Роберт Джордан - Башни Полуночи

• Название: Башни Полуночи
• Автор: Роберт Джордан
• Жанр: Фэнтези

Вскоре даже в стеддинге стало очевидно, что Узор рассыпается. Небо потемнело. На внешней границе стеддинга стали появляться наши мертвые предки, заглядывавшие внутрь. Но что было еще тревожнее, деревья стали болеть и никакой песней уже не удавалось их вылечить.

В это время печали я пришел на Великий Пень. Поначалу меня не приняли, но моя мать, Коврил, потребовала дать мне шанс. Мне не известно, что именно изменило ее отношение, поскольку именно она была самой решительной из моих оппонентов. Руки мои дрожали. Я был самым последним оратором, а большинство уже приняло решение открыть Книгу Перехода. Обо мне они подумали в последнюю очередь.

Я твердо знал, если я не найду нужные слова, люди останутся с Тенью один на один. В этот момент все мое волнение исчезло. Я почувствовал спокойствие и невозмутимую целеустремленность. Я открыл рот и начал говорить.

– из книги «Возрожденный Дракон», автор Лойал сын Арента, сына Халана из стеддинга Шангтай.

---

Но он мог почуствовать ее аромат, запах мыла с лавандой. Она использовала его только в дни, которые считала особенными. Она поднялась на вершину склона, великолепная, впечатляющая. Она надела фиолетовый жилет поверх шёлковой блузки светлого оттенка. Где она достала эту одежду? Он не видел её в этом отличном наряде раньше. "Муж мой", сказала она, подходя к нему. Он мог слабо слышать других около подножия холма - вероятно Ча Фэйли. Она оставила их позади. "Ты выглядишь обеспокоенным." "Это моя ошибка, что Гилл и другие были захвачены, Фэйли", сказал он. "Моих неудач становится все больше. Удивительно, что кто еще следует за мной". "Перрин", сказала она, касаясь его руки. "Мы уже говорили об этом. Ты не должен говорить подобное".

"Почему?"

"Потому что я никогда не слышала, что бы ты лгал", сказала она с небольшим упреком.

Он взглянул на нее. Становилось темно, хотя он мог все еще разобрать детали. Ей было тяжелее видеть их.

"Почему ты продолжаешь бороться с этим? Ты хороший лидер, Перрин".

"Я не должен сдаваться из-за них," сказал он.

Она нахмурилась: "Что это должно..."

"В прошлом, в Двуречье", сказал Перрин, отворачиваясь от нее и снова глядя на север. "Я был готов сделать это. Когда у Белоплащников была семья Мэта и Луханы, я должен был сдаться. Но не в этот раз. Даже когда я говорил с их лидером, я знал, спрашивая его цену, что не сдамся."

"Как лидер ты становишься лучше".

"Как ты можешь говорить это? Я становлюсь черствым, Фэйли. Если бы ты знала о тех вещах, что я сделал, чтобы вернуть тебя, вещи, которые я сделал бы..." Он потрогал молот на боку. Зуб или коготь, Юный Бык, это не имеет значения. Он выбросил топор, мог ли он обвинить его в своей жестокости? Это был только инструмент. Он мог использовать молот, чтобы делать те же самые ужасные вещи.

"Это не черствость", сказала Фэйли, "или эгоистичность. Ты теперь лорд, и ты не можешь позволить стать известным, что захват твоих подданных подрывает твою власть.

Думаешь, королева Моргейз отреклась бы от престола в пользу тиранов, которые похитили ее подданных? Никакой лидер не может управлять таким путем. Твоя неспособность остановить злых людей не делает тебя самого злом".

"Я не хочу нести это бремя, Фэйли, никогда не хотел"

"Я знаю".

"Иногда я хотел бы никогда не покидать Двуречье. Пусть бы Ранд один бежал навстречу своей судьбе, оставив народ жить своей жизнью".

Он уловил от нее запах раздражения.

"Но если бы я остался", добавил он торопливо, "я никогда не встретил бы тебя. Поэтому я рад, что уехал. Я просто хочу сказать, что буду рад, когда все это кончится, и я смогу вернуться в тихое местечко".

"Думаешь Двуречье снова станет таким, каким ты его помнишь?"

Он колебался. Она была права — когда они уходили, уже виднелись признаки изменения. Беженцы из-за гор, разрастание деревень. Теперь, со многими людьми, присоеденившимся к нему на войне, и втемяшившими в свои головы мысли о лорде...

"Я мог бы найти другое место", сказал он, чувствуя себя упрямым. "Есть другие деревни. Не могли же они все измениться".

"И ты затянул бы меня в одну из этих деревень, Перрин Айбара", спросила она.

"Я..." Что было бы, если Фейли, его прекрасная Фейли, была заперта в тихой деревушке? Он всегда утверждал, что был лишь простым кузнецом. Но была ли Фейли женой кузнеца? "Я никогда не заставлю тебя делать что-либо, Фейли",-произнес он, держа ее лицо в ладонях. Он всегда чувствовал себя неуклюжим, касаясь ее шелковых щек своими толстыми, натруженными пальцами.

"Я пошла, если бы ты действительно хотел этого", ответила она. Это было странно. Он ожидал от неё привычной колкости по поводу его неуклюжего языка. "Но этого ли ты хочешь на самом деле?"

"Я не знаю, чего хочу", сказал он откровенно. Нет, он не хотел тянуть Фэйли в деревню. "Возможно... жизнь кузнеца где-нибудь в городе".

"Если ты так желаешь", повторила она. "то Двуречье осталось бы без лорда и они нашли бы кого-нибудь еще".

"Нет. Они не нуждаются в лорде. Именно поэтому я должен сделать так, чтобы они прекратили считать меня одним из них."

"И ты думаешь, что они разочаруются в этой идее быстро?" спросила Фейли. Она пахла удивлённо."После того, как они видели, что все остальные делают это? После того, как подлизывались к тому дураку Люку? После того, как приняли всех тех людей с равнины Алмот, которые привыкли к лордам?"

Что будут делать двуреченцы, если он перестанет быть их лордом.

В данный момент времени он знал, что Фэйли была права. Конечно, они выбрали бы кого-то, кто сделает эту работу лучше чем я,- он думал. Возможно Мастер ал`Вир

Но мог ли Перрин быть в этом уверенным? Такие люди, как мастер ал'Вир или Тарн могут и ухудшить положение. Могло ли кончиться тем, что они выберут кого-нибудь вроде старика Кенна Буйе? Будет ли у них из кого выбирать? Если Перрен уступит, не сможет ли некто заявивший о своем знатном происхождении захватить власть?

Хватит быть дураком, Перрин Айбара,- думал он. - Почти любой был бы лучше тебя.

Однако, мысль о ком-то еще забравшем себе власть, о ком-то ставшем лордом наполняла его беспокойством. И неожиданной печалью.

"А сейчас", сказала Фейли, "прерви свои размышления. У меня большие планы на этот вечер." Она трижды громко хлопнула в ладоши, и внизу началось движение. Скоро, слуги наполнили склон. Перрин признал в них людей, которых она выделила из числа беженцев, группа столь же лояльная к ней, как Ча Фэйли.

Они несли полотно, которое они распростёрли на земле. Потом укрыли это одеялом. И что было тем, что он учуял под ним ? Ветчина?

"Что это, Фэйли?"- спросил он.

"Сначала," сказала она, "Я думала, что ты готовишь что-то особенное на наш шанна'хар. Я начала беспокоиться, потому что ты не говорил ничего об этом, и я решила спросить. Кажется, что вы не празднуете это в Двуречье, хотя это странно."

"Шанна'хар?" спросил Перрин, расчёсывая её волосы.

"На ближайшей неделе,"- сказала Фейли,-"будет год, как мы женаты. Это наш первый шанна'хар, наше празднование годовщины." Она сложила руки, наблюдая как слуги раскладывали блюда на скатерти. "В Салдэйе, шанна'хар празднуетя каждый год в начале лета. Это праздник, отмечающий еще один год вместе; еще один прожитый год в паре, где ни муж ни жена не были убиты троллоками. Молодым парам велено наслаждаться своим первым шанна'хар как человеку, впервые пробующему изысканное блюдо. Ведь брак будет для нас в новинку лишь раз." Слуги выложили все блюда и несколько стеклянных бокалов со свечами. Фейли отпустила слуг с улыбкой и помахала. Они ушли вниз по склону холма. Очевидно, Фейли пыталась придать ужину романтический вид. Скатерьть, покрытая вышивкой, вероятно была из запасов Шайдо. На серебрянных тарелках и блюдцах лежала еда, кусок жаренного окорока с каперсами наверху. Было даже вино. Фейли подошла ближе. "Я знаю, что в этот год произошло многое, что не стоило бы вспоминать. Майден, Пророк, эта ужасная зима. Но если все это является платой за то, чтобы быть с тобой, Перрин, тогда я согласна пережить все это еще много раз."

"Если бы все было в порядке, у нас был бы месяц, чтобы дарить друг другу подарки в знак нашей любви, чтобы отпраздновать наше первое лето в качестве мужа и жены. Я сомневаюсь, что у нас есть право на этот беззаботный месяц, но мы можем провести вместе этот вечер."

"Не знаю, могу ли я, Фейли,"-ответил Перрин. "Белоплащники, Свет! Последняя битва почти началась. Последняя Битва, Фейли! Как я могу праздновать, когда мои люди под угрозой казни и весь мир может быть разрушен?"

"Если весь мир идет к разрушению",-произнесла Фейли,-"разве это не время, когда каждый должен ценить то, что имеет? Пока все это не исчезло?"

Перрин колебался. Она положила руку на его руки, ее прикосновение было таким нежным. Она не подняла голоса. Хотела ли она, чтобы он кричал? Так трудно понять, когда она хочет спорить, а когда нет. Возможно Илайас мог дать ему совет.

"Пожалуйста," сказала она мягко. "Попробуй отдохнуть хотя бы этим вечером. Для меня."

"Хорошо," ответил он, кладя свои руки на её.

Она привела его к одеялу, и они сели рядом перед множеством серебряных блюд. Фэйли зажгла больше свеч из тех, которые были в запасе у слуг. Ночь была холодна — облака, казалось, вобрали в себя всю летнюю теплоту. "Почему мы делаем это на природе?"сказал Перрин. "А не в нашей палатке?

"Я спросила Тэма, как празднуют шанна'хар в Двуречье", сказала она. "И, как и боялась, узнала, что вы не отмечаете его. Это и в правду несколько странно, ты понимаешь — нам надо ввести эту традицию, как только все это закончится. Как бы то ни было, Тэм сказал, что они с женой делали нечто похожее. Раз в год, они готовили обед настолько изысканный, насколько могли себе позволить, и шли в незнакомое место в лесу. Они ужинали там и проводили весь день вдвоем." Она прижалась к нему. "Наша свадьба прошла в обычаях Двуречья, поэтому я решила, что сегодняшний день также должен пройти по-двуреченски.