Алекс Флинн - Поцелуй во времени

• Название: Поцелуй во времени
• Автор: Алекс Флинн
• Жанр: Любовно-фантастические романы

В новой книге Алекс Флинн, оригинальной современной интерпретации классического сказочного сюжета, Талию, проспавшую триста лет принцессу из королевства Эфразия, будит поцелуем обычный американский юноша.

Свободолюбивая Талия не желает пребывать в замке, где родители держали ее взаперти, опасаясь нового проклятия злой волшебницы . Принцесса отправляется вместе со своим спасителем Джеком в новый для нее мир, привлекательный, загадочный и опасный. Не дремлют и силы зла. Мальволия, злая фея, не простившая обиду, нанесенную ей несколько столетий назад королем Эфразии, преследует принцессу и в нашем мире, готовя новые удары против дочери былого обидчика.

1.0 — создание файла

---

— А где Джек?

— По правде говоря, не знаю. Он пошел купить мне одежду и...

— Он пошел купить тебе одежду? — удивилась женщина, сделав упор на последнем слове.

— Да.

— А который сейчас час?

Неужели эта рассерженная молодая дама позвонила Джеку лишь за тем, чтобы узнать время?

— У вас нет часов? — спросила я.

— Слушай, ты! — Она кричала так громко, что мне пришлось убрать телефон от уха, — Я не знаю, кто ты такая и почему говоришь со мной по телефону Джека. Но знай: Джек — мой бойфренд.

Какое странное слово. Что бы оно могло значить? Наверное, что-то вроде кавалера.

— Он помолвлен с вами? — спросила я, надеясь на отрицательный ответ.

— Что? Нет, конечно. Это еще зачем?

— Вы меня успокоили, потому что Джек — моя настоящая любовь. А вас не научили вежливо разговаривать.

— Чего? Слушай, ты...

И тут... мне было весьма странным слышать это из уст женщины... она назвала меня так, как называют собак женского рода.

Она продолжала что-то грубо говорить. Чем-то мне угрожала. Я пожалела, что нарушила запрет Джека.

— Прошу прощения, но вы даже не представились.

— Кто ты такая, чтобы тебе представляться? Ну, Амбер я.

— Так вот, Амбер, я больше не желаю выслушивать ваши оскорбления. Возможно, мне сейчас позвонит Джек.

— Это с какой радости он тебе позвонит?

— Мы с ним вместе убежали.

Я закрыла телефон, и разговор прервался.

Не прошло и минуты, как телефон снова зажужжал. Я снова увидела слово «Амбер» и поняла, что звонит та невоспитанная особа. Теперь я не ответила на ее звонок и мысленно похвалила себя за смышленость.

Время двигалось к полудню. После звонка этой Амбер спать мне расхотелось, да и солнце пекло так, что не поспишь. Зачем мы облачаемся в такое множество одежд?

Джек не звонил.

Может, он все-таки бросил меня здесь на съедение волкам или другим чудовищам, чей рев я слышала и сейчас?

Или не ждать его? Выйду в город, найду... автобус, продам свои драгоценности и начну новую жизнь. Одна.

А может, мне...

— Ну что, заждалась?

Он вернулся!

— Я уж думала, ты оставил меня здесь умирать.

— Не надо так плохо думать обо мне, — сказал Джек.

Он подал мне мешок из гладкого синего материала. На мешке крупными буквами было написано: ГЭП.

— Что здесь? — спросила я.

— Твоя одежда.

— Вся одежда в этом мешке? — удивилась я. И замерла, предчувствуя нечто ужасное. А Джек только засмеялся:

— Пойми, принцесса: девчонки сейчас не ходят в бальных платьях. Даже на балы.

Я открыла мешок. Мои жуткие предчувствия оправдались. Там лежали мужские штаны, нечто зеленое, чему я не знала названия, и еще два предмета, которые я приняла за плотницкие орудия. Как я заставлю Джека полюбить меня, если облачусь в столь уродливую одежду?

— Почему ты принес мужскую одежду? — спросила я.

Джек выразительно поглядел на мою грудь и покачал головой.

— Это женская одежда. Надень. Ты в ней будешь выглядеть круто.

«Боюсь, с таким скудным количеством материи я буду выглядеть не круто, а глупо», — подумала я, но придержала язык.

Джек старался для меня, и мне не хотелось его обижать.

— Хорошо, я это надену. Но где тут гардеробная?

— Гардеробная осталась в замке. Здесь тебя никто не увидит. Я отвернусь.

Я заставила его отойти за куст и начала одеваться. Точнее, сначала раздеваться. Я впервые снимала платье без помощи горничной, расстегивая многочисленные пуговицы и развязывая шнурки корсажа. Просить Джека о помощи было бы верхом неприличия. Когда я наконец сняла платье, то почувствовала себя очень уставшей. Надевать новую одежду оказалось проще. Сначала я надела короткую рубашку (хорошо, что она была зеленого цвета), потом штаны. «Плотницкие орудия», как я поняла, были всего-навсего парой странных женских башмаков.

Новая одежда была легче. Ветер приятно обвевал мои обнаженные руки. Я бы чувствовала себя в ней вполне уютно, если бы не мысль, что Джек нарядил меня, словно шлюху из таверны.

— Ты уверен, что это все? — спросила я Джека.

— Могу я взглянуть?

— Смотри, — вздохнула я.

Я сразу увидела, что ему все это нравится.

— Потрясающе выглядишь. К сожалению, одну штуку я тебе не купил. Их там не было.

— Это какую же?

— Лифчик.

Заметив мой недоумевающий взгляд, он пояснил:

— Девчонки надевают... вот сюда.

Он покраснел и провел рукой по своей груди.

— Я все поняла.

Наверное, эта деталь туалета оказалась бы не лишней, но я промолчала. Если я хочу, чтобы Джек в меня влюбился, надо быть с ним учтивой.

— Спасибо тебе за одежду.

Он лишь кивнул.

— Теперь пошли, — сказал он и зашагал, даже не взглянув на меня.

Новые башмаки оказались даже хуже моих старых изодранных туфель. При каждом шаге они грозили свалиться с ноги и сдавливали пальцы. Мне пришлось нести шкатулку с драгоценностями и свое старое платье. Джек сказал, что все это ни в коем случае нельзя оставлять здесь.

Очень скоро мы вышли на открытое пространство.

— Добро пожаловать в мир, принцесса Талия.

«Мир» начался для меня с весьма шумной длинной крытой телеги. Это и был автобус. Снаружи от него пахло чем-то непонятным, и запах был противнее конского навоза. Мы ехали по местности, которая в мое время называлась Испанскими Нидерландами. Джек сказал, что теперь это Бельгия. В автобусе было людно. Правда, ни от кого дурно не пахло, а от некоторых исходил даже приятный запах. Наверное, крестьяне ехали на рынок. Их одежда напоминала мою нынешнюю и даже хуже. Ни у кого я не увидела камзола или жилетки. Ни одного пристойного платья. Ни одного корсета. У четырех женщин грудь была открыта до такой степени, какая у нас допускалась лишь на балах и только для знатных дам. Никакая горничная или служанка не посмела бы одеться так.

Можно сказать, что сейчас я была одета скромнее очень многих, но почему-то все смотрели на меня.

— Почему они смотрят на меня? — шепотом спросила я Джека.

— Потому что ты очень красивая.

Наконец-то он заметил, что я красивая!

Все скамейки в автобусе были заняты, и никто из кавалеров (едва ли это слово применимо к ним) даже не удосужился предложить мне свое место. Один мужчина похлопал себя по колену и сказал:

— Садись сюда, ангелочек.

Я вопросительно поглядела на Джека. Может, в их времени так принято? К счастью, Джек покачал головой и ответил ему за меня:

— Спасибо, мы лучше постоим.

Рванув с места, автобус покатился гораздо быстрее любой кареты, даже запряженной шестеркой лошадей. Я едва удерживалась от восклицаний. Мне хотелось разглядеть улицы, дома, людей, но мы ехали слишком быстро. Меня поразило обилие надписей. В Эфразии лишь немногие простолюдины умели написать свое имя. Неужели во времени Джека все умеют читать? Я спросила, и его удивил мой вопрос.

— А как же иначе?

— Но как их всех можно научить? И зачем, если их ждет работа крестьян или ремесленников?

— Потому люди и учатся, чтобы не гнуть спину в поле.

— А если им это нравится?

— Знаешь, я что-то не слышал, чтобы кому-то нравилась тяжелая работа за гроши.

— Крестьяне в Эфразии всегда выглядели такими веселыми и счастливыми.

— А ты много с ними общалась? — спросил Джек.

— Мне это не позволяли. Но я видела их на крестьянских праздниках.

Я замолчала, как ребенок, понявший, что говорит глупости в присутствии взрослых. Я вдруг поняла: крестьяне радовались не своей участи, а возможности отдохнуть после тяжелой работы на полях. И с чего я взяла, что им нравилась эта работа? Мне с детства твердили: все подданные Эфразии довольны своей судьбой и не желают ничего лучшего. А получается — если ты родился в крестьянской семье, тебе предначертано работать в поле. А принцессе предначертана другая жизнь. Предначертана ли? Мне просто посчастливилось родиться принцессой, хотя я могла появиться на свет и в бедной многодетной крестьянской семье.

Теперь я с большим уважением глядела на простолюдинов в автобусе. Ведь каждый из них умел читать!

Автобус часто останавливался. Кто-то входил, другие выходили. Наконец Джек сказал, что мы приехали. Мы вылезли в каком-то странном месте, где все было серым: улицы, мостовые, дома и люди.

— А где трава? — удивилась я.

— Где-то в других местах, — со смехом ответил он и пихнул локтем мешок, где лежала моя шкатулка. — Выбери самую маленькую из твоих штучек.

— Если ты про камни, маленьких среди них нет.

— Я не об этом. Безделушку поменьше. Например, кольцо.

Я полезла доставать шкатулку, но Джек взял меня за руку:

— Не здесь.

Он завел меня за колонну и загородил собой. Я раскрыла шкатулку и выбрала колечко с танзанитом, которое мне подарили на двенадцатилетие.

— Ничего себе, маленький камешек! — удивился Джек. — Как мой зрачок!