Сидор Ковпак - Партизанская война на Украине. Дневники командиров партизанских отрядов и соединений. 1941–1944

• Название: Партизанская война на Украине. Дневники командиров партизанских отрядов и соединений. 1941–1944
• Автор: Сидор Ковпак
• Издательство: ЗАО Издательство Центрполиграф
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-227-02146-5

В настоящем издании впервые публикуются полные версии дневников знаменитых партизанских командиров, действовавших в годы Великой Отечественной войны на Украине: генералов С.А. Ковпака, С.В. Руднева, М.И. Наумова и др. Дневники позволяют глубже оценить состояние и тактику боевых действий партизанских отрядов, проливают свет на взаимоотношения партизан между собой и с местным населением, содержат ценные сведения о полководческих качествах и моральном облике партизанских командиров.

Это уникальное издание снабжено полноценным научно-справочным аппаратом, подготовленным сотрудниками Центрального государственного архива общественных объединений Украины (ЦДАГО).

---

Сегодня, год тому назад, когда противник после безуспешных 10-дневных боев против нашего п[артизанского] о[тряда], находящегося в Спадщанском лесу Путивльского района Сумской области, сконцентрировал до полка пехоты при четырех автоматических пушках и нескольких танкетках, повел наступление на с. Литвиновичи, где располагалась 8[-я] рота. К вечеру село на 70 % было сожжено, бой был упорный, но рота, 70 человек, героически дралась. К вечеру противник занял все окружающие села вокруг Спадщаны и из Глухова подбросил до 10 танков и до 1000 [человек] пехоты. Мы решили вывести п[артизанский] о[тряд] со Спадщанского леса и занять для обороны село Воргол и лес Морицу и Довжник. Под покровом ночи пошли наши роты из Спадщанского леса, с того леса, где мы родились и принимали первое боевое крещение 19 октября и 1 декабря 1941 года. Через болото и горящее село Литвиновичи роты вышли и заняли оборону в селе Воргол.

Обстановка за последние 10 дней после занятия г. Путивля была настолько напряженной, что я под гул артиллерийской канонады спал днем, прислоняясь к дереву. Бойцы сильно устали.

21 июня 1943 г.

Сегодня вышли из района дер. Мочулянка, вышли в 16 часов по маршруту: Глушково — Бельчаки — Дерманка — Клецка Велька — Харулуг — Солпа-Малая Ровенской области — всего 35 человек. При подходе к Бельчакам передовых частей в Бельчаках было до 200 бульбовцев, наши части их выбили и приступили к постройке моста через р[еку] Случь. К 19 ч[асам] вся часть переправилась через [реку] Случь. В Дермановке националисты запалили несколько хат поляков. В лесу под Дермановкой нашли трупы убитых 2 разведчиков 3[-го] с[трелкового] б[атальона] националистами. Клецка-Велька на 100 % националистическая. По дороге поймали 8 вооруженных националистов. И здесь виды на урожай отличные. Засеяно очень много ржи, пустующих земель совершенно нет.

А политическая обстановка в этих националистических районах настолько сложна, что надо держать ухо остро. В 1942 г. в этот день вели бой в селе Воргол Путивльского района, а на ночь через рощу Марицу отошли в Петропавловский лес на дневку. Погода 21 июня [19]43 г. была солнечно-жаркая.

22 июня 1943 г.

Сегодня продвинулись на 20 км на запад. Стоим уже недалеко от Ровн[о]. Дорогою было два столкновения с националистами, есть уже у нас два раненых. Забрали очень много националистической литературы. Забранных вчера в плен 8 человек националистов, простые мужики, после соответствующей работы отпустили, а одного из пленных Воронежской области взяли к себе. Все села заражены национализмом. Посреди села холм, на холме крест, который украшен националистическими флагами и тризубом. Сволочи, буржуазная интеллигенция дурит головы крестьянам, а сама идет на поводу у немцев. Себя именуют «украинскими партизанами» и скрывают истинно буржуазное лицо своего движения. Сегодня написал листовку на украинском языке, где разъясняю сущность национализма.

Год тому назад, в ночь на 22 июня форсировали р. Клевень с боем и днем шли через Берюх, Моисеевку в Марьяновские леса под Теткино.

23 июня 1943 г.

Сегодня в 17 часов вышли на запад, продвигаемся на 22 км. Делаем остановку 25 км северо-восточнее Ровно. Дорога та же, что и вчера, все села заражены националистами. Часто стреляют из-за угла, с кустов, со ржи и т. д. Наши редко отвечают. Только стреляем тогда, когда видим стреляющего. Есть интересные случаи, когда мой заместитель Андросов[116] беседовал с девушками, подошли 7 бородатых мужиков, тоже слушали его, но потом, видя, что он один, выхватили из ржи винтовки и стали в него стрелять. Убили его лошадь и стали ловить, и, если бы не подоспели бойцы, его бы убили. Вечером разведка 21-го] батальона поехала на разведку, была обстреляна. Пока еще эта сволочь не представляет угрозы, так как большинство их сидит по домам и не имеет оружия. Молодежь забирают насильно и гонят их в лес для обучения, а потом ставят их на командные должности. Поляки со всех сел бегут в районные центры. Все польские фольварки пустые. Немцы создают польскую полицию, чтобы бить украинцев. Сегодня вышла листовка, удалась очень хорошая.

24 июня 1943 г.

День простояли в лесу в районе дер. Корчемка Людвипольского района Ровенской области. Здесь мы в феврале с[его] г[ода] встречались с националистами, но теперь их гораздо больше. Весь день был солнечный, стоим в 7 км от ж[елезной] д[ороги] Сарны — Ровно. К вечеру погода стала портиться и к моменту выхода, т. е. к 20 часам, пошел сильный дождь, который шел до 24 часов беспрерывно. Все промокли до нитки. Водой залиты все дороги. Грязь по колено, и, несмотря на это, люди идут и идут. Если я имел плащ-палатку и шинель, промокла плащ-палатка, шинель, и были мокрые брюки до тела, то что же было с бойцами, не было ни одного рубца сухого, а бойцы безостановочно идут и идут. Вот уже два года, далеко оторванные от родины, живут и борются люди, добывая себе снаряжение, вооружение и продовольствие; нет дома, казармы, землянки, а все время под открытым небом, и эти люди не издают ни единого звука жалобы, ни единого неудовольствия. Что же это за народ? Немцы зовут их «бандитами». Националисты зовут их жидо-большевистскими агентами. Это народные мстители. Это, вернее сказать, народные «Апостолы». Это люди пришли добровольно в п[артизанские] о[тряды], не ища здесь удобств, отомстить врагу за страдание своего народа, за слезы матерей, жен и сестер, за кровь, пролитую своими братьями. Это народные Апостолы потому, что они несут правду народам временно оккупированных областей нашей Родины. Они являются прекрасными агитаторами и пропагандистами советской власти. Просто удивляешься, без напыщенности, а просто, простым языком боец говорит с мужчиной или женщиной о простых вещах, а в этих словах сколько любви, преданности и гордости за свою Родину. Какой это замечательный народ. Это чудо-богатыри, это золотой фонд нашей Родины. Можно написать книгу об этих замечательных людях. В нашем соединении есть все национальности нашего Советского Союза[117]. Это интернациональный отряд.

Утром подошли к лесу у села Корчин. Неожиданно начался бой с г[лавной] п[оходной] з[аставой]. Через несколько минут поднялась стрельба в середине обоза, оказалось, [что] обоз с ранеными националистами врезался в середину нашего обоза. Оказывается, мы натолкнулись на одно из логовищ бандеровцев.

По лесным дорогам сделали [они] хорошие завалы. В районах, где остановились батальоны, тоже были стычки. Только остановились, еще не распрягали лошадей, снова стрельба. Пришлось выделить 4 роты и прочистить лес, при прочистке был бой, за весь день почти не прекращалась стрельба. В результате этих стычек взяли 30 пленных, из них 3 раненых, убили человек 15, взяли 1 р[учной] п[улемет], штук 15 винтовок и ряд еще, взяли базу их, хлеб, муку и т. д. Ковпак хотел всех расстрелять, я этому воспротивился. Ночью форсировали шоссейную дорогу Людвиполь — Ровно и ж[елезную] д[орогу] Сарны — Ровно, эти дороги прошли без столкновений. Уничтожили связь, дороги заминировали. За эти дни, а особенно за последний день, нервы настолько напряжены, что я вторые сутки почти ничего не кушаю. Так как здесь такое политическое переплетение, что нужно крепко думать, убить это очень простая вещь; но надо сделать, чтобы избежать этого. Националисты — наши враги, но они бьют немцев. Вот здесь и лавируй, и думай.

25 июня 1943 г.

Сегодня весь день все соединение находится в боевой готовности, т. к. националистическое гнездо мы разворушили, они бегают и натыкаются на наши посты и заставы. Нам сегодня предстоит задача форсировать р[еку] Горынь, переправ нет, за исключением Яновой Долины, но там немецкий гарнизон, драться невыгодно, по лесным дорогам большие завалы и мост хорошо укреплен. Решили делать наплавной мост через р. Горынь между селами Корчин — Здвиждже, но националисты, человек 500, заняли Здвиждже и заявили, что переправу строить не дадут. Ковпак решил, если это, то дать бой и смести это село, чему я решительно воспротивился; это просто и не требуется большого ума, но жертвы с одной и другой стороны, жертвы мирного населения, детей и женщин. Кроме этого, это на руку немцам, которые хотели бы руками партизан задушить националистов, и наоборот. Кроме этого, этот бой с националистами будет верхушкой этой сволочи хорошо использован, как они это и делают в агитации среди населения, что партизаны их враги, и отголоски этого боя будут известны на сотни километров. Я решил пойти на дипломатические переговоры, написали письмо и послали его с дивчиной, тон письма мирный. Мы просим не препятствовать проходу. Наша цель общая — бить немцев, а если будут препятствовать, то будем бить. На это письмо получили ответ грубо, что не пропустим, будем драться. Ковпак снова рассвирепел, предложил немедленно [применить] артиллерию и смести это село с лица земли. Я заявил, что на это не пойду, лучше согласен вести бой с немцами за мост в Яновой Долине, хотя с тактической точки зрения бой держать с немцами невыгодно, все преимущество на их стороне. Я решил еще сделать попутку — добиться мирным путем, без драки построить переправу. Послали 4 роты на берег, поставили пулеметы и пушки, стали строить переправу, но националисты заняли оборону и заявили, что все умрем, а не пропустим. Местность была в их пользу. Я решаю послать командира разведки 2[-го] батальона, хорошо говорящего по-украински тов. Шумейко без оружия, а 2[-й] батальон подтянули к реке. Националисты несколько раз стреляли, пытались спровоцировать бой, но с нашей стороны была полнейшая выдержка. Наш посланец был принят в штабе националистов, на наши условия пропуска поставили свои условия вернуть пленных и раненых, тогда будет разговор. Пленные и раненые были уже на берегу, и мы их передали. Они поставили вопрос о прекращении агитации. Шумейко дипломатично отверг и еще ряд вопросов, и только [в] 3 часа 26 июня закончились переговоры. Они дали согласие не чинить препятствия строить переправу и переправить часть. В 3 часа переправили 2[-й] батальон на левый берег для заслонов и обеспечения переправы. К 6 часам переправа, наплавной мост через р[еку] Уборть[118], был готов, длиной 35 метров. Националисты к моменту нашей переправы с села ушли, боясь нашего нападения, но характерно, что они не имели представления о численности нашего соединения. В 6 часов часть стала переправляться, и [к] 7 часам закончили переправу. Наша дипломатия закончилась победой без крови. Население впервые осталось на месте и высыпало на улицу. Это была колоссальная политическая победа, которая показала, что между советскими партизанами и украинским народом есть единство и одна цель, цель уничтожить фашизм.