Юлия Игнатова - Хранитель

• Название: Хранитель
• Автор: Юлия Игнатова
• Жанр: Фэнтези

Он молод, умен, красив и почти всесилен. Но вот именно это "почти" и не дает ему покоя. Он горячо жаждет абсолюта, единоличной, единовременной власти. И готов на все. Заплатить любую цену. Ему так кажется.

---

Старейшина прервался и одним глотком опустошил кружку, в прострации глядя перед собой. Уна смотревшая на него большими — большими глазами придвинулась ближе к задумчивому Лаеру.

Истинными оборотнями нельзя стать, ими можно только родиться. И если до семи-восьми лет, дети еще могут оборачиваться по желанию, то после происходит полная и необратимая трансформация в зверя. Остальную часть жизни оборотень доживает в своей второй ипостаси. Лишь на пару часов в день имея возможность стать человеком, но сознание при этом сохраняется от зверя.

Проклятые оборотни — люди с искаженным сильной магией ореолом. Чаще всего это редкая образина без навыков и приобретенных рефлексов. Инертное и безобидное, но до ужаса отвратительное и жуткое существо. Разумеется, без возможности превратится обратно в человека. Заклятия оборотничества, убийств, порабощений запрещены — об этом уведомлены все маги. Это внушается на протяжении всех лет обучения в магических скитах. Нарушение запрета — безоговорочная казнь.

Выходит, загадочный маг проклял мужика, затем спровоцировал скандал, вызывая того на эмоции и тем самым активировав проклятье. Лаер встретился взглядом с Рийским, который, судя по всему, пришел к тому же выводу.

— Как оно выглядело? — Ирте деловито разрезал гуся.

— Так ужас просто, не иначе. Две лапы, сам сгорбленный, волосатый, под потолок величиной. Клыки до пола, не иначе. Мужики ему ноги-то подрубили он и уполз. В лощину. Мы, значится, собрались почти всей деревней, и по следу к той лощине. А там гад — то другой уже! Перекинулся чтоб ему, значится, удобней была убийства всякие совершать, и а ну как давай людишек-то пожирать, еле ноги унесли! А ему хоть бы что, у-у-у отродье! Мы-то почитай, каждый день в лощину ходили, все извести паскудство оборотневое пытались, да без толку! Уж и все перепробовали! И смолу горящую, и колья осиновые, и стрелы серебряные… А ему хоть бы хны, не иначе. Мужиков наших захватывает щупальцом своим, жрет и не краснеет! А в селе-то пря началась! Сосед на соседа идет, отродясь такого не было! А волхв все книжки почитывает, бормочет чего-то… Ну и притащил откуда-то железы да и заковал гада…

Уполз одним, а в лощине перевоплотился в другое. Двойное оборотное проклятие, выходит. Зачем маг его наложил, понять не трудно — искаженный ореол жертвы выбрасывает небывалую по мощности энергию, сходную и с человеческой, и со звериной. Лаер нахмурился, счищая хрустящую корочку с гусиного крыла. А кандалы наверняка заговоренные, испивающие силу ореола.

— Погоди отец, когда это было? — Ирте заинтересованно посмотрел на старосту и захрустел соленым огурцом.

— Так вот по осени. Аккурат середина второго месяца, не иначе…

— Недавно значит, — кивнул Лаер, мысленно делая пометку. Нечисть в окрестностях начала плодиться именно в это время. Выходит, это все-таки не результат мутации внеочередной вспышки магии. А искусственно созданные твари. Как та, что едва не кастрировала Ирте в предместьях Орна. Она была с иммунитетом к магии.

Ни одна вспышка магии, даже самая мощная и целенаправленно искажающая и мутирующая организмы, не способна вознаградить свое творение иммунитетом против себя. А вот энергия дважды искореженного проклятием ореола вполне сдюжит поставить блок против магических воздействий. Значит везде, где бесчинствуют новые штамы нечисти, происходило примерно то же самое. Кто-то добывал искаженную энергию и создавал очередную тварь с вполне определенной задачей — истреблять другую нечисть. А поскольку последняя, как правило, не совсем природного происхождения и может управлять некоторыми видами магических волнений, то эти самые искусственные истребители со своим иммунитетом были просто непобедимы. Жаль, что создатели, преследовавшие вполне благие цели, как-то не задались вопросом, что будут жрать магоустойчивые твари, когда нечисть кончится.

Интересно так же и другое:

— А железы эти как выглядели? И как волхв тот нацепил их на гада?

— Железы как железы, — пожал плечами бородач. — А как нацепил, не знаю. Никто не знает. Мы уж к вечеру с мужиками пришли, а он вот в кандалах лежит. А волхв все вокруг бегает и волшбует чего-то. И доброгласие случилося, вот я вам чего скажу. Погибель это для паскуды той была, не иначе! Дмиться не далече ему было. Прикрыл он вежды и давай слюной плескать на вержения камня, аки водомет! И ану как давай железы рвать живота своего не щадя, не иначе!

Вот, пожалуйста. Заклятие активировано. Последняя вспышка жизненной силы, несравненная по мощности и до последней капли поглощенная железами.

— А в чем доброгласие — то? — едва удержался от зевка Ирте. Он тоже отлично понимал, что вырисовывается, и теперь ждал ту самую магически устойчивую гадость, на создание которой и была направлена все эта масштабная операция с двойным оборотным проклятием.

— Так издох же! Столько человеков положил, а издох, милостью Зиждетеля, не иначе! — выпучил глаза бородач.

— Прямо на железах. — Догадливо, к огромному удовольствию рассказчика, заключил Лаер.

— На них. Осталась только персть перлового цвету, а в нем — шумиха! И пря кончилась в селе, как камень с рамен спал.

Голубой пепел и лживое золото? Это уже интересно. Лаер встретился взглядом с Рийским и вопросительно поднял бровь.

— Заклятие сожжения и имитация золота дураков? — пожал плечами тот. — Только вот зачем это?

— Скорее нужно обратиться к мифам. — Впервые подал голос Смотритель. — В легендах говорится, что при гибели оборотней остается золото и голубой пепел. Это была игра на публику. Очень суеверную публику.

Смотритель с опаской покосился на опечалившегося бородача, видно вспоминавшего павших собратьев, и осушил кружку.

— И этот маг не прогадал, — одобрительно кивнул Лаер, не столько соглашаясь со Смотрителем, сколько с неведомым магом, сделавшим беспроигрышную ставку на жалкие россказни храмовиков, пугающих народ бредовыми описаниями принципов устройства и работы магии, а так же всего с чем она связана.

— Не иначе. — Обреченно заключил Ирте. — А волхв-то объяснил, почему он оборотня увидел именно в том купце?

На взгляд Лаера вопрос был излишним. Понятно почему — приезжий человек, незнамо кто и откуда. А ткнешь пальцем в их соседа, чего доброго, это наивное стадо сомневаться начнет и план провалится. Но как оказалось, вопрос Ирте задал не зря.

— Так известно почему — блудодеянием помышлил с Кавайей. То полухвея нашенская. Краса горния. Да вот умишка ни на хлеб намазать, не иначе.

— Это у них общая беда. Одна на все село, не иначе, — весело шепнул Лаер испуганной Уне.

Еще один храмовый миф, однако, не лишенный некоторой толики морали: если до свадьбы блудом помыслишь, то Алдор взор отвратит и накажет оборотничеством блудницу и блудника. Лично на опыте Лаера, сей красивый миф терпел сокрушительное поражение. Однако на закромах цивилизации, в таких вот уединенных деревеньках это был вовсе не миф, а сакральная правда жизни, обросшая еще одной подробностью: ежели и после свадьбы изменой помыслишь — бегать тебя волчарой и выть на луну по ночам.

— Так, тот волхв велел ей во власяницу облачиться, дабы смилостивился Властитель наш небесный и даровал ей прощение.

— И даровал? — Скептично поднял бровь Лаер.

— Аккурат на деннице, не иначе.

— И как же это демонстрировалось? — немного запутавшись, спросил Лаер.

Зачем магу понадобилась местная дурочка?

Бородач озадаченно посмотрел на Хранителя и вопросительно икнул.

— Чем ознаменовалось прощение Властителя? — перевел Ирте.

— А, да. Знамение было. Так зуй сел обапол нее, егда она молитву возносила на ганке. Поначалу одинец. А как только зарница поднялась, а дотоле ни тучки на небосклоне не видаль, так поналетела их тьма — тьмущая, вскружила Кавайку, да вознесла. Не иначе.

— В небо? — уточнил Лаер, начиная злиться.

А злился он всегда, когда чего-то не понимал. Феса, зачем ему девчонка? Да еще такая сложная и энергически и магически затратная иллюзия "вознесения"? Тоже игра на публику?

— Тудыть, — согласно кивнул старейшина, благоговейно ткнув пальцем в дощатый потолок.

— И кто видел это вознесение? — попытался внести ясность Ирте, тоже теряющийся в догадках.

— Так волхв. Сказал нам двери запереть и молится Отцу небесному до рассвета неустанно. И после вознесения поведал нам, что всевышний грехи отпустил, связав из них нить, а Сенька, сынок кузнеца, бандюга мордастая, теперя аки ступица в колесе — ежели кто из нас погрешит, то он, значится, и окочурится, не иначе.

Лаер сдержал вздох облегчения. Все встало на свои места. Маг наверняка порешил девчонку, стремясь создать тварь с иммунитетом к магии и используя кандалы с энергией ореола купца. Процесс создания или управления сильным магическим потоком всегда требует жертвоприношения. Чем сильнее процесс, тем больше требуется жертв. При убийстве происходит краткий и мощный всплеск энергии, которая блокирует силу магических волн, давая возможность подчинить их. Чем больше жертвоприношений, то бишь убийств, тем мощнее блок, и соответственно тем сильнее власть над потоком магии.