Александр Ферсман - Путешествия за камнем

• Название: Путешествия за камнем
• Автор: Александр Ферсман
• Издательство: Издательство Академии наук СССР
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1960

Книга воспоминаний известного ученого А. Е. Ферсмана о своих экспедициях просто и бесхитростно рассказывает, как автор начал увлекаться камнем, как от простого сбора минералов и пород он перешел к большим научным исследовательским экспедициям, как родилась в нем любовь к камню, превратившись в основной стимул жизни.

---

Обогатительная фабрика в г. Кировске.

Несколько выше лесов огромной фабрики начинается город Хибиногорск; улицы с уже готовыми зданиями центрального кооператива и правления треста «Апатит» располагаются вокруг озера концентрическими кругами.

Из хаоса нагроможденных лесных материалов, грандиозных складов цемента, кирпича, железа, сложенных высокими штабелями частей стандартных домов лишь с трудом улавливаются черты нового города и его улиц.

Далее железная дорога, строительство которой спешно заканчивается, окаймляется идущим почти параллельно с нею автомобильным шоссе. Она огибает вершины Айкуайвенчорра, двумя мостами перебрасывается через реки, медленно поднимается по скалистому склону Юкспора, сворачивая в долину Лопарскую, где на высоте 375 метров разветвляется на многочисленные линии, как бы веером расходящиеся во все стороны. Между ними уже издали виднеются высокие погрузочные эстакады с зелено-серою апатитовою рудою, целый ряд дорог, по которым снуют грузовые автомобили.

1 июля 1930 года пришел сюда первый поезд за апатитами, и с этого времени началось постоянное курсирование поездов с грузами, лесом, апатитом, балластом, несмотря на то, что путь еще далеко не был готов.

В одном километре от станции Нефелин с поезда открывается панорама лежащего внизу рудничного поселка, с правильно вытянувшимися улицами, с рядом жилых домов, зданием горного отдела, кооперативом, большой столовой, лабораторией, помещением для разведочных партий, хлебопекарнею, гаражом для автомобилей и тракторов.

По многочисленным извивающимся дорогам снуют машины, спускающиеся с апатитом вниз, к погрузочным платформам. Большие тракторы с трудом, медленно тянут огромные повозки с лесом; всюду строятся новые дома, кипит жизнь горного центра.

И строится этот город на месте, где еще полгода тому назад в болотистой низине стоял один грубо сколоченный барак разведчиков, там, где восемь лет тому назад мы впервые открыли зеленые куски апатита, где ночевали под большою елью у костра.

Апатитовый рудник на горе Кукисвумчорр. На переднем плане — новые дома горняцкого поселка. Фото 1938 г.

Я, как сейчас, помню холодный дождливый вечер, когда неожиданно перед нашим костром появился незнакомый человек, ведущий красивого оленя; это был первый встреченный нами саами, или лопарь, как их тогда называли. С того вечера долина и перевал получили название Лопарских, речка на картах стала называться Лопарка, а «гремящий ручей» — Ворткуай.

Но главное — рудники. Еще издали они бросаются в глаза своими горизонтальными уступами, разрезающими гору Кукисвумчорр длинными полосами, сверкающими в лучах солнца. Потребовался целый ряд сложных приспособлений, долгое время не удававшихся, для того чтобы спустить руду по скату с уклоном в 20–35°, с высоты в 150–200 метров.

Каждый градус угла падения определял какие-либо новые свойства падающего сверху камня: при слишком малом угле (10–20°) камень не скользит даже по железным листам; при угле же в 35° он начинает прыгать и выскакивает с огромною силою; ударяясь о стенки, или разбивается сам, или разбивает толстые бревна стенок. Задача была нелегкая, но сейчас она уже разрешена; к станции Нефелин спускается с гор несколько бремсбергов, и руда подается вниз в вагонетках, удерживаемых стальными тросами. Но выше, где угол склонов слишком крут, руда идет по скатам, где остроумно придуманные двери-захлопки должны задерживать время от времени слишком большую скорость и регулировать поток.

Не забудем, что каждый рудник должен был без особой механизации давать до тысячи тонн руды в сутки, то есть 60–70 вагонов, а в 1931 году — до одного миллиона тонн в год, то есть до трех-четырех тысяч тонн в сутки.

Такие масштабы грандиозны даже для передовой горной промышленности того времени.

А вокруг, на вершинах Кукисвумчорра и Юкснора, расставлены вышки буровых разведочных установок; в девяти местах алмазный бур прорезает толщу апатитовых пород, выясняя наиболее выгодные условия для работы.

Скорые темпы проведения горных работ все же уступали совершенно исключительным темпам самой стройки. Казалось, строители хотели возместить те долгие, многие годы, когда мы бесплодно искали средств и возможностей продолжать и углублять наши исследования.

Таково было строительство Хибин в 1930 году.

Оно стало возможным лишь в результате трудных и длительных исследований.

И, когда мы едем сейчас в удобном автомобиле по ровной дороге или сидим в теплом уютном доме апатитового городка, мы забываем о холодных, леденящих переправах вброд, о тяжелых грузах за спиною, о пронизывающих туманах и снежных бурях…

Сейчас все это кажется уже далеким прошлым…

Об этих далеких годах будет нам напоминать выстроенное на берегу Малого Вудъявра, под нависшими нефелиновыми склонами Поачвумчорра, красивое здание Горной научной станции Академии наук. Она объединила работников науки и практики; и мы хотим, чтобы она и впредь служила символом того пути, который ведет от науки к жизни!

Горная станция Тиетта

Под пронизывающим ветром и косым дождем, совершенно измученные трудным переходом через болота, ущелья и горы, пришли мы в 1921 году на озеро Малый Вудъявр и расположились лагерем около покрытой берестой саамской вежи с камельком и убогой утварью.

Очень скоро мы установили через ущелье Рамзая сообщение с маленькой железнодорожной станцией Хибины, которая отстоит от ущелья в 15–16 километрах, и стали переносить продовольствие и собранные коллекции через долину Лутнермайок.

Мы быстро свыклись с нашим лагерем и отсюда упорно вели изучение Кукисвумчорра, Поачвумчорра и грозного Тахтарвумчорра.

Уже тогда, сидя в палатке, мы мечтали об устройстве в разных частях Хибин горных хижин типа сибирского зимовья, где в непогоду можно было бы найти пристанище и запас дров.

Эта идея особенно увлекала нас в последующие годы работы, когда мы на много лет перенесли наш центр исследований на север, на берег озера Кунъявр, откуда нам были более доступны центральные части Хибин и Ловозерские тундры.

В 1923 году у меня созрела мысль создать на берегу самого живописного хибинского озера — Верхнего Кунъявра — настоящий научный центр летних работ и построить там домик.

После первых находок коренных россыпей апатита на Расвумчорре в 1923 году, я уже в 1925 году вошел в Академию наук с ходатайством об отпуске нам 10 000 рублей на организацию этой станции.

Должен сознаться, что мое предложение было встречено весьма холодно, так как казалось совершенно излишним строить дом для работы, продолжающейся всего три-четыре месяца в году, и моя затея не осуществилась.

Между тем в 1926 году было открыто первое коренное крупное месторождение апатита на Кукисвумчорре, и началась борьба за апатит. Настойчивые попытки найти средства для поисков и разведок долгое время наталкивались на недоверие геологических учреждений, но мы все же продолжали наши исследования на те немногие сотни рублей, которые нам удавалось получить.

И мы вновь вернулись к Малому Вудъявру как базе для наших северных экспедиций. Здесь в эти годы был устроен очень удобный, комфортабельный лагерь, который долгое время сохранялся в почти неприкосновенном виде.

Саамская вежа на берегу озера Малый Вудъявр.

Наконец пришел 1928 год. После первой разведки Кукисвумчорра поступили заказы на апатит, и тогда в долине Ворткуай геологи-разведчики построили первый в Хибинах каменный дом-«небоскреб» — избушку из уртита, с плоской крышей и одним окном. Экспедиционная деятельность оторванных отрядов должна была смениться упорною стационарною работою. Палатки и заплечные мешки, молотки и записная книжка должны были смениться новыми орудиями и новыми методами научных исследований. Для научных работ было необходимо какое-то постоянное помещение, тем более, что уже намечалась постройка железной дороги от разъезда Белый.

Вновь обратился я в Академию наук, указав на необходимость постройки здесь дома. На этот раз мое заявление было встречено сочувственно, но ассигнование в 35 000 рублей было отнесено на следующий, 1929 год.

Еще и тогда в академических кругах возникали сомнения в реальности и возможности создать в Хибинах постоянно действующее учреждение. Между тем 29-й год был годом решительного перелома в хибинском деле. На смену завалившейся избушке геологов, научным институтом удобрения (НИУ) было построено три дома в долине Лопарской, где расположились разведочные группы. Вместо прежних оленьих троп от разъезда Белый к месторождению Кукисвумчорра наконец-то стала протягиваться шоссейная дорога.