Бронислав Малиновский - Сексуальная жизнь дикарей Северо-Западной Меланезии

• Название: Сексуальная жизнь дикарей Северо-Западной Меланезии
• Автор: Бронислав Малиновский
• Жанр: Культурология

Бронислав Малиновский выдающий британский антрополог, основатель функциональной школы. Понимал культуру, как целостную, интегрированную, согласованную систему, все элементы которой тесно связаны друг с другом. Сравнительный анализ культур, проведенный Малиновским, позволяет открыть универсальные культурные закономерности.

---

Другая запутанная любовная история была связана с Йобук-ва'у, сыном вождя То'улувы (см. гл. IV, разд. 1 и гл. V, разд. 5). Его любимая, Илака'исе, была «по госудрственным соображениям» выдана замуж за его отца и оказалась самой юной из примерно двадцати четырех жен. После этого молодой человек нашел себе другую девушку — Исепуну, накоторой собирался жениться. Но он оказался не в состоянии сопротивляться близости своей бывшей возлюбленной, и всей Омаракане (резиденции вождя) стало известно, что он регулярно спит с самой юной женой своего отца. Это глубоко оскорбило его нареченную.

Тогда же младший брат Йобуква'у — Калогуса — возвратился после годичной работы на заморской плантации. На него произвела сильное впечатление нареченная его старшего брата — Исепуна, и между ними внезапно вспыхнула взаимная симпатия. Ситуация _______была весьма сложной, так как уводить у брата невесту крайне скверно. Но любовь оказалась сильнее соображений морали. Исепуна порвала с Йобуква'у и заключила помолвку с Калогусой. Они поженились через несколько месяцев после моего приезда в Ома-ракану. Можно было быдобавить, что тем временем Йобуква'у женился на очень непривлекательной девушке Лосе, но болтали, что он и Илака'исе — все еще любовники.

Почти такой же была история Гилайвийяки — старшего брата Йобуква'у (см. гл. V, разд. 5). Он тоже спал с Набвойумой до того, как она вышла замуж за его отца. В дальнейшем он женился на Булубвалоге из Йалумугвы, действительно привлекательной, чуть смуглой женщине с каштановыми волосами, к которой он был глубоко привязан. Однако это не помешало его ночным визитам к Набвойуме. Его супруге это было не по вкусу, и она следила за ним; и однажды ночью он был застигнут inflagrante delictom, и разразившийся в результате грандиозный публичный скандал совершенно сокрушил его. Ему пришлось на некоторое время покинуть деревню, а его жена вернулась к своей родне. Во время моего пребывания в этой деревне, пару лет спустя после упомянутого события, он сделал несколько попыток вернуть свою супругу назад и явно остро ощущал свою потерю. Во время моего последнего возвращения на Тробрианы я узнал, что он нанялся рабочим на плантацию, через год вернулся домой и умер за несколько месяцев до моего приезда. Безнадежная любовь Уло Кадалы уже упоминалась (гл. ГУ, разд. 1). Кроме того, туземцы свидетельствуют по меньшей мере об одном случае самоубийства по причине несчастной любви[87].

В данных примерах мы обнаруживаем элементы того, что сами понимаем под любовью: воображение и стремление с его помощью, а не посредством взывания к чувствам добиться любимого существа; стойкое предпочтение и повторяющиеся попытки завладетьобъектом желания. Во многих из этих примеров звучит высокая оценка любимого существа и признание за ним способности обогатить жизнь - или опустошить ее.

Указанные элементы, разумеется, сочетаются необычным для нас способом и в чуждом для нас контексте. Отношение к сексу там иное, и поэтому некоторые характерные проявления «западных» чувств отсутствуют. Платоническая любовь там невозможна. А главное, большая часть непосредственных действий по ухаживанию заменяется магией. Такие выводы могут быть лишь приблизительными, но факты, приводимые в данной главе и, спорадически, по всей книге, дают возможность внимательному читателю увидеть различие между тем, что собой представляют любовь и секс на Тробриа-нах — и в нашей культуре.

7. Коммерческий аспект любви

Существует одна интересная сторона тробрианской любви, которая может ускользнуть от внимания поверхностного наблюдателя или может быть превратно истолкована. По ходу всякой любовной интриги мужчина должен постоянно вручать женщине небольшие подарки. Для туземцев необходимость такого одностороннего одаривания самоочевидна. Тем самым обычай подразумевает, что сексуальные отношения, даже основывающиеся на взаимной симпатии, являются услугой, которую женщина оказывает мужчине. В этом качестве ее следует оплачивать в соответствии с правилом взаимности, или равноценного обмена, которое пронизывает племенную жизнь таким образом, что всякий дар, всякая услуга и всякое проявление благосклонности должны оплачиваться чем-нибудь равноценным. Награда за сексуальную благосклонность называется buwa, и это слово используется с суффиксом самой близкой степени принадлежности (buwagu, buwam, buwala и т. д.). Возможно, это всего лишь грамматический архаизм. А если нет, то здесь выражена предельно близкая связь между даром и дарителем/получателем; иными словами, подразумевается, что подарок является существенной частью сделки, как оно и есть на самом деле.

Это правило ни в коей мере не является логическим или самоочевидным. Учитывая весьма большую свободу женщин и их равенство с мужчинами во всех областях, особенно в области секса, учитывая также, что туземцы полностью отдают себе отчет в том, что женщины столь же склонны к сексуальным отношениям, как и мужчины, логично было бы ожидать, что сексуальные отношения будут восприниматься как обмен услугами, взаимными по самой своей природе. Но обычай, произвольный и непоследовательный здесь, как и повсюду, декретирует, что в данном случае речь идет об услуге, которую женщины оказывают мужчинам, и мужчины должны платить.

Что касается размера и природы такого дара, то он варьирует в зависимости от типа сексуальных отношений. Как мы уже видели, даже маленькие мальчики, подражающие старшим в каждой мелочи, преподносят своим избранницам какие-то небольшие подарки: щепотку табака, раковину или просто цветок. Мальчики постарше должны вручать более существенный подарок: полпалочки табаку, один-два бетелевых ореха и время от времени — кольцо из черепашьего панциря, раковинный диск или даже браслет. В противном случае девушка обычно возражает: Gala buwam, apayki («Тебе нечем заплатить мне — я отказываю»). И молва о его недостойном поведении разнесется повсюду и повредит его будущим победам. В последующих, более постоянных любовных связях, особенно когда они развиваются в сторону брака, принято время от времени преподносить основательные подарки, а не делать каждое утро мелкие дары.

Когда брак заключен, плата за сексуальные отношения становится сложным семейным делом, как описано в главе V, в которое вовлечены все: муж и жена, их домочадцы и семья жены, отец и дети, дети и дядя по материнской линии. Расчет между мужем и женой состоит в том, что она предоставляет ему постоянные сексуальные услуги, а он оплачивает их всем тем, что дает своим детям: любовью, заботой и материальным имуществом. Дети, как мы знаем, официально считаются принадлежащими ей, а не ему. Уход за детьми, их воспитание и даже его любовь к детям объясняются этой его обязанностью. «Плата за то, что он спит с их матерью», «плата за сексуальные услуги их матери» — эти и подобные им фразы повторяются каждый раз, когда обсуждается данная тема. Таким образом, коммерческий аспект любви также — и весьма определенно —присутствует в браке[88].

Однако следует ясно понимать, что слово «коммерческий» используется только для описания принципа обмена услугами в сексуальных отношениях и что данный принцип здесь — как и во всех других социальных отношениях — всего один их аспект, отнюдь несамый важный. Прежде всего было бы совершенно неверно проводить какую-то параллель с формами проституирования в более высоких культурах. Сущность проституции состоит в том, что плата там является стимулом для того, чтобы женщина отдалась. На Тробрианах сексуальные отношения — дело спонтанное, как для девушки, так и для юноши. Дар здесь — обычай, а не стимул. Эта практика гораздо более сродни нашему обычаю делать подарки невесте или кому-либо, кто просто внушает нам восхищение, — нежели тому институту чисто коммерциализированных сексуальных услуг, которые составляют сущность проституции.

8. Ревность

Остается обсудить еще один вопрос, тесно связанный с проблемой любовного влечения. Любовь борется не только за обладание, но и за монополию; отсюда — сильная эмоциональная реакция ревности. Некоторые этнографы, изучавшие племена с большой сексуальной свободой, утверждают, что там не существует ревности. В подтверждение этого не приводится ничего большего, чем наличие самого факта санкционированного нарушения норм. Однако связь между таким нарушением и отсутствием ревности отнюдь не самоочевидна. На Тробрианах, несмотря на множественность форм санкционированного отхода от нормы, ревность, конечно же, существует. Мужчина, который желает девушку, не станет с легкостью уступать дорогу сопернику, как о том свидетельствуют частые ссоры и драки, порожденные сексуальным противоборством. И не будет мужчина, который утвердил определенные права на женщину — посредством брака, или помолвки, или просто любовной связи, — терпеть какое бы то ни было их нарушение. В действительности у них существуют и ревность, связанная со страстью, и более холодная ревность, основанная на честолюбии, власти и обладании. Как нам известно, отношения внутри bukumatula (дома холостых парней и незамужних девушек) подчиняются определенному своду правил, и нарушение прав отдельного обитателя дома вызывает глубокое возмущение и считается достойным порицания. Кроме того, как мы знаем, супружеская неверность является тяжелым проступком, наказуемым даже смертью. Среди молодых парней и девушек известны серьезные проявления вражды, а также драки, проистекающие оттого, что кто-то покусился на заповедное владение другого; даже у детей случаются драки на почве ревности.