Борис Альтшулер - Он между нами жил... Воспомнинания о Сахарове (сборник под ред. Б.Л.Альтшуллера)

• Название: Он между нами жил... Воспомнинания о Сахарове (сборник под ред. Б.Л.Альтшуллера)
• Автор: Борис Альтшулер
• Издательство: Практика
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1996
• ISBN: 5-88001-020-1

От издателя: Книга включает статьи 72 авторов — в основном ученых, работавших с А. Д. Сахаровым, знавших его в разные периода жизни. Здесь и сотрудники по работе над ядерным оружием, коллеги из Физического института, однокурсники по учебе в МГУ, физики из США, Израиля, других стран. Книга включает уникальные материалы о крупнейшем в истории испытании сверхмощной водородной бомбы, горькой ссылке и трагических месяцах голодовок А. Д. Сахарова.

---

В 1966 г. А.Д.Сахаров получил разрешение от министра Е.П.Славского на совместительство и приступил к работе в Физическом институте им. Лебедева [162]. Ему нравилось часть времени проводить у нас, часть в Москве. С этого времени, не порывая с нашим коллективом и нашей тематикой, он стал работать в ФИАНе над фундаментальными проблемами физики. Расширяя круг общения, он познакомился с московской диссидентской средой. Приезжая к нам, Андрей Дмитриевич рассказывал последние московские научные и литературные новости. От него мы услышали об исследовании Р.А.Медведева "К суду истории", о романах Солженицына "Раковый корпус" и "В круге первом".

Одним из предметов наших споров был вопрос о допустимости революции как средства решения политических вопросов. Вначале Андрей Дмитриевич склонялся к тому, что отказываться от такого радикального средства не следует. В ходе длительных обсуждений в конце концов все мы пришли к выводу, что в нашей стране и так достаточно пролито крови, и в любых политических преобразованиях нужно удерживаться в рамках эволюционного процесса. Другим дискуссионным вопросом, постоянно обсуждавшимся у нас, были сравнительные достоинства двух экономических систем: капитализма и социализма. Как-то незаметно для самих себя социализм в наших дискуссиях стал сдавать позиции. То нам казалось, что только на путях социалистической экономики можно вытащить страну из отсталости, то мы думали, что социализм обеспечивает более высокие темпы роста. Хотя мы понимали, что у нас есть своя эгоистическая бюрократия, все же считали, что при капитализме с его возможностью концентрации собственности более возможно проявление эгоистических устремлений крупных собственников и игнорирование интересов всего общества. С другой стороны, социализм имеет то нравственное преимущество перед капитализмом, что признается приоритет труда над капиталом. Все эти наивные рассуждения связаны были с нашей экономической неграмотностью и отсутствием информации о повседневной жизни в зарубежных странах.

Оглядываясь назад, я и сейчас удивляюсь политической интуиции Андрея Дмитриевича, который, имея информацию не намного большую, чем у всех остальных, сумел увидеть отрицательные явления нашего общественного устройства. Куда легче это увидеть тому, кто имеет возможность для непосредственного сопоставления альтернативных общественных систем.

Работая в институте, зная, что такое ядерное оружие, система ядерных вооружений как специалист, Андрей Дмитриевич заглянул в бездну, которая ожидает человечество в случае ядерного конфликта. В то время многие не представляли возможные масштабы и последствия ядерного конфликта, а другие, кто понимал, старались далеко не заглядывать. Конфронтация, противостояние, разделенность мира — самая большая опасность. Она может оказаться причиной конфликта, причиной самоуничтожения человечества. Эта мысль больше всего беспокоила Андрея Дмитриевича. Не случайно именно с нее он начинает свою статью "Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе". Эта статья была завершающим аккордом многолетней работы мысли над проблемами нашего общества, да и всего мира. Эта работа создавалась на наших глазах, печаталась у нас и разошлась потом в многочисленных машинописных копиях. Она вызвала широкий интерес у общественности и большое недовольство у руководства. Но Андрей Дмитриевич был отстранен от работы в институте по приказу Е.П.Славского только после выхода этой статьи за рубежом.

После этого начался новый период в жизни Андрея Дмитриевича. Его деятельность в этот период уже проходила на виду у всего мира, но была подготовлена в стенах нашего института. В период работы в институте сформировались взгляды Андрея Дмитриевича на положение в стране и в мире. Эти взгляды эволюционировали под влиянием событий и дальнейшего осмысления прошлого и настоящего. Но что очень важно, именно работа в институте и тот вклад, который сделал Сахаров в развитие оружия, обеспечили ему на длительное время неприкосновенность от репрессивных органов. Вряд ли в другом месте он смог бы получить такую неприкосновенность. Когда же он подвергся репрессиям, имя его было уже настолько известно и чтимо во всем мире, что высылка в Горький приобрела черты международного скандала. Этой акцией власти, кроме причинения страданий Андрею Дмитриевичу, мало чего добились, скорее наоборот. Как всегда, не умея предвидеть результаты, власти только подготовили этим взрыв всенародной популярности Андрея Дмитриевича Сахарова.

В.Ф.Дьяченко Все было впереди…

Каждый день, глядя в окно, вижу на горизонте Востряковское кладбище.

И вспоминаю пятидесятые годы. Мальчишкой, только что кончившим университет, попадаю в институт (теперь ИПМ им. Келдыша), организованный для математического обеспечения объекта, где создавалось ядерное оружие. Андрей Дмитриевич был у них явным теоретическим лидером, уже академиком, выглядел старше своих лет. Я смотрел на него снизу вверх, почтительно и однажды даже попытался подать ему пальто. Он сделал вид, что ничего не заметил, мне стыдно до сих пор.

Запоминаются не столько факты, сколько впечатления от них. Поэтому писать воспоминания опасно. Слишком много они говорят об авторе.

Есть легенда, что среди нашей компании Андрей Дмитриевич предпочитал контактировать со мной. Может быть. Я помню только его неизменную доброжелательность. Никогда не удивлялся моей неграмотности, ценил искренность. Язык физиков я до сих пор воспринимаю плохо, но когда говорил Андрей Дмитриевич, я понимал абсолютно все. Последние десятилетия мы практически не встречались, но мысленные дискуссии, особенно по «безумным» идеям, я вел именно с ним.

Все любили его. Были тайные завистники, но врагов не было. Многим, не мне, он казался не от мира сего. Это была маска, чтобы не приставали нахалы. Был абсолютно нормален, хотя не припомню его с рюмкой в руке, не говоря уже о сигарете. Зато писал и правой, и левой рукой, причем совершенно одинаковым почерком. Спортом вряд ли занимался. Но спортсмен из него вышел бы отличный — неудачи только возбуждали его.

Однажды ехали на поезде, который почему-то не довез нас до объекта. Добирались по лесу на такси, потом на какой-то подозрительной дрезине. Авантюризм всей ситуации доставлял Андрею Дмитриевичу явное удовольствие. Он шутил, называл Я.Б.Зельдовича пиратом, обсуждал проблему нелегального проникновения на объект.

На фоне безукоризненной, суховатой корректности Ю.Б.Харитона и бесцеремонной рациональности Я.Б.Зельдовича особенно ясно проступала конкретная человечность Андрея Дмитриевича. Он умел незаметно сделать простой потрясающий комплимент: "Ваш график, Володя, с пятой областью я запомнил на всю жизнь. Он же был первый".

Позднее многие называли политические идеи Андрея Дмитриевича наивными. Это несправедливо. Просто он относился к обществу, власти и т. д., как к объективной реальности, данной нам, к сожалению, в ощущении. И умел гениально сочетать человеческий подход к отдельному человеку с научным к обществу и его системам. Как-то я попал на совещание в министеpство по плану испытаний «изделий». Начальство — Курчатов, Завенягин- молчит и молчит, лишь два слова в конце — выбран самый дубовый вариант. Я потрясен такой «пнёвостью», все удивлены. Все, кроме Андрея Дмитриевича. Он даже, кажется, доволен, как ученый, получивший экспериментальное подтверждение своих пpедставлений.

Мне повезло. В начале поприща попасть в уникальную ситуацию — остров в океане серого застоя, который представляет наша наука.

Мы были молоды и талантливы. Все было впереди…

В.Я.Файнберг Основатель новой нравственности

Следуй своей дорогой и пусть люди говорят, что угодно…

Данте

(… [163]) этой уникальной личности. Однако всю глубину потери мы не сможем осознать даже по прошествии многих лет.

А.Д.Сахаров стоял у истоков нового мышления и был предтечей начавшейся перестройки в нашей стране и мире. Одним из первых он провозгласил основные принципы новой вселенской нравственности и веры, опирающиеся не только на «вечные» моральные истины, но также учитывающие новейшие достижения науки и техники, глобальные проблемы, возникшие вместе с ускоряющимся развитием нашей цивилизации.

Его атеизм был своеобразен. На встрече с избирателями в Физическом институте им. П.Н.Лебедева АН СССР (ФИАН) в январе 1989 г., получив записку: "Верите ли Вы в Бога?", он сказал: "Это вопрос очень интимный и личный. Я не являюсь формально верующим. Это для меня чуждо и неприемлемо. Я глубоко уважаю верующих, право людей верить, так же как и право быть атеистом. Это внутреннее дело людей, и люди находят моральные и душевные силы и в религии, а также и не будучи верующими. Что касается меня, то мне трудно охарактеризовать мою позицию вполне однозначно. Я все-таки считаю, что какой-то внутренний смысл во всем бытии, во всем, что существует, есть. Полная неосмысленность, отсутствие какой-то духовной теплоты в мире для меня также неприемлемо. То есть в какой-то мере это, наверное, религиозное чувство, но оно не выливается ни в какую религиозную систему, ни в веру в какие-либо догматы… Вот такая у меня довольно сложная и неопределенная позиция …[164]"