Николай Ашукин - Брюсов

• Название: Брюсов
• Автор: Николай Ашукин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-235-02675-6

Автора книги Н.С.Ашукина можно по праву назвать первым брюсоведом, который еще в 1927 году подготовил к печати рукописи Брюсова "Из моей жизни" и "Дневники". На протяжении всей своей жизни он занимался изучением творчества этого поэта и писателя. Настоящая биография лидера русских символистов, писателя, переводчика, редактора и издателя Валерия Яковлевича Брюсова в своем роде уникальна. Она состоит только из документов и архивных материалов, среди которых письма и дневники писателя, воспоминания современников.

Р.Л.Щербаков, который считал себя учеником Н.С.Ашукина, продолжил работу над книгой своего учителя, дополнил ее новыми материалами. Хочется верить, что книга будет полезна и интересна как специалистам, так и широкому кругу читателей, интересующихся творчеством Валерия Брюсова.

---

Брюсову всего сорок – это точка зенита. Это — та творческая пора, когда в нас находятся в гармонической мерности волевая сила чувства и охлаждающая сила разума (Бальмонт К. Забывший себя // Утро России. 1913, 3 авг. № 179).

Высказав предположение, что я «как лирический поэт близок к смерти», Бальмонт доказательство этому видит в том, что в последнем издании моих стихов некоторые юношеские стихотворения напечатаны в измененном, исправленном виде. Бальмонт пишет решительно: «Лирика по существу своему не терпит переделок» <..> Такое заявяление можно объяснить только или настойчивым желанием во что бы то ни стало подыскать доказательство своей мысли, или увлечение красивыми словами, реального смысла лишенными. Как хороший знаток литературы (да и нужно ли для того быть «знатоком»?), Бальмонт не может не знать, что переделывали, исправляли свои стихи едва ли не все поэты в мире. Не странно ли говорить, что «лирика не допускает вариантов», когда достаточно открыть любое критическое издание выдающегося поэта, чтобы найти там именно варианты лирических стихотворений. Переделывали свои создания уже Вергилий и Гораций, переделывали свои ранние лирические стихи Гёте и Шиллер, переделывал Пушкин, превращая свои сравнительно слабые юношеские наброски в шедевры, которые мы все теперь знаем наизусть <…>, переделывали: Баратынский, Тютчев, Лермонтов, Фет. Неужели же Бальмонт будет утверждать, что все эти поэты, принимаясь за переделку своих стихов, тем самым становились «как лирические поэты близки к смерти»? Неужели Пушкин, готовя первое издание своих стихотворений (1826 г.) и переделывая для него свои (давно напечатанные) лицейские стихи, заслуживал название «Тришки, перекраивающего свой кафтан»? <…> Неужели столь же мало понимали законы лирического творчества и Лермонтов, и Фет, и все другие любимые нами поэты, упорно исправлявшие свои стихи, не зная, к своему стыду, правила Бальмонта, что «лирика не терпит переделок»?

По моему глубокому убеждению, утверждение Бальмонта (что поэт не имеет права исправлять, совершенствовать свои стихи) не только не выясняет вопроса, «близок ли я как лирический поэт к смерти», не только не соответствует фактам, но и по существу своему ложно, а как принцип — крайне вредно. И вовсе не для защиты своих стихов, но ради интересов всей русской поэзии и ради молодых поэтов, которые могут поверить Бальмонту на слово, я считаю своим долгом против его категорического утверждения столь же категорически протестовать. Бальмонт всем поэтам предлагает быть импровизаторами; пример Гёте и Пушкина, напротив, показывает нам, что великие поэты не стыдились работать над своими стихами, иногда возвращаясь к написанному через много лет и вновь совершенствуя его. На бессчетные варианты лирических стихов Гёте, на исчерканные черновые тетради Пушкина, где одно и то же стихотворение встречается переписанным и переделанным три, четыре и пять раз, мне хочется обратить внимание молодых поэтов, чтобы не соблазнило их предложение Бальмонта отказаться от работы и импровизировать, причем он еще добавляет: «И если пережитое мгновение будет неполным в выражении — пусть». Нет, ни в коем случае не «пусть»: поэты не только вправе, но обязаны работать над своими стихами, добиваясь последнего совершенства выражения. Если же сам Бальмонт к такой работе не способен, об этом можно лишь жалеть, вспоминая, как часто даже лучшие его создания бывают испорчены неряшливыми и несовершенными стихами. Что творчество поэта не есть какое-то безвольное умоисступление, но сознательный, в высшем значении этого слова, труд, – это прекрасно показал еще Пушкин в своем рассуждении «О вдохновении и восторге», где встречается знаменитый афоризм: «Вдохновение нужно в геометрии, как и в поэзии» (Брюсов В. Право на работу // Утро России. 1913. 18 авг. № 190).

Продолжением «Алтаря победы» является повесть «Юпитер поверженный». Если судить по бумаге, на которой сделан первоначальный набросок повести, и если принять во внимание некоторые автобиографические факты, мелькающие, разумеется, в сильно искаженном виде из-под стилизации и исторического оформления, а также если довериться моей памяти, то можно установить, что Брюсов начал работать над этой повестью не ранее последних месяцев 1913 года или в начале 1914-го. Затем, в годы войны, повесть была отложена, и поэт принялся за нее уже зимой 1917—1918 г. После тщательного изучения всей рукописи я насчитала семь вариантов повести (Примечания И. М. Брюсовой в кн.: Брюсов В. Неизданная проза. М.; Л., 1934. С. 171).

Повесть «Юпитер поверженный», не оконченная В. Брюсовым, при жизни его не печаталась. Впервые она была опубликована вдовой писателя И. М. Брюсовой в сборнике «Валерий Брюсов. Неизданная проза». <…> Готовя повесть к печати, И. М. Брюсова проделала скрупулезную и чрезвычайно трудоемкую работу по разбору и прочтению рукопи­сей, расслоению вариантов и датировке автографов. <…> При публикации, однако, И. М. Брюсова была вынуждена из двух произвольно составленных ею вариантов взять две части, в которых действовали одни и те же персонажи и сов­падали имена второстепенных лиц. <…>

В текстологической работе И. М. Брюсовой были и другие погрешности. Так, с большой долей уверенности начало работы над повестью можно отнести не к концу 1913 г.. как утверждает И. М. Брюсова, а к началу 1912 г. (Гаспаров М. Л. Юпитер поверженный. Статья-послесловие в кн.: Брюсов В. Собр. соч. Т. 5. М.. 1975. С. 655, 656).

В 1913 году Академия наук наградила Брюсова золотой медалью за отзыв на книгу П. Е. Щеголева «Пушкин» <СПб., 1912> (Литвин Э. С. 217).

Публикуемое <…> письмо чрезвычайно характерно для Валерия Брюсова тех лет — мэтра молодых поэтов, редактора литературного отдела «Русской мысли», во множестве получавшего рукописи и книги начинающих стихотворцев. В одном из обзоров русской поэзии (1911 год) Брюсов, говоря о «груде стихотворных сборников», писал: «Это какой-то потоп стихов, в котором тонет молодая литература! Какой Ной построит новый ковчег, чтобы увезти немногих праведников на вершины нового Арарата? Неужели начинающие поэты не понимают, что теперь, когда техника русского стиха разработана достаточно, когда красивые стихи писать легко, поэтому самому трудно в области стихотворства сделать что-либо свое.

Пишите прозу, господа!» [200] <…>

В другом обзоре 50 новых сборников стихов за 1911— 1912 годы Брюсов снова задает вопрос, почему «авторы их пишут стихами, а не прозой. Вероятно, только потому, что прозе убожество их мыслей и неоригинальность их чувств выразились бы слишком явно» [201].

В письме совет начинающему стихотворцу — независимо от того, хороши или плохи его стихи — выражен резко и даже жестоко: пусть он вообще не думает о литературе, избрав себе другую достойную профессию. Может быть, в письме сказалось минутное настроение, горечь, усталость литератора Брюсова, редактора «Русской мысли», разбиравшегося в «потоке стихов». <…>

«Я должен Вам сказать, что ежедневно начинающие поэты приносят мне тетради своих стихов. <…> Если бы я за­холел добросовестно читать все эти тетради и добросовестно давать советы молодым поэтам, я должен был бы тратить на это несколько часов в сутки. Вы понимаете, что для меня, живущего исключительно литературным трудом, это невозможно. Сознаюсь даже Вам, что обыкновенно я просто не отвечаю на письма, получаемые мною от лиц, мне лично незнакомых. Я делаю исключение для Вашего письма, потому что оно "подкупило" меня искренностью своего тона. <…>

Вы пишете: "Будь два-три его (Вашего сына) стихотворения напечатаны, кусок хлеба ему на первое время обеспечен”. Откажитесь от этой мечты и заставьте от нее отказаться Вашего сына. Не говорю уже о том, что начинающим поэтам в журналах зачастую вовсе не платят: они должны довольствоваться честью, что их стихи напечатаны. Но и поэты, уже пользующиеся известностью, стихами не могут обеспечить себя "куском хлеба". Если бы я писал только стихи, я давно умер бы с голода. <…> Любой приказчик в хорошем деле, не говоря уже об инженерах или банковских деятелях, зарабатывает в десять раз больше. Притом всякая другая деятельность представляет известное обеспечение на случай болезни, старости и т. п.; литература — никаких. <…>

Хороши стихи Вашего сына или нет, я не знаю. Но я знаю, что для того, чтобы вполне овладеть стихотворной техникой, надо работать много и долго: по меньшей мере лет десять. <…> В результате — мой искренний совет Вам: ни в чем не способствуйте Вашему сыну стать литератором, а того более еще — поэтом. Сейчас это не даст ему ничего, и вряд ли много даст после. В жизни есть много достойных профессий, и Ваш сын сделает лучше, выбрав любую из них, только не литературную.

С совершенным уважением Валерий Брюсов» (Письмо В. Брюсова к Г<алан> овой от 24 сентября 1913 года. Цит. по: Ашукин Н. Из архива Валерия Брюсова // Новый Мир. 1926. № 6. С. 129-132).