Анджела Дрейк - Пленница сновидений

• Название: Пленница сновидений
• Автор: Анджела Дрейк
• Издательство: Издательский Дом на Страстном
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-7847-0018-9

В огромном городе встретились два одиноких человека. Франсуа — профессиональный фотограф, один воспитывает шестилетнюю дочь. Зоя — учительница английского языка, потерявшая родителей. Любовь озарила жизнь обоих словно вспышка молнии. Но воссоединению влюбленных мешает Зоин… дар — дар ясновидения. Зоя убеждена, что ее любовь принесет несчастье Франсуа, и причин сомневаться в том, что так и будет, у нее нет: ее провидческие сны имеют свойство сбываться. Пытаясь предотвратить беду, Зоя соглашается на брак с человеком, который ничего для нее не значит…

---

— Их учат поощрением и похвалой, — тихо сказала она, с укором посмотрев на него снизу вверх. — И добротой.

— Побойся Бога, Зоя, не гляди на меня как на монстра.

Он вдруг понял, что совершил страшную ошибку, продемонстрировав ту черту характера, которую следовало бы держать в тайне. И разозлился: какого черта он должен чувствовать себя виноватым? Он не делал ничего плохого. Совсем наоборот, был заботлив, предупредителен и щедр.

Он посмотрел на щенка, прижавшегося к груди Зои. Ему, официальному жениху, этого не разрешается. Проклятая собака! Лучше бы он не покупал ее. От нее одни неприятности.

— Наверно, она голодная, — сказала Зоя, когда щенок ткнулся в нее носом.

— Ну, там ей проку мало, верно? — саркастически спросил Чарльз, глядя на соблазнительные выпуклости.

— Да уж! — засмеялась Зоя. — Бедная малышка, — заворковала она, — отняли тебя у мамы!

О Господи, подумал Чарльз, кажется, этой животине достанется куда больше любви и нежности, чем мне.

— Что она ест? — спросила Зоя.

Искренне озадаченный, Чарльз улыбнулся как шалун, которого застали на месте преступления.

— Ей-богу, не знаю. Вот так-так!

— Я дам ей теплого молока, — решила Зоя и встала, все еще прижимая к себе щенка. — А потом поеду в деревню и куплю все, что ей нужно.

Она двинулась к лестнице. Чарльз смотрел вслед тоненькой изящной фигурке. Она была такая ранимая… Иногда ему казалось, что она может разбиться, как фарфоровая статуэтка.

Он любил Зоину хрупкость, удивительно не вязавшуюся с ее стальным характером. Даже сейчас эта девушка казалась ему такой же таинственной, как при первой встрече. Она стала его пленницей, но не собственностью.

Пока.

Он сел на ее кровать и задумчиво провел ладонью по смятым простыням. Интересно, долго она собирается заставлять его ждать?

Зоя вскоре вернулась. Щенок лежал у нее на руках и дремал. Зоя улыбнулась ему, стерла с нежной мордочки капли молока и уложила на кровать. На ту простыню, на которой только что спала сама. Потом нежно погладила собачку, и та уснула.

Чарльз тут же вспомнил своих родителей. Вонючий старый лабрадор всю ночь храпел на кровати матери, а отец в это время один спал в соседней комнате.

Он посмотрел на вечно недостижимую, отчаянно желанную Зою и поклялся себе, что сейчас все изменится.

Чарльз шагнул к кровати. Зоя подняла голову и улыбнулась ему.

— Спасибо, Чарльз, — просто сказала она.

— Она тебе нравится?

— О да!

— Ты уверена? Знаешь, иногда я бываю не слишком понятлив…

— Я уверена… — тут настала крошечная пауза, — что она мне нравится.

— А что я получу в награду?

На сей раз пауза затянулась. Затем Зоя встала, обняла Чарльза за талию и положила голову к нему на грудь.

Чарльз погладил ее по шелковистой белоснежной шее.

— Зоя, ты любишь меня?

Какое-то время она молчала. Руки Зои гладили его спину, чего никогда не делали прежде. Она подняла голову. Ее губы слегка разошлись, и между ними блеснул кончик языка.

Чарльз решил, что это и есть ответ. Он, не оборачиваясь, протянул руку и с шумом захлопнул дверь.

Щенок поднял голову и заскулил.

— Черт бы тебя побрал! — пробормотал Чарльз и облегченно вздохнул, когда собака снова положила голову на простыню.

— А ты меня? — спросила Зоя, пряча лицо у него на груди.

— Ангел мой, ни одну женщину на свете я не любил так, как люблю тебя, — прошептал он.

И добавил про себя, что уже много лет ему не доводилось столько воздерживаться.

Ее голова по-прежнему лежала у него на груди, тело не сопротивлялось. Правда, Чарльз не поручился бы, что оно полностью расслабилось.

Он опустил руку ниже и погладил ее ключицу, а затем очень осторожно проник в вырез блузки.

Зоя не двигалась. Он, не дыша, коснулся ложбинки между ее грудями. Она вздохнула.

— Ох, ангел!

Его пальцы стали неловкими, как у подростка.

Наконец он справился с пуговицами. Под шелковой блузкой не было ничего, кроме белого кружевного лифчика, высочайшего достижения современной цивилизации, делающего женские груди тем, ради чего мужчины готовы пойти на эшафот.

Чарльз сдвинул лифчик, наклонился и припал губами к ее коже — Зоя откинула голову. Он провел языком по ее соску и сделал едва уловимое сосательное движение. Этот фокус всегда действовал безотказно.

Глаза Зои были по-прежнему закрыты, лицо дышало покоем. Ее рука скользнула под рубашку Чарльза и стала ласкать его грудь.

Чарльзу казалось, что он взорвется от долго сдерживаемого желания. Отбросив церемонии, он расстегнул на ней джинсы, сунул в них руку и нащупал новый кусок кружев. Когда его рука спустилась ниже, Зоя часто и тяжело задышала. О Боже! Она хотела его не меньше, чем он ее. Сгорая от страсти, он спустил с нее джинсы, трусики и положил ладонь между ног.

— Ах! — тихонько вскрикнула она.

На мгновение Чарльзу показалось, что в этом стоне больше страха, чем страсти. Но времени разбираться уже не было. На сей раз он слишком далеко зашел, чтобы и дальше соблюдать китайские церемонии.

Чарльз поднял Зою на руки, понес к пухлому короткому дивану у окна и посадил к себе на колени. Он вспомнил, что женщины, не слишком искушенные в сексе, боятся, когда мужчина ложится на них. Такие женщины чувствуют себя более уверенно сверху. Это создает у них иллюзию, что именно они владеют ситуацией.

Зоя смотрела на него немигающим, странно отчужденным взглядом.

— О Господи, ангел, сжалься надо мной! — взмолился он. — Я живу как последний монах!

— Знаю, — нежно сказала Зоя. — Мне очень жаль.

С этими словами она наклонилась и по-сестрински поцеловала его в лоб. По крайней мере, так показалось несчастному Чарльзу.

Он больше не мог сдерживаться. При виде ее обнаженной фарфоровой кожи, удивительно контрастировавшей с угольно-черными курчавыми волосами на лобке, в жилах его закипела кровь. Чарльз испугался, что если дело не пойдет быстрее, он опозорится и достигнет оргазма еще до того, как овладеет ею.

Их глаза встретились. Чарльз взял ее руку и положит на молнию своих джинсов, давно уже ставших тесными ему.

Пальцы Зои ощутили всю силу владевшего им желания. И тут до нее дошло, что именно она собирается сделать. Голова закружилась, сердце забилось с перебоями. Перед глазами предстало лицо Франсуа. Она видела его красивые длинные губы и темные глаза, полные боли и глубокого осуждения.

Зоя вздрогнула, отпрянула и сжалась как зверек, загнанный в угол. Нет, она не может… не станет… Нет, нет, нет!

Внезапно щенок поднял голову и заливисто затявкал, услышав шаги на лестнице и решительный стук в дверь.

— Чарльз! — раздался негромкий, но властный голос матери. — Чарльз, ты здесь? Тебя к телефону. Я устала звать.

— Черт бы все побрал! — выругался Чарльз. Он огорченно улыбнулся Зое, снял ее со своих коленей и быстро проверил, не расстегнута ли у него молния. — Ангел, я оставлю тебя на минутку. Когда зовет мама, нужно слушаться! — Он подмигнул Зое. — Не убегай!

Зоя смотрела на него, пораженная до глубины души. Оказывается, он и представления не имел о том, что творится у нее внутри. У него и мысли не возникло, что его могли отвергнуть. Когда Чарльз выскользнул за дверь, Зоя не знала, радоваться или печалиться тому, что дело не дошло до окончательного разрыва. Она была близка к панике и чувствовала себя птицей в клетке.

Молодая женщина попыталась успокоиться и понять причину своего отвращения. Наверное, все произошло слишком быстро. Она еще не готова. Может быть, будет готова, когда они поженятся. Секс после свадьбы — вещь законная, естественная и достойная. Да, конечно, тогда все будет по-другому.

Пытаясь убедить себя в этом, Зоя оделась, взяла щенка и понесла его в сад, чтобы показать матери Чарльза. Она знала, что в компании этой грозной леди будет ограждена от дальнейших любовных посягательств.

Вечером в столовой «Персиваля» был накрыт обед на двенадцать персон. Здесь еще соблюдался старинный этикет английской аристократии. Джентльмены были в вечерних костюмах, женщины — в элегантных декольтированных платьях из шелка или шерстяного крепа. Мать Чарльза даже снизошла до того, чтобы снять свою бежевую кофту: в огромном камине жарко пылали дрова.

Стол был отполирован до зеркального блеска; столовые приборы эпохи короля Георга украшала монограмма.

Мать Чарльза настояла, чтобы Зоя и Чарльз заняли места хозяина и хозяйки на разных торцах стола. Она не скрывала, что хочет подготовить их к роли владельцев «Персиваля».

Зоя, тоненькая и элегантная, в черно-красном платье и серебряных украшениях, застенчиво улыбнулась жениху, отделенная от него несколькими футами красного дерева. Он поднял бокал и вернул ей улыбку, вспоминая события утра и предвкушая их скорое успешное завершение. Внезапно ему пришло в голову, что не следует налегать на кларет, поскольку к десерту должны были подать мускат, а потом портвейн. Было бы обидно оказаться в стельку пьяным, когда дойдет до дела.