Гавриил Давыдов - Двукратное путешествие в Америку морских офицеров Хвостова и Давыдова, писанное сим последним

• Название: Двукратное путешествие в Америку морских офицеров Хвостова и Давыдова, писанное сим последним
• Автор: Гавриил Давыдов
• Издательство: Морская типография
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1810

Давыдов Гавриил Иванович (1784-4.10.1809) — исследователь Русской Америки, Курильских островов и южного побережья острова Сахалин, лейтенант флота. В 1805 вместе с Н.П. Резановым на судне «Св. Мария Магдалина» перешел из Петропавловска в Новоархангельск. Командовал тендером «Авось» в Охотском море. В 1807 на том же судне совершил плавание к Курильским островам, южному побережью Сахалина и острову Хоккайдо. Вместе с командиром судна «Юнона» лейтенантом Н.А. Хвостовым, следуя инструкции Н.П. Рязанова, уничтожил две временные японские фактории на Курильских островах, обследовал и описал острова Итуруп и Кунашир. По возвращении в Охотск был арестован, бежал из-под стражи в Якутск, доставлен в Санкт-Петербург и освобожден. Во время русско-шведской войны (1808-09) был представлен к ордену Святого Владимира 4-й степени, но награду Александр I отклонил «в наказание за своевольства против японцев». Утонул в реке Нева вместе с Н.А. Хвостовым в результате несчастного случая. Именем Давыдова названа бухта и мыс на острове Сахалин, остров на Алеутской гряде и озеро в архипелаге Александра. Давыдов успел обработать только записки о первом своем путешествии в Америку. Эти записки были изданы Шишковым в 1810 году под следующим заглавием: «Двукратное путешествие в Америку морских офицеров Хвостова и Давыдова, писанное сим последним. ч.1 1810 г.» Вторая часть, изданная в 1812 г., содержит статьи, заключающие в себе описание Кадьяка и его жителей. В записках Давыдова собрано много этнографического и словарного материалов.

---

Волнение было отменно велико; время, по причине почти беспрерывного сияния солнца, было довольно теплое, хотя находили иногда шквалы с градом и снегом. Около судна летало много глупышей и Альбатросов.

С полуночи лежали NNW, день был прекрасный и наблюдение солнца в полдень показало, что мы гораздо восточнее нежели полагали себя по счислению; почему привели на NW. В 3 часа пополудни день сделался пасмурным, стали находить сильные шквалы с градом и снегом; a в 4 часа нашел один столь жестокий, что вода на палубе была почти у самого грот люка: так судно много накренилось. Тогда мы убавив парусов остались под зарифленными фоком и грот-марселем. ветер сделался W.

В 2 часа ночи усмотрели землю в левой стороне и пошли к оной, приведя в бейдевинд левым галсом. Когда рассвело, увидели юго-восточный берег Кадьяка, покрытый сплошь снегом; восходящее солнце, позлащая верхи гор, представляло отменное зрелище. День был теплый, в 9 часу заштилело, a после полудня задул довольно свежий ветер от SSO с дождем и пасмурностью, совершенно закрывшею берет. Пройдя остров Угак, остались на ночь лавировать под малыми парусами; потому что для входа в Чиньяцкую губу, где находится гавань Св. Павла и главное заведение компании, оставалось только обогнуть Чиньяцкий мыс.

Мы не имели никакой карты сей, гавани; даже ни кто не мог рассказать нам о приметах, по которым могли бы мы отыскать оную, почему решились обозреть всю Чиньяцкую губу, начиная с южного её берет. В 8 часов утра, при восточном ветре с небольшим туманом, спустились на SW, и пройдя Чиньяцкий мыс стали держать вдоль берет губы того же имени, делая по временам пушечные выстрелы. В Чиньяцкой губе три залива. Мы опасались войти в южный, видя при устье оного множество надводных каменьев. В 10 часов показалось, что гребет к судну байдара; но по рассмотрении узнали, что то камень находящийся в средине губы. В полуверсте от оного к NO, находится другой подводный. В 12 часов вошли в небольшую бухту, открытую несколько с северной стороны, и положили якорь на глубине 12 сажень, грунт камень с ракушкою.

После полудня приехали к нам два Американца в двулючной (то есть о двух люках) байдаре. Одежда их состояла в суконных брюках, фуфайках, и в камлейках, сшитых из кишок водоземных животных: оба были босые. У одного в ушах висел бисер с шелковыми кисточками; шляпы на обоих сплетены из травы, ила кореньев, весьма искусно и красиво. Вошед на судно подняли за собой байдарку, пили водку, ели сухари и все что им давали. Знали несколько по Русски и сказывали, что живут на одном из островов не далеко от гавани. Американцы сии остались у нас ночевать.

Берег за кормою находился не далее двух миль. [5] Там березовый лес и ручей в виде водопада Подветренный берег усеян подводными каменьями, открывающимися во время отлива. Вид сего места летом должен быть красив; но теперь выпавший на горах снег и обнаженные от листьев деревья, представляли весьма печальное зрелище.

Ветер дул весьма крепкий с дождем и порывами, и не взирая на то, что мы от оного прикрыты были берегом, в пять часов стало нас дрейфовать; для чего положили большой якорь, и спустили брам— стеньги и нижние реи. Судно остановилось на глубине 9 сажень, имея в одной миле за кормою каменную мель.

Погода была в том же состоянии. После полудня от силы волнения изломало пал у брашпиля.

В 10 часов утра пришли к судну две трилючные байдарки, и в одной из оных был промышленный Слободчиков, посланный Барановым в тот еще день, как увидели судно наше входящее в губу, но не могший до сего времени приехать к нам по причине крепкого ветра. В первом часу пополудни в трилючной байдарке привезли от Баранова пирог с рыбою и гуся, которому подарку мы очень были рады.

1802 год. Ноябрь.

Ночью подорвало один канат; но после того ветер начал стихать. В 7 часов утра снялись мы с якоря и помощью трех прийдяших из гавани байдарок, вышли буксиром из бухты. Приблизившись к лесному островку, оставили оный вправе, держась близ берет его; ибо от островка, в левой руке находящегося, идет гряда каменьев, которых вообще много в сей части губы Чиньяцкой. He видав столь долго никакого приятного берега, я очень любовался лесным островком. По средине оного лежит не большая долина, окруженная еловыми рощами, которых всегдашняя зелень придавала веселый вид сей части острова. С оного приплыло к нам множество двулючных и трилючных байдарок, даже с женщинами и детьми; дикари сии смотрели на судно и на все с любопытством и провожали нас до самого якорного места. Когда пришли мы на вид Российского селения, то оттуда из разных мест и весьма беспорядочно выпалили 6 или 7 раз, на что и мы отвечали из трех-фунтового единорога, нарочно на сей случай привязанного к борту веревкою взаимное поздравление, достойное той отдаленности, в которой оное происходило.

Вход в так называемую Новую гавань или Святого Павла, находящуюся между берегом Кадьяка и небольшим островком, не шире пятидесяти сажень, глубина же тут и далее, от 7 до 9 сажень. На мысу при входе есть нечто похожее на укрепление. В 3 часу пополудни положили якорь на глубине 7 сажень, грунт мелкие раковины с песком; закрепились с кормы за берег швартовами. Погода, с давнего времени пасмурная, сделалась ясная и очень теплая.

Глава IV

Свидание с господином Барановым. Состояние дел компании в Америке, Занятия мои. Отплытие в Охотск.

Итак мы в Америке! итак я ступил уже на сей дикий и почти неизвестный берег, коего только желал достигнуть! Я видел уже толпы новых для меня племен народов, называемых дикими, по всему отличает от нас; но теперь еще более буду иметь случай видеть их, и примечать разность между человеком озаренным светом наук и руководимым одною природою.

Едва успели мы ошвартовить судно, как приехал господин Баранов, для поздравления нас с благополучным прибытием в Америку. Я не мог без некоторого уважения смотреть на человека, посвятившего жизнь свою для приведения в лучшее состояние отраслей торговли. Двенадцать уже лет как он живет в Америке, с народами дикими и грубыми, окруженный всегдашними опасностями; борясь с закоренелым развратом находящихся здесь Русских, с беспрестанными трудами, со всеми недостатками, не редко с самым голодом; притом не имеющий ни одного почти человека, способного содействовать ему с таковою же ревностью, был лишен способов не только распространить здешнюю торговлю, но даже противится мщению некоторых народов, или облегчить участь других, порабощенных Российско-Американскою Компанией. Кажется как будто он без всякой помощи оставлен в самом себе находить средства к пробавлению своему и поддерживанию заведений в Америке. Все сии труды, препятствия, горести, недостатки и неудачи, не ослабили духа сего редкого человека, хотя конечно влияли в нрав его некоторую мрачность. Баранов не весьма говорлив, сух покуда хорошо не познакомится; но объясняется всегда почти с жаром, особливо о том, что его занимает. Он не легок на знакомство, но для друзей своих ничего не пощадит; любит угощать иностранцев всем что имеет, и всегда с удовольствием поможет бедным. Совершенное бескорыстие не первая в нем добродетель. Он не только не жаден к собиранию богатств, со вредом ближнего; но и праведное стяжание свое охотно уделяет отсутствующим знакомым своим, претерпевающим недостаток. Твердость духа его и всегдашнее присутствие разума, суть причиною, что дикие без любви к нему уважают его, и слава имени Баранова, гремит между всеми варварскими народами, населяющими северо-западный берег Америки, даже до пролива Жуан де-Фук. Дикие, живущие в отдаленности, приезжают иногда смотреть его и дивятся, что столь предприимчивые дела могут быть исполняемы человеком столь малого росту. Баранов ростом ниже среднего человека, белокур, плотен и имеет весьма значащие черты лица, не изглаженные ни трудами, ни летами, хотя ему уже пятьдесят шестой год.

Вместе с Барановым мы отправились к нему в дом. Нашла там совершенную простоту и опрятность. На Кадьяк приходило недавно Английское судно, с коего Баранов купил много товаров и столовых припасов, почему накормил нас порядочным обедом, по крайней мере для здешнего места.

Баранов весьма искренно признавался, сколько он рад неожиданному прибытию Св. Елисаветы. Пять лет сряду не приходило сюда ни одного судна из Охотска; прошлого лета был отправлен галиот Александр Невский, потерявший в пути около 15 человек в какой-то заразительной горячке, открывшейся еще в Охотске; зимовавший потом на острове Атхе, где он сообщил болезнь сию жителям, жестоко от оной потерпевшим, истратил все харчевые припасы и прибыл на Кадьяк около месяца прежде нас с пустым, судном, и с малым числом больных или дряхлых людей. Начальник сего галиота сказывал здесь, что в Охотске строится Св. Елисавета, которая конечно придет на будущий год. От сего Баранов никак не ожидал нас ныне, тем более, что никогда суда компании не остаются в море до Ноября месяца, разве каким особым случаем поневоле задерживаемые бывают. Привоз на Св. Елизавете довольного числа разных припасов и здоровых людей (один умер во время плавании) доставил спокойствие на Кадьяке, где дикие расположены были следовать примеру других народов истребивших сего лета заведение Россиян на острове Ситхе или Ситке со всеми людьми. И на Кадьяке дикие, не видя пять лет ни одного судна приходящего из Охотска, начинали думать, что уже все Русские к ним приехали, и что стоило только истребить сих последних, дабы освободиться на всегда от их власти. Шелихов, для обучения разным мастерствам, вывез отселе в Иркутск несколько мальчиков, которые потом возвратились назад. Сии рассказывали землякам своим, что Русских очень много, но дикие никак не хотели тому верить, говори в ответ. Вы нас обманываете, или вас обворожили, и показали вам то, чего в самом деле нет и быть не может. В Прошедшем году приехало сюда с Уналашки несколько промышленных, которые прежде бывали на Кадьяке; почему дикие, видя знакомых им стариков, уверились, что они уже последние Русские, и только приход двух наших судов мог их в том переуверить. По всем сим причинам прибытие наше в Америку было великой важности для дел компании, тем более, что в Кадьякских магазейнах, лежало до шестнадцати тысяч шкур морских выдр, и много другой мягкой рухляди. Баранов опасался вверить столь богатый груз, для отвозу в Охотск, какому-нибудь неопытному человеку, здесь же боялся держать все сие потому, что таковое сокровище могло сделаться добычею какого-нибудь морского разбойника и если бы оный проведал о том; a посему он весьма был рад, что имел возможность отправить груз сей на будущий год, о чем и объявил нам. Мы также были довольны, первое тем, что для удовольствования любопытства своего можем целую зиму прожить на Кадьяке, второе, что скоро возвратимся в Россию, и третье, что окажем компании важную услугу поспешным привозом, груза, стоящего около двух миллионов рублей. И так при первом свидании положено было отправиться отсюда в Мае, дабы прийти в Охотск не ране 20 Июня; ибо прежде не возможно приблизиться к берегам, по причине множества льда носимого у оных. Лед сей приносится из Ямской и Гижигинской губ обыкновенно бывающим у сих берегов северо-восточным течением.