте!

Сказал это Кутх. и сразу уснул, а мыши взяли вещевой мешок и пришили ему ниже спины. Проснулся Кутх, сказал:

— Пора, внучки, мне домой идти.

Идет, захотел оправиться и оправился в вещевой мешок. Опять идет, а сзади все время гремит что-то. Не знает Кутх, что это его помет в мешке гремит.

Подошел к дому, крикнул Мити:

— Коряки меня догоняют!

Вышла Мити, посмотрела кругом — никого нет. Вошла домой, спросила у мужа:

— Чем это так нехорошо пахнет?

Сразу обнаружила мешок с пометом.

Кутх сказал:

— Завтра всех мышей-насмешниц перебью.

Лег спать, проснулся, опять к мышам пошел. Мити сказала:

— Смотри, опять они над тобой посмеются!

Поехал к внукам. Увидели его мыши, закричали:

— Попробуй нашу еду, сарану попробуй!

А Кутх сказал:

— Все равно я вас всех сейчас же убью!

Наварили внуки еды, накормили Кутха. Наелся Кутх, мыши начали опять у него в голове искать. Кутх сразу крепко уснул. А мыши взяли и пришили что-то красное к его глазам. Проснулся Кутх, пошел домой, видит — весь дом красный. Подошел к дому, закричал:

— Ой, Мити, дом горит!

Посмотрела Мити на Кутха, а у него на веках что-то красное пришито. Мити сказала:

— Все-то ты куда-то ходишь! А мыши опять напроказили!

Кутх опять к внукам пошел. Мити крикнула вдогонку:

— Не ходи, снова над тобой посмеются.

Кутх сказал:

— Всех убью палочкой для лемешины222!

Пришел к внукам, они ему говорят:

— Попробуй нашу еду, сарану попробуй!

Кутх сказал:

— Ладно, внучки мои, накормите меня.

Поставили перед ним ягоды, поел Кутх, и стало его в сон клонить. Кутх сказал:

— Лягу, посплю немного!

Уснул Кутх, а мыши взяли и разукрасили чем-то его лицо. Проснулся Кутх, пошел домой. Пришел и сказал:

— Подожди, Мити, пойду принесу воды!

Пошел к проруби, нагнулся, увидел в воде свое лицо и воскликнул:

— Оказывается, какая красивая девушка тут живет! Сейчас принесу ей каменный пестик, деревянный пестик и корыто.

Принес корыто, опустил в воду и сказал:

— Держи!

Не берет девушка корыто. Кутх подумал: «Наверное, есть у нее корыто».

Затем деревянный пестик в прорубь опустил. Снова сказал:

— На, держи!

А пестик плавает на воде, опять никто его не берет. Кутх подумал: «Наверное, и деревянный пестик есть». Затем каменный пестик сунул в воду. Этот сразу на дно пошел. Кутх сказал:

— Нет у нее, значит, коль себе взяла!

Затем сам в прорубь нырнул и сказал:

— Смотри, держи меня!

И под лед ушел. Кричал, кричал, да так и утонул.

181. Синаневт и медвежонок

Зап. В. И. Иохельсон (см. прим. к № 168).

Опубл.: Kamchadal texts, стр. 130, № К2.19.

В русском переводе публикуется впервые. Пер. с ительменского А. П. Володин.

В данной сказке мифической силой перевоплощения и созидания обладает не только сам Кутх, заставивший Мити родить медведя, но и его дети — дочь Синаневт и сын-медвежонок, как бы перенявшие от родителя часть его чудодейственных свойств.