Георг Гегель - Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

• Название: Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика
• Автор: Георг Гегель
• Жанр: Философия
• Год: 1956

Собрание сочинений в 14 томах.

Год: 1929-1959

---

Деятельность эта необходимо становится, однако, предметной для себя самой. Так как понимающее познание в предмете находится абсолютно при себе самом, то ему надо познать, что его определения суть определения предмета и что, наоборот, объективно значимые, сущие определения суть его определения. Через- приобретение этого внутреннего характера, через это вхождение в себя интеллигенции, последняя становится волей. Для обыкновенного сознания этого перехода, конечно, нет; напротив, для представления мышление и воля разобщаются. В действительности

{280}

же, как мы только что видели, мышление само себя определяет до воли, и первое остается субстанцией последней; так что без мышления не может быть никакой воли и самый необразованный человек также только настолько является волевым, насколько он мыслит, — наоборот, животное, именно потому, что оно не мыслит, не может иметь и никакой воли.

b.

ПРАКТИЧЕСКИЙ ДУХ

{§ 469}

Дух как воля знает себя как себя внутри себя заключающий и как себя из себя наполняющий. Это наполненное для-себя- бытие, или единичность, составляет сторону существования или реальность идеи духа; в качестве воли дух вступает в действительность, в качестве знания он находится в основе всеобщности понятия. — В качестве самой себе дающей содержание воля находится при себе, является свободной вообще; это ее определенное понятие. — Ее конечность состоит в том формализме, что ее наполненность через самое себя есть сначала только абстрактная определенность, принадлежащая ей вообще, но еще не отождествленная с развитым разумом. Определение в себе сущей воли состоит в том, чтобы довести свободу в формальной воле до существования и тем самым осуществить ее цель, состоящую в том, чтобы наполнить себя своим собственным понятием, т. е.

сделать свободу своей определенностью, своим содержанием и целью, как и своим наличным бытием. Это понятие — свобода — в сущности имеет значение только как мышление; путь, по которому воля превращает себя в объективный дух, состоит в том, чтобы поднять себя до мыслящей воли, — дать себе такое содержание, которое она может иметь лишь как сама себя мыслящая.

* Истинная свобода в качестве нравственности есть то, что воля в качестве своих целей имеет не субъективные, т. е.

своекорыстные интересы, но всеобщее содержание. Такое содержание существует, однако, только в мышлении и посредством мышления. Было бы абсурдом желать исключить мышление из нравственности, религиозности, области права и т. д.

Прибавление. Интеллигенция раскрылась перед нами как дух, возвращающийся из объекта в самого себя, в нем делающий себя внутренним и свое внутреннее существо признающий за объективное. Воля, напротив, стремится к объективированию своего еще отмеченного формой субъективности внутреннего существа.

Это ее стремление к внешнему нам предстоит, однако, проследить

{281}

здесь — в сфере субъективного духа — лишь до того пункта, где волящая интеллигенция становится объективным духом, т. е.

лишь до той стадии, где продукт воли перестает быть простым наслаждением и начинает становиться деянием и поступком.

Ход развития практического духа в общем следующий.

Сначала воля проявляется в форме непосредственности; она еще не положила себя как свободно и объективно определяющаяся интеллигенция, но находит себя лишь как процесс такого объективного определения. Таким образом, она 1) есть практическое чувство, имеет единичное содержание и сама является непосредственно единичной, субъективной волей, которая, правда, как только что было сказано, чувствует себя объективно определяющей, но чужда еще освобожденного от формы субъективности подлинно объективного в себе и для себя всеобщего содержания.

Поэтому первоначально воля свободна только в себе, или по своему понятию. К идее свободы относится, например, то, что воля своим содержанием и целью делает свое же понятие — самое свободу.

Когда воля делает это, она становится объективным духом, созидает себе мир своей свободы и своему истинному содержанию дает тем самым самостоятельное наличное бытие. Но этой цели воля достигает только тем, что она ликвидирует свою единичность, что она развивает свою в этой единичности только в себе сущую всеобщность до степени в себе и для себя всеобщего содержания.

Следующий шаг на этом пути воля делает, поскольку она 2) в качестве влечения продвигается к тому, чтобы только данное в чувстве согласование своей внутренней определенности с объективностью превратить в такое, которое впервые должно быть положено ею самой.

Дальнейшее развитие 3) состоит в том, что особые влечения подчиняются всеобщему — счастью (Gluckseligkeit). Так как, однако, эта всеобщность есть только всеобщность рефлексии, — то по отношению к особенности влечений она остается чем-то внешним и к этому особенному относится лишь через посредство совершенно абстрактной единичной воли — через произвол.

Как неопределенная всеобщность счастья, так и непосредственная особенность влечений и абстрактная единичность произвола в своей взаимной внешности являются чем-то неистинным и потому все вместе сходятся в конкретно-всеобщее, в понятие свободы, волящей воли; эта воля, как уже было замечено, составляет цель развития практического духа.

{§ 470}

Практический дух содержит в себе прежде всего в качестве формальной или непосредственной воли двойное долженствование, — состоящее 1) в противоположности определенности,

{282}

положенной самой волей, к снова вступающей при этом в силу непосредственной определенности, к ее наличному бытию и состоянию, — что в то же время развивается в сознании до отношения к внешним объектам; 2) упомянутое первое самоопределение, само будучи непосредственным, первоначально не является еще поднятым до всеобщности мышления, составляющей поэтому в себе долженствование по отношению к только что упомянутому самоопределению как со стороны формы, так и со стороны содержания; противоположность, сначала существующую только для нас.

а) ПРАКТИЧЕСКОЕ ЧУВСТВО § 471 Практический дух первоначально имеет внутри себя свое самоопределение непосредственным образом, следовательно, формально, так что он находит себя как единичность, определенную в своей внутренней природе. Таким образом он является практическим чувством. В этом чувстве дух, так как в себе он есть простая, тождественная с разумом субъективность, конечно обладает содержанием разума, но лишь как непосредственно единичным и тем самым как природным, случайным и субъективным содержанием, которое в такой же мере определяет себя из частности потребностей, мнения и т. д. и из субъективности, полагающей себя для себя, наперекор всеобщему, в какой он в себе может быть соответственным разуму.

* Когда апеллируют к чувству права и моральности, как и к религиозному чувству, которое человек носит в себе, к его благожелательным склонностям и т. д., вообще к его сердцу, т. е.

к субъекту, поскольку в нем объединены все разнообразные практические чувства, — то это 1) имеет тот правильный смысл, что эти определения суть его собственные имманентные определения; 2) и затем, поскольку чувство противоположно рассудку, также тот смысл, что по отношению к односторонним абстракциям рассудка чувство может быть целокупностью. Но в такой же мере чувство может быть и односторонним, несущественным, дурным.

Разумное, которое в качестве мыслимого существует в форме разумности, представляет собой то же самое содержание, которым обладает и доброе практическое чувство, но только в его всеобщности и необходимости, в его объективности и истине.

Вот почему, с одной стороны, нелепо думать, будто с переходом от чувства к праву и долгу теряется что-нибудь в отношении содержания и высокой ценности; этот переход, напротив, впервые поднимает чувство до его истины. Столь же нелепо считать ин-

{283}

теллигенцию чем-то излишним и даже вредным для чувства, сердца и воли; истина и — что то же самое — действительная разумность сердца и воли может заключаться единственно только во всеобщности интеллигенции, а не в единичности чувства как такового. Если чувства истинны, то они являются таковыми вследствие своей определенности, т. е. своего содержания, а эта последнее только в такой мере истинно, в какой оно внутренне всеобще, иными словами, имеет своим источником мыслящий дух. Для рассудка трудность состоит в том, чтобы освободиться от того разделения, которое он однажды по своему произволу допустил между душевными способностями, чувством и мыслящим духом, и прийти к представлению, что в человеке существует только один единый разум в чувстве, воле и мышлении. В связи с этим наталкиваются на трудность в том, что идеи, принадлежащие исключительно мыслящему духу — бог, право, нравственность, могут быть также чувствуемы. Но чувство есть не что иное, как форма непосредственной своеобразной единичности субъекта, в которую может быть вложено как только что упомянутое содержание, так и всякое другое объективное содержание, которому сознание также приписывает предметность.