Кристофер Бейч - Круги жизней. Реинкарнация и паутина жизней

• Название: Круги жизней. Реинкарнация и паутина жизней
• Автор: Кристофер Бейч
• Издательство: София
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2003
• ISBN: 5-9550-0016-Х

Эта книга — одна из лучших книг в мире на тему кармы и реинкарнации. Автор, серьезный ученый, просто и убедительно раскрывает разные стороны этих вопросов, сопровождая их тщательно проверенными примерами.

Книга рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся этой темой.

---

Во время гипнотической фазы работы, задействующей Коллективное (как называет это Клайнесс), человек вступает во взаимодействие с тем, что определяется как динамичные живые присутствия. С одними нас связывают отдельные проблемы, которые легко усваиваются сознанием, с другими — многочисленные и сложные. По мере работы с Коллективным трудности переходили на вас, разрешались и сознательно усваивались. Как только это случалось, предыдущие жизни сходили с терапевтической сцены. Одна за другой они растворялись в ярком свете или поглощались светящимся существом. Здесь они получили и сделали все. Было такое ощущение, что они наконец вернулись домой. Если они и возвращались в последующих психотерапевтических сеансах, то совсем не так, как прежде, а ярко освещенные. (То же происходит, когда мы встречаемся со своими предыдущими жизнями, которые уже выполнили индивидуальные миссии — через собственные усилия в течение своего жизненного отрезка или при помощи вмешавшейся жизни. В них присутствует яркость, которой не хватает в наших незавершенных жизнях.)

Вернувшись к свету, эти жизни становятся особенно полезны для нас. Их задача — помочь нам с проблемами, которые из-за изменившихся обстоятельств стали главными. Они могут дать нам мудрость и прозрение, чтобы справиться с жизненными сложностями.

Понимание реинкарнации по Клайнессу можно выразить так: наша настоящая жизнь представляет собой смесь проблем, способностей, фобий и задач, унаследованных от множества предыдущих жизней, и мы делимся ими с кем-то, у кого всего этого мало. Это напоминает игру в карты. В колоде 52 карты, которые раздаются в значительно меньшее количество рук. Розданные карты — это те жизни, которые Сверхдуша сейчас выдвигает вперед. Их проблемы собраны и организованы в новых руках, и эти руки — мы. Мы приходим в мир не свободными, а запрограммированными теми жизнями, которые мы в определенном смысле никогда не знали. Клайнесс определил, что обычно от трех до пяти (а иногда и больше) жизней могут основательно повлиять на нашу. Пока играют эти руки, на заднем плане появляется другая жизнь, скрыто готовая к действию, которая, пока не пришел черед, ведет себя пассивно. Теоретически у нас есть доступ ко всему, что происходило прежде, однако практически это не так.

Я провел много часов в размышлениях над данными Клайнесса и результатами собственных опытов, проведенных совместно с ним, пытаясь понять содержащиеся в них подсказки о психике и природе существования после смерти. Что скрывается за феноменом сохранения личности после смерти и возможности длительного взаимодействия с нею? Явная ли это иллюзия, создаваемая психикой по неясным причинам, или отражение чего-то реального, связанного с предыдущими жизнями? После долгих раздумий я склонился ко второму. Хотя я понимаю, что мы видим лишь малую часть происходящего и многое остается неясным, в частности, как определить это “что-то реальное”. Например, мне непонятно, должны ли мы думать о проявившихся феноменах как о целостных жизнях или их фрагментах. Возможно, динамичные присутствия, с которыми мы столкнулись, — не интегрированная сумма опыта всей жизни, но тематические фрагменты опыта, которые остались закрепленными, или “замороженными”, благодаря привязке к определенной боли или обстоятельствам.

Поскольку данные так неполны, надо с большой осторожностью выводить из них структуру духовной реальности. Наши встречи с ней происходили на кромке осознания, когда мы наблюдали за процессом, который слабо контролировался и ограниченно понимался. С глубоким уважением относясь к терапевтической эффективности таких внедрений, я с сожалением констатирую, как неполно наше понимание их. Конечно, возникает все больше и больше новых данных, и понимание растет. Но следует отметить, что результаты доктора Клайнесса все же зависимы от контекста. Он работал со своими пациентами в таком историческом и культурном контексте, который мог едва уловимым образом, пока не понятным для нас, повлиять на проявления психики.

Если наши предыдущие жизни все еще существуют где-то, какова природа их существования? Каков характер их опыта? По причинам, изложенным выше, мои ответы на эти вопросы экспериментальны и подлежат постоянной проверке. Но в настоящей момент я склоняюсь к мысли, что где-то во Вселенной эти жизни все еще обладают сознанием. Условия, в которых они живут, очень разные. Дабы избежать точных формулировок, скажу только, что многие из них, по-видимому, живут примерно так, как они жили на Земле. Это особенно справедливо для тех жизней, которые еще не разрешены. Они оживлены, но, пока не придут к свету, ограничены. Те, что проявлялись в терапевтически ориентированной гипнотической работе, часто оставались обремененными проблемами, которые им не удалось разрешить во время жизни на Земле. Если учесть настойчивость проявления этих проблем, можно прийти к выводу, что личности (или большая часть их опыта) “заморожены” или “подвешены” во времени. Они словно “на привязи” и пока не собираются к свету. Значит ли это, что они сознательно не соединяются со своей Сверхдушой? Я не знаю. Видимо, они не могут вернуться к своему источнику, пока последующая инкарнация не избавит их от этого состояния, приведя к полноте и завершенности, к которой самим им прийти не удалось. Я не знаю даже, действительно ли происходит эта приостановка или она — следствие нашего психологического отбора, а может быть, творение Сверхдуши для облегчения терапевтического вторжения. Не думаю, что в настоящий момент можно исключить какую-либо из этих возможностей.

Если такая приостановка в развитии действительно происходит, подозреваю, не потому, что им после смерти не дают прийти к блаженству, а потому, что они просто не знают, как это сделать, или боятся этого. Может, они не хотят отпустить то, что держит их, или страшатся неизвестности. Их боль, упрямство, ожидания, система верований — все это может удерживать их там, где они находятся.

Когда они достигнут целостности — сознательно в терапии прошлой жизни или бессознательно в реальной жизненной “терапии”, наши предыдущие жизни продвинутся на новый уровень существования, который мы не можем рассмотреть, пока не придет наш черед присоединиться к свету. Наконец-то их работа завершена, и они возвращаются, чтобы более полно насладиться целостностью, к которой отныне принадлежат. Их личный вклад в Сверхдушу полный, наш же, пока мы находимся на Земле, еще нет. Мы сейчас — глаза и руки Сверхдуши, исследующие нереализованные возможности в физической форме. Мы — новое присутствие, где происходят изменения, где пишется будущее. В течение нескольких десятилетий мы — передний край развития.

Если это правда, мы должны предвидеть, что однажды завершим свою миссию и возвратимся к целостности. У всех жизненных форм — свои жизненные циклы. Они зарождаются, развиваются и в итоге приходят к концу. Наша индивидуальность с распадом тела не умирает в том смысле, что не исчезает полностью из жизни — она просто завершает свою работу и уступает сцену другим, опять же не потому, что провалилась, а потому, что преуспела. Мы покидаем свою индивидуальность, так как она не может вместить все то, что мы приобрели в процессе работы. Этот переход не только ничего не забирает, но, наоборот, приносит нечто большее. Это не потеря, а цель, не смерть, а ритм вечной жизни.

В итоге все разговоры о смерти утрачивают трагичность. Наша личность не умирает совсем, она просто лишается своей гипнотической власти над нами. Она может продолжать существование как динамичное целое, но наше сознание больше не поймано в ее ловушку. Сверхдуша для обогащения своей сущности увлекает нас от нашей индивидуальности с помощью той временной формы, в которой она рассматривается в нашей концепции. Воссоединившись с большей жизнью, мы радостно и без сожаления выходим за пределы прежней индивидуальности, возвращаемся домой и наконец-то сбрасываем тяжкий груз, который тащили все эти годы. Продолжительное эхо нашей боли мгновенно забыто — мы обнимаем свою семью, которую оставили так давно. Наконец-то семья снова стала полной.

Если что-то осталось незавершенным, завтра Мы вышлем кого-нибудь еще, но сегодня празднуем возвращение того, кого столь нежно любим. Наш сын возвратился из долгого и трудного странствия. Наша дочь жертвовала ради Нас, сражалась за Нас, страдала за Нас, и все это — не осознавая отсутствия реального Я в своих деяниях. Теперь мы можем восстановить правду и напомнить об их истинном величии, окружить их любовью и показать, как Мы ценим все, что они совершили.

Знание того, что наша жизнь связана с рядом жизней, не может уменьшить ценность нынешнего существования, хотя сначала это, конечно, может испугать. Точно так же осознание того, что наша настоящая жизнь — лишь один из циклов жизни существа, чьи границы мы не в состоянии даже представить, ни в коей мере не умаляет значения промежуточного Я, которым мы сейчас являемся. Как у многокамерного моллюска, одна часть не может существовать без другой. Это большее существо не делает нас незначительными, мы — неотъемлемая его часть. Если наше прошлое и будущее простираются дальше, чем мы могли предположить, это не только не уводит нас от настоящего, но (вот парадокс!) заставляет глубже погрузиться в него. Мы представляем собой средоточие всех жизней, предшествовавших нашей. Все, что происходило прежде, привело к нам, а мы создаем будущее. Чем сильнее мы ценим нашу большую жизнь, тем внимательнее становимся к нашей настоящей жизни в том виде, как она разворачивается здесь и сейчас.