Пьер Клостерман - Большое шоу - Вторая мировая глазами французского летчика

• Название: Большое шоу - Вторая мировая глазами французского летчика
• Автор: Пьер Клостерман
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Да, - сказал он, оглушительно хохоча, - я надеюсь, мне дадут отпуск, быстро, против японцев!

Швайнфуртский завод сровняли с землей, но из 280 "крепостей" лишь около 50 были пригодны к полету. Мы потеряли более 100 экипажей; было сбито 197 немецких истребителей и 51 наших.

Обнаружение "V-1"

1 декабря 1943 года. У меня было ощущение, что ВВС Великобритании имели комплекс самолет-снаряд. Несколькими неделями раньше немцы, во главе с Гитлером, начали свою операцию с секретным оружием, и независимая пресса па-перебой писала об ужасных историях с гигантским реактивным снарядом, управляемым через радиосвязь и способным перенести три тонны взрывчатого вещества на расстояние в 150 миль, и т. д. и т. д.

Мы читали газеты и пожимали плечами. Но в один прекрасный день всех летчиков позвали в Интеллидженс рум. Вилли Хиксон мрачно открыл крупномасштабную карту Северной Франции, усыпанную маленькими пронумерованными флажками.

- Господа, ситуация серьезная! - И он начал отнюдь не утешительную речь, в которой подчеркнул следующие факты: - Либо, с одной стороны, немец пытается запугать нас или, с другой стороны, ему действительно удалось создать это изобретение, и вполне возможно, что однажды утром мы узнаем, что половина Лондона разгромлена. Мы все же думаем, что это блеф. Но министерство авиации относится к этому серьезно и говорит о необходимости предпринять бомбардировочные атаки против всех этих точек, отмеченных на карте.

Два месяца назад организация "Тодт" начала оборудование почти 200 таких мест. Нельзя допустить, чтобы хоть одно из них было завершено. Вы видите 18 точек, отмеченных красными флажками, - это там, где сделано больше всего в этом направлении, их завтра будут бомбить 1300 самолетов. Мы будем продолжать, пока не будут уничтожены все. Сейчас последнее предупреждение: на первого из вас, кто упомянет об этих фактах хоть кому-нибудь, будет наложено самое серьезное взыскание. Народу нельзя дать ни единого шанса для паники.

"Незасчитанные мячи" - кодовое название, данное этим местам, размножающимся как грибы; чем больше их уничтожали, тем больше их появлялось снова. Если это действительно блеф, немцы, должно быть, хорошо посмеялись.

Постепенно мобилизовали каждый тип самолета и направили против "реактивного побережья", как окрестили это место от Булони до Шербура. Вскоре послали в драку 184-ю эскадрилью с ее старыми "ураганами". Несчастные машины с их четырьмя реактивными снарядами в 60 футов тащились со скоростью 200 миль в час. Необходимы были исключительные нервы, чтобы при такой скорости сражаться с немецкой зенитной артиллерией на уровне земли.

С детским легкомыслием и неприязнью мы насмехались над летчиками и их предчувствиями дурного. Все стало гораздо серьезней. Немцы начали получать новые "тайфуны", и действительно было сложнее сбить такой самолет, так что предчувствия наших летчиков почти сбылись.

Поэтому мы недолго над ними смеялись. Как только 4 декабря 8 "ураганов" пересекли французское побережье, их атаковали 10 "Мессер-шмитов-109G". Эскадрилья 184-я во главе с командиром Розом защищала себя не на жизнь, а на смерть. Гнувшиеся под тяжестью бомб и имея всего лишь 7,7-миллиметровые снаряды против немецких 20- и 13-миллиметровых, шансы "ураганов" прорваться были очень малы. Шестерых сбили, а другие два разбились при посадке, оба их летчика были серьезно ранены вражескими пулями. Мы неожиданно перешли от смеха к слезам, когда было решено, что в будущем "ураганы" будут прикрывать снизу, на уровне земли, "спитфайры".

15 декабря 1943 года. Стояла мгла, и сырые облака касались верхушек деревьев. Наконец-то мы могли немного отдохнуть.

Я завтракал в столовой, сидя за яичницей с беконом и с несколькими кусочками тостов, отлично прожаренных и пропитанных сливочным маслом, и в то же время планировал программу на день. Конечно же будет "широкий прокат", я приму горячую ванну, затем после ленча мы с Жаком поедем в Мейдстон, если его машина не развалилась на части. После фильма мы поужинаем в "Звезде", а после хорошей выпивки вернемся и ляжем спать.

- Алло! Алло!

Черт! Снова этот проклятый громкоговоритель.

- Операционные штабы на связи. Следующим летчикам 602-й эскадрильи срочно явиться с докладом в Интеллидженс!

Я кипел от ярости, услышав свое имя среди восьми названных. Проглотил чашку кофе, намазал двойным слоем джема последний кусок тоста и убежал. В Интеллидженс я оказался последним из явившихся. Все остальные были уже там и, как я скоро заметил, смотрели друг на друга с мрачными лицами.

Конечно, те типы из ГЦУ (группы Центрального управления) не могут ожидать, что мы полетим в такой день!

Я заметил, что все восемь летчиков были из 184-й. Все теперь стало понятно. Одно из тех прикрытий, о котором мы слышали. Восхитительно!

Хиксон объяснил нашу задачу по карте. "Не-засчитанные мячи-79" должны были атаковать "ураганы" реактивными снарядами" на юго-востоке Хесдина. Так как паши "спиты" могли развивать скорость до 350 миль в час, а они делали лишь 200 миль в час, о прикрытии в обычном его понимании не могло быть и речи. Они должны пересечь французское побережье в 10.12 и лететь к своей цели. В это время 4 "спита" из звеньев "В" и "А" должны будут барражировать над Хесдином и Абвилем, готовые перехватить любую реакцию немецких истребителей.

На бумаге это выглядело достаточно безопасно. Но на практике...

В 9.40 "спитфайры" взлетели и окунулись во мглу в направлении Данджнесса. На середине Канала, как предсказал прогноз, видимость улучшилась и базис облаков поднялся до 1000 футов. Тем утром Канал был отвратительным. Его короткие, украшенные пенистым гребнем волны были холодными, грязными и серовато-голубыми. Так как мы летели над уровнем моря, нам приходилось следить за чайками, которые имеют дурную привычку при полете па полной скорости биться о радиаторы или разбиваться о ветровое стекло и забрызгивать его кровью и перьями.

Звено "В" покинуло нас, направляясь в Пойнт-о-Блан, ближе к северо-востоку. Вскоре, немного по правому флангу, скалы Ле-Трепор показали свои глыбы светлого мела. Мы повернули к низине, и 4 "спитфайра", казалось, заскользили от одного гребня волны к другому. Неожиданно мы миновали устье Соммы с ее песчаными наносами и топями. Берег промелькнул внизу под моими крыльями, и я слегка уменьшил скорость "спита" на воздушных ямах в углублениях, летя как можно ниже. Мы держали курс по Сомме до Абвиля. Вначале все было тихо, не было зенитного огня, все казалось пустынным и спящим.

Неожиданно начался фейерверк. С обеих берегов легкая зенитная артиллерия открыла огонь. Все небо тут же усыпали длинные сверкающие хвосты красных и зеленых 20-миллиметровых снарядов. Эти перекрещивающиеся хвосты создавали неприятное впечатление неизбежного удара между глаз, а затем, в последний момент, поворачивали в сторону.

Из тщательно замаскированных мест появились скопления светящихся шариков, проносившихся над нашими головами или бьющих рикошетом в реку. Вскоре вступили 37-миллиметровые орудия и вокруг начали возникать клубы ядовитого черного дыма. Несмотря на наши резкие повороты между деревьев и даже за оградами как прикрытием, нас неумолимо преследовала легкая зенитная артиллерия. Едва мы вышли за пределы досягаемости одной оборудованной огневой позиции, как оказались под орудийным огнем другой.

Мы повернули влево на 90°, чтобы сохранить линейное построение в ряду на полной скорости. Неожиданно я увидел Кена, идущего прямо на меня, и я во избежание столкновения потянул ручку управления на себя. На мгновение я оказался незащищенным от близости к земле. Тут же в нескольких ярдах от меня взорвались три снаряда, один из них прямо над моим крылом, и я слышал, как фрагменты снаряда громко падали на него, словно град на лист железа.

Прямо передо мной между двух стогов сена я увидел несколько мешков с песком и торчащие из них стволы орудий с множественными прицелами. Повсюду безумно бегали нечеткие серые тени. Я нажал на кнопку, и мои снаряды разрушили непрочный парапет, а пули моего пулемета разрыли землю вокруг. Один из стогов загорелся, и абсолютно отчетливо увидел, как упал один заряжающих, сбитый градом пуль.

Когда я летел, уходя от препятствий и избегая проводов высокого напряжения, которые натянули свои смертельные ловушки в 30 футах над землей, я внимательно следил за Жаком, летящим в 200 ярдах от меня по правому борту.

Он был определенно в форме. Несколько раз я видел, как он прорывался между двух деревьев, вместо того чтобы идти над ними. Зная его, я понимал, что он, должно быть, получал от этого удовольствие, в то время как я предпочел бы лежать в постели или в крайнем случае стремительно уничтожать противника на истребителе на высоте 20 000 футов.

Сложность низкого полета со скоростью 350 миль в час состоит в том, что очень ограничено поле зрения. Есть время только для того, чтобы оценить препятствие или изменить цель, при этом в распоряжении пилота лишь доли секунды, чтобы прицелиться, и вот цель уже промелькнула под вашими крыльями.