Дороти Иден - Цена счастья

• Название: Цена счастья
• Автор: Дороти Иден
• Издательство: Фантом Пресс Интер В.М.
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1996

Молодая журналистка становится женой преуспевающего писателя, автора детективных романов — Барнаби Корта. Юная жена полна надежд, будущее ей кажется лучезарным. Но судьба приготовила свой, трагический сценарий. Ничего не подозревающая Эмма попадает в Кортлендс, родовое гнездо Барнаби, где царят интриги, тайны и ненависть, тщательно замаскированные. Вместо свадебного турне на молодую женщину сваливается забота о детях Барнаби — двух маленьких девочках (о существовании которых Эмма и не подозревала). Но мисс Корт не скорбит об этом, напротив — она пытается завоевать доверие заброшенных девчонок. Эмма становится невольным свидетелем странных, необъяснимых событий, происходящих в доме мужа. Журналистская хватка и тонкая интуиция помогли ей распутать клубок невероятных, чудовищных преступлений, творящихся в респектабельном Кортлендсе. Цена супружеского счастья оказалась непомерно дорогой, но Эмма, обладающая любящим щедрым сердцем, не жалела ни о чем.

---

— Белую меховую муфту, — размечталась Дина. — Нет, дурочка, она привозила ее в прошлый. Это будут золотые часы, или серьги с брильянтами, или…

— Перестаньте городить небылицы, — вмешать Эмма, крепко обхватив обеих девочек за плечи. — Вы неисправимые фантазерки. Всего два дня назад вы уверяли меня, что ваша мать мертва.

Сказав это, Эмма тут же раскаялась: как жестоко она поступает, лишая детей хрупкой, еле теплившейся надежды. Их потухшие мордашки напоминали лица опустившихся с неба на землю; близнецы показались Эмме особенно беззащитными, словно птенчики, выпавшие из гнезда.

— Мы ничего не можем с собой поделать, — призналась Мегги. — Когда мама долго не появляется и не пишет, нам кажется, что она умерла. Иногда я думаю, что это случилось уже давно.

— Я так не думаю, — прошептала Дина. — Я так не думаю.

— Ну, ты известная трусиха! — презрительно обронила Мегги, но вдруг радостно вскинула голову, прислушиваясь к шуму машины, подъезжавшей к дому.

— Папа! — завопила она. — Бежим! Посмотрим, привез ли он маму.

Когда девочки кубарем скатились вниз по лестнице, дверь отворилась и Барнаби с помощью Вилли стал затаскивать в дом нечто длинное, тяжелое и неподвижное, обмотанное белой материей.

Луиза, тоже спустившаяся в холл в сопровождении Дадли, крепко схватила Эмму за руку

— Труп, — беззвучно прошептала она. Эмма невольно раскрыла объятия, чтобы прижать к себе детей. Она ощутила, как дрожат их маленькие тела; девочки будто потеряли речи…

Тут Барнаби бодро скомандовал:

— Подавай сюда! Дедушка вернулся домой после чистки.

Громкий смех Дадли рассеял все страхи:

— Ха! Ха! Ха! А нам показалось, что ты привез домой мертвое тело, старина.

Глава 11

Два мраморных джентльмена, оба суровые и длинноволосые — это уж слишком. Холл теперь напоминал кладбище.

Эмма, наблюдавшая за тем, как Барнаби сбрасывает с дедушки Корта саван, с драматической ноткой в голосе спросила:

— Куда ты за ним ездил?

— В Чатхем. Там есть человек, который считается прекрасным специалистом…

— В Чатхем! — воскликнула Эмма. — Но он расположен дальше, чем Кентербери.

— Ну и что?

— Но ты сказал, что собираешься поработать.

— Верно. Но вдохновение оставило меня. И тут позвонил этот человек и сказал, что дедушка готов…

— Он прекрасно справился с задачей, — восхитился Дадли. — Клянусь, ему удалось даже заделать проклятую трещину, обезобразившую деда. Куда мы поставим дедушку? Предлагаю поместить его под гравюрой «Отступление под Монсом». Ведь он получил свою рану именно там.

— Думаешь, деду приятно, чтобы ему постоянно напоминали о поражении? — саркастически спросил Барнаби.

Дадли переменил тон и серьезно ответил:

— Он умер от этой тяжелой раны несколько лет спустя. Ну, а если мы не хотим тревожить прадедушку — не могут же они оба стоять по обе стороны двери, как часовые, — то придется водрузить деда на прежнее место, возле лестницы. Хотя это и небезопасно: стоит неосторожно его задеть — мраморный дедушка обрушится кому-нибудь на голову.

Похоже, дедушка сотворит свое черное дело с превеликим удовольствием, подумала Эмма, глядя на суровое мраморное лицо…

Луиза ни с того ни с сего начала посмеиваться.

— Как это забавно. Все почувствовали себя виноватыми, когда решили, что это мертвое тело… — Гувернантка осеклась, вспомнив о детях.

— В свершении какого преступления, смею спросить? — гремел Руперт, входя в дом. — Кто-нибудь ждал появления трупа?

Словно гостя к чаю, подумала Эмма.

— Ради всего святого, — взмолилась она, — что за чушь мы несем! Да еще в присутствии детей.

— И правильно делаете, — одобрила взрослых Мегги. — Нас не запутаешь никакими трупами. Мы с Диной весь вечер занимались колдовством и ожидали какого-нибудь чудовищного происшествия.

* * *

Но, несмотря на браваду, ни Мегги, ни Дина не могли заснуть в эту ночь. Они трогательно о чем-то просили: то принести воды, то включить свет, чтобы не было так страшно, то выключить его, потому что он мешал им спать, то жаловались на холод… Эмма поднялась в детскую и читала им с полчаса. Она еле держалась от усталости. Буквы сливались в одну неразборчивую черту, но две пары беспокойных глаз бодрствовали, зорко наблюдая за ней.

— Сейчас я погашу свет, и вы заснете, — с надеждой проговорила она.

— Нет, Эмма, не уходи. Пожалуйста.

Мегги в первый раз назвала ее по имени. Обольщаться еще рано, но это один из тех редких случаев, когда девочка хотела к ней подластиться. И все же Эмма засомневалась. Она лишь надеялась, что дети, жившие в таком неустроенном, тревожном мире, потихоньку привязывались к ней — как к надежному другу. Эмма растрогалась.

— А теперь послушайте меня, — обратилась она к детям. — Не могу же я сидеть здесь всю ночь. Нет причин, которые могли бы помешать вам заснуть. Кругом все спокойно, мои маленькие глупышки.

— Мы боимся, — прозвучал жалобный голосок Дины.

— Ничего вы не боитесь. Я не верю, что вас так легко испугать. Если вы способны втыкать булавки в свечи, надеясь, что кто-то от этого умрет…

— Но мы не зажгли свечу, — оправдывалась Дина.

— И я сожалею об этом. — Мегги была неуклонна. — Мисс Пиннер — отвратительная личность. Если она в скором времени не уберется из дома, то останется в Кортландсе навсегда.

— Навсегда?! — Эмма удивилась проницательности девочки.

— Она все время разглагольствует о том, как счастлива будет здесь ее ненаглядная собачонка. Гувернантка почти уверена, что останется у нас — если сможет. Я отравлю ее карликовую собачку!

— Эмма! — Снизу донесся нетерпеливый голос Барнаби. — Хватит развлекать этих несносных детей, спускайся ко мне.

Обе девочки сели в своих кроватках, умоляя:

— Не уходи! Эмма, не уходи!

Эмма с грустью улыбнулась:

— Давно вы ненавидели меня?

— Это мы понарошку, — призналась Дина.

— Ты лучше, чем мисс Пиннер, — преодолев гордость, не выдержала Мегги.

— Эмма!

Она спустилась вниз.

— Ах, Барнаби. Дети крайне возбуждены.

— Мне кажется, они всегда чем-то возбуждены — или прикидываются расстроенными.

Нежелание Барнаби понять своих маленьких дочерей рассердило Эмму. Она защищала близнецов пылко и горячо, как родных:

— А ты не страдал бы, годы ожидая любимого человека и постепенно теряя надежду на его возвращение?

— О боже, опять этот миф о погибшей матери! — Барнаби сдержал резкие слова, готовые сорваться с его губ, и поднялся по лестнице. — Сейчас я их угомоню.

Не будет ли он груб с детьми? Эмма затаила дыхание. Но из детской сперва донеслись взрывы смеха, а потом зазвучал спокойный убаюкивающий голос отца. Когда он наконец вышел из комнаты, там стояла тишина. Лицо Барнаби было растроганным и печальным.

— Дорогой, — нежно обратилась к нему Эмма.

— Я усложнил детям жизнь. Мне только сейчас стало ясно, как же им недостает матери.

— Барнаби, согласись, очень странно, что она так долго не возвращается из Южной Америки, а еще более странной выглядит ее поездка.

— Я понимаю. Но такова Жозефина. Ее поступки необъяснимы. Иногда я сомневаюсь, пойдет ли детям на пользу ее присутствие.

— Конечно, нет! — вырвалось у Эммы. — С ней девочки постоянно взвинчены. Они погружаются в мир сказочных путешествий, дорогих подарков, их безумно балуют — а потом бросают, как надоевшие игрушки. Дети оказываются в мучительном состоянии, как это произошло сейчас. По существу, это трагедия. Для них Жозефина — звезда, сияющая и недостижимая. Возможно, я говорю кощунственные слова, но детям будет лучше, если она вообще не вернется! — Эмма искренне беспокоилась о девочках, но не забывала и о своих интересах: ведь смеющийся призрак красавицы брюнетки преследовал ее ревнивое воображение.

— Но она должна вернуться! — казалось, противоречила сама себе Эмма. Однако зачем лукавить: она больше заботится о своем женском счастье, чем о детях. Нельзя бороться с призраком, но с реальной женщиной можно сразиться и победить. Даже если она исполнена очарования и блеска… Эмма расправила плечи. — Ты должен найти ее, Барнаби.

— Да, я постараюсь. — Он поцеловал ее и прошептал: — Спасибо.

Эмма не сомневалась, что муж понял ее сложные чувства, как чуть раньше понял страхи детей. Она ощутила прилив нежности к доброму и мудрому Барнаби. С ее стороны было непростительной глупостью заподозрить мужа в том, что по дороге в Чатхем он заезжал в Кентербери, перехватил Сильвию и следил за женой в соборе.

Как могла она хотя бы на мгновение подумать, что ее муж способен на такую низость?

Однако на следующий день Барнаби так и не попытался разыскать Жозефину. Почему?