Олег Маркеев - Неучтённый фактор

• Название: Неучтённый фактор
• Автор: Олег Маркеев
• Жанр: Политический детектив
• Год: 2006

Перед Вами  роман-прогноз. В “Неучтенном факторе” описываются события, которые   в о з м о ж н о произойдут в следующем десятилетии, ориентировочно — в 2015 году.

Считается, что прогноз на срок более, чем семь лет, из области науки переходит в научную фантастику.  Согласен, пусть роман считают фантастическим, лишь бы мой читатель получил возможность ознакомится с тем вариантом будущего, вероятность которого я оцениваю как угрожающе высокую.

К какому бы жанру не относили романы серии “Странник”, я считаю мои произведения политическими детективами. А, как известно, политика — это искусство реально возможного, а не наука о претворении сказок в быль. Я не фантазирую о грядущем. Потому что убежден, будущее уже наступило. Оно здесь и сейчас, и завтра не будет ничего, чего уже не существует сегодня.

 Внимательный взгляд не может не заметить посеянные семена и проросшие всходы, которые заколосятся в положенный им срок. Каждым днем вчерашним и каждым мигом сегодняшним мы творим свой завтрашний день. В котором на жить и искупать грех неведения. Иного будущего у нас нет, кроме того, что мы сотворили своими руками. Только на это будущее надо расчитывать, и только с таким будущим смириться.  Или всерьез допустить в прогнозах и упавовать на то, что прилетят инопланетяне и все устроять по-уму. Но это уже, согласитесь, совершеннейщая фантастика...

Прочитав роман до конца, вы убедитесь, что я ничего не выдумал, а просто обострил и довел до крайности те тенденции, что существуют в дне сегодняшнем.

---

Мяч с ревом отлетел к ближней стене. Взвизгнули девки. Грохнула стена. Филатов с балкона не увидел момент удара. Только услышал треск костей. Показалось, что “кремлевца” на раз-два-три раскачала и выкинула на средину поля орда болейщиков. Он сломанной куклой пролетел метра три, беспомощно разбросав тряпичные руки. Покатился по полу, размазывая по бетону красную  слизь. В гробовой тишине бумкал о пол мяч.

А потом уши заложило от дикого воя. Кричали все разом, все до единого. Даже тихоня Татищев распахнул до отказа рот, выблевывая из нутра зверинный рев. Филатов только по спазму желваков на скулах и саднящей боли в горле понял, что тоже орет. А в глазах плещет алая муть.

Бесновались “набатовцы”, бились в яростных конвульсиях “кремлевцы”, девки, забыв про “цвета”, безумными амазонками носились между плящущих на поле мужиков.

Уцелевший “кремлевский” игрок держался в стороне от всеобщего ликования. Он слюнявил кровавую ссадину, мяч содрал лоскут кожи на груди. Отвернувшись от всех, готовился к последнему сету. Единственным шансом было рубить противника в силовом противостоянии, забыв о вышибании мячом. Правила это позволяли. Удар в колено или локтем в печень считались “столкновениями”.

Розыгрыш прошел под нарастающий вой зрителей. Теперь голоса слились в унисон. Хриплый рев ударами плескал в стены. Показалось, даже воздух от этого стал пульсировать в так выдоху  толпы.

Первый удар прошел мимо “кремлевца”. Он, увидев мяч, вылетивший из-за спины, рванулся вперед, встретил его на отбиве от противоположной стены, со всей дури влепил бутсом по пупырчатому ядру. Мяч, взвыв, молнией устремился обратно к стене, впечатался в нее, пискнув резиной о бетон. Понесся по прямой.

“Набатовец” что-то крикнул партнеру, указав на “кремлевца”. Скорее всего, требовал прикрыть с тыла. Сам пошел на перехват мяча. Изловчился поднять его в свечку. Напарник, налетев на “кремлевца” сзади, подсечкой сбил его с ног. В это время его партнер, обработав мяч двумя касаниями, развернулся и прицельным ударом выстрелил в лежащего “кремлевца”. Парень успел вскинуть локти. Но жестокий удар легко пробил блок.

“Кремлевца”, сжавшегося в комок, прокрутило по полу. Мяч отразился от него прямо на грудь “набатовцу”. Он, замедленно, с форсом, влепил добивающий удар в изогнутую спину противника. Гукнуло так, словно мяч врезал в пустую бочку. Крик “кремлевца” заглушил победный рев.

Под оглушительный топот и рев парень попытался встать. Ноги после удара по позвоночнику, судя по всему, его не слушались. Оперся о перебитые руки. Они разъехались, и он ткнулся лицом в бетон. Плечи парня задрожали от сдавленных рыданий.

Из динамиков выплеснулась песня победы. Слова гимна “ногамяча” орали все, хором:

«Какая бо-о-ль, какая бо-о-ль!

А-аргентинаямайка, пять-ноль!!»

Уцелевших и победившись “набатовцев” качали на руках. На поле танцевали девки и бойцы вперемежку. Топики заменили чепчики пушкинских барышень, порхали в воздухе над бритыми головами спецназа.

Начальство приветствовало победителей стоя. Ладошек, подошв и глоток не жалели.

Филатов дернул за рукав Татищева. Кивнул на дверь — “пойдем!”

  *   *   *

Оперативная обстановка

Вне очереди

 Секретно

По информации Службы дальнего обнаружения /СДО/ самолет типа "Гольфстрим", бортовой 18001, изменил маршрут и запросил посадку в а\п г. Цюриха.

Контрольное время посадки -  17    час. 10 мин. /в.м./.

Подпись:          Становой Л.Р.

*  *  *

Вне очереди

 Сов. секретно

Москва. Центр.

ШИФРОГРАММА

В ответ на Ваше распоряжение от 13.10 с.г. сообщаю:

 - местонахождение объектов "Барсук", "Бригадир" и "Зонт" установлено;

 - вилла, принадлежащая "фирме", где в настоящий момент находятся объекты, взята под наблюдение;

- объект "Барсук" срочно выехал по направлению к аэропорту, наружное наблюдение за ним проводится;

- объект "Белка" в городе отсутствует, по имеющейся информации, "Белка" в настоящее время находится в Риме; По данным наблюдения, на вилле принимаются повышенные меры безопасности, в результате чего практически исключена возможность слухового контроля с использованием тех.средств.

 Дальнейшее продолжение наружного наблюдения за виллой может привести к раскрытию нашего оперативного интереса.

Жду Ваших дальнейших указаний.

Подпись:   Логинов К.С.

*  *  *

Вне очереди

Сов. секретно

т. Логинову К.С.

          ШИФРОГРАММА

Всеми силами обеспечить контроль прибытия в а\п самолета типа "Гольфстрим", бортовой 18001. Зафискировать контакт объекта "Гонец" и "Барсука".

В случае их выдвижения на виллу, после фиксации встречи "Гонец" с остальными объектами нашего интереса наружное наблюдение разрешаю снять.

Всем сотрудникам резидентуры находиться в повышенной готовности и ждать дальнейших указаний.

Подпись:   Филатов И.Л.

*  *  *

Преторианцы

Филатов увел Татищева в глухой тупичок в конце коридора. Прослушки здесь не было и не могло быть, голый монолитный бетон. После оглушительного бедлама спортзала тишина в коридоре показалась особенно гулкой, осязаемой, как сырость, сквозящая от стен.

— Не жалеешь, что приехал? — спросил Филатов.

Краска возбуждения еще не схлынула с лица Татищева, но он зачем-то напустил на себя солидный вид.

—  Делать вам нечего. Устроили себе забаву. Парней не жалко?  Такой человеческий материал по чем зря изводите, —  проворчал он.

Филатов хотел уже было отпустить шуточку по поводу некоторых странностей генерального прокурора, ненароком засветившихся в этой фразе, но решил оставить на потом.

— За мужиков не переживай, завтра, как огурчики будут, помяни мое слово. Я тебе этот кордебалет показал, чтобы ты увидел, что за контингент у меня служит. Монстры, а не люди!

—  Что да, то да... У меня мало времени, Коля. Совещание. —  Татищев загнул кисть и потюкал толстым пальцем по "Роллексу".  — В Москву надо возвращаться.

— У всех совещание. Все сегодня шушукаются по углам, только успевай сечь, — как о чем-то своем мимоходом бросил Филатов. —  Ты мне лучше скажи, Татищев, ты жить хочешь?

—  И для этого ты меня сюда вытащил?

—  Для государственной безопасности небезынтересно, не страдает ли генеральный прокурор суицидальным синдромом, — осклабился Филатов.

—  Да пошел ты! Я думал, что-то серьезное. Опять с утра набухались всей артелью?! —  Татищев презрительно выгнул губы. Сам много пить не умел, за что и не прижился в компании ближайших сотрудников Первого. — Хорошо вам тут, в Горках. Обстановка, так сказать, способствует. Зарылись под землю, в Кремль только по особому случаю приезжаете. Что не квасить?

Татищев похлопал по бетонной стене.

—  Не бухти! — осадил его Филатов. — Про Карнаухова слышал?

—  А мне что? Из-под меня следствие по этим статьям убрали. Или забыл?

—  Помню.  Так ты у нас жить любишь, да?

—  Уже сказал — да!

—  Не бухти! — Филатов поймал его за пуговицу прокурорского кителя. — И про приговоры по "Особому периоду" думать не хочется? И про специальные прокурорские команды?

 — Ты к чему это?

 —  К тому, Татищев, что отработал ты свое. Вот-вот Первый подмахнет указ. Хана наступает "Особому периоду". Толку от него, как от сухого закона, светлая ему память. А вылез ты как раз на "особняке". Вот и думай, если жить любишь. На кого-то сейчас все списать придется.

—  Один я что ли? —  побелел лицом Татищев.

—  А другие, что, жить не хотят? Они же исполнители мелкие, такие всем нужны. Твоей кровью все и смоют. Чистенькими останутся, дальше новую задницу лизать начнут.

—  От куда ветер дует? Сам, поди, указ накатал?

 —  Что я, с дуба рухнул? Для меня это, как самому себе серпом по яйцам. Нет, у меня еще головка не бо-бо. Старостин мутит.

—  Не блефуешь?

—  Подумай сам, зачем?

—  Что же нам делать? —  сознательно подставился Татищев.

—  Вот это ты хорошо сказал —  "нам". То есть —  мне с тобой. Нюх у тебя есть! Это уже полдела. Осталось только характер проявить.

Татищев сделал соответствующее лицо.

 —  На счет характера не сомневайся. Ты продолжай, не тяни душу.

— Видел, кто с тобой на трибуне сидел?

Филатов кивнул на двери спортзала.