Иерухам Кохен - Всегда в строю (Записки израильского офицера)

• Название: Всегда в строю (Записки израильского офицера)
• Автор: Иерухам Кохен
• Жанр: Проза

---

Там одному шоферу арабского такси номер на машине нашего "таксиста" показался подозрительным. Бойца тотчас арестовали. Ему удалось отвлечь внимание полицейского и бежать. Контрольный пункт он миновал прежде, чем в нем успели признать участника облавы на неизвестную машину.

После того, как весной 1948 года силами евреев были заняты Хайфа и Яффа и арабские населенные места, находившиеся на территории ишува, впервые в истории борьбы между арабами и евреями в Эрец-Исраэль обозначилась четкая линия фронта между ишувом и арабскими поселениями. Это облегчило командованию Хаганы беспрепятственную переброску сил с одного фронта на другой, но наряду с этим возникли большие трудности в деятельности разведки. Пришлось реорганизовать работу. Наличие четкой границы, которую можно было бесперебойно контролировать с обеих сторон, превратилось в серьезное препятствие для арабов, занимавшихся шпионажем в пользу Хаганы. Они почти полностью прекратили свою деятельность, а скудная информация, поступавшая от них, была не только недостоверной, но иногда и преднамеренно ложной.

С началом боев 1948 года наши люди были засланы глубоко в тыл врага, на этот раз, чтобы получить информацию о состоянии боевой готовности арабских армий. Псевдоарабы сумели проникнуть в среду местного населения и действовали по ту сторону границ во имя нашей победы.

В ходе операций в тылу врага погибли шесть бойцов из подразделения псевдоарабов: лейтенант Гидеон Бари - 24 года; лейтенант Давид Шемеш - 23 года; лейтенант Нисим Атайя - 23 года; младший лейтенант Яаков Бокаи - 22 года; лейтенант Давид Мизрахи - 25 лет; лейтенант Эзра Хорин (Афгин) - 23 года.

Пока можно рассказать лишь о судьбе двоих из шести погибших лейтенанта Давида Мизрахи и лейтенанта Эзры Хорина, которые 22 мая 1948 года пересекли вражеские линии близ Гвар-Ама для сбора информации о египетской армии. Они должны были провести в Египте неделю.

Впервые мы узнали об аресте Давида Мизрахи и Эзры Хорина из передачи каирского радио. Затем египетская печать сообщила, что спустя несколько дней после того, как они перешли границу, их схватили местные арабы и выдали властям. Стало известно, что их долго пытали. Мизрахи и Хорину было предъявлено обвинение в отравлении колодцев. Они категорически отвергали обвинение, но под давлением пыток вынуждены были подписать признание, сделанное в письменном виде. Суд состоялся в Газе. Свидетелями обвинения на военном трибунале выступили три египетских солдата, заявивших, что застали Мизрахи и Хорина в момент, когда они опускали яд в колодец. Однако на вопрос судьи, где этот яд, оба солдата сказали, что подсудимые успели бросить его в колодец до того, как были схвачены.

Вот признание, написанное Эзрой Хорином:

"Мне, Эзре Хорину, уроженцу Тель-Авива было приказано командиром Моше, передавшим мне флягу с тифозными и дизентерийными бактериями, опустить ее в колодец, чтобы заразить и умертвить египетскую армию.

Эзра Хорин.

22.5. 1948г."

Судебное заседание продолжалось полтора часа и после десятиминутного совещания судья вынес приговор - расстрел. Бойцы мужественно приняли решение суда.

Из сведений, которые удалось получить от очевидцев, выяснилось, что публичная казнь состоялась 22 августа 1948 года в час дня в одном из пригородов Газы. Взвод из двенадцати египетских солдат нацелил винтовки на приговоренных. Они стояли спокойно с открытыми глазами. Смерть наступила мгновенно. Их тела закопали тут же на месте.

Спустя год, когда я представлял Израиль в израильско-египетской комиссии по переговорам о прекращении огня, я несколько раз обращался к главе египетской делегации подполковнику Махмуду Риаду и просил его разрешить выдать нам останки Давида Мизрахи и Эзры Хорина. Однако он каждый раз уклонялся от прямого ответа, утверждая, что это связано с трудностями, поскольку в то время шли бои и невозможно установить место захоронения.

Лейтенант Давид Мизрахи, уроженец Иерусалима, проживавший в Реховоте, был одним из ветеранов подразделения псевдоарабов. Он был принят в подразделение в 1943 году, и командиры опасались отрицательных последствий из-за того, что у него не было образования. Но благодаря прилежанию и умению совмещать тренировки с общеобразовательными занятиями он стал одним из лучших бойцов. Давид Мизрахи был женат, у него была дочь.

Лейтенант Эзра Хорин - член киббуца Афиким, был принят в подразделение в 1945 году. Несмотря на замкнутость и сосредоточенность на самом себе, его любили товарищи. Он отличался серьезным отношением и преданностью к делу. Он часто просил товарищей подвергать его испытаниям, чтобы суметь выстоять перед пытками, если попадет в руки врага.

Пусть эта книга увековечит память этих шести бойцов, героически служивших своей родине, обрекая себя на одиночество и изоляцию во имя преданности своему делу. Гордые и безвестные, они взошли на эшафот и даже неизвестно, где их могилы. До сих пор законы конспирации не позволяли предать гласности их имена.

Глава четвертая

СНОВА В СИРИИ И ЛИВАНЕ

В 1943 году, в разгар 2-й мировой войны, националисты Сирии и Ливана стали требовать от "Свободной Франции" гарантий предоставления им обещанной независимости. Они опасались, что после победы над Германией Франция не станет торопиться с выполнением своих обещаний. В 1945 году, когда кончилась война, англичане довольно быстро передали управление в руки сирийских и ливанских властей, а Франция все еще удерживала за собой командование армиями Сирии и Ливана. Отношения между этими странами и Францией обострились. Несомненно, позиция английского представителя в странах Леванта генерала Спирса поощряла арабских националистов, начавших вооруженную борьбу против французских властей. В ответ французы ускорили темпы доставки подкрепления и начали кампанию карательных операций, которая достигла апогея в мае 1945 года, когда французская армия под прикрытием артиллерии и авиации оккупировала Дамаск, предварительно разрушив много общественных зданий, в том числе и здание парламента. Руководство Сирии и Ливана решило принять французский ультиматум. Но тут события приняли неожиданный оборот. Английская бронетанковая колонна вступила в Дамаск, чтобы предъявить ультиматум французам, которые оказались вынужденными вывести свои войска из города и временно передать управление англичанам. Таким образом фактически был аннулирован мандат Франции на Сирию и Ливан, действовавший в течение двадцати пяти лет. Французы хотели отомстить англичанам - в один прекрасный день иерусалимский муфтий хадж Амин аль Хусейни, находившийся в тюрьме во Франции как военный преступник, "бежал" и прибыл в Египет.

Сведения, доходившие от работавших в Сирии и Ливане на нелегальную алию, возбуждали опасения относительно возможной кровавой расправы над евреями, открыто радовавшимися победе союзников во 2-й мировой войне. Возвращения муфтия на Ближний Восток усилило подстрекательства арабских националистов против евреев.

Первого мая 1945 года меня вызвал к себе Шаул Авигур, возглавлявший Мосад ле-Алия Бет (нелегальной алии). На меня была возложена новая обязанность - организация групп самообороны, которые могли бы в случае необходимости преградить путь погромщикам в еврейских кварталах. Мне было сказано, что уже несколько месяцев в Сирии и Ливане находится палмаховец Сасон Новик из поселения Мицпе в Нижней Галилее, который передаст мне задание.

Снова я взял свой походный рюкзак и в одну из майских ночей пересек границу вблизи Ханиты. На следующий день я был в Бейруте, который успел хорошо изучить во время пребывания там в 1941 - 43 годах. Я встретился с Сасоном, а он связал меня с руководителями еврейской молодежи в Ливане. Для знакомства со мной были приглашены наши люди из Дамаска; Сасон вынужден был срочно вернуться в Эрец-Исраэль. Из беседы с ним я понял, что в изменение первоначального замысла моя роль не должна ограничиваться ролью инструкторов из местных евреев. Мы передали Игалу Аллону, который был ответственным за организацию работ в арабских странах, наше предложение относительно создания в Эрец-Исраэль лагеря для подготовки еврейской молодежи из Сирии и Ливана. Как только предложение было одобрено, я набрал группу парней и мы отправились нелегальным путем в Эрец-Исраэль.

В этот же период представители Мосада ле-Алия Бет, находившиеся в Сирии и Ливане, поддерживали тесные связи с офицерами пограничной охраны в районе Мардж-Аюна, к северу от Метуллы. Я отправился первым в машине сопровождавшего меня ливанского офицера пограничной охраны. За нами на расстоянии двух километров следовал автобус с двадцатью молодыми людьми. К 12 часам ночи мы подъехали к Тель эль-Нахас, пограничному пункту к северу от Метуллы. Нас ожидал неприятный сюрприз: мы наткнулись на контрольную преграду. Командующий ливанскими пограничными частями решил устроить проверку без предупреждения именно здесь и именно в ночь с субботы на воскресенье. Мой мозг лихорадочно заработал, и я решил принести себя в жертву, чтобы открыть путь для автобуса и дать ему возможность попасть в Эрец-Исраэль. Я попросил офицера, сопровождавшего меня, сказать на контрольном пункте, что я бродяга и он подобрал меня недалеко отсюда и спешит доставить на пограничный пункт в Тель эль-Нахас. Командир контроля поехал с нами, а автобус, как я и предполагал, беспрепятственно доехал до границы близ киббуца Мисгав-Ам. Пассажиры автобуса и не предполагали, какой они подвергались опасности. Прибыв в условленное место, они отправились к границе. Там ожидала группа Палмаха и доставила их в тренировочный лагерь.