Томаш Колодзейчак - Цвета штандартов

• Название: Цвета штандартов
• Автор: Томаш Колодзейчак
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2000
• ISBN: 5-237-05006-9

Евгений Вайсброт, переводчик, открывший для российских читателей Станислава Лема и Анджея Сапковского, представляет новую звезду польской фантастики – Томаша Колодзейчака. Захватывающие приключения на далекой планете, жестокое столкновение с чуждым негуманоидным разумом, таинственные эксперименты пришельцев и изощренные интриги межгалактической политики, смертельная опасность и героическая борьба за выживание... `Цвета штандартов` – это космическая опера, от которой невозможно оторваться!

---

Бондари с возрастающим беспокойством наблюдал за социотехническими махинациями «покорных» и за их влиянием на взгляды гладиан. Взять хотя бы громкое в последнее время дело спятивших сектантов, нападавших на людей и убивавших их, вырезая из тела имплантаты. В СМИ таких называли не иначе как «крайние традиционалисты» или «несгибаемые экстремисты», намекая тем самым на то, что именно к таким изуверствам неизбежно должно приводить слепое следование правовым ограничениям, касающимся переделывания тела. Либо все чаще случающаяся «охота и травля», в спонтанность и случайность которой было трудно поверить. Копались в биографии жертвы, пытаясь выискать друзей, которые уже в школьные годы имели о ней самое скверное мнение, стремились разглядеть в её глазах признаки психопатии и мстительности. Использовались в обращении гадости и грубости, обычно выряженные в умелые и шутливые слова. «Забывали» обо всех достижениях преследуемого. Тех, кто брался защищать, также подвергали преследованию, а их аргументы игнорировали.

Даниель прекрасно помнил события десятилетней давности, в определенной степени коснувшиеся его. СМИ всегда выдавали танаторские операции за варварский негуманный метод обращения со злоумышленниками. Однако во времена, предшествовавшие прибытию коргардов, а также в первые годы оккупации эти обвинения не находили сколько-нибудь широкого одобрения общественности. Возможно, потому, что операции, в которых могла бы принять участие небольшая группка правительственных полицейских судей, практически не случались. Танаторское формирование в принципе было элитной группой десантников специального назначения, используемой в особо опасных полицейских операциях. Физическая же ликвидация преступников, что являлась основной обязанностью танаторов, случалась чрезвычайно редко. Да и тогда органы СМИ незамедлительно поднимали шумиху, вещая о жестокости и безграмотности «правительственных убийц», что, впрочем, было одним из самых мягких эпитетов. Когда на Гладиусе высадились коргарды и началась широкомасштабная миграция, крупные волнения и заметное снижение жизненного уровня, тогда-то преступность, в том числе организованная, расцвела махровым цветом. Возникли гангстерские кланы, грабившие опустевшие дома и посадки, нападавшие на беженцев, требовавшие выплаты разного рода откупных. Дошло также до серии покушений, организованных радикальными сторонниками подчинения Гладиуса Доминии. Полиция и суды не справлялись со стихией. Тогда командор Гельсинг, тогдашний командир танаторов, отдал приказ, обязывающий подчиненных, не колеблясь, использовать права и выполнять обязанности, предписанные им поселенческим кодексом. Это означало увеличение численного состава формирования, расходов на обучение и вооружение, наконец, предоставление танаторам полномочий безапелляционной ликвидации преступников.

Что тут началось! Гельсинга и его подчиненных сравнивали с самыми мерзкими убийцами, ахали и охали над судьбами их будущих жертв, пугали возможностью ошибок и гибели невинных людей, заявляли, что расширение компетенции судей – первый шаг к нарушению гражданских свобод Гладиуса.

Никто не желал слушать аргументов Гельсинга, заявлявшего, что государство сейчас должно бросить все силы на борьбу с коргардами. Что эвакуационная машина на всей территории континента должна работать исправно и безопасно. Что когда под угрозой находится жизнь и имущество простых, порядочных граждан, государство обязано встать на их защиту, а не на сторону преступников. Впустую! Кто-то сравнил одетого в боевой скафандр и перемещающегося внутри силовой сферы танатора с навозным жуком. С той поры во враждебных «несгибаемым» средствах массовой информации судей называли не иначе как «жуки».

Первой танаторской операцией, проведенной в соответствии с новыми принципами, была ликвидация группы сектантов из «Коргардской Церкви», ответственных за уничтожение нескольких эвакуационных машин во время одной из коргардских акций. Эта Церковь исходила из того, что агрессоры – дар Божий и сопротивляться им не следует. Больше того, наоборот, самому стремиться к слиянию с ними. Сектанты уничтожили колонну машин, направленных на помощь эвакуированному городу Колькорт. Однако как только они увидели «панцирки» Чужаков – тут же постарались сбежать. И чем же они впоследствии объясняли свое бегство? Проще простого: адептов Церкви на свете слишком мало, чтобы они могли вернуться в лоно «Коргардской Матери». Нет, они должны жить на Гладиусе, распространяя свою веру.

Танаторы, руководимые самим Гельсингом, настигли драпающих сектантов и вынесли им приговор на основании того, что те косвенным образом привели к смерти тех колькортцев, эвакуационные машины которых были уничтожены. Приговор был приведен в исполнение и получил одобрение большинства жителей Гладиуса. Но контролируемые оппозиционерами центры развернули крупную акцию, рисующую танаторов в самом мрачном свете, почти уравнивающем их действия с коргардскими жестокостями.

Те же самые механизмы наблюдал Даниель и теперь. Все громче в СМИ звучал тезис, сводящийся к тому, что в сложившейся на планете ситуации повинны традиционалисты. Тотально критиковалась последняя операция, а её руководители и штабники обвинялись в саботаже, глупости и бездарности. Большая часть жителей клюнула на эту чепуху, не потрудившись подумать, что обвинение в бездарности и одновременно в саботаже лишено смысла. Но (что Даниель знал уже давно) в пропаганде важен не смысл, а напор, увлекательная подача материала и многократность повторения психоклипа.

Он подозревал, что новое руководство Гладиуса готовится осуществить крупные персональные и структурные изменения как в армии, так и в институте гражданской администрации. Чтобы получить возможность это сделать, руководителям необходимо было подыскать козла отпущения, на которого можно было бы свалить вину за все поражения в борьбе с коргардами, смерть людей и разрушения. Это дало бы прекрасный повод к увольнениям и понижениям, а поскольку предварительно все будет предано огласке, постольку не придется объяснять электорам свои поступки.

«Что? Выкинули их из насиженных кресел?» Через несколько недель массированной информационной атаки средний гладианин станет невосприимчивым к злу, которое разыграется вокруг. «Значит, – скажет, заслужили, а, впрочем, мне-то какое дело, в любом случае найдется, кому греть задницу в освободившемся кресле».

3

Он снова умел ходить. Правда, ещё не овладел этим искусством в такой степени, как раньше, однако ему уже удалось передвигаться достаточно уверенно, чтобы прохожие перестали то и дело предлагать ему помощь. Карлсона отозвали. Даниель остался в одиночестве. Пока что это ему не мешало, если не считать тех коротких часов, когда он смотрел информсервисы и чувствовал отсутствие дружка, с которым мог бы на пару ругать новый Совет Электоров. Его лечебный отпуск должен был продлиться ещё месяц, потом – реабилитационный лагерь. Он предполагал, что именно там получит приказ о переводе в другой тарифный разряд, тогда можно будет при желании уйти на пенсию. Но можно и остаться в армии в качестве наставника призывников либо штабной крысы. Трудно сказать, что хуже. Впрочем, времени подумать о выборе было предостаточно.

Поэтому он очень удивился, когда в своем сетеприемнике обнаружил знакомый сигнал – трехмерную проекцию: утку, плавающую в бассейне, полном монет. В пакете оказалась реклама виртуала, в котором игрок мог стать именно таким невероятно богатым селезнем. Однако суть сообщения значения не имела. Значимую информацию содержало само лого программы. Когда селезень нырнул в монетное озеро, денежки брызнули на экран прямо-таки золотым фонтаном. Несколько монеток выпало на передний план и на секунду повисло перед глазами Даниеля. Он прочел номинал. Этим кодом обозначался один из самомодифицирующихся планов, разработанных для нужд операции «Ураган». Ему уже доводилось использовать два из таких кодов – когда его вызвали на учебу и когда он отправлялся на фронт.

«Стало быть, проект продолжает жить, – подумал он. – Вот и вся политика. Официально они осуждают наши действия, а в секретном порядке уже подготавливают очередные акции».

И тут его охватили сомнения. Не так давно он обманул людей из Департамента Общественной Безопасности. Обманул государственных чиновников! Оказался между молотом и наковальней. С одной стороны, его обязывала лояльность по отношению к прямым начальникам и необходимость хранить тайну. Он участвовал в операции первой степени секретности. В соответствии с существующим порядком он без согласия полковника Паццалета не имел права сообщать о своих действиях никому, даже членам Совета Электоров. С другой стороны, он знал, что времена изменились. Теперешние правители будут всячески пытаться перехватить влияние на армию и наверняка захотят использовать в своей игре все, что связано с операцией «Ураган». Вызов мог быть провокацией. Отправившись в назначенное место, Даниель тем самым подтвердит факт своего участия в секретной операции. Если Департамент Безопасности добрался до перечня кодов вызова, то может запросто выслать их каждому подозреваемому им солдату. Ответившие на вызов «сгорят». Бондари прекрасно понимал, что впутался в нечто, выходящее за рамки обычных солдатских обязанностей, где все определялось инструкциями и кодексом чести. Однако знал он и то, что если не выяснит реального состояния дел, то проведет остаток жизни в постоянных сомнениях. А Департамент Безопасности, если за этим стоит именно он, будет постоянно пытаться подцепить его и в конце концов придумает какой-нибудь фортель, на который Даниель даст себя поймать. Так что лучше уж сразу узнать, в чем тут дело.